Россия - сдерживающая зло

Только такие бескорыстные и не от мира сего люди, как русский народ, могут всю свою историю противостоять злу и не понимать, в чём же заключается их призвание.

Нет, когда наступает война, когда общая беда входит в наши дома, мы всё начинаем понимать предельно чётко и без слов. Весь русский народ, за исключением отдельных предателей и слабых духом, становится единым живым организмом, способным на невероятные подвиги и беспримерный героизм - от примеров нечеловеческой стойкости (Брест, Ленинград) до громких оглушающих прорывов-побед (Сталинград, Курск). В такие исторические моменты русские превращаются в поистине гигантов духа, эпических титанов, которым нет равных на земле.

Но вот когда мир... Когда нет видимого врага или он где-то далеко. Когда светит солнце, веселится молодёжь и всё вроде бы прекрасно. Когда зло и не зло вовсе, а нечто субъективное и даже привлекательное. Когда контрасты размываются и скрываются в полутенях, а многочисленные болтуны пытаются заговорить самое главное. И вбрасывают в массовое сознание одну обманку за другой, одновременно усиленно пытаясь стереть память о войне, когда всё было предельно чётко и ясно. В такие времена создаётся ощущение, что русские растеряны и беззащитны. Что потеряны основы и нет смысла единого существования нации. Но это это не так, это только ощущение. Смысл всегда был и есть, но мы не всегда его сами видим и уж вовсе никогда не произносим. Однако не перестаём нести свою ношу.

Когда говорят о российской истории, то всегда так или иначе подчёркивают её противоречивость и трагичность, её отрывочность и какую-то неполноценность. Даже люди здравомыслящие и патриотичные видят в истории своей страны серьёзные изъяны, не могут принять её всю целиком как великий закономерный и достойнейший путь русского народа. Одни считают Московию дикой азиатчиной деспотией. Другие, будучи влюблёнными в Московию, видят в Петре Первом, якобы её погубившем, исчадие ада и губителем русской православной идентичности. Третьи, воспевая Петра и его смелые начинания, упрекают последующую за ним Российскую Империю в том, что она предала Петра и сошла с пути европейскости, впав в азиатщину. Ещё одни мыслители, среди которых сам Достоевский, обличали Россию 19-го века за то, что в ней, по сути, образовалось два отдельных народа - крестьян и "высшего света". Не говоря уже о периоде с конца 19-го века по нынешнее время, которое так или иначе, но почти всеми воспринимается как одна сплошная трагедия. И во многом это так и есть. Российская история - это вообще сама по себе трагедия, жертва. Но жертва великая и освящённая высшим смыслом - жертва во имя добра и супротив распространения зла.

Все изменения в российской истории, в том числе и самые крутые повороты, и менее заметные, и трагичные, и противоречивые и вроде бы непонятные и запутанные - все они суть естественная и самая правильная реакция России и русского народа на очередной натиск зла в том или ином его обличии. Когда говорят о пассивности России, то не понимают, что это всё равно что говорить о пассивности человека, удерживающего преступника. Да, такой человек пассивен по самой своей сути - потому что нападает именно преступник (именно он активен в своём пере-ступлении, грехе), а не защитник от греха. Равно как добро всегда будет пассивно по отношению к злу с точки зрения агрессии). Экспансия насилия и жажды наживы, взявших себе на вооружение технический прогресс, постоянно вынуждали Россию каким-то образом отвечать на новые вызовы и всё более жестокие удары. Осваивая технический прогресс, Россия тем не менее не поддавалась его ложным ценностным установкам и сопротивлялась духовному регрессу. Всё это происходило при постоянном ускорении и требовало сверхусилий со стороны народа и власти, активной работы работы ума, сердца и души. Принято упрекать Россию в тихоходности и торможении, в неприятии русским народом технического прогресса, но это не так: русские сопротивлялись не моторам и вакцинам, но той бесчеловечности и потере духовности, которая шла в одном "пакете" с технологиями. И когда в России находили свой путь совмещения технического развития с человеческим, то совершали чисто свой, неповторимый и ни на что, технологический и научный прорыв. Прорыв, совершаемый при минимальной потере духовных ценностей.

Создание Московского государства завершило крайне тяжёлый, искуснейший и до сих пор мало изученный процесс собирания русских земель после того как они пребывали в разрозненном виде долгие столетия. Поиск новой и чистой русской модели управления, отвечающей всем тогдашним вызовам, закончился успехом - о чём говорит геополитические победы над Литовским княжеством и Речью Посполитой. Но это был, опять же, не просто поиск сам по себе, в тепличных условиях, это был поиск в противостоянии с так называемой "республиканской моделью управления". По сути, олигархической - той, что сейчас превратилась в глобалистскую. Не понимая связи борьбы единоначалия и олигархии с главной борьбой в человеческой истории, невозможно понять многих событий в русской жизни. Кто бы ни приходил к власти в России, как бы он ни был политически настроен, если он хотел блага стране и народу, то становился Царём, единоначальным правителем. В противном случае вёл народ и свою власть к погибели.

Реформы Петра Первого были ответом на тот вызов, которые сложился при выходе России на европейскую арену. Модель Московского государства после резкого расширения территорий и новых геополитических вызовов было жизненно необходимо изменить кардинально - с точки зрения госуправления и технического развития. Теоретически это можно было бы сделать за пару столетий, но на практике такого времени у России не было: если бы Швеции и Польше удалось бы закупорить русских в рамках региональной державы, это послужило бы гарантией дальнейшего лёгкого уничтожения нашего народа. Бог послал России человека, которого будут называть Антихристом, но который своей активностью фактически спас Россию от судьбы восточно-европейского лимитрофа "а-ля" Польша. И вывел её на уровень европейский, а значит и мировых держав. Благодаря Петру и его невероятной активности Россия превратилось из сдерживающего от зла восточно-европейского государства в сдерживающую от зла мировую империю. Как говорится, почувствуйте разницу.

Это тем более удивительно, что Петра принято считать исчадием ада даже в среде державных историков. Его реформа управления Церкви, борьба с некоторыми традициями и личные причуды раздуваются до уровня якобы борьбы с православием и русской церковью. В то время как именно благодаря завоеванием Россией имперского статуса Русская православная церковь стала по своему могуществу и влиянию равной Католической и некогда Византийской империи. Если Российская Империя и потеряла что-то в своём духовном развитии по сравнению с Московским государством, то незначительно, и это не стало уничтожением русскости или вливанием чужого содержания в русские формы. О чём говорят хотя бы явления Пушкина и Ломоносова. Реформы Петра были самыми что ни на есть русскими и глубоко связанными с духовными традициями Руси.

Дальнейшая история Российской империи вся состоит из постоянного сопротивления не просто геополитическим врагам, но силам разрушения, золотого тельца и "освобождения инстинкта" (в том числе и внутренним). Роль европейского жандарма в 19-м веке, за которую проклинали Россию и её императоров все "свободолюбцы" (от либералов и марксистов до анархистов), на самом деле есть ничто иное как единственный силовой фактор, который удерживал Европу (а значит, и Евразию, и мир) от той самой вседозволенности и "свободы инстинктов". Чтобы понять, какую жуткую, чуть ли инфернальную злобу вызывала у "свободолюбцев" Российская сдерживающая империя и русский народ, достаточно почитать работы ведущих мыслителей того времени - в том числе и русских. От Маркса до Герцена. К примеру, во время Крымской войной Маркс призывал уничтожить Кронштадт и Петербург, чтобы сделать этого гиганта безруким и безглазым, а русский народ у него вызывал буквально физическую ненависть: "Славянские варвары – природные контрреволюционеры, особенные враги демократии"; "необходима безжалостная борьба не на жизнь, а на смерть с изменническим, предательским по отношению к революции славянством... истребительная война и безудержный террор". Кстати, известно, что в своё время за одну из таких "свободолюбивых" статей, где Маркс назвал Российскую империю "главной опорой европейских диктатур", по просьбе Николая Первого к Фридриху Вильгельму IV газету закрыли, а самого автора попросили вон. Но и внутрироссийские революционеры, начиная с Белинского, высказывались об Империи и самодержавии с не меньшей злобой. Все они страшно жаждали падения Царя и "полной свободы".

Весь 19-й век Россию раскачивали всеми возможными способами и инструментами: финансовыми, военными, политическими, культурными, информационными, террористическими. Давление нарастало с каждым десятилетием и в конечном счёте сосредотачивалось на одном лице - императоре. Ему противопоставлялась идея свободы в понимании вседозволённости. За каждым требованием к Российскому самодержавию (в том числе и самым безвинным) скрывалась та самая сила, с которой имел дело ещё Иван Грозный и о которой они спорили с предателем Курбским. К тому времени на Западе одна за другой пали все монархии, оставшиеся превратились в игрушечные кукольные ширмы. Только Российская монархия, поддерживаемая русским народом, оставалась реальным фактором сдерживания. Ритуальный расстрел царской семьи - это, конечно, не просто акт терроризма, но символ, ритуал, обозначение поражения сдерживающей силы.

Казалось, что 1917-й год станет тем моментом, когда удерживание мира от зла исчезнет окончательно. Сдерживающая империя сама ударилась во все тяжкие и стала территорией греха. Но не надолго. Через поразительно короткий срок "свободолюбивые революционеры" Европы и их отнюдь не свободолюбивые хозяева обнаружили, что на месте одной сдерживающей империи чудесным образом возникла другая. Конечно, это чудо стоило огромных жертв и людских потерь, равно как и стало залогом будущей жёсткой изоляции и напряжения усилий в течение нескольких десятилетий. Но сам факт того, что советский строй России стал результатом реакции тела и духа России на очередной вражеский удар, нанесённый в самое сердце, является более чем очевидным. Нельзя оценивать советский строй и его "марксизм", не имея в виду главное - Россия могла выстоять после смертельного удара и ниспровержения открытого самодержавия только в такой форме - с единой партией, генсеком, формальным атеизмом и прочими признаками нового государства. Более того, благодаря выбранной форме Россия достигла на данный момент пика своего геополитического развития и сумела выдержать очередной, второй за полвека удар в виде фашистского всеевропейского нашествия. В этот момент миссия сдерживания зла проявилась более чем ярко, чётко и однозначно. Если бы не русский народ и власть, прекрасно понимавшая историческую миссию России, "конец истории" можно было бы провозглашать гораздо раньше Фукуямы.

Сталин и выстроенное им правление - идеальная на тот момент система управления, которая позволила сдерживающему от зла русскому народу не просто уцелеть под натиском зла, но взять под защиту многие десятки народов по всему миру. И одно это (как и в случае с Петром Первым, как и в случае с Грозным) даёт оправдание жёстким методам, истоки которых, впрочем, лежат в разрушительном революционном духе тех самых "свободолюбцев", которых призывали к жизни мыслители 19-го века и которых беспощадно искоренял из жизни сам поначалу большой "свободолюбец" Сталин. Любовь народа к сталинскому правлению, которую мы наблюдаем по истечении даже шести десятилетий, говорит только о том, что ту самую миссию русского народа Сталин выполнил сверхуспешно. Другое дело, что форма правления и его методы, безусловно, нельзя и не нужно повторять. Каждая трансформация Российского государства была вызвана угрозой или ударом того самого зла, от которого оно удерживало мир. И должна была быть адекватна современности.

Таким образом, Московское государство, реформы Петра, Российская империя во всех своих стадиях, приход большевиков и советский строй - это всё естественные стадии развития единого живого организма, реагирующего на смертоносные удары и выполняющего функцию сдерживания зла. Вся история человечества - история противостояния злу. Русские - последний бастион глобализировавшегося зла, поглотившего собой многие страны и народы мира. Именно и только русские противостоят злу не по одиночке, а как народ и единое государство.

Сейчас наше государство, народ и все мы единый как социальный организм пребываем, безусловно, в не самой лучше форме, мы глубоко больны и сильно поражены ударами и вирусами. Но миссию сдерживания продолжаем выполнять несмотря ни на что. Даже в 90-е годы, когда Россия была на краю гибели, мы пытались как-то реагировать на самые откровенные проявления зла - в той же Чечне русские воины бились на смерть не с чеченцами, а с тем террористическим отребьем, которое использовало чеченцев. Впрочем, тогда мы были бессильны сделать что-то существенное и позволили злу уничтожить десятки тысяч ни в чём не повинных людей по всему миру. В результате феноменального предательства элиты, которая воспользовавшись необходимостью смены устарелости советской формы сдерживающей модели страны, под видом преобразований, которые приветствовал народ, варварским способом уничтожила страну и чуть-чуть не добила свой народ.

В последние годы Россия совершает внутренний разворот в сторону понимания своей миссии. Ключевой точкой разворота стала мюнхенская речь Путина. Но заключительной его точкой станет официальное заявление России о своей мировой миссии как силы, сдерживающей зло. Это не фантазии или иллюзии, и не прихоть правителей, но естественное и единственно возможное развитие Российского государства. Альтернатива ему - только гибель. Россия может сохранять своё бытие и развиваться исключительно как сила, сдерживающая мир от зла. Зла, которое окружило мир со всех сторон и готово поглотить его окончательно.

И "пусть себе, гнида, приближается"...



13.06.2013
РМ