Неудачливый "Слон". Почему самоходка "Фердинанд" не помогла изменить ход войны
"Фердинанд", без всякого преувеличения, стал самой знаменитой самоходно-артиллерийской установкой Второй мировой войны. Выпущенный малой серией, нацистский "Слон" стал своего рода жупелом: трудно найти ветерана, ни разу не упоминавшего в воспоминаниях "Фердинанд". Эта машина известна лишь немногим меньше, чем самый прославленный образец бронетехники победителей — Т-34. Между тем эта самоходка, действительно обладавшая страшной разрушительной силой, так и не стала решающим доводом на полях сражений, а история её боевых действий — и даже появления на свет — полна парадоксов и курьёзов.
Эта САУ стала "побочным ребёнком" танкостроительной программы нацистского государства. О необходимости создания тяжёлого танка для вермахта говорили ещё с 1937 года, но разработка шла поначалу ни шатко ни валко.
Разработку вели две фирмы, "Порше" и "Хеншель", причём проекты обеих страдали от недоработок, а иногда и вовсе выглядели чистой фантастикой. Порше, например, предлагал электромеханическую трансмиссию, включавшую два двигателя, генераторы и электромоторы, непосредственно вращающие колёса танка.
Хеншель использовал более надёжную традиционную конструкцию, зато предлагал танк с орудием, требовавшим по килограмму дефицитного вольфрама на каждый снаряд. Гитлер и генералы постепенно ограничивали полёт конструкторской мысли, и в 1942 году разработки вышли на финишную прямую. Порше, уверенный в победе, распорядился начать на своих заводах производство нового тяжёлого танка, и работы начались, но, вопреки расчётам конструктора, победу одержал как раз проект фирмы "Хеншель". Так появился наиболее внушительный и опасный представитель немецкого танкового зоопарка — "Тигр".
Порше остался у разбитого корыта, зато с десятками готовых корпусов на руках. Однако фюрер и министр вооружений Альберт Шпеер решили, что было бы не по-хозяйски отправлять на переплавку результат долгих трудов, и распорядились о переделке несостоявшихся танков в тяжёлые самоходные орудия — без вращающейся башни, зато с могучими 88-мм пушками.
Так, в результате беспорядка и самовольных решений Порше, появилась известнейшая в будущем боевая машина. Интересно, что по опыту Сталинграда Гитлер выдвинул даже идею переделать машины Порше в бронированные бульдозеры, которые могли бы таранить здания и расчищать завалы в уличных боях.
Этот проект, правда, воплощения в жизнь не получил. Вместо танка или "самоходного тарана" в бой пошла артиллерийская установка. Самоходка, в итоге пошедшая в бой под названием "Фердинанд", обладала тяжёлым орудием, мощной бронёй и сложной высокотехнологичной конструкцией. Однако на поле боя ей предстояло встретиться с сильным, не прощающим ошибок противником – Красной армией.
На дворе стоял 1943 год, время крупного перерыва в боевых действиях на советско-германском фронте. Совсем недавно РККА добилась действительно впечатляющего успеха: в цепочке котлов, самым известным из которых был Сталинградский, исчезли главные силы группы армий "Б".
Вермахт сумел частично отыграться под Харьковом, но все понимали, что предстоящее лето – последний шанс рейха на победу в войне. Нацисты готовились к грандиозному сражению вокруг Курской дуги, выдававшейся на запад. Хотя первоначально планировалось начать наступление в начале лета или даже весной, удар был отложен до июля.
Вопреки популярному стереотипу, инициатором задержки был не Гитлер, а командующий немецкой 9 армией Вальтер Модель, чьи войска сильно пострадали в зимней битве за Ржев и нуждались в отдыхе и пополнениях. Как это часто бывает, на безответного мёртвого фюрера его военачальники впоследствии переложили собственные спорные решения. Как бы то ни было, отсрочка была предоставлена. Поскольку для подготовки наступления немцы имели несколько месяцев, они смогли насытить войска множеством технических новинок.
Предстоящее сражение должно было стать бенефисом разнообразного "чудо-оружия". Танки "Тигр" и "Пантера", радиоуправляемые саперные танкетки, САУ "Бруммбар". "Фердинанды" стояли в одном ряду с прочей техникой нового поколения. Оба сформированных в 43-м году батальона "Фердинандов" — в общей сложности 90 машин — отправились именно в войска Вальтера Моделя, наступавшие на Курск с севера. Пехота вермахта ослабела после серии кровопусканий, и теперь немцы пытались решить эту проблему за счёт тяжёлой бронетехники. 5 июля сражение, во многом определившее ход мировой войны, началось.
Первой целью "Фердинандов" была высота, удерживаемая русскими. Чтобы пробить для них проход, немцы использовали радиоуправляемые подрывные танкетки "Боргвард". Однако сразу же начались и первые проблемы. Решение об отсрочке наступления оказалось не самым удачным, а советские войска использовали задержку для устройства глубокой мощной полевой обороны.
Наступающих встретил сплошной укрепрайон, устроенный в степи войсками Рокоссовского. "Боргварды" проделали проходы в минных полях, но под постоянным артогнём саперы не смогли их обозначить, поэтому боевое крещение "Фердинандов" началось довольно бесславно — с массовых подрывов на минах. Часть "Боргвардов" потеряли на собственных минных полях, вдобавок мины советские сапёры выставили вперемешку: противотанковые с противопехотными, так что члены экипажей, вылезающие из подорвавшихся машин или просто пытающиеся разобраться, что происходит, сильно рисковали погибнуть на месте. И это ещё до начала собственно боя!
Однако было бы огромной ошибкой недооценивать новую технику. После подрывов на минах самоходки быстро восстанавливались и снова шли в бой. Подавляющее большинство машин побывало в руках ремонтников, некоторые неоднократно, и всё же они возвращались на поле сражения. В тех случаях, когда немцам удавалось дотащить свои САУ на дистанцию стрельбы, советские пехотинцы и танкисты несли тяжёлые потери.
По жестокой иронии судьбы крупнейшее танковое сражение состоялось в момент, когда новое поколение советской бронетехники в основном только разрабатывалось. Тяжёлая броня "Фердинандов" была малоуязвима для огня, и только стрельбой по бортам и корме с близкой дистанции их обычно удавалось вывести из строя, а сами они вели точный и сильный огонь. Правда, как минимум один из "Фердинандов" удалось уничтожить его советским "коллегам": тяжёлая САУ СУ-152 попросту разрушила германскую установку выстрелом из засады, экипаж погиб на месте в полном составе.
Кульминацией битвы к северу от Курска стала атака у станции Поныри. Здесь "Фердинанды" использовались для усиления атакующей пехоты. Однако именно пехота стала слабым звеном наступающих. Советская артиллерия настолько сильно проредила атакующих, что самоходки остались в гордом одиночестве — и опять сильно пострадали на минах. Одними минами дело не исчерпывалось: навстречу САУ нёсся град снарядов всех калибров, по ним били даже тяжёлые гаубицы, выставленные на прямую наводку, а одна самоходка была разбита прямым попаданием авиабомбы с пикировщика. Прорвав массой брони один из советских оборонительных рубежей, немцы только вышли к другому — и вдобавок забрались в огневой мешок. В итоге, оставшись без поддержки ушедшей в тыл пехоты, повернули назад и те "Фердинанды", что ещё оставались на ходу.
Так без особого блеска завершился дебют "Фердинандов" севернее Курска. Более двух десятков машин осталось брошено у Понырей, и это "смертное поле" стало местом паломничества корреспондентов. Более половины машин лишились гусениц на минах, после чего следовало добивание орудийным огнём или пехотой. Другие пострадали от орудийного огня.
Нельзя не отдать должное мастерству некоторых советских пушкарей: у двух из подбитых "Фердинандов" были прострелены орудия! По словам одного из немецких солдат, одна САУ пострадала и вовсе экзотическим образом: обломки подорванного рядом немецкого среднего танка изувечили ствол пушки и прицел "Фердинанда". Интересно, что впоследствии немецкие командиры пеняли на отсутствие пулеметов на САУ, но в действительности бутылкой с горючей смесью сожгли только одну самоходку, а главное – "Фердинанды" понесли такие тяжёлые потери потому, что пехота и более лёгкие боевые машины оказались прижаты к земле огнём с разных сторон и не смогли оказать поддержки своему стальному тарану, после чего увешанные броней САУ расстреливали одну за другой.
Однако на погроме у Понырей боевая биография "Фердинандов" только началась. Теперь их срочно перебрасывали для отражения советского наступления у Орла. На сей раз военная удача уже оказалась не так безжалостна к немцам. Советские войска наступали, и здесь тяжёлые САУ оказались страшным противником.
Т-34, КВ и тем более легкие машины и слабо бронированные ленд-лизовские танки мало что могли противопоставить такому противнику в тех случаях, когда немцы выводили "Фердинанды" лоб в лоб. Красноармейцы управлялись с ними при помощи своеобразного "оружия" — стратегической инициативы. Атаки на широком фронте вынуждали немецкие мобильные резервы метаться от прорыва к прорыву.
Техника быстро изнашивалась, экипажи выматывались, и рано или поздно супертехника либо ломалась в самый неподходящий момент, либо экипажи совершали ошибки и подставлялись под убийственный удар. Экипажи "Фердинандов" сообщали фантастические цифры уничтоженной бронетехники русских. Однако действительные данные о потерях бронетехники РККА заставляют со скепсисом отнестись к этим заявлениям.
До 1 августа полк "Фердинандов" потерял 39 машин и заявил об уничтожении 502 советских танков и САУ, но такие потери РККА могла понести от их огня только при одном условии: если бы кроме "Фердинандов" против советских войск почти никто не воевал. В августе потрёпанный полк "Фердинандов" вывели с фронта в Днепропетровск для ремонта и пополнения.
Однако советские войска не позволяли неприятелю расслабляться. Вермахт катился к Днепру, и вскоре "Фердинандам" пришлось вновь пойти в бой, не завершив ремонта. 19 сентября машины перебросили к плацдарму у Запорожья – те из них, что вообще могли выехать за ворота ремонтной базы. Наиболее сокрушительным оружием для борьбы с тяжёлыми самоходками по-прежнему оставались собственные активные действия: из примерно 50 уцелевших САУ около 30—40 стабильно находились в ремонте.
К тому же постоянные прорывы советских войск не позволяли собрать крупную боевую группу: "Фердинанды" всё время раздергивались между разными частями пехоты. Из-за постоянных манёвров некоторые машины безвозвратно терялись просто по техническим причинам. К концу ноября боеготовыми оставались только 4 САУ, остальные или находились в ремонте, или погибли. К концу 1943 года остатки полка были выведены уже не только с фронта, но и из СССР.
После вывода с фронта те машины, что ещё возможно было починить, подверглись модернизации и капитальному ремонту. После этого боевые машины переименовали в "Элефант" и отправили в Италию, под Рим.
В феврале 1944 года рота "Элефантов" оказалась в Италии. Вскоре ей предстояло повоевать в условиях дождливой и грязной итальянской весны. Однако славы "Слоны" не снискали. Причины те же, что и в СССР: грязь сковывала манёвр, мины выводили из строя ходовую часть. Если на Восточном фронте самоходки носились по просторам Украины, пытаясь заткнуть дыры в обороне, и терялись из-за поломок, то здесь колорита добавляли беспрестанные союзные бомбардировки. Огромные семидесятитонные монстры были лакомой целью для бомбардировщиков.
Между тем в СССР фронт неумолимо катился на запад. Уцелевшие "Слоны" отправились под Тернополь, где поучаствовали в тяжёлых оборонительных боях. Кстати, интересно, что в советских рапортах регулярно упоминалось уничтожение этих самоходок даже за десятки и сотни километров от их реального местонахождения. Это не было попыткой пустить пыль в глаза начальству.
Просто "Фердинанд" стал именем нарицательным: несмотря на их ограниченное применение, советские солдаты часто именовали "Фердинандом" любую мощную немецкую САУ. Тем более что моделей самоходок в вермахте использовалось множество, а красноармейцы часто и не имели желания выяснять, противостоит им настоящее детище Порше, "Насхорн" или модернизированный "Штурмгешюц".
Как бы то ни было, истрёпанные немецкие танковые части уже не могли чувствовать себя уверенно даже в боях один на один: РККА обзавелась модернизированнымиТ-34-85, тяжёлыми ИС-2, а мастерство экипажей быстро росло. Примером такой перемены фортуны для незадачливых завоевателей стал поединок 22 июля 1944 года: у городка Магерув ИС-2 лейтенанта Слюняева столкнулся с немецкой засадой, в которой среди прочего стоял "Элефант". Поскольку Слюняев воевал далеко не первый день, он заранее аккуратно провёл разведку, обнаружил противника первым и устроил под прикрытием товарищей образцовое избиение засадчикам. 25-килограммовые снаряды ИСа с километровой дистанции разрушили и самоходку, и два обычных орудия.
Последние "Слоны" участвовали в обороне Берлина весной 1945 года. В западной части города последняя самоходка попала в руки красноармейцев. Хотя немецким конструкторам удалось создать устрашающий образец бронетехники, даже такая машина не смогла защитить рейх, опрометчиво объявленный тысячелетним.
"Фердинанды" были действительно мощным образцом техники: великолепно вооружённые, защищённые толстой бронёй, эти машины, казалось бы, должны были причинить сокрушительные потери советским и союзным танкам. Этого, однако, не произошло. Кости экипажей этих самоходок оказались разбросаны от Орла до Рима и Берлина, а уцелевшим только и оставалось, что скрашивать будни лесоповала под Воркутой подсчётом подбитых тридцатьчетвёрок и "Шерманов".
В действительности история "Фердинанда" — это не только легенда о несостоявшемся чудо-оружии. Военная судьба этого образца техники отлично демонстрирует: вооружённые силы — это цельный организм, и сколь угодно совершенный бронированный мастодонт не способен выиграть войну сам по себе.
Да, "Элефанты" были опасными боевыми машинами, настолько мощными, что стали притчей во языцех. Однако результаты их применения далеко не столь решительны, как можно было бы подумать, судя по их широкой известности. И красноармейцы, и союзники довольно быстро нашли приёмы против нацистского лома, а грозные самоходки оказались потеряны в боях или брошены из-за технических неисправностей.
С одной стороны, дебют "Фердинандов" пришёлся на 1943 год. Инициатива принадлежала чаще всего РККА, и "Фердинанды" работали на износ, неизбежно выходя из строя от долгих маршей и контрмаршей. При этом парадоксальным образом лучший танк или лучшая САУ для боя вовсе не всегда оказывается лучшей техникой для победы в войне.
Стаи Т-34 позволяли бить противника там, где "Фердинандов" или "Тигров" или вовсе не было, или куда им приходилось нестись, теряя дорогую трудно восстановимую технику на марше. Рано или поздно усталость экипажей и износ техники всё равно приводили к тому, что "Слон" подставлял борт под роковой выстрел или садился на брюхо в грязи, к радости артиллеристов.
Тем более что к 1943 году советские солдаты и офицеры серьёзно поднаторели в деле современной войны и наказывали каждый просчёт противника, а за спиной выбиваемых одна за другой боевых машин вермахта могло уже и не оказаться адекватной замены.
Советских военных и промышленных лидеров часто обвиняют в упоре на массовое использование техники со средне подготовленными экипажами, что могло вести к большим потерям. Однако на практике массовость танковых войск РККА – это возможность поддерживать пехоту бронетехникой на всём протяжении фронта и бить противника там, где он слабее. В конечном счёте, правильная стратегия, тактика, дисциплина, мужество и эффективное применение даже не столь мощного вооружения значат куда больше, чем миллиметры брони и калибра, а самой важной и мощной частью любого оружия как во времена Второй мировой, так и сейчас остаётся голова его владельца.