Архитектор Константин Павлов: «Перегибов много» – интервью газеты
Разработанные проекты вполне можно адаптировать к современным реалиям. Об этом, взгляде архитектора на наш город, общественных пространствах, исторических зданиях, комплексном освоении территорий, тиражировании проекта «Баско» и судьбе 3-ей очереди «Кристалла» «Бизнес новостям» рассказал директор «Архитектурной мастерской Константина Павлова» Константин Павлов.
БН: Константин Геннадьевич, ваше мнение по поводу не так давно озвученной идеи сделать участок улицы Московской – от Театральной площади по «Вечного огня» – пешеходной?
– Идея не новая. Ее озвучивали еще в начале 2000-х годов. Потом благополучно забыли, потому что не смогли обеспечить альтернативный подъезд к дворам и организациям на Московской. И сейчас это одна из главных сложностей: к ряду организаций есть заезд с Володарского, Свободы, но к большинству подъезжают именно с Московской. Значит, придется обеспечивать альтернативный въезд.
Даже если ограничиться и рассматривать участок до Ленина, не переходя к Центральной гостинице (потому что возникнет проблема организации подземного или надземного перехода), – всё равно нужны парковки. И не на самой Московской, потому что пешеходную улицу надо полностью вычистить от автомобилей (за исключением доступа спецслужб). Проблема паркингов касается всего города. Вытесняем их с Московской – значит, надо делать минимум две больших автостоянки с обеих сторон от входов на пешеходную улицу. Не решив проблему с парковками, нам не превратить улицу в пешеходную. Мало того, надо развить инфраструктуру велосипедного транспорта, чтобы на этой улице был разрешен проезд только на велосипеде или самокате. На первых порах также необходимо будет ужесточить надзор за соблюдением правил парковки и движения транспортных средств по пересекающим пешеходную зону поперечным улицам. Кроме того, по улице Московской необходимо будет решить вопрос по шумоизоляции жилых помещений, выходящих окнами на пешеходную улицу, поскольку мы знаем, что жизнедеятельность на пешеходных улицах не заканчивается и в ночное время.
БН: Говоря о Ленина, вы сказали о переходе. Какой все-таки лучше – подземный или надземный?
– У каждого из этих видов переходов свои плюсы и минусы. Из минусов: для тех и других нужна лестница, надо придумывать, как ее сделать. С подземным переходом лестница займет часть улицы. Надземный перекрывает какие-то панорамные виды.
Мы когда-то разрабатывали – в рамках проекта туристической тропы – идею пешеходной улицы Спасской, от Театральной площади до Приказной избы. И через Ленина предлагали сделать красивый подвесной мост. Специально ездили в Санкт-Петербург за опытом посмотреть, как реализуются там такие проекты. Получилось, на мой взгляд, неплохо, в проекте были предусмотрены лифты для маломобильных групп населения. Такой объект вполне смог бы стать достопримечательностью Кирова, поскольку пешеходных мостов у нас не так и много. Тогда проект не получил поддержки. Да, мы люди консервативные в большинстве своём, не можем сразу принять такие смелые идеи. С ними надо прожить, «переспать», может и не один десяток лет.
Если говорить о подземном переходе в этом месте, с насыщенными подземными коммуникациями в центре города, это тоже создает массу объективных трудностей: подземный переход получится довольно-таки глубокий, а какой смысл самой туристической пешеходной тропы, если она теряется где-то в подземном пространстве? Пока переходы у нас используются только как чисто функциональное средство перемещения с одной стороны улицы на другую, а оптимальное решение – создать в них общественные пространства. Как и на самой пешеходной улице, так и в подземном пространстве необходимо организовать сеть всевозможных кафешек, закусочных, выставочных подиумов, маленьких бутиков – тогда территория станет востребованной как пешеходная. Но сегодня, повторюсь, на Московской одни машины, улица превратилась в сплошную парковку, и задача – сделать так, чтобы было место и для парковки автомобилей, и, самое главное, чтобы нам, жителям, было комфортно себя ощущать в этом прекрасном удобном пространстве. В этом случае, думаю, улица Московская превратится в самую привлекательную часть города.
БН: Идею с подвесным мостиком кто прорабатывал?
– Моменты, которые раздражают, есть всегда, вне зависимости от территории. В любом городе есть такие резонансные точки столкновения различных взглядов и вкусов. Недавно общался с коллегами из Нижнего Новгорода – там тоже, может быть в ещё большем масштабе, есть разногласия о том, какой должна быть архитектура города. И это понятно: чем мощнее темп строительства, чем больше участников этого процесса, тем больше столкновений различных подходов и взглядов по поводу его регулирования. И в этом процессе главная роль отводится как раз регулятору – главному архитектору. Только от него зависит, в каком направлении должно развиваться градостроительство. К сожалению, в нашем городе нет главного архитектора, а всем этим процессом управляют случайные лица: принимают решения, не отвечая за результаты, к которым эти решения приведут. Вот это более всего меня беспокоит.
БН: Что как архитектору вам нравится в Кирове?
– Это город с красивым историческим ядром. Многие города не могут этим похвастаться. Примером может быть город Йошкар-Ола, где пытаются сделать какой-то свой, новый историзм с внедрением «цитат» из разных общеизвестных мировых достопримечательностей. Хорошо это или плохо – другой вопрос.
У нас своя аутентичная история и её архитектура. Безусловно, это ценно, что до нас дошла, сохранилась самобытная историческая архитектурная среда, называемая историческим центром, это нас отличает от многих городов. Но, увы, не всё сохранилось до нашего времени. И этот процесс, к сожалению, не останавливается. Объекты продолжают разрушаться, мы их не сохраняем, не реконструируем, не восстанавливаем, как этого требуется. Таких перегибов много. Нет четкой дифференциации, какого характера этот памятник культурного наследия, связанный с какими-либо историческими событиями, или это здание, которое является примером незаурядной архитектуры времени, в котором он был возведён и который определяет характер застройки. И требования по его сохранению – особенно, что касается охранных регламентов – должны быть разными. Все эти здания бесценны, потому что они часть истории, но здесь совершенно разные задачи и пути их сохранения. И над этим надо задуматься.
БН: Какие, по вашему мнению, объекты могли бы стать такими архитектурными доминантами, которые сегодня в тени?
– У нас в городе таких очень много, и все они, отнюдь, не забыты. Если говорить об исторических памятниках, на мой взгляд, одно из красивейших зданий – училище искусств (магазин Клабукова) по Спасской,15, творение И. А.Чарушина – прекрасный пример романтического модерна. Самое главное, что здание дошло до нас практически без каких-либо потерь, сохранилось в первозданном виде.
Чего не скажешь о восстановленном здании Спасского кафедрального собора. Признаюсь, как у архитектора у меня есть вопросы по его расцветке: она явно не историческая, а кем-то и чем-то навязана. Мне кажется, собор немного потерялся в своих цветах. Возможно, со временем он и приобретет тот прежний аутентичный вид, с которым был рожден и задуман.
БН: Если говорить о цветовом оформлении, «Баско» – ваша идея. Лично вы этим проектом довольны?
– В принципе то, что было задумано, мы сделали. И планируемого эффекта тоже добились: этот объект и должен был стать на этой территории ярким цветовым пятном, я бы сказал, фейерверком. Возможно, материал в процессе эксплуатации (я уже об этом говорил) станет менее насыщенным и ярким. У владельцев концепция может поменяться, и через 10-20 лет здание станет другим. Мы в свое время говорили: это прежде всего арт-объект, всплеск эмоций, живопись по фасадам на архитектоничной основе. Да, унылая городская застройка требует некоторых эмоциональных воздействий, чтобы стать чем-то уникальным, запоминающимся. Вспомните того же Хундервассена, который, при всей спорности, своей графикой придавал скучной застройке неповторимые, удивительно яркие образы. Мнения по его оценке были диаметрально противоположными, тем не менее дома стали достопримечательностями. И я рад, что мы отстояли эту идею с «Баско», и благодарю Алексея Александровича Вершинина, вместе с которым мы отстаивали эту идею. Это интересный подход, который, как я тоже уже не раз говорил, не везде уместен. В случае с «Баско» и место подошло, и нам был необходим эффект, который шел от названия. «Баско» не может быть блеклым. Объект с таким названием должен быть ярким, а не скрываться под чем-то «коричневым». Здесь надо писать чистыми цветами, это же импрессия… Это впечатление.
БН: Сегодня какими объектами в основном занимается ваша мастерская?
– Работаем с исторической средой – над несколькими объектами по жилым комплексам в центре города. Мне это самому очень нравится, и заказчики именно с такими проектами идут к нам: это непростая работа, требует своего индивидуального подхода к каждому месту. Сегодня она усложняется и в связи с появлением более жестких требований к комплексному освоению территории.
На мой взгляд, в законодательстве в этом плане есть ряд недоработок: комплексное освоение территорий в центре города должно быть несколько иным, чем на неосвоенных участках, потому что здесь другие масштабы. Если, допустим, мы делаем такие проекты на периферии, вопросов нет: там есть возможность создать огромные общественные пространства, не сложно найти места для школ и детских дошкольных учреждений. В центре Кирова, особенно его исторической части, не всё так просто: здесь всё тесно и зажато, другой подход, и необходимо мыслить иными категориями. Свободных участков в центре практически не осталось.
Вы скажете: не надо стоить в центре города, зачем, ведь он уже и так перегружен застройкой. В данном случае идет речь о реконструкции старых ветхих строений, которые практически дышат на ладан, их нужно заменять новыми благоустроенными зданиями. И не просто поменять, а расселить жильцов в новые благоустроенные квартиры, снести ветхие строения, реконструировать инженерные сети и, если потребуется, и квартальные. И, наконец, построить новый дом – так, чтобы он вписался в окружающий ландшафт и при этом не перегрузил существующий баланс территории, включающий плотность застройки, плотность населения и т. д. Это достаточно сложная работа. Это уже не пресловутая точечная застройка, а комплексное освоение застроенной территории, реконструкция застройки.
Да, безусловно, надо решать проблемы соцкультбыта. Допустим, новый детский сад в центре Кирова построить проблематично. Мест, которые можно расселить, единицы. Ещё остались несколько бараков, но они не дадут той нужной территории, где можно разместить детский сад. К тому же мы говорим о внутренних дворах, а там как раз их окружает жилая застройка, а это ведь сложившееся внутриквартальное пространство со своей историей. В этом случае, если речь о детских садах, в центральной части надо развивать встроенные. А для этого стимулировать застройщика. Что касается школ, то тут надо решать вопрос ещё более глобально. Застройщики во многом готовы принимать участие в инвестировании строительства объектов соцкультбыта, и для этого есть законодательная база.
БН: То есть комплексное освоение территорий касается не только застроенных площадок?
– Касается всех, а если мы говорим об исторической застройке, то готовых к этому застройщиков единицы. При комплексном подходе мы рассматриваем целый квартал. Полностью нетронутых новым строительством кварталов у нас не осталось: практически всё застроено как в советское, так и в наше время. И за последнее время все эти территории «порезаны» на многочисленные участки. А, к примеру, в исторической части Казани в частную собственность земля не передавалась: в собственности только сами дома, а земля остается муниципальной. У нас в городе с этим большая проблема. Даже коммуникации проблематично реконструировать, организовать подъезд во внутриквартальную территорию через смежные участки. С комплексным освоением территорий есть проблемы, их решить сложно, и я не говорю, что невозможно. Их надо решать с застройщиком. И конечно, надо менять отношение власти к застройщикам, как к дойной корове. Застройщик – это прежде всего партнер, потому что делаем одно дело.
БН: Насколько сложно работать с реставрацией или реконструкцией объектов, по которым, как думаю, особые требования предъявляются к каждому отдельно взятому кирпичу?
– Реставрация – одна из самых сложных наук, и это именно наука. Для проведения реставрации необходимы исторические изыскания с определенными научными подходами. Особые требования ко всему, начиная от времени и стиля и авторства постройки, заканчивая строительным материалом, из которого создано сохраняемое здание. Надо воссоздать всё до последнего кирпичика, так как его производили в те времена – тогда это будет похоже на реставрацию.
БН: На ваш взгляд, насколько правильно всю ответственность за сохранение исторических зданий перекладывать на их собственника?
– Возьмем для примера дом Аверкия Перминова, который чахнет на глазах и никто с ним ничего поделать не может. Здание в собственности, так дайте владельцу какие-то льготы. Вообще считаю, что люди, которые живут в исторических памятниках, должны освобождаться от коммунальных платежей. Ему достаточно других затрат по сохранению и поддержанию этого памятника. А сейчас они даже в программу капремонта не могут попасть, потому что за счет Фонда такие здания нельзя ремонтировать. Исторические здания необходимо охранять и, главное, сохранять. У нас разработано очень много охранных зон памятников культурного наследия по Кирову... А программа их сохранения есть?
БН: Это хорошо или плохо, что много охранных зон?
– Если это просто охранная зона ради охранной зоны, конечно, это плохо. Памятнику от этого легче не становится: он продолжает стареть и разрушаться, вне зависимости от того, состоит на охране или нет. Это вопрос тоже надо решать комплексно. Или заинтересовать застройщика. Если у государства катастрофически нет денег, надо привлечь бизнес: продавать такие дома на аукционах с бонусным пакетом. Чтобы застройщик, получая прибыль от объекта, использовал её для поддержания этого здания.
БН: Новые мысли архитекторов часто поддаются критике. К примеру, вы в свое время предлагали идею по изменению Театральной площади. Что сегодня о ней думаете?
– Да, внутри предлагали сделать большой подземный паркинг, а снаружи убрать всю технику. Тогда же заодно предложили (за что нас в свое время сильно ругали) переместить памятник Ленину на улицу Дерендяева, где был обком КПСС. Раньше Театральная площадь называлась Площадью Конституции и памятник был уместен. Со сменой названия концепция меняется, главное здесь, как звучит в названии, – театр, поэтому мы и предложили тогда создать площадь с красивым большим фонтаном в центре. Много фонтанов не бывает. Во многих городах фонтан является неотъемлемой частью больших площадных пространств.
Идея с перемещением памятника, конечно, была несерьезная, скорее, поиск. Стоянка же требовала больших затрат. Но, если сделать ее платной, она была бы востребована. Это же паркинг в центре, много организаций вокруг, вуз, областная администрация. В том числе, такое решение сняло бы проблему придания статуса пешеходной улице Московской. Мы даже предлагали стоянку в двух уровнях. Пока осталось идеей – не для нашего времени. Может, лет через десять или позднее она будет актуальнее.
БН: Многие ваши объекты обсуждались на градсовете. Сейчас о его заседаниях не слышно.
– У нас памятников и так слишком много. Из-за их многообразия теряется ценность. Мне кажется, памятник должен быть связан не столько с самим человеком, сколько с событием, связывающим этого человека с Вяткой. Я бы устанавливал скульптуры, а не памятники. Городские элементы, которые оживляют окружающее городское пространство.
БН: Малые архитектурные формы?
– Да, эта идея давно не нова, используется во многих городах. У нас тоже есть неплохие примеры. Тот же ждущий пес с «Присядь на дорожку». Заставляет задуматься.
Или в целом представлять работы художников-скульпторов, в том числе пока невостребованные. Делать галереи – не постоянные, а мобильные. Художников у нас много, все плодовитые, и они чаще работают не здесь. А подобные галереи – хоть какая-то возможность их удержать. Думаю, для такой идеи и спонсор найдется.
БН: Если бы вам предложили, к примеру, создать памятник конкретному высокопоставленному чиновнику. Каким бы он был?
– Это идея. Найти площадь, может быть вместо Ленина, и поставить там галерею из скульптур всех высших чиновников, которые были у руля управления области или города в разные времена. Я думаю, характер скульптуры каждого из них подскажут жители. И я думаю, это будет неким назиданием каждому будущему руководителю, в каком виде будет его скульптура.
БН: Сколько может длиться время работы над проектом?
– По-разному. Есть объекты, которыми занимаемся несколько месяцев, но некоторыми и несколько лет. К примеру, 3-я очередь башни «Кристалла». Этот проект для КССК прорабатывали с 2012 года. Последние идеи родились буквально в позапрошлом году. Идея утверждена, в том числе на градостроительном совете, но пока для ее реализации время ушло. Из-за кризиса.
БН: Тот проект гармонирует с набережной.
– Да, набережная после моста незаслуженно забыта. Мы предложили подход для ее реанимации – со своей темой, концепцией, пирсом, фарватером, прогулочными зонами. Это поможет развить и улицу Заводскую. Сейчас там люди бывают эпизодически, а можно сделать ее дублером Профсоюзной, а это как раз и заложено в новом генплане. Конечно, проезжая часть её сейчас узковата и её необходимо расширить, чтобы справлялась с растущим трафиком движения.
БН: Вы верите, что проект будет реализован?
– Безусловно, верю. И заказчик, насколько знаю, не теряет надежду его реализации. Считаю идею по благоустройству этой территории жизнеспособной, интересной и на сегодняшний день оптимальной. Да, есть проекты, которые морально устаревают, но не проект с третьей очередью «Кристалла». Само здание – это доминанта, которая актуальна всегда. Это третья, даже четвертая точка перспективы, – отражение в воде, чего так не хватает Кирову. Наш город «низкий» с реки, сильных вертикалей с набережной не видно. А «Кристалл» является элементом общего ландшафта и набережной. Еще бы соседнее здание бывшего «Метако» оживить. Во времена главного архитектора города Валерия Петровича Зянкина его интересно разукрасили: разные цеха – в разные цвета. И эта горка «заиграла». Сейчас к такому проекту вряд ли вернутся, видна только труба завода. Кроме этой трубы и первой очереди «Кристалла» по вертикали ничего нет, поэтому для ее визуального восприятия башни очень не хватает. Надеюсь, проект все-таки будет реализован.
Беседовала Анастасия Белова.
Фото: из архива Константина Павлова.
БН: Константин Геннадьевич, ваше мнение по поводу не так давно озвученной идеи сделать участок улицы Московской – от Театральной площади по «Вечного огня» – пешеходной?
– Идея не новая. Ее озвучивали еще в начале 2000-х годов. Потом благополучно забыли, потому что не смогли обеспечить альтернативный подъезд к дворам и организациям на Московской. И сейчас это одна из главных сложностей: к ряду организаций есть заезд с Володарского, Свободы, но к большинству подъезжают именно с Московской. Значит, придется обеспечивать альтернативный въезд.
Даже если ограничиться и рассматривать участок до Ленина, не переходя к Центральной гостинице (потому что возникнет проблема организации подземного или надземного перехода), – всё равно нужны парковки. И не на самой Московской, потому что пешеходную улицу надо полностью вычистить от автомобилей (за исключением доступа спецслужб). Проблема паркингов касается всего города. Вытесняем их с Московской – значит, надо делать минимум две больших автостоянки с обеих сторон от входов на пешеходную улицу. Не решив проблему с парковками, нам не превратить улицу в пешеходную. Мало того, надо развить инфраструктуру велосипедного транспорта, чтобы на этой улице был разрешен проезд только на велосипеде или самокате. На первых порах также необходимо будет ужесточить надзор за соблюдением правил парковки и движения транспортных средств по пересекающим пешеходную зону поперечным улицам. Кроме того, по улице Московской необходимо будет решить вопрос по шумоизоляции жилых помещений, выходящих окнами на пешеходную улицу, поскольку мы знаем, что жизнедеятельность на пешеходных улицах не заканчивается и в ночное время.
БН: Говоря о Ленина, вы сказали о переходе. Какой все-таки лучше – подземный или надземный?
– У каждого из этих видов переходов свои плюсы и минусы. Из минусов: для тех и других нужна лестница, надо придумывать, как ее сделать. С подземным переходом лестница займет часть улицы. Надземный перекрывает какие-то панорамные виды.
Мы когда-то разрабатывали – в рамках проекта туристической тропы – идею пешеходной улицы Спасской, от Театральной площади до Приказной избы. И через Ленина предлагали сделать красивый подвесной мост. Специально ездили в Санкт-Петербург за опытом посмотреть, как реализуются там такие проекты. Получилось, на мой взгляд, неплохо, в проекте были предусмотрены лифты для маломобильных групп населения. Такой объект вполне смог бы стать достопримечательностью Кирова, поскольку пешеходных мостов у нас не так и много. Тогда проект не получил поддержки. Да, мы люди консервативные в большинстве своём, не можем сразу принять такие смелые идеи. С ними надо прожить, «переспать», может и не один десяток лет.
Если говорить о подземном переходе в этом месте, с насыщенными подземными коммуникациями в центре города, это тоже создает массу объективных трудностей: подземный переход получится довольно-таки глубокий, а какой смысл самой туристической пешеходной тропы, если она теряется где-то в подземном пространстве? Пока переходы у нас используются только как чисто функциональное средство перемещения с одной стороны улицы на другую, а оптимальное решение – создать в них общественные пространства. Как и на самой пешеходной улице, так и в подземном пространстве необходимо организовать сеть всевозможных кафешек, закусочных, выставочных подиумов, маленьких бутиков – тогда территория станет востребованной как пешеходная. Но сегодня, повторюсь, на Московской одни машины, улица превратилась в сплошную парковку, и задача – сделать так, чтобы было место и для парковки автомобилей, и, самое главное, чтобы нам, жителям, было комфортно себя ощущать в этом прекрасном удобном пространстве. В этом случае, думаю, улица Московская превратится в самую привлекательную часть города.
БН: Идею с подвесным мостиком кто прорабатывал?
– Два варианта эскизов сделали я и мой коллега, архитектор Артемий Коробов.
БН: Вы ее не положили в стол?
– В любой момент готовы достать из архива.
БН: Насколько сложно в целом в Кирове реализовать проекты подобного уровня?
– Непросто. Идею надо прочувствовать самому, продвигать и представлять для всеобщего обсуждения, совершенствовать. Мне кажется, необходимо участие широких масс в обсуждении, представление вариантов решений с использованием всевозможных средств моделирования. Но прежде всего идея должны быть востребована, принята, как непосредственно ее бенефициаром, так и потребителем, то есть, нас с вами.
Подвесной мост, о котором я говорил, больше подходит для участка пересечения ул. Ленина со Спасской, а не с Московской, для которой, кстати, уже был разработан проект подземного перехода.
БН: Что вас как творца и архитектора больше всего с визуальной точки зрения раздражает в Кирове?– Моменты, которые раздражают, есть всегда, вне зависимости от территории. В любом городе есть такие резонансные точки столкновения различных взглядов и вкусов. Недавно общался с коллегами из Нижнего Новгорода – там тоже, может быть в ещё большем масштабе, есть разногласия о том, какой должна быть архитектура города. И это понятно: чем мощнее темп строительства, чем больше участников этого процесса, тем больше столкновений различных подходов и взглядов по поводу его регулирования. И в этом процессе главная роль отводится как раз регулятору – главному архитектору. Только от него зависит, в каком направлении должно развиваться градостроительство. К сожалению, в нашем городе нет главного архитектора, а всем этим процессом управляют случайные лица: принимают решения, не отвечая за результаты, к которым эти решения приведут. Вот это более всего меня беспокоит.
БН: Что как архитектору вам нравится в Кирове?
– Это город с красивым историческим ядром. Многие города не могут этим похвастаться. Примером может быть город Йошкар-Ола, где пытаются сделать какой-то свой, новый историзм с внедрением «цитат» из разных общеизвестных мировых достопримечательностей. Хорошо это или плохо – другой вопрос.
У нас своя аутентичная история и её архитектура. Безусловно, это ценно, что до нас дошла, сохранилась самобытная историческая архитектурная среда, называемая историческим центром, это нас отличает от многих городов. Но, увы, не всё сохранилось до нашего времени. И этот процесс, к сожалению, не останавливается. Объекты продолжают разрушаться, мы их не сохраняем, не реконструируем, не восстанавливаем, как этого требуется. Таких перегибов много. Нет четкой дифференциации, какого характера этот памятник культурного наследия, связанный с какими-либо историческими событиями, или это здание, которое является примером незаурядной архитектуры времени, в котором он был возведён и который определяет характер застройки. И требования по его сохранению – особенно, что касается охранных регламентов – должны быть разными. Все эти здания бесценны, потому что они часть истории, но здесь совершенно разные задачи и пути их сохранения. И над этим надо задуматься.
БН: Какие, по вашему мнению, объекты могли бы стать такими архитектурными доминантами, которые сегодня в тени?
– У нас в городе таких очень много, и все они, отнюдь, не забыты. Если говорить об исторических памятниках, на мой взгляд, одно из красивейших зданий – училище искусств (магазин Клабукова) по Спасской,15, творение И. А.Чарушина – прекрасный пример романтического модерна. Самое главное, что здание дошло до нас практически без каких-либо потерь, сохранилось в первозданном виде.
Чего не скажешь о восстановленном здании Спасского кафедрального собора. Признаюсь, как у архитектора у меня есть вопросы по его расцветке: она явно не историческая, а кем-то и чем-то навязана. Мне кажется, собор немного потерялся в своих цветах. Возможно, со временем он и приобретет тот прежний аутентичный вид, с которым был рожден и задуман.
БН: Если говорить о цветовом оформлении, «Баско» – ваша идея. Лично вы этим проектом довольны?
– В принципе то, что было задумано, мы сделали. И планируемого эффекта тоже добились: этот объект и должен был стать на этой территории ярким цветовым пятном, я бы сказал, фейерверком. Возможно, материал в процессе эксплуатации (я уже об этом говорил) станет менее насыщенным и ярким. У владельцев концепция может поменяться, и через 10-20 лет здание станет другим. Мы в свое время говорили: это прежде всего арт-объект, всплеск эмоций, живопись по фасадам на архитектоничной основе. Да, унылая городская застройка требует некоторых эмоциональных воздействий, чтобы стать чем-то уникальным, запоминающимся. Вспомните того же Хундервассена, который, при всей спорности, своей графикой придавал скучной застройке неповторимые, удивительно яркие образы. Мнения по его оценке были диаметрально противоположными, тем не менее дома стали достопримечательностями. И я рад, что мы отстояли эту идею с «Баско», и благодарю Алексея Александровича Вершинина, вместе с которым мы отстаивали эту идею. Это интересный подход, который, как я тоже уже не раз говорил, не везде уместен. В случае с «Баско» и место подошло, и нам был необходим эффект, который шел от названия. «Баско» не может быть блеклым. Объект с таким названием должен быть ярким, а не скрываться под чем-то «коричневым». Здесь надо писать чистыми цветами, это же импрессия… Это впечатление.
БН: Сегодня какими объектами в основном занимается ваша мастерская?
– Работаем с исторической средой – над несколькими объектами по жилым комплексам в центре города. Мне это самому очень нравится, и заказчики именно с такими проектами идут к нам: это непростая работа, требует своего индивидуального подхода к каждому месту. Сегодня она усложняется и в связи с появлением более жестких требований к комплексному освоению территории.
На мой взгляд, в законодательстве в этом плане есть ряд недоработок: комплексное освоение территорий в центре города должно быть несколько иным, чем на неосвоенных участках, потому что здесь другие масштабы. Если, допустим, мы делаем такие проекты на периферии, вопросов нет: там есть возможность создать огромные общественные пространства, не сложно найти места для школ и детских дошкольных учреждений. В центре Кирова, особенно его исторической части, не всё так просто: здесь всё тесно и зажато, другой подход, и необходимо мыслить иными категориями. Свободных участков в центре практически не осталось.
Вы скажете: не надо стоить в центре города, зачем, ведь он уже и так перегружен застройкой. В данном случае идет речь о реконструкции старых ветхих строений, которые практически дышат на ладан, их нужно заменять новыми благоустроенными зданиями. И не просто поменять, а расселить жильцов в новые благоустроенные квартиры, снести ветхие строения, реконструировать инженерные сети и, если потребуется, и квартальные. И, наконец, построить новый дом – так, чтобы он вписался в окружающий ландшафт и при этом не перегрузил существующий баланс территории, включающий плотность застройки, плотность населения и т. д. Это достаточно сложная работа. Это уже не пресловутая точечная застройка, а комплексное освоение застроенной территории, реконструкция застройки.
Да, безусловно, надо решать проблемы соцкультбыта. Допустим, новый детский сад в центре Кирова построить проблематично. Мест, которые можно расселить, единицы. Ещё остались несколько бараков, но они не дадут той нужной территории, где можно разместить детский сад. К тому же мы говорим о внутренних дворах, а там как раз их окружает жилая застройка, а это ведь сложившееся внутриквартальное пространство со своей историей. В этом случае, если речь о детских садах, в центральной части надо развивать встроенные. А для этого стимулировать застройщика. Что касается школ, то тут надо решать вопрос ещё более глобально. Застройщики во многом готовы принимать участие в инвестировании строительства объектов соцкультбыта, и для этого есть законодательная база.
БН: То есть комплексное освоение территорий касается не только застроенных площадок?
– Касается всех, а если мы говорим об исторической застройке, то готовых к этому застройщиков единицы. При комплексном подходе мы рассматриваем целый квартал. Полностью нетронутых новым строительством кварталов у нас не осталось: практически всё застроено как в советское, так и в наше время. И за последнее время все эти территории «порезаны» на многочисленные участки. А, к примеру, в исторической части Казани в частную собственность земля не передавалась: в собственности только сами дома, а земля остается муниципальной. У нас в городе с этим большая проблема. Даже коммуникации проблематично реконструировать, организовать подъезд во внутриквартальную территорию через смежные участки. С комплексным освоением территорий есть проблемы, их решить сложно, и я не говорю, что невозможно. Их надо решать с застройщиком. И конечно, надо менять отношение власти к застройщикам, как к дойной корове. Застройщик – это прежде всего партнер, потому что делаем одно дело.
БН: Насколько сложно работать с реставрацией или реконструкцией объектов, по которым, как думаю, особые требования предъявляются к каждому отдельно взятому кирпичу?
– Реставрация – одна из самых сложных наук, и это именно наука. Для проведения реставрации необходимы исторические изыскания с определенными научными подходами. Особые требования ко всему, начиная от времени и стиля и авторства постройки, заканчивая строительным материалом, из которого создано сохраняемое здание. Надо воссоздать всё до последнего кирпичика, так как его производили в те времена – тогда это будет похоже на реставрацию.
БН: На ваш взгляд, насколько правильно всю ответственность за сохранение исторических зданий перекладывать на их собственника?
– Возьмем для примера дом Аверкия Перминова, который чахнет на глазах и никто с ним ничего поделать не может. Здание в собственности, так дайте владельцу какие-то льготы. Вообще считаю, что люди, которые живут в исторических памятниках, должны освобождаться от коммунальных платежей. Ему достаточно других затрат по сохранению и поддержанию этого памятника. А сейчас они даже в программу капремонта не могут попасть, потому что за счет Фонда такие здания нельзя ремонтировать. Исторические здания необходимо охранять и, главное, сохранять. У нас разработано очень много охранных зон памятников культурного наследия по Кирову... А программа их сохранения есть?
БН: Это хорошо или плохо, что много охранных зон?
– Если это просто охранная зона ради охранной зоны, конечно, это плохо. Памятнику от этого легче не становится: он продолжает стареть и разрушаться, вне зависимости от того, состоит на охране или нет. Это вопрос тоже надо решать комплексно. Или заинтересовать застройщика. Если у государства катастрофически нет денег, надо привлечь бизнес: продавать такие дома на аукционах с бонусным пакетом. Чтобы застройщик, получая прибыль от объекта, использовал её для поддержания этого здания.
БН: Новые мысли архитекторов часто поддаются критике. К примеру, вы в свое время предлагали идею по изменению Театральной площади. Что сегодня о ней думаете?
– Да, внутри предлагали сделать большой подземный паркинг, а снаружи убрать всю технику. Тогда же заодно предложили (за что нас в свое время сильно ругали) переместить памятник Ленину на улицу Дерендяева, где был обком КПСС. Раньше Театральная площадь называлась Площадью Конституции и памятник был уместен. Со сменой названия концепция меняется, главное здесь, как звучит в названии, – театр, поэтому мы и предложили тогда создать площадь с красивым большим фонтаном в центре. Много фонтанов не бывает. Во многих городах фонтан является неотъемлемой частью больших площадных пространств.
Идея с перемещением памятника, конечно, была несерьезная, скорее, поиск. Стоянка же требовала больших затрат. Но, если сделать ее платной, она была бы востребована. Это же паркинг в центре, много организаций вокруг, вуз, областная администрация. В том числе, такое решение сняло бы проблему придания статуса пешеходной улице Московской. Мы даже предлагали стоянку в двух уровнях. Пока осталось идеей – не для нашего времени. Может, лет через десять или позднее она будет актуальнее.
БН: Многие ваши объекты обсуждались на градсовете. Сейчас о его заседаниях не слышно.
– Сейчас не знаю, работает он или нет. Активные обсуждения шли не столько на совете, столько на заседании рабочей группы. К примеру, на последнем с моим участием, осенью прошлого года, обсуждали парки – имени Кирова и Гагаринский. Первый парк отправляли на доработку несколько раз: чебоксарская компания-разработчик проекта слишком креативно подошла к центральной части. Предлагали сделать ее извилистой, аргументируя тем, что в парке должны гулять, отдыхать, а не пересекать парк. Но все-таки необходимо разделять: есть прогулочные тропы, а есть магистральные, пешеходные, где человек идет по прямой. В итоге коллеги нашли компромисс, сохранив прямолинейность аллеи, придав ей пластичное очертание.
По парку Гагарина я поднимал тему собора Александра Невского. Там осталось памятное место – где был алтарь собора, которое не застроено (над остальной частью снесённого собора стоит Филармония). Я предлагал: почему бы на этом месте не сделать памятный знак? В этом году 800-летие Александра Невского. Почему бы не связать его с Александром I, в честь посещения которого города Вятки и был построен собор. И автора проекта Александра Витберга. К примеру, создать памятник из трех стилизованных букв «А»? Три значимых личности для Вятки. Собор мы восстановить не можем, а это хоть какая-то память. Все-таки надо сохранять память не только для нас, но и для потомков. Окончательного решения я не так и не видел.
БН: Лично вы кому или чему создали бы памятник в Кирове?– У нас памятников и так слишком много. Из-за их многообразия теряется ценность. Мне кажется, памятник должен быть связан не столько с самим человеком, сколько с событием, связывающим этого человека с Вяткой. Я бы устанавливал скульптуры, а не памятники. Городские элементы, которые оживляют окружающее городское пространство.
БН: Малые архитектурные формы?
– Да, эта идея давно не нова, используется во многих городах. У нас тоже есть неплохие примеры. Тот же ждущий пес с «Присядь на дорожку». Заставляет задуматься.
Или в целом представлять работы художников-скульпторов, в том числе пока невостребованные. Делать галереи – не постоянные, а мобильные. Художников у нас много, все плодовитые, и они чаще работают не здесь. А подобные галереи – хоть какая-то возможность их удержать. Думаю, для такой идеи и спонсор найдется.
БН: Если бы вам предложили, к примеру, создать памятник конкретному высокопоставленному чиновнику. Каким бы он был?
– Это идея. Найти площадь, может быть вместо Ленина, и поставить там галерею из скульптур всех высших чиновников, которые были у руля управления области или города в разные времена. Я думаю, характер скульптуры каждого из них подскажут жители. И я думаю, это будет неким назиданием каждому будущему руководителю, в каком виде будет его скульптура.
БН: Сколько может длиться время работы над проектом?
– По-разному. Есть объекты, которыми занимаемся несколько месяцев, но некоторыми и несколько лет. К примеру, 3-я очередь башни «Кристалла». Этот проект для КССК прорабатывали с 2012 года. Последние идеи родились буквально в позапрошлом году. Идея утверждена, в том числе на градостроительном совете, но пока для ее реализации время ушло. Из-за кризиса.
БН: Тот проект гармонирует с набережной.
– Да, набережная после моста незаслуженно забыта. Мы предложили подход для ее реанимации – со своей темой, концепцией, пирсом, фарватером, прогулочными зонами. Это поможет развить и улицу Заводскую. Сейчас там люди бывают эпизодически, а можно сделать ее дублером Профсоюзной, а это как раз и заложено в новом генплане. Конечно, проезжая часть её сейчас узковата и её необходимо расширить, чтобы справлялась с растущим трафиком движения.
БН: Вы верите, что проект будет реализован?
– Безусловно, верю. И заказчик, насколько знаю, не теряет надежду его реализации. Считаю идею по благоустройству этой территории жизнеспособной, интересной и на сегодняшний день оптимальной. Да, есть проекты, которые морально устаревают, но не проект с третьей очередью «Кристалла». Само здание – это доминанта, которая актуальна всегда. Это третья, даже четвертая точка перспективы, – отражение в воде, чего так не хватает Кирову. Наш город «низкий» с реки, сильных вертикалей с набережной не видно. А «Кристалл» является элементом общего ландшафта и набережной. Еще бы соседнее здание бывшего «Метако» оживить. Во времена главного архитектора города Валерия Петровича Зянкина его интересно разукрасили: разные цеха – в разные цвета. И эта горка «заиграла». Сейчас к такому проекту вряд ли вернутся, видна только труба завода. Кроме этой трубы и первой очереди «Кристалла» по вертикали ничего нет, поэтому для ее визуального восприятия башни очень не хватает. Надеюсь, проект все-таки будет реализован.
Беседовала Анастасия Белова.
Фото: из архива Константина Павлова.