Алмазные зкспедиции
Общие сведения
Источники: Юмухаметов Р., Елагина Е.
В 1937 году для поиска алмазов была создана комплексная московско-ленинградская поисковая партия, подчинявшаяся непосредственно Комитету геологии при Совнаркоме СССР . Ведущие геологические научно- исследовательские институты - ВСЕГЕИ в Ленинграде и ВИМС в Москве выделили для нее группу наиболее способных и энергичных геологов и обогатителей. Из полученных в архивах сведений было известно, что на Среднем Урале поблизости от старейшего, основанного еще в первой половине XVIII века Бисерского чугуноплавильного завода , при разработке россыпей золота и платины на Крестовоздвиженских приисках встречались единичные кристаллы алмазов . В общей сложности насчитывалось порядка 200 мелких кристаллов, благодаря которым почти на протяжении сотни лет эти прииски считались единственным на Урале месторождением алмазов.
Геологическое строение отдельных районов Среднего Урала соответствовало тем геологическим условиям, в которых могли размещаться алмазы. Учитывая все это, районом поисков был выбран западный склон Среднего Урала.
Александр Петрович Буров предложил провести сопоставление геологического строения тех районов мира, где были коренные месторождения алмазов, с наиболее сходными по геологическим условиям территориями нашей страны, выявляя таким путем перспективные поисковые регионы. В конце 1940 года эта кропотливая и чрезвычайно трудоемкая работа, проводившаяся под руководством и при непосредственном участии А.П. Бурова, завершилась.
Таким наиболее перспективным регионом являлась Сибирская платформа, однако началу поисков там помешала разразившаяся война. К 1939 году небольшую комплексную партию преобразовали в Уральскую алмазную экспедицию , разместившуюся в поселке Кусья-Александровском Чусовского района Пермской области.
К концу 1939 года во главе с Александром Петровичем Буровым была разработана методика по проведению поисков, технологии обогащения алмазоносных песков, а также способов извлечения алмазов. Первоначальная методика по мере накопления опыта постоянно усовершенствовалась и вполне успешно применялась на протяжении многих лет. Проведенное по ней разностороннее изучение мезокайнозойских отложений способствовало открытию наиболее богатых алмазных россыпей. Для алмазников это являлось большим событием, позволяющим выходить в правительство с докладом о том, что на огромной территории нашей страны, где ранее известны были практически все полезные ископаемые, имеются теперь и алмазы.
Источники: Юмухаметов Р., Елагина Е.
А.П. Буров был инициатором и организатором поисков алмазов в нашей стране. Именноо Александр Петрович создавал на базе ЦНИГРИ и Всесоюзного научно- исследовательского института минералогического сырья ( ВНИИМС ) Алмазную экспедицию . Первые годы поисков алмазов на Урале были связаны со множеством проблем - как теоретических, так и практических. Тогда еще не было никакой методики поиска алмазов и обработки алмазоносных песков, извлечения из них алмазов. Но несмотря на все это и вопреки скептическому отношению к находкам алмазов в России, молодой коллектив Уральской алмазной экспедиции в трудных условиях войны сумел добиться неплохих результатов и тем самым найти путь к разрешению алмазной проблемы в СССР и созданию отечественной сырьевой базы алмазов. Уже в 1941 году тресту "Уралзолото" экспедицией были переданы в эксплуатацию три промышленных месторождения алмазов .
К 1939 году небольшую комплексную партию преобразовали в Уральскую алмазную экспедицию, разместившуюся в поселке Кусья-Александровском Чусовского района Пермской области.
К концу 1939 года во главе с Александром Петровичем Буровым была разработана методика по проведению поисков, технологии обогащения алмазоносных песков, а также способов извлечения алмазов. Первоначальная методика по мере накопления опыта постоянно усовершенствовалась и вполне успешно применялась на протяжении многих лет. Проведенное по ней разностороннее изучение мезокайнозойских отложений способствовало открытию наиболее богатых алмазных россыпей. Для алмазников это являлось большим событием, позволяющим выходить в правительство с докладом о том, что на огромной территории нашей страны, где ранее известны были практически все полезные ископаемые, имеются теперь и алмазы.
Наибольшие сложности возникали на обогащении. Поначалу оно проводилось по старой, применимой для поисков золота технологической схеме, что неизбежно вело к потере алмазов. Молодые инженеры-обогатители Леонид Григорьевич Солдатов и Михаил Иванович Маланьин совместно с прибывающими после окончания вузов молодыми специалистами в кратчайшие сроки разработали принципиально новую и применимую специально для поисков алмазов технологию обогащения. Благодаря этому накануне войны появилась возможность приступить к строительству, а в первые военные месяцы ввести в эксплуатацию механическую обогатительную фабрику. Воспринималось это как крупная победа и вселяло уверенность в собственные силы. Теперь фабрика казалась бы примитивной и убогой, но для первого поколения алмазников заслуженно стала предметом большой гордости. Тогда же для извлечения алмазов из концентрата Михаил Георгиевич Богословский предложил использовать люминесцентный метод. Созданный им аппарат получил неофициальное название " фонарь Богословского " и долгие годы успешно применялся. В тех редких иностранных журналах, которые с огромными трудами удавалось раздобывать алмазникам, мелькали сообщения о том, что за границей алмазы извлекались при помощи специального состава жиров. Энтузиастом в разработке отечественного состава был обогатитель из ВИМСа Григорий Аркадьевич Коц . В 1950 году за комплекс работ по созданию технологии обогатительных процессов и эффективных методов извлечения алмазов А. П. Бурову, Л. Г. Солдатову, М. И. Маланьину М. Г. Богословскому и Г. А. Копу была вручена Государственная премия.
К началу войны Алмазная экспедиция, пополнившаяся большим числом окончивших вузы молодых специалистов, представляла собой вполне сформировавшийся коллектив. Помимо ветвистой хозяйственной структуры в экспедицию входило до десятка поисковых партий, расположенных от поселка на расстоянии от семи до нескольких сотен километров. Возглавляли их первые набравшиеся опыта алмазники: А.А. Аверин , Н.Н. Гераков , Г.С. Годовал , В.А. Ружицкий , В.Д. Скульский , В.С. Трофимов . Помимо этого, для увеличения площадей поисков образовали несколько небольших отрядов, возглавляемых молодыми специалистами.
Одной из первых создавалась минералогическая лабсратория . Организовал и возглавил ее талантливый молодой ученый Александр Александрович Кухаренко .
Благодаря напористости и требовательности А. А. Кухаренко минералоги-алмазники вскоре приобрели высокий профессионализм, сохраняя его во все последующие годы.
В первые месяцы войны в экспедицию стали приезжать эвакуированные на Урал научные сотрудники ВСЕГЕИ и Геологического института Академии наук . Назову только известного ученого и прекрасного, душевного человека Ирину Митрофановну Покровскую, личность многогранно одаренную, оставившую яркий след в геологической науке. Она создала пыльцевую лабораторию при Уральском геологическом управлении, с которым у алмазников была неразрывная связь. Такая лаборатория необходима была для науки, а не для военной промышленности, и в условиях военного времени для ее создания требовалось огромное мужество, настойчивость и упорство.
Сплочению коллектива алмазников в немалой степени способствовали и те добрые, уважительные и дружеские отношения, которые сложились у руководства экспедиции - ее начальника М.Ф. Шестопалова и главного геолога А.П. Бурова. Накануне войны Алмазную экспедицию возглавил Михаил Федорович Шестопалов.
В первые послевоенные годы всем территориальным геологическим управлениям было вменено в обязанность выделять соответствующие группы на поиски алмазов. После этого в в Красноярском геологоуправлении была создана Орловская экспедиция. Подобные экспедиции были созданы и в других регионах Советского Союза.
В полевом сезоне 1949 года московские алмазники готовились к поездке в Сибирь. Между тем камеральный период 1948/49 года складывался непросто и преподносил неприятные сюрпризы. В ту пору в Министерстве геологии начались радикальные перемены, рикошетом отражавшиеся на алмазниках. По возвращении с полевых работ москвичи оказались в подвешенном состоянии, лишившись помещения для проведения камеральной обработки летних материалов. Сменился министр, исчезали многие его замы и руководители отделов, новое начальство появилось из печально известного ведомства Берии , и вполне мирное министерство за короткий срок военизировалось.
Ужесточилась секретность, вводилась форма геологической одежды , в подчинявшихся министерству учреждениях, включая научно-исследовательские институты, появилась военизированная охрана. Даже ВИМС - надежное пристанище для потерявших высокие кресла министерских чиновников - настолько засекретился, что огородился забором, возвел бетонную проходную, на всех лестничных площадках поставил вооруженную охрану и запретил сепаратно разрешать профессиональные споры на скамейках разбитого перед фасадом здания уютного садика. В прежние годы ВИМС охотно представлял алмазникам помещение для камеральных работ, а новый министр в генеральском мундире не пожелал далее терпеть подобного безобразия. Отобрали пропуска, и алмазников не подпускали даже к дальним подступам к зданию, в котором многие из них проработали долгие годы, поставив тем самым перед сложнейшей проблемой, где же проводить камералку... По счастью, такого рода кардинальные мероприятия обычно сопровождаются долей ничем не объяснимой абсурдности. Иного помещения министерское начальство выделить не могло и предпочитало закрывать глаза на то, что алмазники принялись работать у себя по домам. Озабоченные секретностью алмазных работ, довольствовались лишь раздачей под расписку номерных металлических печаток и требованием опечатывать чемоданы с документами, на том и успокоились.
После образования Орловской экспедиции, проводившей работы в Красноярском крае и Эвенкии, 4-ю комплексную партию , сформированную из Уральских алмазников возглавил Б.Я. Корешков . Объемы работ 4-ой комплексной партии превышали объемы Уральской Алмазной экспедиции за все военные годы. При его участии строились в тайге обогатительные фабрики, возводились поселки, готовились посадочные площадки для самолетов.
Отряд Равского работал в Нижне-Илимском районе и на Ангаре.
На Нижней Тунгуске: поиск алмазов
Из Елагина 2003 Дня через два после приезда в Иркутск к нам присоединились студентки - милые, скромные, симпатичные девушки, очень разные как по внешности, так и по характеру. Москвичка Тамара Стругачева и ленинградка Ия Сергеева .
В обществе милых и во всех отношениях симпатичных студенток полевой сезон протекал в дружеской обстановке, без трений и недомолвок.
В Иркутске к нам присоединился прикомандированный отряд Геологического института , состоявший из аспиранта с помощником. Этот аспирант одновременно с Наташей поступал в очную аспирантуру, но защититься не смог. Дирекция института попала в неприятное положение из- за несостоявшейся защиты аспиранта. Им оставалось надеяться, что совместные работы с Н. В. Кинд наконец-то помогут ему закончить диссертацию, и нам согласились предоставить помещение для камеральных работ. На рассвете улетели мы из Иркутска на грузовом спецрейсе в село Преображенку находившееся на берегу Нижней Тунгуски. Оттуда до базы оставалось порядка ста километров, но большие самолеты там не садились, предстояло дожидаться маленького По-2. К 1-й комплексной партии был прикомандирован авиаотряд из нескольких По-2, одного Яка и двух новеньких, удобных для геологов Ан-2. Пилотами были известные на всю округу асы - Петр Фролов и Григорий Гладий . Едва мы выгрузили имущество и огляделись по сторонам, неожиданно приземлился.
Приземлившись в селе Преображенке, Петя Фролов увидел на летном поле груду имущества, вокруг которого расположилась живописная группа пребывающих в полусонном состоянии привлекательных особ прекрасного пола. Без раздумий переменил он первоначальные планы и решительно взялся доставить всю нашу 124-ю партию вместе с имуществом на базу в село Ерему. Через какой-то час мы уже были на месте, а Ерема встречала нас трауром. В тот день хоронили нелепо погибших горняков. Накануне в глубоком шурфе забойщик надышался болотного газа и впал в обморочное состояние, почувствовавший неладное воротовщик спустился к нему а подняться уже не смог. Вся Ерема собралась на похороны с растянувшимися на неделю поминками. Мы разбили свой лагерь на берегу, километрах в двух от села, но сходить туда решились только через несколько суток.
Село Ерема расположилось на берегу Нижней Тунгуски между селом Преображенкой и районным центром Ербогаченом . Селение небольшое, с растянувшимися вдоль берега двумя рядами невзрачных домишек, набитых "экспедишниками". Между домами пролегала развороченная тракторами широкая и ужасающе грязная дорога, не просыхающая ни жарким летом, ни слякотной осенью. Пробираться по ней, по колено в вязкой глине, было сущим мучением.
В этом достопочтенном селе Ерема вызывала большое изумление поразительная заторможенность мыслей и движений его обитателей. Здоровенный мужик на почте с сизым носом и роскошными казацкими усами с такой мучительной медлительностью перекладывал несколько конвертов.
Прежде чем отправляться маршрутом по Тэтэе, следовало раздобыть бензин. Рабочие больше неприятностей не доставляли, их можно было оставлять под присмотром положительного завхоза. Мы ( Елагина ) с Наташей (См фото) поплыли в Ербогачен на моторке, подцепив к ней резиновую лодку. До Ербогачена добрались глубокой ночью, когда весь поселок давно уже спал. На берегу ярко пылал одинокий костер варившего уху рыбака. Он пригласил отведать ушицы и сообщил, что сюда приехало много геологов, поселившихся на аэродроме. Оставили при моторке наслаждаться ухой моториста, сами отправились в указанном направлении. Летное поле превратилось в большой палаточный городок, на котором не оставалось места для посадки самолетов. Тут собрались геологи из всех занимавшихся алмазной тематикой организаций. Они так боялись упустить самолет, что поставили палатки на летном поле. А самолетов не было. Руководство ГВФ, ссылаясь на отсутствие горючего, перестало их сюда направлять. Среди малознакомого сборища в полном составе находилась Тунгусско-Ленская экспедиция ВСЕГЕИ во главе с хорошо нам знакомым Иваном Ивановичем Красновым .
В тот год к Краснову примкнула небольшая тематическая партия Центральной экспедиции по составлению "Шлиховой карты Сибирской платформы", возглавляемая Натальей Николаевной Сарсадских .
Это была многолетняя тема, включающая принципиально важные для поисков задачи и требовавшая кропотливых полевых работ на обширных площадях севера Сибири. В том же году приступила к многоплановым тематическим работам и Тунгусско-Ленская экспедиция ВСЕГЕИ. Во избежание дублирования объединили они полевые работы в бассейнах рек Нижней Тунгуски и Вилюя. Районы эти были тогда безлюдными, в верхнем течении Вилюя бушевали грозные пороги Улахан-Хан и Учугуй-Хан, и никто не мог бы предположить, что всего через несколько лет появится на месте порогов Вилюйская ГЭС , а взятые в плен вольные воды Вилюя разольются широким искусственным морем...