Человек, сделавший русофобию модной: чем запомнится политолог Збигнев Бжезинский‍

Известный политолог Збигнев Бжезинский умер в американском штате Вирджиния. Автор «Великой шахматной доски» ушел из жизни на 90-м году жизни. Поляк по происхождению, за свою долгую и плодотворную жизнь Бжезинский стал одним из наиболее значимых и влиятельных идеологов внешней политики США. В 1977–1981 годах он был помощником по национальной безопасности президента США Джимми Картера. В последние годы вел преподавательскую деятельность, а также возглавлял ряд общественных организаций.

За оценкой научной и политической деятельности Бжезинского Федеральное агентство новостей обратилось к ряду экспертов.

Так, Борис Кагарлицкий, директор Института глобализации и социальных движений, отмечает, что, как ни парадоксально, имя Бжезинского было более известно и популярно именно в России, а не в США или Европе. На Западе — особенно в академических кругах — Бжезинский никогда не пользовался особым влиянием.

«Влияние и популярность Збигнева Бжезинского — особенно в России — были связаны с тем, что он занимал достаточно ответственные должности. Мы помним, что в свое время он был советником по национальной безопасности президента США, а потому к его книгам, по крайней мере, у нас, было принято относиться с серьезным интересом. В то же время в академических кругах Бжезинский никогда по-настоящему не котировался. Его влияние многократно переоценено. Он работал в давно устаревших и в чем-то даже конспирологических схемах, которые очень хорошо ложатся на психологию российских чиновников и аффилированных с ними интеллектуалов, но имеют очень отдаленное отношение к реальности», — заявил политолог в беседе с корреспондентом ФАН.

В любом случае, отмечает другой собеседник нашего агентства, профессор Высшей школы экономики Олег Матвейчев, должность в администрации Картера была не последним и, быть может, даже не самым главным постом, который Бжезинский занимал в течение своей жизни.

«Очень долгое время он оставался одним из главных спикеров, политологов и экспертов американского Совета по внешнеэкономической деятельности. А это, я напомню, организация, которая уже почти 100 лет настраивает американскую элиту на глобалистский манер. Потому, конечно, Бжезинский — это идеолог глобализма. Что касается его политологических работ, то с точки зрения российской науки — качества нашей науки — это действительно уровень обычного кандидата наук. Да и то в лучшем случае. Это не какие-то выдающиеся произведения или новые доктрины. Никакого вклада в политологическую науку Бжезинский не внес: он был больше практиком и популяризатором», — приводит свою точку зрения Матвейчев.

Известная антипатия Бжезинского к России также не кажется эксперту чем-то особенным и необычным. «Как и у многих поляков, все его усилия были направлены на противостояние с Россией, все его глобалистические концепции разработаны с целью ее ослабления», — подводит итог он.

Политолог, эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер в целом согласен, что в чисто научном плане значение фигуры Бжезинского было не так велико. Тем не менее это не помешало ему стать в какой-то степени первопроходцем.

«Основное значение Бжезинского не в том, выдающимся он был политологом или нет, даже не в том, что он был выдающимся русофобом. Бжезинский был первым политологом в Белом доме, который сформулировал для лидеров Запада их отношение к СССР — то самое, что сейчас продолжается и в качестве отношения к России. Именно Бжезинский смог систематизировать многие подходы и выразить их словами. Далее, начиная, я думаю, с Афганской войны, многие из этих подходов были воплощены на практике. Это была уже не просто идеологическая русофобия, а русофобия политическая — русофобия, воплощенная в политических решениях», — заявляет Брутер.

В том, что именно Збигневу Бжезинскому принадлежит существенная роль в раздувании антипатии между Россией и США, не приходится сомневаться.

«Картер пришел на президентский пост человеком конструктивных взглядов. Тем не мене из-за Бжезинского он дал старт ухудшению отношений с СССР. Когда Картер передал власть Рейгану, тот стал реализовывать эти принципы с еще большей силой и американским пафосом. Таким образом, даже если работы и взгляды Бжезинского и не несли в себе особой научной значимости, то как систематизатор определенных идей в политике он имел огромное влияние. Именно благодаря ему Запад в политическом плане стал таким, каким он стал», — суммирует Владимир Брутер.

Иван Верихов