Тихий океан: борьба за острова. Как США разжигают конфликты и поддерживают сепаратистов

Территориальная целостность Индонезии и Папуа — Новой Гвинеи, похоже, под вопросом. Так, в ходе референдума в декабре 2019 г. на острове Бугенвиль, одном из крупнейших в западной части Тихого океана (более девяти тыс. кв. км), его население единогласно   высказалось на независимость. Власти Папуа — Новой Гвинеи (ПНГ), в составе которой находится этот остров, вынуждены были согласиться на референдум ввиду угрозы массового повстанческого движения.

Одновременно   из-за новых акций сепаратистов в Западном Папуа расшатывается территориальная целостность Индонезии. При этом сепаратисты, действующие в обоих государствах, не считаются администрацией США террористическими организациями. Более того, на Западе действуют структуры, поддерживающие отделение Западного Папуа от Индонезии.

Показательно, что США (и КНР) официально уже признали итоги бугенвильского референдума. А это заметный шаг в пользу отделения региона, что, по оценкам экспертов, может обострить другие, и без того напряженные, территориальные споры в тихоокеанском бассейне.  

Бугенвильские повстанцы — это «Революционная армия освобождения Бугенвиля» (РАОБ), основанная в середине 1980-х и руководимая до 2005 г. Фрэнсисом Она (ок. 1953 — 2005), бывшим рабочим медных рудников. Остров — один из крупнейших в мире обладателей ресурсов медной руды (свыше 55 млн тонн), добываемой австралийскими и британскими компаниями. Это и другое сырье вывозится в основном в Австралию, Японию и Новую Зеландию вопреки требованиям РАОБ национализировать все ресурсы Бугенвиля и создать собственную промышленность по их переработке.

По данным Bougainville Copper Ltd. (Австралия) и Би-би-Си (2019), наряду с крупнейшими запасами меди в недрах Бугенвиля есть еще и крупные запасы молибдена (более 20 млн т), золота (свыше 20 млн унций), серебра, кобальта, свинца, цинка, ртути. Как и тропической древесины, особенно высокоценного красного дерева.

Плюс к этим природным богатствам — еще и разнообразные морепродукты в примыкающей акватории. В общем, «лакомый» кусок для неоколонизаторов.         

Референдумы здесь проводились РАОБ в середине 1980-х и в конце 1990-х, когда не меньше 70% жителей голосовали за независимость. Хотя власти применяли военную силу   против сепаратистов, разгромить их не удалось. В конфликт вмешались Австралия и Новая Зеландия. При их   посредничестве в 2001 г. было подписано мирное соглашение, которым Бугенвиль наделялся широкой автономией и гарантией проведения легитимного референдума о статусе региона в ближайшие 10—15 лет. Недавний же   референдум по соглашению Канберры и Веллингтона с Папуа — Новой Гвинеей гарантирует, что его результаты должны быть реализованы в течение максимум двух лет.

В комментариях зарубежных СМИ отмечается, что Австралия стремится сохранить свое экономическое присутствие на Бугенвиле, понимая неизбежность его отделения. Потому Канберра заставила власти Папуа — Новой Гвинеи пойти на диалог с сепаратистами, что вывело их в 1999 г. из-под официального запрета. Но военные действия на острове продолжались до середины 2010-х. Война на Бугенвиле унесла жизни более 25 тыс. чел., еще до 20 тыс. чел. составили беженцы и пропавшие без вести. (Население острова к 2011 г. насчитывало ок. 250 тыс. жителей.)

Ряд экспертов полагают также, что отделение Бугенвиля и в интересах Франции, поскольку в США, Австралии, Папуа — Новой Гвинеи и Новой Зеландией «сочувствуют» сепаратистам на многочисленных французских островах Тихого океана.

Так или иначе, но сепаратизм на Бугенвиле обусловлен не только   экономическими факторами, но также тем, что там проживает (до 70% численности населения) этнос, хотя и родственный, но не идентичный папуа. Еще около 20% — это народность И из Юго-Восточного Китая, обосновавшаяся на острове еще в середине XIX в.

В то же время Папуа — Новая Гвинея, как утверждают в Индонезии, по-прежнему поддерживает сепаратистов в западном, т.е. в индонезийском Папуа. Это — «Движение за свободное и единое Папуа», действующее с середины 1960-х.

Движение базируется в основном в соседних районах   Папуа — Новой Гвинеи, что нередко приводит к военным эксцессам на границе с Индонезией, протяженность которой почти 850 км.   В ПНГ, по оценкам ЭКОСОС ООН (2018 г.), проживают до 60 тыс. беженцев из Западного Папуа; в стране проводятся «неофициальные»   кампании за воссоединение обоих регионов Папуа — Новой Гвинеи. Как сообщают индонезийские издания «The Jakarta Post» и   «Tribunnews»,   ситуация в этом регионе накаляется. Так, еще в конце августа прошлого года здесь снова вспыхнули сепаратистские акции. Вскоре после того как студенты из ПНГ и Западного Папуа в г. Сурабая на о. Ява (второй по числу жителей индонезийский город) собрались праздновать день независимости Индонезии и порвали ее флаги, на них напали студенты-яванцы. В индонезийское Папуа «дополнительно были направлены 6 тыс. полицейских и одна тыс. военных».

По данным Reuters, президент Индонезии Джоко Видодо заявил, что готов встретиться с лидерами сепаратистов Западного Папуа, чтобы обсудить их требование о проведении в провинции под надзором ООН референдума о независимости. Но «лидеры сепаратистов говорят, что они давно добиваются встречи с властями Индонезии, а сейчас уже поздно, и всего лишь обсуждение —   теперь этого слишком мало».

Следствием такой ситуации в отношениях Индонезии с ПНГ является, по данным ряда зарубежных источников, «ответная» поддержка Джакартой сепаратистов Бугенвиля.

Но для ситуации в регионе более характерно другое: еще 30 лет тому назад в США, Великобритании, Нидерландах и Австралии синхронно — что весьма показательно для Запада в принципе! —   развернута как бы общественная кампания «За свободное Западное Папуа».

Причем в США со второй половины 1990-х действует некий   «Фонд помощи Западному Папуа» с отделениями в Австралии, Нидерландах и Великобритании. А упомянутое сепаратистское движение, как и бугенвильское — повторим, вне перечня террористических организаций, ежегодно составляемых Госдепартаментом США.

В сложившейся ситуации военно-политическое противостояние Индонезии и с ПНГ наверняка будет нарастать, а сепаратисты Бугенвиля и Западного Папуа в тактических целях могут блокироваться. Более того, активизация сепаратизма в Западном Папуа наверняка вдохновит на бóльшую активность сепаратистские организации, действующие с 1960-х — 1970-х гг. в других обширных регионах Индонезии — Южном Калимантане, на Сулавеси, Моллукском архипелаге. Кстати, протестные акции этих организаций с середины   прошлого года становятся всё более   частыми.

Вдобавок США с 2018 г.   всё чаще проводят военно-морские учения вблизи островов, на которые давно претендует Япония.

Одновременно Вашингтон, как известно, поддерживает все японские притязания на спорные, с точки зрения Токио, территории. Это — российские южнокурильские острова, острова Токто (яп. Такэсима), оспариваемые у КНДР и Южной Кореи, острова Дяоюйдао (яп. Сенкаку), оспариваемые у КНР и Тайваня.

Не удивительно, что американский ВМФ уже года три как «прописался» в Южно-Китайском море, где опять обостряются споры между странами бассейна за обладание определенными островами, что вполне объяснимо: вблизи них находятся крупные ресурсы нефти и газа. Американские военные корабли с 2018-го нередко нарушает морские границы КНР, что, разумеется, привносит дополнительную военно-политическую напряженность в регион. При этом США уже выражают официальную поддержку претензиям Вьетнама и других стран, а также Тайваня, отвергающих принадлежность Пекину ряда островов.

Характерно также, что эти эксцессы происходят одновременно с повышением напряженности вокруг японских притязаний на южные Курилы (РФ), Токто (Северная и Южная Корея), Дяоюйдао (КНР). Не исключена вероятность того, что подобная тенденция может проявиться и в отношениях других стран Юго-Восточной Азии и Океании. Причем все территориальные споры подогреваются США, которые, как обычно, хотят нагреть руки на чужих конфликтах, что им свойственно изначально.

Игорь Алексеев. Столетие.ру.