Анастасия Миронова об исчезновении в России сложного мнения
Месяц назад меня заблокировали в "Фейсбуке". И нет, не за критику Кремля, не за обсуждение выборов или пенсионной реформы! За пост о плохих дорогах в Латвии! Просто кто-то решил, что человек, которому не понравились латвийские дороги, просто не может быть порядочным. И не должен портить виртуальную палитру. А до этого меня банили за слова о тяжелом положении вещей на современной Украине. Люди, что поддерживали Майдан и желают Украине европейского пути, не упустили возможность выключить из эфира человека, которому что-то не нравится.
Мы живем в стране "Или-или". Весь наш постсоветский мир в ней оказался. Это страна тотального нетерпения к любому иному или сложному мнению и неприятия тяжелой информации. И ура-патриоты, и либералы хотят видеть мир односложным. И хотят, чтобы все пели с ними в голос. Вы думаете, на пост о Латвии пожаловались старушки из Народно-освободительного движения? Да нет, донос написали какие-то прогрессивные современные люди. Потому что они уверены, что человек, искренне желающий России свободы, не может замечать, что в Латвии плохие дороги. Или ты с нами, но тогда хвали все европейское. Если ты увидел в Европе безногого нищего, ты - прокремлевская сволочь. Ведь человек, исповедующий европейские ценности, не может замечать в Европе грязь и бедность. Быть против современной государственной идеологии, выступать за европейскую Россию и при этом рассказать, как разбил машину на отвратительной дороге в Латвии, - это слишком сложно. Сегодня так нельзя.
Нельзя в стране "Или-или" видеть, как нищает Украина, и при этом считаться порядочным человеком: если ты за демократию, то должен обожать и восхвалять Украину, потому что она жертва. И обязательно должен противопоставлять ущербных русских величественным свободолюбивым украинцам, потому что если ты не поддерживаешь российское государство, то должен осуждать и весь его народ. Или-или.
Не поддерживать тех и других нельзя - это сложная позиция, она сегодня не в чести.
Нам пишут, что "Фейсбук" зацензурирован прокремлевскими ботами, которые сутками строчат доносы. Да, наверное, это так. Но меня дважды отправляли под каток цензуры ярые антипутинцы. Потому что они тоже ухватились за возможность расчистить поле.
Сейчас чиновники говорят, будто недовольство пенсионной реформой в России разжигают агенты иностранного влияния и соцсети. Якобы не может человек по своей воле и своим умом прикинуть шанс дожития до новой пенсии. Как, по их мнению, не могут обманутые дольщики, 10 лет живущие на неотапливаемых дачах, сами объединиться вокруг своей проблемы и выйти на митинг - их кто-нибудь да надоумил. Смешно и грустно.
А смотреть на наших условно свободолюбивых людей, которые не верят в существование иного мнения, не смешно?
Когда-то я писала о том, что далеко не все настоящие геи и лесбиянки поддерживают легализацию браков и готовы на такой брак. Можно сказать, констатировала факт, ничего не приврала. В ответ меня традиционно обозвали кремлевской подстилкой, в соцсетях создали группы для издевательства надо мной, дом, в котором я жила, исписали матерными словами. Кто это делал? Умные, смелые гей-активисты, которые выходили на Дворцовую площадь с пикетами в День ВДВ и выступали с защитой прав человека в Совете Европы.
Я познакомилась со многими гражданскими, политическими активистами, знаю немало независимых российских журналистов лично и по интернету.
И скажу, что большинство этих людей совершенно всерьез мечтают о полном устранении инакомыслия. Они, в общем-то, даже и не предполагают бескорыстное существование этого инакомыслия.
Помните, когда в Москве сносили ларьки и единицы вдруг скромно признались, что им нравится столица без коммерческих хибар? Этих людей измучили! Меня за статью о том, что площади возле метро без ларьков с колготками стали лучше, оскорбляли открыто, серьезные журналисты и оппозиционные политики прямо говорили, что у меня нужно искать деньги московской мэрии. А когда я написала, что мне нравится расчищенная от торговых будок Сенная площадь, со мной перестали общаться многолетние приятели из числа петербургской интеллигенции. И не потому, что для них принципиально важно видеть у метро залепленные профнастилом ларьки с шавермой и телефонными чехлами - нет, они просто уверены, что противоположное им мнение не может быть бескорыстным. Закаленный еще со времен боев за Ленсовет петербургский демократ, журналист, интеллигент не верит, что человек может думать иначе и при этом не быть дураком и не работать на пропаганду.
Журналистике в стране "Или-или" приходится совсем тяжело. От журналистов требуют определиться с политическим лагерем. Либеральный журналист - звучит словно оксюморон. Если исповедует либеральные ценности, значит, должен выступать за независимую журналистику? Но нет, для множества российских журналистов, привыкших называть себя независимыми, важно подчеркивать именно свою цеховую принадлежность. Либеральный журналист - это не журналист-либерал, а тот, кто сидит в одной лодке с либералами. Журналист тоже все видит в черно-белом цвете. И у него только две точки зрения: цеховая и вражеская. Он весь оброс, словно мамонт шерстью, друзьями-политиками, активистами, пиарщиками, сам бегает из партии в партию и не видит в этом никакой беды. Любое событие он оценивает с позиции корпоративной либеральной этики и пользы для своих политических задач. Все, что ей соответствует, является правдой, остальное - ложь и провокация. СМИ, которые, не работая на власть, не работают и на либеральные партии, он называет пропагандистскими. Я как-то приводила одному известному в России либеральному деятелю задачу: если, к примеру, Алексей Навальный собьет насмерть человека, либеральные СМИ сообщат об этом честно и будет ли допустимо умолчать о таком факте в канун массового митинга? Деятель ответил что-то путанное о балансе интересов и текущих задач: дескать, если в интересах общества умолчать, как в свое время умолчали перед выборами Ельцина на второй срок о его плохом здоровье, можно и молчать. "А если, - спрашиваю я, - Навальный собьет на машине вас, вы будете рады такому балансу интересов?" Человек задумался.
Несколько лет назад одна общественная организация проводила массовый опрос наших журналистов. В частности, спрашивала, какой журналист может считаться профессионалом. Ответы поразили: многие работники СМИ сообщили, что профессиональный журналист должен быть честным и полностью разделять их политические взгляды. То есть журналисты-либералы писали, что честным будет только либеральный журналист. Журналисты левых взглядов назвали честными коллег с такими же убеждениями. Ну, а государственники, конечно, заявили, что честный журналист всегда все пишет исходя из интересов родины.
Есть официоз и пропаганда, никто из нормальных людей уже и не говорит о профессионализме и этике работающих там людей. А почему не говорят о том, что цеховая либеральная журналистика - это такая же трагедия? Страшен сам по себе факт, что наиболее сознательные, прогрессивные и претендующие на свершение перемен люди в нашей стране хотят построить такой же однополярный мир с полностью делегализованным альтернативным мнением. Обществу вообще противопоказана любая нетерпимость. Даже если она насаждается во благо.
Думаете, тех, кому понравились лавочки на Тверской, оппозиционный истеблишмент обвиняет в подкупленности из злого умысла? Что вы! Они искренне уверены, что, во-первых, не бывает несогласных с ними честных людей, во-вторых, считают опасным наличие в обществе иного мнения. Вот так просто: обвиняя журналиста в работе на мэрию или просто в глупости, призывая опозорить его и бойкотировать, прогрессивные люди уверены, что делают мир лучше. Потому что в их представлении хороший мир - тот, что соответствует их интересам. Причем он должен соответствовать полностью. Нравятся лавочки и снос ларьков, но не призываешь голосовать за Собянина? Поддерживаешь правозащитное движение, но напоминаешь, что Буковский признался в хранении детской порнографии? Брось, это слишком сложно! Дело Буковского, кстати, стало очень симптоматичным для российского гражданского общества. Потому что даже после его признания в скачивании детских фото российские либералы кричали, что Буковского подставили. А когда суд прекратил против него дело по причине старости и болезни обвиняемого, российские либеральные СМИ врали, будто Буковский оправдан. Почему? Потому что по принципу "Друзьям - все, врагам - закон" у нас сегодня живет не только власть, но и ее смелые противники.
Есть свои и чужие. У каждого лагеря своя простая корпоративная правда. Человек в публичном пространстве сегодня - как булавка между двумя магнитными полюсами. Он должен к одному прилипнуть, от другого отскакивать. Нельзя ходить посередине, много думать и вдаваться в детали.
Люди в России стали простые. Проще некуда. Не в смысле простоватые, а, какие-то, знаете ли, несложные. Главный итог многолетней вялой борьбы активных граждан с неактивными - предельное упрощение мира. Люди потеряли навык жить, работать, бороться в сложном мире - чем мир проще, чем меньше в нем ориентиров, тем лучше.
Блуждать в трех соснах? Это сегодня даже для прогрессивного российского человека очень тяжелый труд. Сосна должна быть одна! И ходить надо вокруг нее да около. Есть черное, и есть белое. Есть враги, и есть свои. И больше ничего нет.
У идеального российского автора, политика, политолога, гражданского активиста сегодня должно быть очень простое и совершенно корпоративное мнение обо всем. Если человек обозначил себя как прогрессиста и сторонника демократических ценностей, он должен каждый свой шаг и каждый вздох приводить в соответствие… нет, не со своими взглядами, а с установившимся в его среде корпоративным мнением. Иначе он не просто чужак, а враг. Или свой, или чужой. Третьего и промежуточного не дано. Хороший человек сегодня в России должен быть кругл и отлит в монолите. Простой по форме и предсказуемый по содержанию. Без изысков и сложного мнения. Или с нами, или нет. Или - или.