Что нужно знать в Москве о ситуации в Мьянме

Около 500 мусульман протестовали в Москве у посольства Мьянмы.

«Бриллианты… Что я знаю о бриллиантах?» — так начинается шедевральный фильм Гая Риччи «Большой куш». Тот же самый вопрос, с той же самой недоумённой интонацией (и можно сосредоточенно наморщить лоб) приходится задать самим себе по поводу Мьянмы (которая, кажется, была Бирмой?), народности рохинджа и сложных взаимоотношений тамошних буддистов и мусульман. Без ответа на этот вопрос после миллионного митинга в Грозном и заявлений Рамзана Кадырова о том, что Россия должна непременно осудить «шайтанов» нам уже, пожалуй, не обойтись.

Итак, начнём с того, что ближе всего – с митингов в Москве и Грозном. На них российские мусульмане резко выступили с осуждением властей Мьянмы в частности и буддистов вообще, обвинив их в геноциде бирманского народа рохинджа из-за мусульманского вероисповедания, а Рамзан Кадыров даже шокировал общественность заявлением, что «если даже Россия будет поддерживать тех шайтанов, которые совершают преступления, я против позиции России».

Тут нужно предельно внимательно сосредоточиться на словах, фактах и формулировках. Конфликт между смуглолицыми азиатами где-то за 4000 километров от нас рискует превратиться в новую внешнеполитическую головную боль.

Нужно ли нам это — обязательно становиться на одну из сторон в противоборстве? Кому это в итоге будет выгодно? Можно ли без этого обойтись?

Давайте для начала отбросим эмоции – в том числе, и вполне естественное чувство сопереживания и эмпатии, без сомнений, двигавшее Кадыровым в его импульсивном заявлении, но малоуместное в мудром мире взвешенной политики. Понятно, что таки да – сейчас в Мьянме рохинджа притесняются, но мир вообще место несправедливое, всех не пережалеешь, за всех не отомстишь, всех не накормишь. Думать нужно, в первую очередь, об интересах своей страны, а совпадают ли эти интересы с поддержкой рохинджа?

Мьянма – бывшая британская колония, а рохинджа – «гастарбайтеры» из Бенгалии, которых англичане привечали в приграничные области Бирмы как дешёвую рабочую силу, чему сами рохинджа были рады из-за крайней скученности жизни в Бангладеше. А вот сами местные бирманцы были не особенно рады «гостям из-за речки», и так как нравы у народа там были простые, общечеловеческими ценностями в западном изводе не сильно осложнённые, то отношения местных с неместными выглядели примерно так: «Как всё происходит: приплывают бенгальцы на лодках, основывают поселение, их находят местные бирманцы и убивают. Всё происходит на уровне почвы, вне любого международного права, на что повлиять очень сложно. Речь идёт о каких-то средневековых процессах движения народов, — утверждает эксперт. — Государство бирманское, которое так обвиняют, не может к каждому араканцу приставить по полицейскому, который учил бы его толерантности».

За лет двести взаимных обид накопилось столько, что и перечислить все сложно. Скажем, в годы Второй Мировой рохинджа воевали за британцев, а бирманцы – за японцев. Потом, при бирманском социализме многие рохинджа заняли высокие посты в стране, а когда воцарилась военная хунта, их оттуда прогнали, да заодно и объявили «негражданами» всю народность. В ответ рохинджа стали интенсивно наводить контакты с «исламским интернационалом», тренировать боевиков в Пакистане и Афганистане, а поводом к новому витку противостояния послужило синхронизированное нападение боевиков «Армии освобождения рохинджа» на множество полицейских участков. Ответом, разумеется, стали репрессии.

Кто тут прав? Да тут все не правы! Неправы буддисты, притесняющие много лет рохинджа, и неправы сами мусульмане, не нашедшие ничего лучшего, чем бороться со своим «оккупационным правительством» методами исламского терроризма. «Поскольку британцы уже сделали в Мьянме базу для буддистского терроризма, сейчас глобалисты создают плодородную почву для терроризма исламского, провоцируя и подпитывая ненависть среди этнорелигиозных групп в Южной Азии», — объясняет происходящее в Аракане Ахмед Раджив».

Поэтому было бы наиболее разумно не искать правого там, где поддержка любой из сторон – просто отличный способ по уши запачкаться, а подойти прагматически: нас туда кто-то звал?

Никто не звал. Зачем, в таком случае, самим туда лезть? В мире – масса мест, где кто-то кого-то режет: от Цейлона до Судана, от Колумбии до Филиппин. И нам всюду надо лезть как та затычка к бочке?

Зато очень легко спрогнозировать, что нехорошего нам принесёт вмешательство в конфликт. Мьянма – страна в орбите китайского влияния. В штате Аракан, где всё это сейчас происходит, недавно нашли нефть и газ и в 2013 году построили трубопровод в Китай. Если рохинджа, упирая на геноцид, смогут «пробить» с помощью мирового сообщества себе независимость, то Китай потеряет важную возможность получать поблизости углеводороды. Как думаете, нам Пекин скажет «спасибо», если мы посодействуем такому сценарию?

Владимир Путин поступил наиболее мудро – он призвал обе стороны воздержаться от насилия: «И президент Путин, и президент ас-Сиси выразили крайнюю озабоченность тем, что происходит в Мьянме, осудили любые проявления насилия, от кого бы они ни исходили, и против кого бы они ни были направлены, в том числе и против мусульман. Они призвали власти страны взять ситуацию под контроль как можно скорее». Вот это верно: и осудил, и не поссорился. «Мы против всего плохого и за всё хорошее».

А глубже туда лезть – не надо. У России сейчас и без того хватает забот в непростом деле борьбы с мировым терроризмом, и не нужно пытаться играть по «американским правилам» и встревать в каждый гордиев узел.