В Общественной палате развенчали мифы лоббистов профилактики сембытнасилия
В Общественной палате развенчали мифы лоббистов профилактики сембытнасилияВ среду в Общественной палате состоялось уже второе за месяц обсуждение скандального проекта закона о домашнем насилии. Разработчики и ярые сторонники принятия документа, несмотря на приглашение, в очередной раз ушли от открытой полемики. Без них и их истерик мероприятие получилось содержательным и полезным, так как на нынешнем круглом столе собрались в основном профессионалы: судьи, полицейские, юристы --абсолютное большинство которых четко и аргументированно развенчали мифы лоббистов и выступили против принятия антисемейного закона. На фоне выступавших профессионалов особенно комично смотрелся некий представитель МИД Сергей Чумарев, который призвал собравшихся выполнить решение ЕСПЧ и принять-таки антисемейный закон, поскольку-де, подобные акты приняты во всей Европе.
На этот раз слушания организовала Комиссия ОП РФ по безопасности и взаимодействию с ОНК, а также Комиссия по общественному контролю и взаимодействию с общественными советами – соответственно, в списке выступающих числилось немало судей, сотрудников МВД, криминалистов, и прочих юристов, в том числе представляющих общественные организации и НКО, занимающиеся помощью жертвам домашнего насилия. Собственно, только среди последних и обнаружились сторонники законопроекта, что вполне ожидаемо – в случае его принятия количество их клиентов (а значит, и бюджеты) неизбежно увеличится. Разработчики законопроекта, как обычно, отказались от диалога на площадке ОП. Так что их позиция была ограничена видеонарезкой выступлений «блогерши и общественницы», неофициального резидента Всемирного банка в РФ феминистки Алены Поповой.
«Данные Росстата: 16,4 млн. жертв насилия в год – это данные Росстата; МВД говорит, нам что 40% тяжких преступлений совершаются внутри семьи. Больше 90% жертв насилия – это женщины», – заученная ложь Поповой шокировала неподготовленных участников мероприятия, в том числе замглавы федеральной службы статистики Марину Сабельникову.
Член Комиссии по общественному контролю Людмила Виноградова тут же поправила феминистку проверенными данными:
«Согласно ГИАЦ МВД, в 2015 году было зафиксировано всего 54285 потерпевших от преступлений, сопряженных с насильственными действиями на бытовой почве (побои, вред здоровью различной степени тяжести) в семье, из них – 17928 женщин (то есть одна треть от общего количества). То есть насильственные семейно-бытовые преступления составляют 2,2% от общего числа всех видов преступлений, совершенных против женщин в 2015 году», – сообщила Виноградова.
Уполномоченный по правам ребенка во Владимирской области Геннадий Прохорычев охарактеризовал идеи Поповой как «фантазии девушки с Рублевки».
«Теперь нас всех хотят убедить, что в каждой семье происходит что-то ужасное, что все мужчины просто изверги и маньяки. Но вот у меня в руках данные МВД по Владимирской области – они демонстрируют снижение случаев применения насилия в семье на 50% с 2017 по 2019 год по легкому и среднему вреда здоровья, на 12,5% по тяжелым статьям. И вот эта женщина, (Алена Попова), лжет по всей статистике, которую сегодня совсем несложно получить и проверить.
Никакой критике не поддается и пункт законопроекта о том, что охранные ордера гражданам в случае выявления насилия в их отношении предусматриваются с возраста 16 лет. Все российское законодательство свидетельствует, что право на образование, воспитание ребенка закрепляется за его родителями – до достижения им 18 лет. Куда они собрались выселять детей? Мне стыдно, что за такую галиматью выступают депутаты Госдумы», – заключил Прохорычев, очевидно, пройдясь таким образом по соратнице Поповой депутату ГосДумы Оксане Пушкиной.
Затем внимание аудитории ненадолго захватила помощница Пушкиной, адвокат Екатерина Барбакадзе. Девушка объяснила, почему депутат не нашла возможности приехать в ОП:
«Буквально сейчас закончилась рабочая встреча между депутатами и сенаторами – соавторами законопроекта. Они обсуждали сроки его внесения в Государственную Думу», – сказала Барбакадзе, отказавшись при этом озвучивать эти сроки общественности.
Также помощница Пушкиной представила запись голоса Алены Поповой, которая заявила, что ее не приглашали на мероприятие, пообещала собравшимся, что закон обязательно будет принят, а также использовала любимый манипулятивный аргумент лоббистов: «Закон еще официально не внесен, вы его в глаза не видели, так что вы сейчас обсуждаете? Вы вводите в заблуждение всех, кто вас слушает».
Вот интересно, зачем же тогда господа лоббисты слушания проводили в Госдуме - на которых, кстати, сама Попова кричала из зала что «законопроект есть» ? Естественно, распечатки нынешний версии законопроекта распространялись во время обсуждения в СФ, СПЧ, Госдуме, и они стали достоянием общественности и СМИ. Но больше всего поражает цинизм лоббистов, на данный момент делающих все, чтобы обсуждение такого социально значимого правового документа, который затронет все российские семьи, проходило только в их закрытом кругу, чтобы рабочая группа по законопроекту состояла исключительно из его сторонников и представителей прозападных НКО, при полном игнорировании позиции родительской общественности, независимых экспертов, Церкви и консервативного большинства россиян.
Нам не ведомо, в какой степени госпожа Попова приложила руку к обновленному тексту документа, но факт остается фактом – это, по сути, реинкарнация все того же отклоненного проекта закона о профилактике СБН от Мурзабаевой-Белякова. Главное в нем: внедрение «резиновых» формулировок психо- и экономического насилия, института охранных ордеров и досудебных наказаний признанных виновными по определению полиции.
Еще раз оцените всю наглость и беспринципность (а возможно, и неадекватность) манипуляций лоббисток СБН, намеренно проталкивающих документ в закрытом режиме и параллельно обвиняющих всех граждан, пытающихся разобраться в сути вопроса и что-то обсудить, в недостаточной осведомленности. Что ж, в собственной закрытости пушкины-поповы могут винить только самих себя – это типичный приемчик либерал-глобалистов, без шума и пыли проводящих инициативы, которые в итоге ставят перед фактом каждого гражданина. В ситуации, когда общественность намеренно держат в информационном вакууме, а в СМИ и интернете уже несколько месяцев нагнетается истерия против «семьи как самого страшного места на земле» (при активном участии тех же Пушкиной, Поповой сотоварищи ), гражданам приходится обсуждать те составляющие законопроекта, которые удалось «выловить» .
Судья Владимирского областного суда Павел Якушев отметил, что декларируемые цели защитниц от «семейно-бытового насилия» и их реализация в законопроекте кардинально различаются.
«Существующая система мер профилактики домашнего насилия при надлежащем правоприменении и согласованной работе всех заинтересованных органов и структур может эффективным образом с этой задачей справляться. Я изучил имеющийся в доступе законопроект, в нем предусмотрено, что он вступает в силу с 1 января 2021 года – наверно, это одна из последних версий.
Те меры, которые предлагает законопроект, не направлены на профилактику семейно-бытового насилия. На мой взгляд, они нанесут серьезный удар по институту семьи. Прежде всего, законопроект нарушает пределы вмешательства государства в дела семьи. Статьей 1 Семейного кодекса закреплено: участники семейных правоотношений самостоятельно, по своему усмотрению решают вопросы семейной жизни. Супруги самостоятельно выбирают формы и способы воспитания детей, формы и способы получения детьми образования. В законопроекте, в частности, говорится о «принуждении к совершению действий, не соответствующих возрасту либо возможностям члена семьи».
Более того, законопроект предполагает вмешательство в дела семьи не только органов госвласти, но и общественных организаций (НКО), которым государство может передавать определенные полномочия. С нашей точки зрения, это недопустимо, потому что если деятельность органов власти еще можно как-то регламентировать, то широкие полномочия общественников в семьях неизбежно повлекут за собой злоупотребления.
Данный законопроект совершенно не предусматривает примирительных процедур – такое впечатление, что все его инициативы направлены на обострение противоречий, разжигание войны полов и поколений. Например, в судах Владимирской области ежегодно более 30% всех семейных споров заканчиваются примирением супругов, и суды активно привлекают различные службы медиации. Именно примирение способно свести на нет конфликт, который в дальнейшем может привести к насильственным действиям.
И самое главное – вопросы, связанные с возмещением, компенсацией морального вреда, с ограничением прав на пользование жилым помещением должны решаться в общеисковом порядке. Этот порядок в гражданском процессе предусматривает определенные стандарты доказывания, т.е. набор доказательств, что в рамках вынесения судебного защитного предписания сделать невозможно. То есть предполагается некая упрощенная процедура, в рамках которой можно лишить гражданина денежных средств, ограничить его в праве пользования жилым помещением, принадлежащим ему по защищенному Конституцией праву собственности. Кроме того, тут возможны злоупотребления, когда в рамках защитного предписания будет осуществляться передача имущества, его оперативная реализация, а далее в рамках общеискового порядка оспорить такую цепочку сделок будет сложно», – заключил Якушев.
Затем эксперты предельно полно раскрыли тему о западной правоприменительной практике по сембытнасилию, о связях «первых ласточек» его продвижения в России с западными политиками и международными фондами, а также прокомментировали решение ЕСПЧ по нашумевшему делу «Володина против РФ».
Корреспондент «Красной весны» Максим Карев рассказал об иностранном влиянии на российскую политику на примере «мягкой силы» – через сеть НКО с хорошо знакомыми фамилиями лоббистов: Анна Ривина, Мари Давтян, Мария Писклакова-Паркер, Алена Попова, их связями с либеральным западным истеблишментом и западными фондами.
Также на круглом столе было приведено множество фактов печального западного опыта: рассказывалось о применении законодательный программы по борьбе с домашним насилием в семьях в Германии, о стабильно высоком уровне насилия в семьях в Испании несмотря на 15 лет аналогичной «профилактики», о беззаконии, творящемся с охранными ордерами в США, Германии и Швеции. Особый интерес участников вызвал доклад эксперта ОУЗС, кандидата юридических наук Анны Швабауэр.
По словам эксперта, в США с 1994 г. существует закон, аналогичный критикуемому (Violence Against Women Act27). На его основании штаты стали принимать свои внутренние законы, разрешающие арест «домашнего правонарушителя». «Судьи выдают защитные предписания при простом намеке на домашние проблемы. Исследования, проведенные в Массачусетс в 1994 г., показали, что 50% предписаний выдано на основании простых предположений о возможном насилии либо при наличии «страхов». В итоге после приезда полиции на место далеко не всегда понятно, кто виновник домашнего конфликта, поэтому репрессивные меры применяются в том числе к пострадавшим. Закон никак не помогает искоренить истинные причины домашнего насилия (отсутствие занятости, экономические проблемы и др.), пострадавшие женщины утрачивают процессуальные преимущества, поскольку они становятся перед угрозой изъятия у них детей, а само защитное предписание нередко добавляет правонарушителю ярости. Неслучайно профессор права, директор семейной консультации в Университете Балтимор Л. Гудмарк отмечает, что существующий закон абсолютно слеп к желанию женщины остаться вместе со спутником а защитные предписания в США называют «разводом де-факто»». Проведенные в США в 2008 г. исследования показали, что 72% защитных предписаний было выдано без реальных оснований.
Еще хуже обстоят дела в Швеции. Там, во исполнение Стамбульской конвенции принята Национальная стратегия борьбы с насилием мужчин в отношении женщин на 2017-2026 годы. Правительство Швеции поручило Шведскому национальному агентству по образованию разработать и внедрить школьные программы по активному противодействию традиционным гендерным моделям.
В Отчете Швеции по реализации Конвенции прямо указано, что «школа несет ответственность за противодействие традиционным гендерным моделям», и в отношении детей реализуются программы, негативно оценивающие развитие мужественности у мальчиков. «Национальная стратегия прямо формулирует, что «содержит меры по усилению защиты и поддержки женщин, подвергающихся насилию, меры по борьбе с насилием в однополых отношениях, а также меры по противодействию деструктивной маскулинности и понятиям чести». Таким образом, мужественность (маскулинность) по мнению этих педерастов – это «негативная» характеристика мужчины, которая провоцирует в обществе насилие.
Согласно Отчету Швеции по реализации Стамбульской Конвенции по «национальным учебным программам для обязательных и старших классов средней школы, директор школы несет особую ответственность за обеспечение того, чтобы учащиеся получали знания о сексе и интимных отношениях». Правительство Швеции считает важным, чтобы школы передавали детям информацию о «сексуальном насилии».»
В контексте надвигающегося на семьи закона обсуждалось и громкое дело ЕСПЧ «Володина против России». Член экспертно-консультативного совета Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Александр Коваленин оказался полностью солидарен с доцентом кафедры права Алтайского госуниверситета, к.ю.н. Константином Чепрасовым. Оба эксперта отметили, что суверенитет нашего государства должен стоять на первом месте всякий раз, когда выносится решение об исполнении/неисполнении РФ международного арбитража.
«Естественно, наша страна не обязана следовать тем мерам, которые отражены в Стамбульской Конвенции. При этом в силу субсидиарности ЕСПЧ не имеет права рекомендовать конкретные правовые меры тем или иным государствам, лишь давать общие рекомендации. Но в случае с Россией их действия всегда избирательны и игнорируют даже базовые установки ООН о неприкосновенности нацсуверенитета», – подчеркнул Чепрасов.
И тут неожиданно совсем не в унисон с экспертами высказался представитель МИД Сергей Чумарев, позиция которого свелась к неизбежности и «справедливости» прогибания России под ЕСПЧ :
«С формально юридической точки зрения последствие одно – надо исполнять это решение (ЕСПЧ). В случае неисполнения существует процедура передачи дела на контроль комитета министров Совета Европы. Насколько я понимаю, Россия собирается его исполнить. Эта тема привлекла множество НКО, которые будут способствовать подаче аналогичных жалоб. Если не принять соответствующие законодательные меры на национальном уровне, нас ждут сотни и тысячи подобных жалоб. Международный суд собрал рекомендации для России за последние 15-20 лет, что доказывает – работа по нашей стране ведется очень тщательно. И общее представление ЕС таково, что все жители Европы должны быть защищены от насилия правом и общей практикой, так что думаю, нам нет смысла тут делиться на сторонников и противников законопроекта», – заявил Чумарев, внушая аудитории мысль о полном поражении страны от ЕСПЧ и бессмысленности народной борьбы с законом «О профилактике домашнего насилия». Столь откровенная лоббистская позиция «нашего» МИДа, постоянно «выражающего озабоченность» или даже «решительный протест» действиям «уважаемых партнеров», вызывает много вопросов.
О манипуляциях этих самых «партнеров» и их засланцев с примерами рассказала лидер «Родительского всероссийского сопротивления» Мария Мамиконян. «Внушить тот факт, что семья – самое опасное место на земле, можно только с помощью манипуляций. И лоббистки этого закона начали раскачивать общественное мнение по поводу перевода статьи «побои» из уголовного преступления в административное (для первое выявленного случая). Поднялась истерия с историями про отрубленные руки женщины и проч., не имеющая никакого отношения к реальной правовой практике.
Одни из главных причин, которые приводят к насилию в семьях – алкоголизм, психические заболевания, но НКО не заинтересованы решать эти проблемы, им куда проще организовать какие-нибудь «курсы управления гневом». Также неоднократно заявлялось, что традиция у нас в России – унижать и третировать слабого, в т.ч. женщин в семьях. Но мы уже давно не живем по «Домострою» и насилие к ближнему, разумеется, не является нашей неотъемлемой чертой.
Разрушив семью можно только натравив женщин на мужчин, и сейчас интернет заполонили высказывания молодых девушек-феминисток. Это агрессивные, пользующиеся ненормативной лексикой по отношению к мужчинам и старшим дамы, которые считают, что они могут контролировать семьи и навязывать всем свои правила в отношениях. А мужчины в ответ уже говорят: «Жениться – да никогда в жизни, эти «шкуры» теперь чуть что будут жаловаться на насилие, отберут у нас все имущество и выгонят нас из собственных домов». Вот к чему приводит одно только публичное обсуждение законопроекта», – резюмировала Мамиконян.
Чтобы пресечь попытки манипуляций лоббистов со статистикой, надо просто знать официальные данные – например, того же ГИАЦ МВД. Согласно свежей выписке МВД от 15 октября 2019 г., «за последние пять лет наблюдается значительное снижения фактов домашнего насилия, в том числе в отношении женщин», причем позитивная статистика отмечена во всех регионах.
Более точные данные озвучила замглавы Росстата Марина Сабельникова, замглавы Росстата: «У нас есть официальное письмо от МВД с полной статистикой с 2010 по 2018 годы. Скажу только, что преступления в отношении женщин уменьшаются. За два последних года число потерпевших женщин от семейного насилия сократилось в два раза: с 65 тыс. до 33 тыс. чел. – это сколько всего подверглось насилию в семье в прошлом году, среди них женщин – 24 тыс. Сейчас мы работает над статистическим сборником, где будет полностью представлена эта информация», – рассказала Сабельникова.
Профессор кафедры социологии, семьи и демографии МГУ Александр Синельников начал выступление с тезиса о строгой защите суверенитета семьи и государства:
«Государство, которое уступает внешнему давлению и позволяет другим странам и международным организациям менять свое законодательство, теряет свой суверенитет и в конце концов перестает быть государством. А к чему сводится предлагаемое нам сегодня изменение в законодательство? К массированному вмешательству во внутрисемейную жизнь. Но любая семья также имеет свой суверенитет, очень им дорожит, и если теряет его, то перестает быть семьей. Поэтому если этот закон будет принят, то он просто убьет семью, а вместе с ней и общество, и государство. Человек смертен, но общество бессмертно пока на смену умершим приходят родившиеся. А если семья будет разрушена, тогда смены не будет», – заключил Синельников под аплодисменты зала.
Социальный взгляд Синельникова был дополнен правовыми аспектами в докладе к.ю.н., криминолога Елены Тимошиной:
«Мы против концептуального содержания этого законопроекта, так как единственным критерием применения этого насилия будет субъективное мнение жертвы. Если не будет четких и прозрачных норм, то данный закон не будет соответствовать основным критериям российского права – конкретность содержания и формальная определенность нормы. Соответственно, мы получаем разную практику применения в разных регионах и ситуацию нарушения базового принципа права – равенства всех граждан перед законом. Всегда конкретность норм была гарантией защиты прав граждан. Само по себе понятие «психологическое насилие» – мощнейший коррупциогенный фактор, открывающий дорогу к различным злоупотреблениям. Мы также концептуально против введения охранных ордеров до решения суда, фактического признания человека виновным. Таким образом создается параллельная система правосудия только для членов семьи – это явная дискриминация граждан только по признаку желания создать семью, что в нашем обществе недопустимо».
Развернутые аргументы противников законопроекта, бьющие точно в цель, оказали влияние даже на изначальных его сторонников и «перевербовали» их. Это видно на примере социолога, общественного деятеля, «мисс Москва» Надежды Юшкиной:
«Изначально я была за этот закон. До тех пор, пока не прочла ту редакцию, о которой говорилось, что ее «никто не видел». Нашлись люди из рабочей группы, которые выложили ее на Facebook и прислали мне ссылку. Я была за закон, потому что считаю, что у нас действительно есть трудности с защитой женщин от семейного насилия. Мне писали женщины из разных регионов России с просьбами помочь с защитой от насилия в семье. Главная проблема в том, что по нынешнему, вполне самодостаточному законодательству у нас просто отказываются возбуждать уголовные и административные дела за побои. Проблема в работе правоохранительных органов. А еще один закон на эту же тему просто ничего не даст. И потом, мы признаем, что полиция работает не лучшим образом, но делегируем ей же широкие полномочия в новом законе. Логики тут я не вижу.
И главное – автор законопроекта мне подтвердил в дискуссии, что защита жертв у них предусмотрена только на платной основе. Платить за все должен насильник, а заставить его это сделать зачастую совсем не просто. Развитие бесплатной помощи для пострадавших от насилия не предусмотрено, что является большим минусом. Также меня насторожило выписывание охранного ордера с 16 лет, хотя по закону родители отвечают за детей и являются их законными представителями до 18-летия», – заявила Юшкина.
Как видим, сорванный общественниками блицкриг лоббистов профилактики СБН в Госдуме на прошлой неделе приносит свои плоды. Позиции родительской общественности, некоторых силовиков и судей, экспертного сообщества, считающих принятие данного закона недопустимым, укрепляются, у нас появляется все больше ценнейшей информации, способной помешать развертыванию мощного оружия против мужчин и традиционной семьи, фактическому захвату НКО власти в стране. Что до Пушкиной, Поповой сотоварищи, этим дамам, так или иначе, вскоре придется продемонстрировать общественникам текст покрытого тайной документа. И вот тогда начнется, по их понятиям, предметный разговор и последний этап борьбы с законопроектом, который вот-вот должен быть внесен к Госдуму. Инструкция отправки заявления против законопроекта в парламент и другие органы власти доступна по ссылке.
РИА Катюша
Подписывайтесь на наш Телеграм
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШУ ГРУППУ ВКОНТАКТЕ
Поддержать наш проект пожертвованием