Пожарский умер в окрестностях Гаврилова Посада?

До сих пор не найдено ни одного документа, где было бы сказано о месте кончины народного героя. Есть версии, что он мог уйти из жизни в Москве или в своей вотчине – селе Нижний Ландех. В дни 380-летия кончины Пожарского хочу обратить внимание и на немалые свидетельства того, что это могло случиться недалеко от современного Гаврилова Посада.

От Лжедмитрия I до Анны Иоановны

Долгое время историки указывали даже разные даты смерти народного героя. Одни говорили, что его не стало в 1641 году, другие в – 1642-м. Что же касается места захоронения главы народного ополчения, поначалу лишь немногие ученые, такие как Малиновский, Погодин, Арсеньев и биограф Пожарского Чичагов, полагали, что могила князя должна находиться в суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре.

Дословно. В выписке из Суздальских книг письма и меры Михаила Трусова да дьяка Фёдора Витовтова в 1628, 1629 и 1638 годах сказано: "Спасский монастырь на реке Куксе, а монастырь церковь Преображения Спасова деревяна клецки, а в церкви образы и свечи, и книги, и ризы, и на колокольне колокола и всё строение церковное Государево…" Близ Спасо-Кукотского монастыря находился девичий Покровский монастырь – одноименный Суздальскому.

 

Того же мнения (сейчас оно считается основным) в 1851 году стал придерживаться и отец русской археологии – граф Анатолий Уваров. В то время во Владимире он занимался исследованием местных древностей и не мог не прочитать во "Владимирских ведомостях" публикацию известного краеведа, шуйского подвижника русской истории Владимира Борисова. Он первым местом кончины Пожарского назвал село Спас-на-Куксе (ныне – Сербилово), "в трех только верстах от нынешнего Гаврилова Посада. Здесь князь Д. М., как говорит молва народная, проводил время, особенно последние годы, здесь скончался…"

Показательно, что Уваров не стал возражать уважаемому историку. Граф, конечно, знал, что Спасо-Кукотский монастырь, которого в середине ХIХ века уже не существовало, был тесно связан со Спасо-Евфимиевом. Припомним хотя бы его монаха Гришку Отрепьева, впоследствии Лжедмитрия I, который в момент опасности скрывался не где-нибудь, а именно в Спасе-на-Куксе. Монастырь был как бы тенью суздальского монастыря.

Об исторической привлекательности и значении в русском православии Сербиловского монастыря говорит тот факт, что именно в нем вслед за Спасо-Евфимиевым монастырем побывала царица Прасковья Фёдоровна – жена царя Иоанна Алексеевича – с тремя дочерьми, одной из которых была Анна. Именно тогда митрополит Илларион Суздальский предсказал Анне, что она будет править Россией: Анна Иоанновна стала императрицей в 1730 году. Сохранились воспоминания современников и о том, что в монастыре могла бывать царица Евдокия Лопухина, первая супруга Петра I.

И еще Уваров знал, что с 24 сентября 1641 года, когда Пожарский присутствовал на царском обеде, имя его ни в одной летописи уже не упоминается. А так как Дмитрий Михайлович страдал "черным недугом" – меланхолией, то в последние годы своей жизни старался держаться в тени и спокойствии. И не исключено, что именно таким местом для него стал Спас-на-Куксе недалеко от Суздаля.

За эту версию говорит и тот факт, что в своем завещании Пожарский просит похоронить себя именно в Спасо-Евфимиевом монастыре. Завещание он составил незадолго перед смертью и, согласно логике, не мог находиться далеко от своего последнего пристанища.

В близком соседстве от двух конных заводов

Дмитрий Пожарский был женат дважды. Повторно князь связал себя узами брака с дочерью стольника Андрея Голицына. А известно, что Сербилово принадлежало князьям Голицыным. Дочь Пожарского Ксения была замужем за князем Куракиным, брату которого принадлежало соседнее с Сербиловым село Рыково.

В поддержку мнения, что князь последние дни своей жизни мог находиться на Гаврилово-Посадской земле, указывает и его любовь к лошадям. Недалеко от Сербилова в то время существовали два государственных конных завода – Гаврилово-Посадский и Шекшовский. Мимо монастыря Спаса-на-Куксе проходили так называемые прогоны, по которым водили лошадей на пойменные луга.

Известен и еще факт приверженности Пожарского к Суздальской, а значит, и к Гаврилово-Посадской земле. В последние годы своей жизни он в придачу к титулу наместника новгородского получил и титул наместника суздальского. Это можно считать знаком внимания со стороны царя, так как он имел в уезде крупные землевладения.

Отправлял своих родственников отбивать врагов

Конечно, факт смерти Пожарского в монастыре на реке Куксе – это пока предположение, так как нет достоверных подтверждающих ее документов. Но в любом случае Дмитрий Михайлович не раз бывал на Гаврилово-Посадской земле и, по-видимому, в Гавриловском (так тогда именовался нынешний город).

Когда второе ополчение в августе 1612 года вышло из Ярославля для освобождения Москвы от поляков и литовцев, часть его остановилась в Ростове Великом. Пожарский с небольшим отрядом направился в Суздаль. Готовя себя к предстоящей битве, он поклонился гробам своих прародителей, прося их духовной поддержки.

Можно представить, как встречало гостя население сел, деревень и пустошей, расположенных на территории нынешнего Гаврилово-Посадского района, которые с лихвой познали все тяготы польско-литовской интервенции. И именно по просьбе жителей Суздаля и прилегающих к нему селений в марте 1612 года, когда второе ополчение только вышло из Нижнего Новгорода на Ярославль, Дмитрий Михайлович послал к ним на выручку своего родственника, стольника князя Романа Пожарского.

Бывал на Гаврилово-Посадской земле и другой ближний родственник Пожарского, воевода Лопата-Пожарский. Он был послан Дмитрием Михайловичем в 1613 году против казаков, "промышлявших в Ополье". Правда, до больших столкновений, видимо, дело не дошло.

Нет документальных подтверждений и тому, что гаврилово-посадцы влились во второе ополчение и принимали участие в освобождении Москвы от захватчиков. Но есть некая уверенность, что они, так же как и другие патриоты Кинешмы, Юрьевца, Шуи и других городов, влились в армию Пожарского и геройски сражались за Русь.

Между тем. В областной научной библиотеке состоялась дискуссия, посвященная 380-летней годовщине со дня смерти русского полководца Дмитрия Пожарского. Своими исследованиями поделились ученые, краеведы: Владимир Околотин, Кирилл Балдин, Михаил Печкин... Председатель областного отделения Русского географического общества Олег Волынкин рассказал о реализации межрегионального проекта "События Смутного времени начала ХVII века как часть культурно-исторического кода России".