Указ о запрете «Тараса Бульбы»
Эх, не читаем мы Гоголя! Забыли. А зря. Что-то в России и мире все разгулялось в соответствии с чертовщиною, кою высмеивал Николай Васильевич.
Да, конечно, повести и рассказы его есть в школьной программе. Однако, изрядная часть школьников литературу предпочитает изучать не по книгам, а с помощью многочисленных «шпаргалок» (иначе и не назову!): «Мертвые души» (Краткое изложение на четырех листах) или же «Вечера на хуторе близ Диканьки» (Ускоренный курс на одной страничке).
При подобном отношении, настоящего Гоголя никто не узнает. Впрочем, когда сталкиваешься с поборниками ювенальной юстиции, создается невольное впечатление, что и взрослые дяди и тетеньки русскую классику в свое время «проглатывали» наспех, ради того чтобы «противная училка» отвязалась. Поклонниками культа «ювеналки» и отпетого насилия над семьей являются возбесившиеся духовные «троечники», абсолютно невежественные в русской литературе, истории и культуре. И никак иначе…
Почему я так думаю? Хотя бы и потому, что человек, понявший и принявший смысл гоголевского «Тараса Бульбы», никогда бы не смог даже и подумать «об изъятии детей» и проведении черед парламент закона (точнее, поправок) «о шлепках»…
Начинается «Тарас Бульба» с эпизода встречи полковника с сыновьями. Гоголь пишет: «И отец с сыном, вместо приветствия после давней отлучки, начали насаживать друг другу тумаки и в бока, и в поясницу, и в грудь, то отступая и оглядываясь, то вновь наступая.
- Смотрите, добрые люди: одурел старый! совсем спятил с ума! - говорила бледная, худощавая и добрая мать их, стоявшая у порога и не успевшая еще обнять ненаглядных детей своих. - Дети приехали домой, больше году их не видали, а он задумал невесть что: на кулаки биться!
- Да он славно бьется! - говорил Бульба, остановившись. - Ей-богу,хорошо! - продолжал он, немного оправляясь, - так, хоть бы даже и не пробовать. Добрый будет козак! Ну, здорово, сынку! почеломкаемся! - И отец с сыном стали целоваться…»
О, слышу здесь праведный гнев служителей ювеналки: «Отец дерется со взрослым сыном! Фи! Дурной пример. А когда дети маленькими были и кнутом, видимо, этот ретроград и дуролом по их спинам хаживал! Жаль, что не изъяли».
Но вспомним и еще: «Остап выносил терзания и пытки, как исполин. Ни крика, ни стону не было слышно даже тогда, когда стали перебивать ему на руках и ногах кости, когда ужасный хряск их послышался среди мертвой толпы отдаленными зрителями, когда панянки отворотили глаза свои, ничто, похожее на стон, не вырвалось из уст его, не дрогнулось лицо его.
Тарас стоял в толпе, потупив голову и в то же время гордо приподняв очи, и одобрительно только говорил: «Добре, сынку, добре!»
Но когда подвели его к последним смертным мукам, - казалось, как буд-то стала подаваться его сила. И повел он очами вокруг себя: Боже, все неведомые, все чужие лица! Хоть бы кто-нибудь из близких присутствовал при его смерти! Он не хотел бы слышать рыданий и сокрушения слабой матери или безумных воплей супруги, исторгающей волосы и биющей себя в белые груди; хотел бы он теперь увидеть твердого мужа, который бы разумным словом освежил его и утешил при кончине. И упал он силою и воскликнул в душевной немощи:
- Батько! где ты! Слышишь ли ты?
- Слышу! - раздалось среди всеобщей тишины, и весь миллион народа в одно время вздрогнул.
Часть военных всадников бросилась заботливо рассматривать толпы народа. Янкель побледнел как смерть, и когда всадники немного отдалились от него, он со страхом оборотился назад, чтобы взглянуть на Тараса; но Тараса уже возле него не было: его и след простыл».
Кого же воспитал Тарас Бульба?
Остап достойно гибнет за Православие и Родину. Второй же сын — Андрий, предавший соратников ради прекрасной полячки, дает убить себя отцу безропотно потому, что глубоко в душе чувствует свою неправду. Несмотря ни на что, Бульба поднял и взрастил Человеков (с большой буквы!), способных подняться над требованиями желудка и всего того, что находится ниже пупка. Именно, Бульбы, Остапы и Андрии (да, да, Андрии!) строили наше государство, прошли от Урала и до Алеутских островов.
Можно возразить, что времена тогда были варварские, нравы грубые, соответственно, и воспитание жестокое. Истинно! Отнюдь не «Золотой век» описывает Гоголь, но кто сказал, что ныне в мире стало больше жалости, терпения и любви? Где? В Ливии, разорванной на части мятежом и бомбами? В Сербии? С сожженными монастырями и распятыми на глазах матерей младенцами? В Сирии? Где вырезали за ночь целые деревни? Или в оболваненной Малороссии? Где трупы валялись на улицах русских городов, обстрелянных мутантами-карателями.
О, это пока далеко от России! Пока далеко… Да и не очень уж… От Белгорода и Воронежа до Донецка и Луганска военный самолет быстрехонько пролетает трассу…
А вот это не рядом ли с нами? Не в соседнем ли доме? Не в твоей ли хате или квартире? «Знаю, подло завелось теперь на земле нашей; думают только, чтобы при них были хлебные стоги, скирды да конные табуны их, да были бы целы в погребах запечатанные меды их. Перенимают черт знает какие бусурманские обычаи; гнушаются языком своим; свой с своим не хочет говорить; свой своего продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке. Милость чужого короля, да и не короля, а паскудная милость польского магната, который желтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства».
Нет, стократно прав Екклесиаст: «Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем».
Представим себе, что некий современный Тарас Бульба окажется перед лицом ювенальной юстиции. Конечно, раз он — современный, то и «на кулачки» с сыном не идет, но просто пытается воспитать козака. Чем все закончится? Придет тетенька с добрым лицом: «Ах, у Вас в погребе только сало? А где пицца и киви? Вы неправильно растите детей. Да и по заднице ремнем изволили дать! Изъять!!! А по вам, любезнейший, тюряга плачет».
Бульба будет решительно сопротивляться, может даже и тетеньку стукнуть. Ну, и упекут его лет этак на пять в соответствующее место. Остапа в приют (и припишут регулярные посещения психиатра), а Андрию позволят просвещаться на «уроках сексуальной культуры». И все. Кто скажет в грозный час: «Нет уз святее товарищества»?..
Но то, что могут исчезнуть Остапы — это только полбеды. Мерзость ювеналки заключается еще и в ином. С чего взяли сотрудники «ювеналки» и даже органов правосудия, что они имеют право распоряжаться жизнями чужих детей?
Образование — не основание. Среди людей, окончивших вузы бестолочей совсем не меньше, чем среди дворников. Разве, что у дворников апломба не так много. Соответствующее образование — не индульгенция. Сердце необходимо. Любовь важна. Мудрость нужна. А каждый ли ювенальщик обладает сим? Что он поставит во главу угла, когда придется решать проблему с конкретным ребенком? Свою зарплату или совесть? Выполненный план или честь? В обществе всеобщего потребления, что он сделает в первую очередь? Ведь здесь же имеется и духовная опасность — приписать себе непогрешимость и получать удовольствие от вершения судеб «маленьких людей». Гордыня подпитывается этим. Страшнейший грех, разлагающий душу вершителя. Впрочем, да и поверим в светлые образы противников шлепков по попкам!
Но почему же в тех государствах, где ювенальщина процветает, одновременно наблюдается и кризис с деторождаемостью. Так и в Германии, так и в скандинавских странах, так и во Франции (список легко продолжается). На ум приходит страшное подозрение: сей порядок выгоден большому кругу людей.
В потребительском обществе ребенок выступает конкурентом (прости, Господи!) родителям. Папа должен не играть в компьютерные игры после работы, а читать малышу сказку. Мама вместо прогулки по шопам — няньчить грудничка. Уходит время, которое взрослые мечтали бы посвятить самим себе. Поэтому-то и детей рождают мало. И ювеналка в помощь: пусть кто-то рекомендует мне, как истинно правильно растить детей. Я же не буду затрачивать своих сил на воспитание. Ребенок проказничает — наказывать не надо, он — «индиго» и не непослушный, а особенный. И государство еще УК грозит!.. Фу, тяжесть упала с груди. Ничего делать не буду. И мне то как комфортно…
Так растлевается семья…
Изъятие детей из семьи ради их же блага. И посадка родителей за решетку, дабы не воспитывали будущих отцов и матерей, воинов и хранительниц святого семейного очага. Хорошо придумали ювенальщики! Но плагиат это! Давайте вспомянем Османскую империю. У родителей-христиан турки отнимали мальчиков. Мотивы имелись чисто «благие»: отвернуть ребенка от «ложной» веры и привить истинную, за одно и «крутых» ратников получить. Зачем прислушиваться к мнению «неверных», они уже в том виноваты, что не захотели стать мусульманами. И возникли янычары, без роду и племени, которые при переворотах с удовольствием резали и самих детей султанов…
Обратимся к опыту Австралии. В XX веке власти отняли у аборигенов ок. 100 тысяч детей. Как же! Как же! Побуждения наилучшие! Воспитать дикарей как людей цивилизованных! Приобщить к культуре европейской — самой передовой из передовых! По всему континенту белые «цивилизаторы» буквально охотились за темнокожими детьми. Тупые родители их прятали, тогда их арестовывали. И дети из-за голода сами выходили к «благодетелям».
В 2008 г. Австралийское правительство извинилось перед аборигенами. Только толку-то!? Большинство отобранных детей уже выросло и вкусило от плодов «цивилизованного рая»: число наркоманов и алкоголиков среди них в разы выше, чем у «диких» предков.
Лишение человека права самостоятельно воспитывать детей — вернейший путь нации в заранее приготовленную могилу. И не дай Бог, чтобы у нас в России наступила эра, когда некому будет произнести великую фразу Вергилия: «Мальчик, мать узнавай и ей начинай улыбаться!»