Швеция прекращает эксперимент с отрицательными процентными ставками, загнав свою экономику

Политика отрицательных процентных ставок разрушает денежные потоки и экономический уклад. Ее введение являлось ошибкой многих центральных банков и некоторых их экономистов, которые исходили из неправильной оценки ситуации.

Идея применения отрицательных ставок заключалась в том, чтобы наказать тех, кто отказывается брать кредиты и тратить деньги на ненужные им покупки, слишком много экономя, и не стимулируя своими приобретениями экономику.

Очевидно, что изначально это была нелепая идея.

Швеция запустила свою провалившуюся политику отрицательных ставок почти пять лет назад и теперь вынуждена прекращать ее из-за созданных финансовых рисков.

Самое интересное, что поворот обратно происходит именно из-за риска экономического спада, поскольку финансовые репрессии оказались неспособными заставить население и потребителей увеличить свои расходы.

Отсутствие роста в экономике никак не связано с избыточными сбережениями населения. Наоборот, причиной стагнации, скорее, является избыточный долг, избыточные мощности, порожденные низкими ставками и высокой ликвидностью, а также зомбирование экономики путем субсидирования секторов с низкой производительностью и крупной задолженностью.

Одновременно осуществляется наказание за высокую производительность за счет растущего налогообложения, носящего откровенно конфискационный характер.

Практика в Швеции показала, что отрицательные ставки не помогают уменьшить долг, а напротив стимулируют его увеличение; они не укрепляют кредитоспособность семей, поскольку цены на невоспроизводимые активы (недвижимость и т.д.) стремительно растут из-за избытка денежных средств, а заниженная стоимость долга не компенсирует большой риск.

Рост инвестиций и кредитов сдерживается не потому, что экономические агенты (население и потребители) слишком много экономят, а потому, что у них хорошая память на провальные эксперименты.

Семьи и компании стали более осторожными в вопросах инвестиций и расходов. Они правильно оценивают и понимают, что реальность экономики, которую они видят каждый день, не соответствует стоимости и количеству денег.

Совершенно неверно думать, что семьи и предприятия не инвестируют и не тратят. Они тратят, но меньше, чем хотелось бы центральным планировщикам. Однако, это не ошибка со стороны частного сектора, а типичный случай ошибочных оценок центральных планировщиков, которые исходят из позиций 2001-2007 гг.

Они полагают, что в те годы сформировался "базовый вариант" инвестиционного и кредитного спроса. В действительности же тогда надувались "финансовые пузыри".

Ошибка в аргументации централизованного планирования состоит в том, что, по мнению планировщиков, ставки являются отрицательными по требованию рынка, а не потому, что так хотят центральные банки. Хотя все происходит вплоть до наоборот.

Государственный долг торгуется с искусственно низкой доходностью, и вместо укрепления экономики отрицательные ставки толкают правительства к увеличивающейся зависимости от дешевого долга. Политики отказываются от любых реформистских побуждений и предпочитают накапливать больше долгов.

Финансовые репрессии центральных банков обусловлены ложным диагнозом, полагая, что низкий рост и инфляция ниже целевого уровня являются проблемой спроса, а не предыдущего превышения, и в конечном итоге создают пузыри, которые они пытаются сдуть, только неудачно и неэффективно.

Те, кто работал в реальной экономике, не верят, что финансовые репрессии заставят экономических агентов брать гораздо больше кредитов и укреплять экономику.

Поэтому сегодняшнюю негативную политику могут защищать только те люди, которые никогда не инвестировали и не вели реальный бизнес, создавая рабочие места.

Отрицательные ставки - это передача огромного богатства от вкладчиков с их реальной заработной платой правительству и должникам.

Центральные банки игнорируют влияние демографии, технологий и конкуренции на инфляцию и рост потребления, кредитов и инвестиций. При проведении ошибочной политики возникают новые пузыри, которые становятся более опасными, чем предыдущие.

В Швеции в условиях отрицательных ставок индекс цен на недвижимость увеличился на 50 % (с 160 до 240), средний индекс жилой недвижимости вырос на 27 %, невоспроизводимые активы выросли на 30–70 % (инфраструктура и т.д.), фондовый рынок вырос более чем на 20 %. Думаете это хорошо? Отнюдь!

Однако в этот же период потребление и инвестиции домашних хозяйств (валовое накопление) выросли очень незначительно, а реальная заработная плата осталась на прежнем уровне. Такой разрыв только укрепляет уверенность населения, что в экономике что-то не так!

Денежно-кредитная политика трансформировалась из поддержки структурных реформ в оправдание, чтобы их не проводить.

Так или иначе правительства приходят к необходимости повышения налогов, попутно обвиняя население и потребителей в том, что они не желают тратить свои кровные накопления, то есть разоряться, в угоду ошибочной экономической политики финансовых властей.