Юлия Ауг: «Авантюры совершаю почти каждый день» онлайн

Боясь предстать перед очами властной императрицы Елизаветы Петровны, я прекрасно понимала, что таким персонам вопросы не задают, перед ними робеют

Боясь предстать перед очами властной императрицы Елизаветы Петровны, я прекрасно понимала, что таким персонам вопросы не задают, перед ними робеют и с содроганием ждут своей участи. Но в первую же минуту актриса Юлия Ауг, исполнительница царственной роли в нашумевшем фильме, заявила, что она – не Елизавета и бояться не стоит. Но чем дольше длилась наша беседа, тем отчетливее крутилось в голове: «мощная, харизматичная, волевая, стержневая, цельная, сногсшибательная и умопомрачительная». Одним словом, императрица.

О контакте с духами и секретном языке «офень»

– Сейчас в производстве находится фильм «Прикосновение ветра», где вы сыграли женщину, отправившуюся на поиски старой любви в далекую Бурятию. Как думаете, можно ли воскресить старые чувства или ушедшую любовь никогда не вернуть?

– Во-первых, моя героиня ищет свою прошлую любовь не для того, чтобы ее воскресить, а чтобы понять, можно ли на этого человека оставить свою дочь, потому что сама находится на пороге смерти. Это попытка найти опору в человеке, который был любовью и который даже не подозревает, что у него есть взрослая дочь.

В фильме происходят различные сверхъестественные события, и в этом нет ничего удивительного, потому что в Бурятии, где проходили съемки, они случаются в действительности. Когда европейский человек сталкивается с буддийской цивилизацией, творятся невероятные вещи. Я сама тому свидетельница.

Проезжая по одной из дорог, вдруг увидела на обочине мини-смерч: в воздухе на небольшом расстоянии от земли как будто вращалось облако. Длилось это несколько минут, а потом исчезло. Что это было? Непонятно.

«Прикосновение ветра» – художественно-документальный проект. По сценарию я играю актрису, которая едет в Бурятию, центр буддизма России, где знакомится с младшим братом своего любимого и попадает в мир духов, который в этом регионе так же естественен, как любой атрибут повседневной жизни. Люди постоянно контактируют с духами.

И для этого не нужно специально посещать Иволгинский или Баргузинский дацаны. Там повсюду на кустах и деревьях завязаны ленточки, разноцветные полотенца – буддийские хадаки. Находясь в абсолютной гармонии с природой, люди поклоняются рекам, деревьям, горам.

В конечном итоге мы не знаем, встретила она свою любовь или нет, но, по крайней мере, она узнает, что ее возлюбленный жив и даже, вероятно, сможет ее вылечить. А что касается возвращения любви, я никогда не пыталась ее воскресить – ни в жизни, ни в кино.

– Правда, что вы осуществили мечту матери, которая хотела стать актрисой?

– Более того, она даже занималась в Минске в театральной студии Стефании Станюты. У меня же мама из Минска. Сейчас там живут дядя (родной брат мамы) с тетей. Бабушка с дедушкой жили. Все мое детство прошло в минских дворах. Как только заканчивалась школа, я уезжала туда на каникулы. Но мама была старшим ребенком в большой семье, и ей пришлось забыть о своих мечтах – нужно было помогать растить братьев и сестер.

Не только я воплотила мамино желание, моя дочь Полина в этом году поступила в ГИТИС, чем сильно меня удивила, так как собиралась стать оператором или драматургом.

– Помимо съемок, написания сценариев и режиссуры вы занимаетесь и производством клипов. Кто вам помогает в этом деле?

– Производство клипов – это наш семейный подряд. Я знаю, что на Полину и на мужа всегда могу положиться. На Андрее все техническое обеспечение клипов, он и второй режиссер, и режиссер по площадке. А Полина подбирает актеров, по сути, занимается кастингом.

Естественно, звезды в клипах – это мои друзья, с которыми я лично договариваюсь. Но в них принимают участие и много молодых людей – это абсолютная прерогатива Полины. Я даже не контролирую этот процесс. К примеру, звоню ей и говорю: «Поль, мне надо пять красивых молодых девчонок с длинными стройными ногами». Можно не проверять, все будет сделано отлично.

– Каков мир ваших общих семейных увлечений, выходящих за рамки работы?

– Скорее, муж разделяет мои увлечения, и они таким образом становятся общими. Хотя мне довольно сложно разграничить интересы и пристрастия и то, чем я занимаюсь по жизни. Кино и театр заполняют всю мою жизнь, никакого другого пространства не остается. Более того, когда оно возникает, это уже катастрофа. И единственное спасение – возможность путешествовать.

Когда Полина еще училась в школе и у нас выпадало хотя бы два свободных дня, мы садились в машину и отправлялись… просто даже в ближайшее Подмосковье. Чтобы увидеть что-то удивительное, необязательно лететь в Таиланд или на Карибы. Достаточно посмотреть на карту – вокруг Москвы множество замечательных, невероятно интересных мест. Года два, к сожалению, мы никуда не выбирались, все времени нет.

А вот последняя по времени наша поездка была в Мстеру. Этот город во Владимирской области известен тем, что раньше практически в каждом доме там жили художники-миниатюристы, которые расписывали шкатулки, писали иконы. Как и многие некогда ремесленные города России, Мстера обладает невероятным обаянием. Интересно, что эти города при всей похожести все равно не похожи один на другой, у каждого своя душа.

Как горько сознавать, что многие из них сейчас умирают. Например, чтобы найти мастеров в Мстере, понадобилось много времени. Мы буквально ездили по улицам, останавливали прохожих и спрашивали, где и кто занимается лаковыми миниатюрами. И в основном получали ответ, что «раньше в каждом дворе, а сейчас вряд ли кого-то найдешь». Но мы в конце концов нашли…

Мстера мне была интересна еще и по той причине, что в ней жили «офени» – коробейники, бродячие мелкорозничные торговцы, которые изобрели секретный язык для общения друг с другом – «феню». Я-то всю жизнь думала, что это тюремный блатной сленг. А все началось с того, что я увлеклась изучением истории росписи шкатулок и сама занялась росписью. Это и натолкнуло на поиски места, где когда-то подобное ремесло было развито.

О полярности миров актера и режиссера

– Ранее профессия режиссера считалась мужской, сейчас все грани стерлись. По-вашему, у режиссуры не женское лицо?

– Грани стерлись не сейчас, а давно. Нельзя сказать, что мы этого не видели, просто только сейчас опомнились. Давайте вспомним начало ХХ века, когда мир был по-настоящему молод, развивалось воздухоплавание, появился кинематограф, автомобили стали набирать технические характеристики. Так вот, кто это все осваивал? Женщины были среди первых. Мы можем вспомнить знаменитую путешественницу-летчицу Амелию Эрхарт, которая первая совершила перелет через Сахару. Никуда не денешься, женщины в начале ХХ века настолько хотели быть наравне с мужчинами, что осваивали практически любые профессии. А сейчас даже как-то смешно по этому поводу говорить. Среди режиссеров на данный момент такое количество женщин, что не только для меня, но и для других такой вопрос не стоит.

– Из режиссеров редко кто уходит в актеры, а вот обратное явление довольно распространено. Чего актерам и режиссерам не хватает в своей профессии?

– Почему редко? А Андрей Смирнов, Никита Михалков, Станислав Говорухин, Лариса Шепитько? Неправда. А чего не хватает? Мне кажется, актеру в какой-то момент может недоставать возможности создавать свой собственный мир или возникает нежелание быть просто инструментом в создании этого мира. И режиссеру иногда хочется быть не просто демиургом, который придумывает и творит, а воплотить некую грань этого мира. И это все объяснимо: у режиссера и актера совершенно разные способы существования.

– Что вам ближе: быть режиссером или актером?

– Сложно сказать. Мне нравится и то и другое. Только я не люблю быть и с той, и с другой стороны – и камера, и сцена. Достаточно давно для себя определила, что я или режиссер, или актер. Не могу вместе. Не вижу себя со стороны. Не понимаю, что делаю. Мне как актрисе необходим режиссер.

О «скелетах в шкафу» и роли, которая не грозит

– Вы можете поставить знак равенства между понятиями «талант» и «ответственность»?

– Абсолютно! Причем речь идет об ответственности и перед собой, и перед окружающими. Более того, художник несет колоссальные обязательства перед теми, кто на него смотрит. Потому что тот продукт, который он производит, действует на людей. Запросто очаровывая, он способен как вывести человека на свет, так и погрузить во тьму. Легче, чем любой проповедник.

– Согласитесь со словами английской актрисы и политика Гленды Джексон: «Дело актера – не наряжаться, а полностью обнажаться»?

– Безусловно. Когда ты создаешь образ, у тебя нет ничего, кроме себя. Ты – тот самый инструмент, на котором предстоит сыграть симфонию. Чтобы она получилась чистой, убедительной, без фальши, придется использовать абсолютно все имеющиеся у тебя в арсенале средства. Иногда даже потребуется признание того, что в тебе есть какие-то тайные желания, «скелеты в шкафу», которые необходимо вытащить и суметь ими работать. Порой это бывает слишком больно. Но по-другому никак.

– Британский актер Алан Рикман признавался в интервью, что для него выход на сцену – единственный способ справиться с беспокойством. Вам работа помогает преодолевать страхи и справляться с комплексами?

– Еще как! Совсем недавно в Перми я делала эскиз спектакля «Мефисто» по культовому фильму 80-х годов режиссера Иштвана Сабо с одноименным названием. Я получила возможность поставить этот спектакль на большой сцене в Пермском академическом театре, постановка будет в ноябре, а до этого времени я займусь инсценировкой, пользуясь не только сценарием, но и романом Клауса Манна и окружающей меня жизнью. Дело в том, что для меня способ постановки этого спектакля и вообще работа с этим материалом – возможность ответить себе на очень многие вопросы, и в первую очередь: может ли талантливый художник позволить себе сотрудничать с властью? Имеет ли он вообще на это право? Пока у меня нет ответа, будет интересно его узнать.

– То есть не нужны никакие психологи? Можно с помощью ролей, постановок, съемок решать свои внутренние проблемы?

– Так это же одна из задач искусства. В ноябре 2014 года в Красноярске я ставила спектакль «Горькие слезы Петры фон Кант» по пьесе Райнера Вернера Фасбиндера. Сегодня я как раз должна была туда лететь, чтобы получить приз – «Хрустальную маску» на фестивале «Театральная весна» – за лучшую режиссуру за этот спектакль. К сожалению, у меня завтра первый съемочный день, и я просто физически не успела бы вернуться в Москву.

За время постановки спектакля в Красноярске я видела два театрально-социальных проекта, направленных на адаптацию и реабилитацию детей. Один был посвящен слабослышащим детям, где было много пластики, пантомимы, потому что такие дети, оказывается, иногда невероятно одарены пластически. А второй – для детей с синдромом Дауна, которые выступали в качестве актеров, работая вместе с профессионалами на одной сцене. Такие проекты невероятно важны, потому что это не только способ социализации, но и возможность испытать невероятное счастье.

– Орландо Блум как-то признался журналистам: «Деньги меня не волнуют. Честное слово, если мне дадут возможность кого-нибудь в кино поцеловать, они могут мне не платить вообще». На какую роль вы бы согласились совершенно бесплатно?

– Я могу спокойно сказать, так как понимаю, что мне это уже не грозит. Если бы мне предложили сыграть императрицу Екатерину II, я готова отказаться от гонорара. Почему не сыграю? Я уже стала лицом Елизаветы Петровны, и мне никогда не предложат Екатерину.

Об интимных провокациях и молодежной свободе от секса

– Фильм «Интимные места» – это провокация или попытка разобраться в проблемах сексуальной неудовлетворенности? Почему кинолента вызвала такой шквал недовольства и обвинений в пошлости?

– В первую очередь это манифест современного поколения людей 35+, которые, несмотря на то что состоялись, сделали карьеру и производят впечатление суперуспешных, в личной жизни даже при наличии полноценных семей невероятно одиноки. Неужели об этой правде не следует говорить? Поэтому провокация? Да! Мы вытащили комплексы и проблему наружу.

– Но этого мало, надо предложить решение…

– Выход каждый должен найти сам. Первый шаг к любому решению – это возможность заглянуть проблеме в глаза. Не прятаться от нее, а признать, что она существует. Мы ее обнародовали, потому что она есть.

– То есть задача фильма была в том, чтобы заявить о проблеме и немного над ней поиронизировать?

– Да. Потому что если впадать по этому поводу в депрессию, вообще ничего не решишь. Смех всегда очищает.

– Есть ли какие-нибудь интимные темы, на которые вы не будете беседовать?

– Нет. Хотя, смотря с кем и о чем. Если это будет касаться не только меня, а еще и других людей, которым это может навредить, естественно, не буду. Это касается только меня.

– Как помочь современному поколению, для которого секс – норма, а понятия «любовь» и «ответственность» практически утрачены?

– У меня совершенно иное восприятие современного поколения. По моим наблюдениям, их сейчас это вообще мало интересует. Я сужу по своей дочери и ее друзьям. У них есть компания – человек десять, куда входят ребята из ГИТИСа и школы-студии МХАТ, вместе они проводят свободное время, путешествуют в Таиланд, Египет. Поначалу я искренне думала, что это группа из мальчиков и девочек, со сложившимися парами, у которых свои интересы. Каково было мое удивление, что это просто друзья. У некоторых парни и девушки были за пределами их круга. Думаю, что снижение интереса к сексу как раз вызвано доступностью информации. Они свободны от стереотипов. Оказавшись в одной комнате с человеком противоположного пола, им совершенно не обязательно с ним прыгать в кровать, потому что для них в этом нет ничего удивительного.

О великих тайнах и земном счастье

– По мнению Ива Сен-Лорана: «Самая лучшая одежда для женщины – это объятия любящего ее мужчины. А самая лучшая косметика – чувство влюбленности». Согласитесь?

– Верно. Но не каждая женщина может позволить себе столь дорогую одежду. А когда она влюблена, то выглядит просто потрясающе. Объяснить это нельзя. Это просто химия. У нее в кровь выделяется такое количество адреналина, что все светится. Она – как включенная лампочка.

– Оскар Уайльд был уверен, что «женщина – это сфинкс без загадок». Разделяете его мнение?

– Зная историю жизни Уайльда, его опыт общения с женщинами, уверена, что по-другому он и сказать не мог. Поэтому я ему прощаю. Тем более что невероятно люблю его творчество. Но в женщине миллион загадок, как, впрочем, и в любом человеке. Не имеют значения пол и возраст. Любой человек – это тайна.

– А какую великую тайну вам бы хотелось открыть?

– Есть загробный мир или нет? Есть ли душа, жизнь души? Есть ли Бог? Когда Познер задает своим собеседникам вопросы из анкеты Марселя Пруста, я каждый раз, затаив дыхание, слушаю ответы на вопрос: «Что бы вы сказали, оказавшись перед лицом Господа Бога?». Я бы произнесла: «Господи! Ты существуешь! Слава Богу!»

– Самая большая авантюра в вашей жизни?

– Я практически совершаю их каждый день (улыбается). Но, наверное, самой крутой авантюрой было уехать из Питера, уйти из театра и приехать в Москву, где у меня не было ни одной связи – ни друзей, ни знакомых, которые могли бы сказать: «Приезжай, у нас есть для тебя работа». Я ушла в никуда и приехала на пустое место. В Москве на тот момент у меня был тогда еще будущий муж и его квартира, в которой я могла жить. И все.

– В какой точке земного шара вы чувствуете себя наиболее комфортно?

– Есть места, с которыми ты энергетически входишь в некий резонанс. В стопроцентный резонанс я вхожу на берегу моря. Наибольший комфорт ощущаю в пограничном состоянии, где заканчивается суша и начинается вода. Сейчас я живу в Подмосковье в 140 м от реки – и это совершенно идеальный вариант. В любой момент за две минуты я могу оказаться на берегу реки. Такое ощущение, что там у меня заряжаются батарейки.

– Вы счастливый человек?

– Абсолютно. Согласитесь, не так много людей, которые мечтали заниматься театром или кино и делают это, которые хотели бы одновременно посвятить себя режиссуре и актерскому ремеслу – и занимаются этим. 19 марта я получила премию Ассоциации продюсеров кино и телевидения за роль Елизаветы Петровны, а сегодня должна была получить приз за лучшую режиссуру. Значит, я достаточно адекватно существую и в той, и в другой профессии. Как тут не быть счастливой?

Беседовала Янина Милославская

Фото из личного архива

Текст gorodw.by