Генерал невидимого фронта
За всю историю пост руководителя внешней разведки нашего государства занимали 29 человек. Иностранный отдел ВЧК, созданный 20 декабря 1920 года, возглавил профессиональный революционер и дипломат Яков Христофорович Давыдов (Давтян). В 1930-х годах внешней разведкой руководил видный политический и военный деятель, один из организаторов советской контрразведки Артур Христианович Артузов. В годы военного лихолетья у руля внешней разведки стоял Павел Михайлович Фитин, самый молодой из ее начальников, назначенный на этот пост в 31 год.
Первым директором Службы внешней разведки России был академик Евгений Максимович Примаков. С 9 октября 2007 года российскую внешнюю разведку возглавляет видный государственный деятель Михаил Ефимович Фрадков.
Некоторые из начальников разведки занимали этот пост лишь несколько месяцев, другие – несколько лет. Но всех их объединяло то, что это были яркие личности с обостренным чувством долга и преданности делу, талантливые организаторы и руководители, самоотверженные люди.
В своих мемуарах ветеран разведки генерал-лейтенант Вадим Алексеевич Кирпиченко, который 17 лет являлся заместителем, из них 12 лет – первым заместителем начальника советской внешней разведки, отметил: «Каждый из них (руководителей внешней разведки. – «НВО») вносил посильную лепту в становление разведки, каждый отдавал себя целиком этому нелегкому делу».
А вот что написали в одной из своих последних работ видные историки спецслужб нашей страны Анатолий Терещенко и Александр Вдовин о руководителях другой отечественной внешней разведки – военной (Главного разведывательного управления Генерального штаба): «Высокие качества управленца в современном научном понимании заключаются в его умении анализировать информацию (оперативную, военную, политическую, научную), мобилизовывать в нужный момент все управленческие ресурсы на решение сложнейших задач, организовывать работу всей системы ГРУ ГШ, причем в самые тяжелые и критические периоды международной обстановки. Во время провалов ценной агентуры, предательства отдельных сотрудников, при смене высшего руководства страны и т.п. Должность начальника ГРУ ГШ особая. Набор знаний и умений, которыми он должен обладать, не существует и вряд ли определен каким-либо документом. На эту роль назначается человек, в наибольшей степени способный, по мнению руководства страны, решать задачи и проблемы, стоящие перед военной разведкой».
Приведенная выше цитата в полной мере относится и к руководителям советской внешней разведки органов государственной безопасности.
И еще хотелось бы обратить внимание читателя на следующие слова из работы историков. Начальнику разведки, по их мнению, «приходится работать с гигантскими массивами информации. Как организовать работу с ней? Возможны два пути. Первый – вникать во все самому, докапываться до деталей, тонкостей, мелочей. А где взять время? Другой путь – окружить себя профессиональными помощниками, обладающими профессиональными знаниями и умением работать с информацией и хорошо владеющими оперативной обстановкой». По мнению авторов, наиболее оправданным является второй путь. И мы не раскроем большой тайны, если скажем, что сила руководителей разведки всегда была и есть в силе их заместителей и помощников.
Одним из таких людей в разведке органов государственной безопасности нашей страны был Федор Константинович Мортин, являвшийся на протяжении 17 лет заместителем, из них 13 лет – первым заместителем начальника, а затем в течение трех лет возглавлявший разведку. При непосредственном участии этого заслуженного чекиста-руководителя, к сожалению, забытого, как нам представляется, историками отечественных спецслужб, состоялось и активно работало целое поколение разведчиков советского периода.
И сегодня нам хотелось бы поделиться некоторыми воспоминаниями об этом человеке. Ведь в наше время – время ниспровергателей разных мастей, претендующих на знание истины в последней инстанции, раздающих налево и направо критические оценки прошлым и ныне здравствующим руководителям, это важно для понимания истории наших органов государственной безопасности, а следовательно, – истории государства в целом.
СТАНОВЛЕНИЕ РАЗВЕДЧИКА
15 июля 1971 года Александра Михайловича Сахаровского на посту начальника внешней разведки органов государственной безопасности сменил его первый заместитель генерал-лейтенант Федор Константинович Мортин. Надо отметить, что многолетний первый заместитель Сахаровского был человеком несколько иного склада. Он был моложе Александра Михайловича на девять лет, имел два высших образования и солидный стаж работы в аппарате ЦК КПСС.
Федор Мортин родился 2 мая 1918 года в селе Красная Поляна Маресевского района Нижегородской губернии в многодетной крестьянской семье. Он окончил среднюю сельскую школу, а в 1937 году – Арзамасский государственный учительский институт. Преподавал в родном селе физику и математику. В 1939–1940 годах Мортин избирался секретарем районного комитета комсомола. В 1940–1941 годах работал директором районной средней школы. С 1941 по 1942 год занимал должность заведующего орготделом районного комитета партии. С июля 1942 года до окончания Великой Отечественной войны Мортин находился на различных должностях в политотделах действующей армии. Являлся активным участником обороны Ленинграда. Его ратный труд был отмечен орденами Отечественной войны I и II степени, Красной Звезды, многими медалями, в том числе – «За отвагу».
В августе 1945 года Мортин становится слушателем Военно-дипломатической академии Советской Армии, изучает китайский и английский языки. После успешного окончания академии в 1947 году его направляют на работу во внешнюю разведку. В том же году Мортин выехал в долгосрочную загранкомандировку. И успешно справился с поставленными задачами.
После возвращения в Москву в 1950 году Мортина переводят на ответственную работу в аппарат ЦК КПСС. В конце 1954 года он вновь переходит на работу в органы государственной безопасности и становится заместителем начальника внешней разведки – Александра Семеновича Панюшкина, а с середины 1955 года – Александра Михайловича Сахаровского. С 1958 по 1971 год Мортин занимает должность первого заместителя руководителя Первого главного управления КГБ (внешней разведки).
Вместе с Сахаровским Мортину довелось работать в один из самых сложных послевоенных периодов холодной войны, когда произошел новый раскол мира на военно-политические блоки, а Советский Союз со всех сторон был окружен сетью военных баз. Суэцкий кризис, осложнение обстановки на Ближнем Востоке, распад колониальной системы, агрессия против Кубы, поставившая мир на грань ядерной войны, – все это значительно обостряло международное положение. С другой стороны, в этот же период формировались подходы к разрядке международной напряженности. Перечисляя события того периода, нельзя не упомянуть хотя бы в нескольких словах о Берлинском кризисе 1958–1961 годов.
БЕРЛИНСКИЙ КРИЗИС
Кульминационным моментом данного кризиса явилось событие, о котором ранним утром 24 августа 1961 года Аппарат уполномоченного КГБ в ГДР проинформировал Центр срочной телефонограммой. В ней, в частности, сообщалось: «Днем 23 августа в Западном Берлине на секторальную границу были выдвинуты соответственно по секторам подразделения американских, английских и французских войск. У границы находятся танки, бронетранспортеры и автомашины с безоткатными орудиями».
В ответ к секторальной границе со стороны Восточного Берлина выдвинулись подразделения советских войск. Впервые после Второй мировой войны войска союзников противостояли друг другу в центре Европы. Это противостояние явилось прямым следствием политики холодной войны, которая превратила Западный Берлин в постоянный очаг кризиса и место противоборства спецслужб.
Что же предшествовало этому событию? Какую роль играла внешняя разведка СССР в разрешении Берлинского кризиса?
Разведка внимательно следила за положением в Западном Берлине и действиями западных держав и властей ФРГ против СССР и ГДР. Усилия разведки были направлены на обеспечение советского руководства информацией, необходимой для ведения сложных и нередко заходивших в тупик переговоров с западными державами по берлинскому вопросу. Необходимо было точно знать о планах и намерениях другой стороны, чтобы избежать действий, которые могли бы подвести противостояние к критической черте.
Для достижения этой цели были задействованы резидентуры советской внешней разведки практически во всех западных странах. И на протяжении всего периода Берлинского кризиса внешней разведке удалось систематически обеспечивать руководство Советского Союза информацией, в том числе документальной, относительно позиции и планов западных держав, касавшихся Берлина.
С учетом информации, которая поступала тогда из штаб-квартиры советской внешней разведки, Правительство СССР в начале 1959 года направило союзникам по Второй мировой войне и странам, принимавшим в ней участие, проект нового мирного договора с Германией, в который были включены и конкретные предложения по Западному Берлину. Было достигнуто соглашение о проведении в том же году совещания министров иностранных дел. Такое совещание состоялось в мае–июне 1959 года в Женеве, но оно не дало тогда никаких конкретных результатов. Дальнейшее обсуждение берлинского вопроса было перенесено на май 1960 года, но на этот раз на высшем уровне. Однако вторжение 1 мая 1960 года в воздушное пространство СССР американского самолета-разведчика Локхид У-2, сбитого советскими ракетами, привело к срыву совещания в верхах и надолго затянуло решение берлинского вопроса.
В июле–августе 1961 года правящие круги ФРГ развернули активную деятельность по недопущению переговоров Запада с СССР. Печать ФРГ начала кампанию с угрозами в адрес ГДР и призывами к подготовке в ГДР антигосударственного путча. Из ФРГ в Западный Берлин срочно перебрасывались специально подготовленные террористы и диверсанты, из которых создавались ударные группы для проникновения в ГДР с целью организации там беспорядков. Обстановка накалилась до такой степени, что в любой момент мог вспыхнуть конфликт с непредсказуемыми последствиями.Все это требовало от СССР и его союзников по Варшавскому Договору энергичных мер. И такие меры были приняты. 13 августа 1961 года с одобрения стран – участниц Варшавского договора власти ГДР закрыли границу с Западным Берлином, соорудив бетонную стену, ставшую потом знаменитой. В любом случае августовские события 1961 года оказали отрезвляющее воздействие на западных политиков, понявших бессмысленность демонстрации силы.
В конце 1961 года советская разведка добыла материалы ноябрьского заседания Совета НАТО, на котором было признано целесообразным вступление трех западных держав в переговоры с Советским Союзом. Однако начавшиеся в конце 1961 года советско-американские контакты были прерваны в связи с разразившимся в 1962 году Карибским кризисом.
Разумное решение берлинской проблемы с учетом интересов СССР и его союзников было достигнуто лишь в 1971 году…
КАРИБСКИЙ КРИЗИС
Разразившийся в 1962 году Карибский ракетный кризис, поставивший человечество на грань ядерной катастрофы, оказался самым острым в годы холодной войны. В течение 13 дней (с 16 по 28 октября 1962 года) мир находился у пропасти, грозившей третьей мировой войной и уничтожением человечества. Важную роль в урегулировании этого кризиса вновь суждено было сыграть советской внешней разведке.
1 января 1959 года отряды Фиделя Кастро вступили в Гавану. Диктатор Батиста с позором бежал из страны. На Кубе победила революция, которая сильно напугала правящую элиту США, привыкшую рассматривать Остров свободы в качестве своей колонии и большого публичного дома. Как известно, президент США Дуайд Эйзенхауэр враждебно отнесся к режиму Кастро. Сменивший его в 1961 году на этом посту президент Джон Кеннеди подхватил эстафету у Эйзенхауэра: он вынашивал планы вторжения на Кубу для свержения революционного правительства Кастро.
Руководство страны поставило перед внешней разведкой задачу добывать информацию о планах США в отношении Кубы. Источники информации были приобретены, и в Центр из резидентур пошли достоверные сведения, из которых следовало, что по указанию Кеннеди готовится операция вторжения на Кубу. Была установлена точная дата высадки наемников на остров. В результате предпринятых Советским Союзом и кубинцами мер американская интервенция в районе залива Свиней провалилась. Отряды эмигрантских наемников были разгромлены и выброшены с территории Острова свободы.
Однако руководство США не успокоилось. Американские спецслужбы стали готовить новую интервенцию под кодовым названием «Мангуста». Ответственным за операцию был назначен брат американского президента, министр юстиции Эдвард Кеннеди.
…Ранней весной 1961 года в консульский отдел посольства СССР в Вашингтоне пришли два рыбака с самой южной части Флориды, где концентрировались отряды вторжения. Они принесли карту и на ней показали маршруты, по которым американцы забрасывают на Кубу оружие, взрывчатку и различные технические средства. В беседе с представителем советской разведки они высказали мнение, что США готовят новое вторжение на остров, и просили проинформировать об этом правительство Фиделя Кастро.
В Москву была направлена соответствующая телеграмма с предложением предоставить такую информацию кубинскому правительству. И необходимая информация дошла до адресата. Одновременно советская разведка по своим тайным каналам довела до сведения Госдепартамента США информацию о том, что кубинская контрразведка контролирует маршруты заброски на остров людей и оружия. Было проведено также мероприятие по утечке направленной информации, в соответствии с которой кубинская контрразведка якобы перевербовала нескольких заброшенных на Кубу контрреволюционеров и с их помощью ведет игру с ЦРУ – чтобы получить как можно больше денег и оружия.
Госсекретарь США Дин Раек был взбешен. Он имел серьезный разговор с Дж. Кеннеди, в результате которого ЦРУ было вынуждено значительно сократить переброску своей агентуры на Кубу. Однако и это не привело к отмене операции «Мангуста». Джон Кеннеди по-прежнему готовил свержение Кастро. Тогда советское правительство по просьбе Кубы стало оказывать массированную экономическую и военную помощь этой стране. Зная о планах США, Никита Хрущев принял решение разместить на Кубе советские ракеты с ядерными боеголовками, способные нанести удар по территории США, включая Вашингтон и Нью-Йорк. 14 октября 1962 года американский разведывательный самолет У-2 зафиксировал строительство на Кубе пусковых ракетных установок.
Кеннеди немедленно создал «кризисный штаб» – Исполнительный комитет Совета национальной безопасности, в который входили вице-президент, госсекретарь, министр обороны, директор ЦРУ и другие лица. Были предприняты строжайшие меры по предотвращению утечки информации. Представители военных и ЦРУ выступали за немедленное вторжение на Кубу, однако американский президент колебался. Он разделял мнение министра обороны Роберт Макнамары о том, что в случае бомбардировки пусковых установок могут погибнуть советские специалисты, что неизбежно приведет к втягиванию СССР в конфликт.
Кстати, о том, что СССР разместил на Кубе ядерные ракеты, способные поразить территорию США, американская администрация долго не решалась объявить публично, и только угроза оппозиции самостоятельно проинформировать население вынудила Кеннеди выступить с обращением к нации. Эта новость вызвала панику в США. Свыше миллиона американцев срочно покинули территорию США и укрылись в Мексике и Канаде. Именно тогда Кеннеди принял решение установить блокаду Кубы. Так возник Карибский кризис, поставивший мир на грань ядерной катастрофы.
Резидентура КГБ в Вашингтоне работала в этот период круглосуточно, добывая текущую оперативную информацию о планах США в отношении Кубы. Через свои оперативные возможности руководитель вашингтонской резидентуры Александр Феклисов получил и передал в Москву компромиссные предложения президента США Джона Кеннеди руководителю Советского Союза Никите Сергеевичу Хрущеву по разрешению кризиса. Их суть сводилась к следующему: Советский Союз немедленно демонтирует и под контролем ООН вывозит с Кубы свои ракетные установки; США снимают блокаду Кубы и берут на себя публичное обещание не вторгаться на остров.
Ответ советского руководителя поступил в воскресенье, 28 октября 1962 года. Советский Союз принял предложение США о демонтаже ракет на острове. Взамен США обязались вывести свои ракеты «Юпитер» с территории Турции и не нападать на Кубу. Карибский кризис был успешно разрешен.
ВО ГЛАВЕ РАЗВЕДКИ
Придя на руководящую работу в ПГУ, Мортин, в отличие от Сахаровского, достаточно часто выезжал в зарубежные страны. Он был более динамичен и пытался лично вникнуть во все сферы деятельности службы. Так, помимо решения текущих вопросов Мортин сосредоточил деятельность на освоении ближневосточных проблем. Одну из своих первых поездок за рубеж он совершил по арабским странам. И это было осознанным решением, поскольку процессы, начавшиеся на Ближнем Востоке, в частности в Египте, и направленные на возможное сближение с Советским Союзом, требовали с нашей стороны более пристального внимания и корректировки внешней политики в отношении стран этого региона.
Следует также подчеркнуть, что в связи с имевшими место событиями, о которых говорилось выше, руководство внешней разведки органов государственной безопасности с середины 1960-х годов уделяло повышенное внимание подготовке кадров для службы и организации научно-исследовательской работы в ПГУ. Так, в 1966–1967 годах, будучи тогда первым заместителем начальника ПГУ, Мортин одновременно возглавлял Высшую разведывательную школу. К преподаванию в ней были привлечены наиболее опытные сотрудники разведки, проявившие себя на практической работе за рубежом. Несколько позже Мортин принимал самое активное участие в реорганизации Высшей разведывательной школы в более современное учебное заведение – в Краснознаменный институт КГБ. С июля 1971 года по январь 1974 года генерал-лейтенант Мортин встал во главе советской внешней разведки.
Упоминавшийся выше генерал-лейтенант В.А. Кирпиченко по этому поводу написал в своих мемуарах: «Вместо спокойного и скупого на жесты и слова Сахаровского главк обрел импульсивного, живого шефа. Мортин был постоянно переполнен разными идеями и задумками и искренне стремился придать разведке новый, современный облик и направить ее на решение нужных государству проблем. Свои мысли и идеи Федор Константинович излагал весьма бурно и темпераментно... Да и бегущий по волнам почерк как-то очень соответствовал темпу его речи. Мортин писал длинные резолюции, разбирать которые приходилось с трудом (у Сахаровского, наоборот, резолюции были короткими, а почерк – ровным и четким). В сравнении с Сахаровским Мортин был мягче, доступнее. Дверь в его кабинет было открывать легче, чем входить к Сахаровскому… Пожалуй, наибольший вклад Мортин сделал в развитие научно-технической разведки, своевременно поняв перспективность этой службы».
Добавим, что именно при Федоре Константиновиче подразделения ПГУ КГБ при СМ СССР были переведены с площади Дзержинского в отдельный комплекс зданий в московском микрорайоне Ясенево.
13 января 1974 года Федор Константинович был освобожден от обязанностей руководителя разведки и назначен начальником Управления научно-технического сотрудничества ГКНТ СМ СССР. Одновременно с 1976 года он стал работать в группе консультантов при Председателе КГБ СССР.
В 1982 году Ф.К. Мортин по возрасту вышел в отставку.
Генерал-лейтенант Мортин был награжден двумя орденами Ленина, орденами Красного Знамени, Отечественной войны I и II степени, Трудового Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, многими медалями, рядом наград иностранных государств, а также нагрудными знаками «Почетный сотрудник госбезопасности» и «За службу в разведке».
«До конца своих дней, – вспоминал генерал Кирпиченко, – Федор Константинович, несмотря на изъяны в здоровье, оставался очень живым и беспокойным человеком. Как и прежде, он был переполнен идеями… не испытывая переживаний старческой немощи и усталости от жизни».
Автор: Владимир Антонов
Первоисточник: http://nvo.ng.ru/spforces/2016-08-26/1_general.html