1350 тонн золота за «зеленые фантики». Три фейка Дмитрия Киселева о Шарле де Голле

«Вести недели» отметили 130-летие со дня рождения Шарля де Голля сюжетом Дмитрия Киселева. Ведущий рассказал, что Франция оказалась в числе держав-победительниц Второй мировой войны только благодаря поддержке Сталина, что участников покушения на президента Франции преследовали по всему миру и убивали без суда и следствия, и что де Голль, споря с США за лидерство в мире, потребовал обмена всех долларовых резервов Франции на золото и тем самым практически обрушил американскую валюту. Все это на поверку оказалось фейками или легендами.

1. Политиком мирового масштаба де Голля сделал Сталин

«Не все как-то сопоставляют сегодня Де Голля со Сталиным. А ведь именно Сталин во многом сделал Де Голля политиком мирового масштаба. Мало того, где была бы сейчас и сама Франция, если бы не Сталин и СССР? <…>

В своих мемуарах бригадный генерал Шарль де Голль, в годы войны — лидер движения „Свободная Франция”, вспоминает удивление немецкого фельдмаршала Кейтеля во время подписания в Берлине акта о капитуляции Германии 9 мая 1945 года. Когда Кейтель обнаружил Францию в числе стран-победительниц, то у него чуть монокль не выпал: как?! И эти тоже нас победили?! <…>

Представитель Франции оказался за тем столом лишь по воле Сталина, ведь США и Англия вообще не видели Францию в кругу стран-победительниц. Вторая мировая вполне могла закончиться для Франции страшнейшим позором. Конечно, это был брак по расчету. Де Голль стремился спасти Францию от позора, а Сталину нужен был союзник в противовес англо-американскому влиянию в континентальной Европе. Поэтому-то по личному приглашению Сталина генерал Де Голль в декабре 1944-го прибыл в Москву и провел здесь целых 8 дней.

Принимали француза как самого близкого друга. Пока дипломаты согласовывали советско-французский договор о союзе и взаимопомощи, у генерала Де Голля была насыщенная культурная программа. По воспоминаниям Де Голля, он провел со Сталиным несколько встреч. В общей сложности переговоры продолжались более 15 часов.

„Беседуя с ним на различные темы, я вынес впечатление, что передо мной необычайно хитрый и беспощадный руководитель страны, обескровленной страданием и тиранией, но в то же время человек, готовый на все ради интересов своей Родины», — пиcал Де Голль. <…>

В результате Москву де Голль покинул, обретя мощного союзника. Благодаря поддержке СССР и лично позиции Сталина Франции удалось пробраться не только в группу держав-победительниц во Второй мировой войне, но и стать одной из пяти стран-основательниц ООН. Именно поэтому сейчас Франция и постоянный член Совбеза ООН. Не стоит забывать».

В действительности Франция оказалась одной из держав-победительниц прежде всего благодаря британской поддержке. По первоначальному проекту послевоенного раздела Германии на оккупационные зоны предполагалось, что их будет три — американская, британская и советская. О том, как появилась французская оккупационная зона, пишет российский историк Анатолий Чевтаев в книге «Сталин, Рузвельт и Черчилль в Ялте: контуры будущего мира»:

«Вопрос о зонах оккупации и контрольном механизме над Германией вызвал <…> обширную дискуссию, которую начали западные лидеры. Вероятно, они предварительно условились, что Лондон и Вашингтон из своих зон выделят территорию для образования французской зоны оккупации. На вопрос И. Сталина, станет ли тогда Париж четвертым участником контрольного механизма, У. Черчилль ответил утвердительно. Длительность оккупации Германии и скорый вывод американских войск из Европы требуют участия Франции в контроле над поверженным врагом: „Французы хорошо знают немцев и сумеют управлять ими. Англия не хочет брать на себя всю тяжесть возможного нападения Германии в будущем. По мере роста своих сил Франция должна будет принимать на себя все большую тяжесть бремени по предотвращению нападения Германии”.

Однако У. Черчилль и А. Иден продолжали (и в целом вполне резонно) отстаивать свою позицию: без участия в контрольном механизме Париж не согласится, как это предложил И. Сталин, „осуществлять контроль в своей зоне по директивам Англии, которая и выделит Франции зону”, и откажется от нее. У. Черчилль подчеркнул: контрольный механизм будет отличаться от совещаний «большой тройки», и Франция, не участвуя в них, непременно должна быть представлена в этом механизме. Премьер предложил разумный компромисс: указать, что «советское правительство не возражает против договоренности США и Великобритании с Францией о ее зоне оккупации», а следующий шаг сделать позднее. Ф. Рузвельт одобрил это и предложил поручить «малой тройке» проработать вопрос об участии Франции в контрольном механизме.

Советская делегация не согласилась с этим. В. Молотов, которого И. Сталин нередко выдвигал в боевую позицию, дважды заявлял, что предлагаемое поручение расходится с тем, что все три лидера ранее одобрили тройственный механизм контроля Германии».

Цитату из «Военных мемуаров» де Голля с высокой оценкой личных качеств Сталина Киселев приводит не впервые, и The Insider уже писал, что в оригинальном французском тексте комплимента Сталину нет, буквальный перевод этого фрагмента в действительности выглядит так:

«… у меня сложилось впечатление, что передо мной хитрый и неумолимый лидер России, истощенной страданиями и тиранией, но пылающей национальными амбициями».

Пассаж о готовности на все ради интересов Родины, очевидно, вставили русские переводчики. Вряд ли де Голль мог в одной фразе соединить эту самую «готовность на все ради Родины» и слова о стране, обескровленной тиранией: нетрудно понять, кто в те годы в СССР был тираном.

Другую цитату из «Военных мемуаров» — о высказывании немецкого генерала-фельдмаршала Кейтеля во время подписания акта о капитуляции — Киселев сократил так, что смысл изменился чуть ли не на противоположный. Де Голль писал:

«В заключительном акте капитуляции представитель Франции поставил свою подпись наряду с подписями России, Соединенных Штатов и Великобритании. Генерал-фельдмаршал Кейтель даже воскликнул: „Ба! И французы здесь!”, доказав тем самым, что Франция и ее армия не зря потратили столько сил и принесли столько жертв».

Очевидно, фраза Кейтеля была выражением не презрительного отношения к Франции, что было бы странно, учитывая ситуацию, в которой на была произнесена, а удивления тем, что, казалось бы, побежденная, полностью оккупированная страна смогла оказаться в числе победителей. Впрочем, даже если в его словах и была некоторая ирония, которую де Голль предпочел не заметить (есть другая версия этой фразы, приведенная в 1970 году журналистом Die Zeit Карлом-Хайнцем Янссеном: «Что, и французы тоже? Только их еще не хватало»), странно, что Киселев практически солидаризируется в оценке вклада Франции в победу с военным преступником, повешенным по приговору Нюрнбергского трибунала.

2. Участников покушения на де Голля казнили без суда и следствия

«Впрочем, де Голль и сам был крепким орешком. Когда в начале 60-х он решил предоставить Алжиру независимость, то радикалы, включая многих военных, оказались против. Осенью 1961-го начался „фестиваль взрывов”. Лишь за первые четыре месяца взорвались 1190 бомб. В начале 1962-го радикалы перешли уже к тотальному террору: во Франции убивали высокопоставленных полицейских, девять раз покушались на сенаторов, депутатов и журналистов. На самого Де Голля посягали три десятка раз. В ход шло все — от бомб, фугасов и снайперов до ураганного огня.

Однажды по кортежу президента Франции за раз выпустили 150 пуль, шесть из них попали в машину главы государства, но Де Голль поранил лишь палец, смахивая осколок стекла с пальто. Выйдя из машины, он сказал: „Плохо стреляют”. Закончилось тем, что по приказу президента-генерала стреляющих перестреляли самих: кого-то — по приговору суда, а кого-то и без. Французское общество Де Голля поддержало».

В действительности за покушение в пригороде Парижа Кламаре расстреляли лишь одного человека — главного организатора, подполковника Жана-Мари Бастьена-Тири. Еще двое — Ален де Бугрене де ля Токне и Жак Прево — были приговорены к смертной казни, но впоследствии им смягчили наказание. Остальных участников покушения приговорили к тюремному заключению, а в 1968 году де Голль их помиловал.

3. Де Голль в «финансовой войне» с США заставил Америку отказаться от золотого стандарта доллара

«И еще один хрестоматийный эпизод из биографии президента Де Голля. Антиамериканский скепсис генерала был известен. Так вот, в 1965 году Де Голль загрузил два военных корабля ВМС Франции долларовыми купюрами на общую сумму полтора миллиарда, подогнал их к американским берегам и потребовал обменять на золото по официальному курсу. Президент Линдон Джонсон заартачился, но Де Голль выселил из Франции европейскую штаб-квартиру НАТО, а Франция вышла из военной организации НАТО. В итоге Де Голль выручил за, как он говорил, „зеленые фантики” 1350 тонн чистого золота. Пример Франции оказался заразительным для Канады, Японии и Германии. Те тоже стали тихо избавляться от „зеленых фантиков”. В итоге уже при следующем президенте США после Джонсона — Никсоне — доллар перестал обеспечиваться золотом».

Эту легенду придумал не Киселев, она широко распространена и в российских, и в зарубежных источниках, но статистика ее опровергает.

Де Голль действительно был недоволен чрезмерным усилением роли США в мире и, в частности, тем, что доллар стал основной резервной валютой. Ему даже приписывают выражение «непомерная привилегия» (privilège exorbitant), описывающее преимущества, которые получает в конкурентной борьбе государство-эмитент мировой резервной валюты. Впрочем, в действительности автор выражения не он, а министр финансов, будущий президент Франции Валери Жискар д'Эстен.

Но статистика МВФ показывает, что эпизода с 1350 тоннами золота в 1965 году не могло быть. В 1960-х годах Франция предпочитала держать свои резервы в золоте, обменивая на него большую часть поступавшей валюты. Как видим из графика, никаких резких изменений баланса в пользу золота не было.

Курс доллара к золоту в те годы был фиксированным — $35 за тройскую унцию. Соответственно, 1350 тонн золота соответствовали $1 519 122 619. Чтобы получить такое количество золота, Франция должна была бы обменять практически всю имевшуюся у нее валюту. Позже, уже в 1970-х, доля иностранной валюты во французских резервах превысила долю золота; впрочем, это происходило уже не при президенте де Голле, а при его преемнике Жорже Помпиду.

Никакого существенного ущерба доллару как резервной валюте действия Франции не нанесли. Лишь в начале 1970-х США пошли на девальвацию доллара, и объясняется это резкой девальвацией британского фунта, лишившегося статуса второй резервной валюты мира.

После ухода от золотого стандарта и замены бреттон-вудской валютной системы с фиксированным курсом доллара к золоту ямайской системой, основанной на свободной конвертации валют, доллар продолжал оставаться главной мировой резервной валютой и остается ей до сих пор.