Владимир Самсонов: от минометного взвода до лаборатории полярных сияний
…20-е годы прошлого века. Якутская глубинка. Учёные из Ленинграда, которым покинутая много месяцев назад цивилизация только во снах снится. И вдруг — гитарные аккорды. И танцующие под них малыши — беленькая девочка, большеглазые мальчики. Гостям понадобилось время, чтобы прийти в себя… «Я очень по вам соскучился» Это был дом учителей Парфения Никитича и Надежды Евменьевны ... Читать далее
Сообщение Владимир Самсонов: от минометного взвода до лаборатории полярных сияний появились сначала на yakutia-daily.ru.
…20-е годы прошлого века. Якутская глубинка. Учёные из Ленинграда, которым покинутая много месяцев назад цивилизация только во снах снится. И вдруг — гитарные аккорды. И танцующие под них малыши — беленькая девочка, большеглазые мальчики. Гостям понадобилось время, чтобы прийти в себя…
«Я очень по вам соскучился»
Это был дом учителей Парфения Никитича и Надежды Евменьевны Самсоновых, на гитаре играла хозяйка, а танцевали их дети — Володя, Коля, Тамара.
Много лет спустя в Володином письме с фронта среди русских строк появится одна строчка на якутском, исполненная такой любви, такой тоски: «Я очень по вам всем соскучился…»
В армии он был с осени 1940 года — ушёл добровольцем, считая, что если
война на пороге, к ней нужно готовиться заранее. А когда она началась, закончил курсы младших лейтенантов артиллерии и оказался на Волховском фронте, командиром сначала миномётного взвода, потом — роты.
В его письмах не было ни слова о том, как пробирался он с двумя товарищами по тропке через сугробы — шёл посередке между ними, и вдруг начался миномётный обстрел… Поднимаясь на ноги и отряхиваясь от снега, Володя не сразу понял, что в живых остался один.
…Когда он вернулся домой, младший братишка, маленький Шурик, долго крутил в руках его ремень с дырой от осколка возле пряжки. Дыра была очень большой.
Но ему Володя рассказывал только что-то забавное. Вернее, что воспринималось, как забавное — он же всегда при этом посмеивался. Например, говоря про командира-майора, страдавшего при артобстрелах медвежьей болезнью. «Меняю командный пункт», — кричал он при этом, ныряя в кусты. Но во время очередной перемены дислокации немцы вдруг пошли в наступление, и командование взял на себя лейтенант Самсонов. За успешно отбитую атаку потом наградили майора. Из штаба-то не видать, кто где дислоцировался.
О трофеях
Случалось им и захватывать у противника склады с боеприпасами, и хотя диаметр немецких мин был на один миллиметр меньше, в них приспособились забивать дополнительный заряд и отправлять «nach Hause», то есть домой.
Ещё был случай: взяли в плен немца — высоченного, здоровенного. И приставили этого детину к делу: снаряды он подтаскивал, только успевай заряжать. Там, где двое кое-как управлялись, один шуровал — ловко, споро. Казалось, понятие «тяжесть» для него не существовало. Решили оставить его у себя. А так как и аппетит у «подносчика» был богатырский, пускали для него котелок по кругу, ополовинивая свои суточные пайки.
Месяц продлилась эта идиллия, но слухом земля полнится — дошло и до штаба, который стал метать громы и молнии: немедля доставить военнопленного!
Когда до немца довели этот приказ, он… заплакал. По-настоящему заплакал — уходил, утирая кулаком слёзы.
«Населённый пункт Борки»
В январе 1943-го в рукопашном бою в немецких траншеях у посёлка Синявино Володю впервые ранило.
А спустя год, 24 января 1944-го, у деревни Борки под Новгородом на их позиции навалилось не меньше двухсот немцев. Двести немцев на 30 бойцов…
Позже подсчитали: в плен взяли 45 фрицев, остальных перебили. «В этом бою тов. Самсонов В.П. лично уничтожил огнём из автомата 10 гитлеровцев», — отмечено в наградном листе.
Через неделю, 2 февраля, у деревни Закибье на них попёрли уже 15 танков и до батальона пехоты. А у них — лишь две противотанковые пушки… Володина рота продержалась сутки. Три танка удалось поджечь, а живая сила противника оставила в чистом поле сотню трупов.
В одном из боёв немцы принялись бить по ним из тяжёлой гаубицы. Ординарец поседел на глазах, а его самого колотило так, что он не сразу смог доложить начальству о ходе боя, а потом, когда всё кончилось, долго не получалось разжать стиснувшие трубку пальцы…
Ничего об этом Володя домой не писал. Спрашивал про Шурика, про сестёр — Тамару, Аню, Клару. И про Колю… А Коли уже давно не было на свете. Пропал без вести в 1942-м. Володя долго не верил в его гибель, внушая себе и родным, что брат жив, что воюет в партизанском отряде…
Приняв участие в прорыве и снятии блокады Ленинграда, после освобождения Новгорода и Нарвы их полк стал называться 559-м Нарвским полком 191-й Краснознаменной Новгородской стрелковой дивизии.
А дальше была Эстония. Там в конце 1944-го Владимир был ранен в четвертый раз. Осколки засели слишком глубоко, их не стали удалять, а его комиссовали инвалидом II группы. Домой он вернулся с орденом Красной Звезды и медалью «За оборону Ленинграда», к которым позже добавятся медаль «За победу над Германией» и орден Отечественной войны I степени.
Начало новой эры
Какое-то время работал в школе физруком. Одним из тех мальчишек, что ползали у него по-пластунски до седьмого пота, был Тарас Десяткин, который позже в память о Владимире помог Александру Самсонову выпустить пластинку.
Ученики любили Владимира Парфеньевича, но он мечтал учиться, и не где-нибудь, а в МГУ.
Всё дышало весной, победой. В 1945-м Владимир женился на своей однокласснице Лиде Верховодовой, родился сын. Но мечта об учёбе в главном университете страны не отпускала. И ведь он был принят туда! Однако по семейным обстоятельствам пришлось вернуться.
Поступил в 1950 году на физико-математический факультет Якутского педагогического института, по окончании которого пришёл в Якутский филиал Сибирского отделения Академии наук СССР.
4 октября 1957 года с космодрома «Байконур» был запущен первый
искусственный спутник Земли. Началась новая эра. И Владимир Самсонов стал одним из застрельщиков космофизических исследований в Якутии, приложив руку и к созданию сети станций для наблюдения за полярными сияниями на Крайнем Севере и Дальнем Востоке: «Сияния — зеркало земной подложки. Полезные ископаемые вызывают в небе определённого рода свечения».
В 1971 году Владимир Парфеньевич Самсонов защитил кандидатскую на тему «Тонкая структура пространственно-временного распределения полярных сияний». Название лаборатории, которой он заведовал, звучало, как музыка: лаборатория полярных сияний и свечения ночного неба.
Это не перебивало в нём интереса к земным делам: Владимир Парфеньевич, с 1968 года — учёный секретарь, а с 1977 года — заместитель директора по науке Якутского института космофизических исследований и аэрономии, был секретарём и председателем партбюро института, заместителем секретаря парткома и профкома ЯФ СО АН СССР, внештатным лектором Якутского обкома КПСС и общества «Знание».
И конечно, он, фронтовик, был членом якутского республиканского Комитета защиты мира. Сохранились его фотографии, сделанные во время встреч со школьниками: поверх боевых и трудовых наград — красный пионерский галстук, взгляд — молодой, зоркий. А как он гонял на лыжах, хотя осколки выходили из него всю жизнь — врачам оставалось только руками разводить.
Но отпущено ему было лишь 67 земных лет. Родился 3 января 1922 года, ушел 26 августа 1989-го. Защитить докторскую не успел. Зато успел выпестовать нескольких кандидатов. Представитель педагогической династии, что тут скажешь.
Сообщение Владимир Самсонов: от минометного взвода до лаборатории полярных сияний появились сначала на yakutia-daily.ru.