Ирина Скалабан: мы создали единственную в России геоинформационную базу данных конфликтов новосибирской агломерации
Эксперт рассказала об основных болевых точках региона.
Профессор кафедры социальных работ и социальной антропологии НГТУ НЭТИ, доктор социологических наук, доцент Ирина Скалабан на заседании комиссии по коррупции регионального парламента проанализировала городские конфликты в Новосибирской агломерации, которые происходят в последние годы.
Городские конфликты усложняются
— Конфликты квалифицируются как городские не потому, что они происходят в городе, а потому что они касаются города. С этой точки зрения далеко не все конфликты, которые происходят в городе, на самом деле являются городскими. Важно, чтобы в них участвовали жители города, чтобы это была реальная городская повестка.
Кроме того, городские конфликты всегда публичны. Эту категорию конфликтов мы стали выделять последние несколько лет. Работая с городскими сообществами по социальным процессам, мы наблюдали, что многие городские сообщества, которые участвовали в конфликте, сохраняют свою устойчивость. То есть, условно говоря, конфликт прошел, а сообщество осталось, и оно очень часто продуцирует новые конфликты.
Обманутым дольщикам придется доплатить за жилье около 2 млн рублей в Новосибирске
На основе полученной информации мы создали единственную в России геоинформационную базу данных конфликтов новосибирской агломерации. В ней собраны почти 500 конфликтов, которые касались Новосибирска с 2011 года:
- основная количественная точка городского конфликта находится в сфере городского хозяйства и благоустройства.
- на втором месте — рост конфликтов в сфере строительства.
- третье — безопасность и правопорядок.
- четвертое — конфликты в этническо-религиозной сфере.
Что стоит сказать о конфликтах города: они усложняются и становятся взаимосвязанными. Например, в 2014 году, когда мы вместе с мэрией проводили исследование этноконфликтов на территории Новосибирска, то мы смотрели просто этническую повестку. Сегодня конфликт очень легко переходит из одной сферы в другую: градостроительный конфликт превращается в экологический, экологический легко может превратиться в конфликт этнический и так далее.
То есть, по сути, сегодня любой городской конфликт, в котором участвует представитель тех или иных этнических групп и может принести в него признаки этнизации, легко может маркироваться как этнический.
Еще одна важная особенность, которую мы увидели — рост устойчивости городских конфликтов. В последнее время мы обратили внимание, что если ранее у нас росло количество самих конфликтов, то в последнее время в этих конфликтах стало увеличиваться количество событий, то есть конфликт растягивается, становится более длинным, забирает на себя больше ресурсов, в него вовлекается все больше акторов. Основным актором, который провоцирует эти конфликты, являются горожане. Но они реагируют на какие-то триггеры. Основными триггерами городских конфликтов сегодня являются экономические изменения, инвестиционные проекты.
«Рейда по хиджабам не было»: общественники прокомментировали жалобу на них в МВД Новосибирска
Самой устойчивой формой проявления этих конфликтов сегодня являются городские сообщества. Они достаточно социально-компетентны и способны привлечь к конкретной повестке внимание людей, либо живущих на этой территории, либо связанных с ней какими-то интересами. Это сообщество архитекторов и краеведов, которые очень легко инициируют проблематику, связанную с градостроительной повесткой. Это православные активисты, которые инициируют в Новосибирске целый спектр конфликтов. Это экологические сообщества, которые во многом базируются на экспертных сообществах Академгородка и при этом повестка этих конфликтов легко переходит на другие темы: проблему культурного наследия города, градостроительную сферу и так далее.
Еще один интересный момент. Мы попытались спрогнозировать конфликтность на пространственном уровне и отметили, что больше конфликтов у нас, скорее всего, будет в тех местах, где больше зеленых зон. И эти конфликты могут носить совершенно разный характер.
Одной из выраженных тенденций современных городских конфликтов является увеличение доли NIMBY-конфликтов (Сопротивление местных жителей строительству или иным изменениям инфраструктуры на территориях, прилегающих к их домам, — Ред.).
И самые мощные из них у нас формируются вокруг города и связаны с мусорной повесткой. Сегодня активнее всего он проявляется через конфликты Плотниково, Жеребцово и Верх-Тула, которые мощно работают с социальными сетями, способны мобилизовывать граждан.
Хилокский треугольник
Рядом с Верх-Тулой еще одна точка многолетней конфликтности, триггером которой является и мусорная, и этническая, и экономическая повестки — Хилокский треугольник. С одной стороны, эта территория стала точкой притяжения выходцев из Средней Азии, с другой — вокруг него сформировались очень мощные маргинализированные территории: старые дачи, жилье с низким качеством — все вместе это стало точкой притяжения мигрантов.
На сегодняшний день мы насчитали несколько источников устойчивости этницизации пространств на этой территории:
- это торговый периметр вокруг Хилокского рынка — B2B-сервис, обслуживающий мигрантов,
- транспортный хаб, куда приходит большое количество автобусов с мигрантами,
- логистические центры трудовой силы, связанные с системами логистикой доставки. Например, маркетплейсы очень сильно подтягивают к себе мигрантов.
Хилокский треугольник с нелегальной торговлей ликвидируют в Новосибирске
То есть это место обросло уже настолько мощной инфраструктурой, что просто закрыв рынок, проблему не решить.
Рассматривая эти процессы через разные инструменты, мы зафиксировали еще один момент — изменение этнитизации территории. Например, еще недавно точкой притяжения мигрантов и местом их расселения у нас была Чистая слобода, Юго-Западный жилмассив. Сейчас весь этот процесс смещается в сторону, например, Затулинки, где идет стремительная этнизация, которая очень сильно раздражает местных жителей.
При этом я хочу подчеркнуть, что, с нашей точки зрения, в Новосибирске нет источников этнических и межэтнических конфликтов как системного явления, потому что мы не бикультурный город. Но у нас есть очень серьезные основания для так называемых этнически маркированных конфликтов, когда любой социально-экономический или любой другой конфликт может быть прочитан как межэтнический в силу участия различных этнических акторов.
С нашей точки зрения, основная конфликтность этнизации, начинающая нарастать в городе, формируется в спальниках, в повседневной сфере, которая очень сильно раздражает местных жителей, и вот это раздражение по осени 2023 года мы зафиксировали достаточно серьезное.
В целом сейчас мы наблюдаем локализацию мигрантской темы как триггера этнических конфликтов на левом берегу Новосибирска.
Социальные сети стали пространствами конфликтов
Огромным конфликтным потенциалом сегодня обладают социальные сети. При этом далеко не всегда то, что нам кажется большим и мощным источником конфликта, воспринимается таким же горожанами. Для горожан в первую очередь важна личная безопасность, поэтому они активно реагируют на конфликты, которые связаны с этой тематикой, Хилокский треугольник является достаточно сильным источником таких триггеров, но при этом сам Хилокский рынок, например, не дает слишком высокого резонанса, а драка на улице Хилокская мгновенно привлекает внимание.
Одним из самых резонансных конфликтов по отклику социальных сетей за последние 10 лет в России стало убийство в Новосибирске Хушнудом Хамроевым девушки.
Резко усиливает конфликтность и эмоциональность в соцсетях детская повестка, когда в конфликтах участвуют дети.
Нового подозреваемого по делу о теракте в «Крокусе» нашли в Сибири
И последние примеры связаны с «посткрокусным» этапом. Мы видим актуализацию мигрантской темы. Причем в достаточно алармистском варианте. В сети доминируют сюжеты, связанные с силовыми решениями проблемы. Страхи проявляются и через число журналистских запросов по теме мигрантов. В целом у нас в регионе резонанс на участие мигрантов в теракте получил более сильный отклик в медиа и сетях, чем в России в целом.
Очень сильными триггерами у нас также являются инвестиционные проекты. На них идет самая жесткая реакция жителей. При это независимо от цены проекта. Это может быть 70 млн на осушение болота и 1 млрд на строительство кампуса НГУ. Реакция в медиа и сетях была примерно одинаковая.
Последние полгода инвестиционные триггеры заменяются на институциональные. У нас начинают сбоить вещи, которые системно раздражают жителей (дороги, транспорт, коммунальные сети), а это уже основание для прогнозирования городской конфлитности. Сигнал задуматься о том, что эта тема болит и какова будет дальнейшая повестка.
Подводя итог, отмечу, что, анализируя тему городских конфликтов, мы поняли: в современных конфликтах очень большую роль играет голос. Это то, что транслирует активная группа сообщества. Очень часто этот голос может сильно противоречить позиции большинства, но мы реагируем на него. С этой точки зрения, чем громче и жестче будет голос, который, например, наполнен антимигрантскими настроениями, тем более сильную реакцию мы потом увидим.
По материалам выступления комиссии по противодействию коррупции регионального парламента Новосибирской области
Фото эксперты предоставлено пресс-службой НГТУ, автор: Кристина Тумаева.
Источник: Infopro54.