«Абсолютно достижимые цифры»: замглавы ФТС России Ивин — о росте экспорта и влиянии пандемии на внешнюю торговлю

Объём российского экспорта по итогам 2021 года может превысить докризисные значения и составить около $430 млрд. Позитивной динамике способствует восстановление мировой экономики и рост стоимости почти всех поставляемых за рубеж товаров. Об этом в преддверии 30-летия Федеральной таможенной службы России рассказал в эксклюзивном интервью RT заместитель руководителя ведомства Владимир Ивин. По его словам, в текущем году на долю топливно-энергетических товаров придётся основная часть экспорта России. Страна также продолжает активно наращивать поставки несырьевой продукции на мировой рынок.

— Насколько увеличились объёмы российского экспорта с начала 2021 года? Сможем ли мы выйти на докризисные уровни?

— Уже сейчас по экспорту мы вышли на уровень $331 млрд, по году ожидаем где-то $430 млрд. Это больше, чем в 2019 году, тогда было $424 млрд, но пока не дотягивает до показателей 2018 года, когда объём поставок достиг $450 млрд.

Считаем, что это абсолютно достижимые цифры. Все международные тенденции, связанные и с восстановлением экономик стран мира, и с ростом стоимости товаров практически всех групп дадут нам возможность увеличить экспорт по стоимостной составляющей.

— В 2020 году доля топливно-энергетических товаров в общем объёме экспорта России опустилась почти до 50%, в то время как поставки несырьевых товаров рекордно выросли. Как соотношение может измениться по итогам текущего года?

— Прошлый год в связи с известными нам событиями характеризовался тем, что стоимость нефти и производных, которые от неё зависят, сильно упала. В настоящее время ситуация с ценами стабилизировалась, а Владимир Путин не исключил, что котировки нефти могут достигнуть $100 за баррель.

С учётом того, что всё-таки значительную долю нашего экспорта составляют энергоносители, доля несырьевого неэнергетического экспорта (ННЭ) в этом году не превысит 50%, хотя, конечно же, очень хотелось бы это увидеть.

В то же время, по многим товарам несырьевой неэнергетической группы фиксируется рост экспорта, причём как в ценовом плане, так и в структурном. Те усилия и меры, которые предпринимает правительство по стимулированию ННЭ, работа федеральных органов исполнительной власти, в том числе и ФТС, деятельность РЭЦ приносят свои плоды. Мы фиксируем как рост поставок традиционных несырьевых товаров, так и появление новых видов экспортной продукции.

— Какие товары являются основными, а какие — новыми для нашего несырьевого экспорта?

— Основные, прежде всего — это изделия из металлов, как чёрных, так и цветных. Они демонстрируют рост примерно в 1,7 раза. Экспорт продукции машиностроения увеличился на 38%. Правительство также стимулирует экспорт переработанной древесины, в результате чего её экспорт в этом году подрос на 35%.

Однако наиболее активно мы сейчас поставляем за рубеж продовольствие. Во многом это связано с тем, что Китай начал массово закупать те виды продукции, которые ранее не допускал на свой рынок. Это и мясная группа товаров, а также различные зерновые и бобовые.

Что касается интересных товаров, то у нас появился экспорт париков и деревянных сувениров. Также, как ни странно, начались поставки в другие страны и текстильно-обувной продукции, хотя обычно в этом сегменте у нас преобладал импорт.

— Наблюдаются ли на фоне пандемии изменения в топе наших крупнейших торговых партнёров?

— Кардинальных изменений нет. С 2010 года нашим главным торговым партнёром выступает Китай. С учётом запуска в 2019 году новых трубопроводов, по которым экспортируется нефть, и газопровода «Сила Сибири» объёмы этой торговли только возрастают. Соответственно, Китай уверенно держит первое место.

Дальше идут Германия и Нидерланды — тоже традиционные наши партнёры в топливно-энергетическом сегменте экспорта. Также сохраняют своё присутствие в десятке такие страны, как Белоруссия, Италия, Турция и Соединённые Штаты.

— Начиная с 2020 года в мировой торговле наблюдается ряд проблем, среди которых задержки грузов в морских портах, дефицит контейнеров и контейнеровозов и других подобных препятствий. Сталкиваются ли участники внешнеэкономической деятельности с такими проблемами на российских границах?

— Да, действительно, проблемы эти есть. Мы понимаем, что вопрос в связи с этим приобретает особую чувствительность и социальную значимость.

Чтобы не было задержек, мы со своей стороны не создаём никаких препятствий для перемещения товаров. Наоборот, мы ориентируем наших сотрудников на то, чтобы максимально ускорять наши технологии при прибытии товаров в том числе при прохождении пунктов пропуска, чтобы не создавать там пробки и очереди.

В ряде портов стало резко не хватать мощностей. Поскольку доставлять контейнеры из Китая ближе всего, конечно же, на Дальний Восток, резко повысился интерес перевозчиков именно к доставке грузов в наши дальневосточные порты. А мощности там конечны, их сложно нарастить очень быстро.

Действительно, бывают случаи, когда даже разгрузку кораблю приходится ожидать неделю. После того, как товар выгружается, львиная доля деклараций подаётся в течение пяти дней. Мы выпускаем в среднем где-то за 15 часов, грубо говоря, за один день товар проходит таможню. Однако несмотря на то, что груз выпущен и растаможен, он может храниться в порту ещё до 15 дней. То есть товар занимает место, куда можно было бы поставить новый контейнер под разгрузку.

Я знаю, что владельцы портов сейчас активно этим занимаются, ищут возможности для того, чтобы увеличить оборачиваемость контейнеров. Мы со своей стороны технически к этому готовы.

— Ранее вы неоднократно говорили о высокой автоматизации таможенных процедур. Как сейчас ведётся работа по улучшению таможенного администрирования?

В настоящее время 80% подаваемых деклараций регистрируются автоматически. 26%, то есть фактически каждая четвёртая декларация, автоматически же выпускается. Такой документ машина принимает и выпускает в электронном виде, и никто из сотрудников таможни её не видит.

Что касается дальнейшего развития цифровизации, мы работаем над тем, чтобы количество автоматически выпускаемых деклараций ощутимо увеличивалось. Это позволит ограниченные ресурсы сотрудников таможен направить именно на те товары, которые требуют реальной проверки.

С точки зрения цифровизации также у нас значительно возросла степень электронного общения с банками по вопросам платежей. Это очень чувствительный момент. Мы должны убедиться, что действительно платежи в полном объёме поступили на выделенные счета, чтобы эта операция не была фактором, задерживающим отправление. И с казначейством, и с ЦБ у нас активно ведётся работа по переводу всех операций в цифру.

— 10 сентября в Минске Совет министров Союзного государства принял 28 программ по углублению интеграции России и Белоруссии. Что изменилось для ФТС с подписанием этих «дорожных карт»?

Действительно, это было очень важным событием, я бы даже сказал, принципиально важным. Примерно 40% товаров, ввозимых с западного направления, идут через территорию Республики Беларусь. Понимание структуры этого потока, его прозрачность, его безрисковость для российского рынка являются ключевым с точки зрения работы таможенных органов Российской Федерации. Коллеги из Белоруссии эти озабоченности понимают, в связи с этим мы нашли взаимопонимание и готовность эти союзные программы подготовить и утвердить.

Основные направления, которые сейчас будут развиваться — это создание совместных структур. Они будут администрировать ряд вопросов таможенного контроля не только в своей стране, а уже в рамках нашего общего пространства Союзного государства.

Планируется создание специального аналитического центра совместного между российской и белорусской таможенной службой, где будет проводиться совместный анализ товарных потоков как между нашими странами, так и из других государств. Это позволит обеспечить информационное наполнение наших систем управления рисками, наших баз данных в режиме, близком к онлайн. Мы сможем заранее и в полном объёме видеть те товары, которые к нам направляются или перемещаются между нами.

Уверен, что эти решения безусловно приведут к увеличению нашей взаимной торговли, развитию кооперационных связей между нашими странами, между нашим бизнесом.