Пуп земли Русской

Шаги русской колонизации

^{Белозерск}

Историк В.О. Ключевский называл многовековой процесс колонизации основным фактом русской истории. А ведь многое начиналось в древнерусское время именно на вологодской земле! И заканчивалось тоже с участием вологжан: если задуматься, Форт-Росс, основанный в 1812 году в Калифорнии тотьмичем Иваном Кусковым, оказался самой дальней точкой российской колонизации за всю её историю.

Наше Белозерье в Повести временных лет названо одним из трёх мест княжения призванных варягов: сам Рюрик «сел» в Новгороде, брата Синеуса «посадил» на Белом озере, а брата Трувора – в Изборске. Специалисты спорят об историчности братьев, но очевидно, что часть вологодских земель входила в изначально небольшое ядро Древнерусского государства. Если мы посмотрим «Слово о погибели земли Русской», то там человек начала XIII века подчеркивает значимость произошедшей буквально на памяти нескольких поколений масштабной колонизации Русского Севера. В ней участвовали самые разные племена: и славянские, и балтские, и финские, впервые составившие в это время единый русский народ. Этот процесс в XI–XII веках прокатился по территории нашей области на восток. К XVI веку были присоединены территории до Урала, к XVII веку – значительная часть Сибири. В XVIII веке русскими колонистами было освоено Тихоокеанское побережье и острова, разбросанные между Азией и Северной Америкой. Пик был достигнут к началу XIX века: освоена часть Северной Америки, Аляска была известна под названием Русской Америки, а в Калифорнии был основан Форт-Росс.

Территории осваивались в разной степени. Мы знаем, что современная Русская равнина плотно освоена сельскохозяйственно. То есть вслед за промысловой колонизацией, которая здесь также начиналась с добычи пушного зверя, пошла колонизация сельскохозяйственная, возникла сеть городов. В разных частях Сибири эти процессы сельскохозяйственного освоения и культурной ассимиляции прошли уже неравномерно, в разной степени. Там в связи с большой климатической спецификой и расстояниями есть территории, народы которых сохранили свою идентичность до наших дней: верования, язык, особенности хозяйственного уклада. На Тихоокеанском побережье и островах почти единственным занятием колонистов была добыча пушнины, в том числе морского зверя. До Форт-Росса преобразующая сила этого импульса докатилась уже на короткое время. Основанное русскими в 1812 году поселение в 1841 году было продано выходцу из Швейцарии Джону Саттеру. И этот импульс начал откатываться обратно. В 1867 году Россия рассталась и с Аляской, оставшись и без нее крупнейшей страной, раскинувшейся на двух материках.

Сейчас правительство вновь пытается уделять вниманию приоритетному хозяйственному освоению Сибири и Дальнего Востока, поэтому и об историческом аспекте этого вопроса забывать нельзя. У жителей Урала и Сибири есть немало фамилий, красноречиво свидетельствующих об исходе энергичных выходцев из вологодских земель на эти просторы: Тотьмянины, Устюжаниновы, Вологжаниновы. Устюжанин Семён Дежнёв дошёл до Тихого океана и в 1648 году впервые обогнул крайнюю точку Евразии на судах морем. Но о его открытии на долгое время забыли, и пролив, разделяющий Америку и Азию, получил имя Витуса Беринга, хотя он и прошел этим проливом спустя 80 лет после Дежнёва, в 1728 году. В 1898 году по ходатайству Русского географического общества именем Дежнёва назван тот самый мыс, являющийся крайней восточной точкой России и всей Евразии. Исследователь Приамурья Ерофей Хабаров – тоже наш, устюжанин. Исследователь Камчатки Владимир Атласов, которого Пушкин назвал «камчатским Ермаком», был сыном выходца из Великого Устюга. Но и сегодня об этих героических людях знают всё еще очень мало, и это несправедливо. Поэтому в наши дни энтузиасты-вологжане при поддержке Вологодского отделения Русского географического общества вновь разворачивают работу по популяризации истории русских географических открытий. И мы в «Древностях Севера» издали несколько посвященных этому книг.

Золотая эпоха Вологды

Звёздная пора Вологды связана с эпохой Ивана Грозного. Это была одна из важнейших «точек роста» Московской Руси. Неслучайно именно сюда при Грозном была перенесена столица огромной Вологодско-Пермской епархии, которой был дан статус архиепископии, «почитающейся первой» перед всеми архиепископиями; по образцу московского Успенского собора начал строиться Софийский собор и крупнейшая в России крепость. В XVI–XVII веках Вологда стала третьим по числу дворов городом Московской Руси. Тройка выглядела так: Москва, Ярославль, Вологда. Не случайно, что это одновременно и вектор, вытянутый на север. Эти города соединяла оживленная сухопутная дорога. Ярославль – город поволжский, который объединял ресурсы и торговые пути по Волге. А Вологда тогда оказалась единственным речным портом в начале водного пути, ведущего в Европу. Сюда ежегодно приходили десятки тысяч бурлаков, чтобы обслуживать суда, которые ходили по рекам Сухоне и Северной Двине до Архангельска через Тотьму, Устюг и Холмогоры. Помните, как Пушкин в «Медном всаднике» образно оценил значение основания Петербурга Петром Первым: «в Европу прорубил окно». Тогда Вологду можно было бы назвать «форточкой», в которую русские «лазали» в Европу два столетия до этого! Вологда стала воротами Русского Севера, открывающими пути за море и в Сибирь. В городе звучали и европейские языки, постоянно жили иностранные купцы.

Умение вологжан приспосабливаться к тяжёлым условиям связано во многом с опытом работы на водных путях, с опытом торговли, с навыками строительства судов. Здесь ежегодно строилось множество огромных дощаников, барок, которые спускались с грузом вниз по течению к Архангельску и там разбирались на доски. И все эти навыки не раз оказывались востребованными в новой ситуации, в новом качестве. Роль транспортного узла, который находился в Вологодской области, начиная с древнерусского времени, не изменилась и в дальнейшем. Тогда здесь находились водно-волоковые пути, соединявшие огромные территории Русской равнины. Позже, в XVIII–XIX веках, появилась система судоходных каналов: Сухоно-Двинский путь (первоначально – канал имени Александра Вюртембергского, ныне – Северо-Двинский) и Волго-Балтийский водный путь (ранее известный как Мариинская система). Это была калька с путей, которые использовались с древнейших времён.

^{Вологда}

Злодей Пётр I

Вологжане особенно любят Петра I. Это, конечно, недоразумение, потому что для Вологды он сыграл роль первого злодея. Огромные поборы, многократные мобилизации и переселения лучших работников с семьями, запрет на кирпичное строительство в провинции – всем этим был нанесён серьёзный удар по экономике и культурному развитию региона. И главное, когда был основан Петербург (в том числе, с участием вологжан, на Большой Охте были их крупные слободы), Пётр запретил иноземную торговлю через Архангельский порт и по Сухоно-Двинскому пути! Это навсегда поставило крест на заграничной торговле Вологды, ее роли крупнейшего перевалочного пункта.

Но появился новый вектор, о котором любят рассказывать своим гостям жители Тотьмы и Великого Устюга: сибирская торговля и промыслы, торговля с Китаем. В Вологде есть церковь, построенная на деньги Гавриила Мартыновича Фетиева, одного из крупнейших российских торговцев конца XVII века, волгожанина. Он торговал на пространстве от Кяхты на китайской границе до Западной Европы, возил свои товары, используя логистическое положение России, которое и сегодня не утратило свою актуальность. Сейчас появляются идеи «нового шёлкового пути». На новом техническом уровне могут быть созданы трансконтинентальные магистрали, которые вновь вернут российскую торговлю в этом направлении в серьёзное русло.

^{Логистика – наше всё}

Малоизвестен факт, что на вологодской земле находится этакий пуп земли, по крайней мере, пуп Русской равнины. В Вытегорском районе находится точка водораздела трёх океанов, называемая Атлека (получила название по начальным буквам бассейнов – Атлантический океан, Северный Ледовитый океан и Каспийское море). Таких точек сопряжения сразу трех бассейнов в мире всего три, причем если высоты таких же точек в Турции и США достигают 2000 метров над уровнем моря, то отметка нашей Атлеки – всего 237 метров, а расстояние отсюда до моря измеряется тысячами километров. Это означает, что реки, текущие на великой Русской равнине, спокойны и полноводны, а, следовательно, судоходны чуть ли не до истоков. Эти грандиозные водные пути стали основой формирования территории нашей русской государственности, объективно задали ее масштаб. Идиома «Вологда – ворота Русского Севера» восходит к сформулированной историком XVIII века Зорианом Ходаковским сравнению вологодских волоков с «воротами в край меховых промыслов».

С 1864 года водные пути в регионе стали уступать свою уникальную роль новинке – железным дорогам. Вначале путь соединил Ярославль и Вологду, а к рубежу XIX–XX веков в Вологде уже перекрещивались две важные магистрали – из Москвы в Архангельск и из Санкт-Петербурга в Вятку. Одним из результатов железнодорожного строительства стало основание крупного металлургического комбината в Череповце. Интересно, что производство чёрного металла здесь возникло почти на ровном месте, просто на логистическом узле: уголь везут из Воркуты, окатыши железной руды – из Карелии, а продукты вывозят в Санкт-Петербург, Москву... Местная здесь только электроэнергия. И сейчас «Северсталь» продолжает эту традицию интеграции производительных сил и ресурсов соседних регионов.

Кстати, ещё один результат железнодорожного строительства в крае – знаменитое вологодское масло! У его истоков стоял Николай Васильевич Верещагин, известный череповецкий организатор и новатор в сфере отечественного молочного животноводства, маслоделия, сыроделия. В XIX веке, наконец, изменилась основная функция коров: они перестали быть только «навозницами», производящими это важнейшее для местных почв удобрение. Распространились породы скота молочного направления. Дело в том, что со строительством железных дорог впервые стало возможным быстро перевозить скоропортящиеся продукты молочного животноводства на дальние расстояния. Верещагин занялся пропагандой разведения молочного скота, он освоил и смог распространить среди крестьян новейшие европейские технологии сыроделания и маслоделия, выстроил логистическую цепочку, и прежние депрессивные уезды благодаря маслоделию быстро развились. Были созданы производственные и сбытовые кооперативы, построены вагоны-ледники, на станциях отправления создавались запасы льда. Ещё при жизни Николая Васильевича доходы от экспорта сливочного масла, которое ранее практически не производилось, превысили в России доходы от добычи золота. Особенно много сливочного масла вывозилось с Русского Севера и из Сибири. И названное поначалу «Парижским» масло стало называться с 1937 года «Вологодским», по праву став одним из самых известных брендов Вологодской области.

А в наши дни вологжане оказались настолько «суровы», что ухитрились импортозаместить ... чай. Появился (а точнее, возродился) новый бренд – иван-чай. Высушенные листья и цветы кипрея (иван-чая) вплоть до начала ХХ века были чрезвычайно широко распространены (не только в России, но и в Европе) под названием русского или копорского чая. Он очень полезен, и я сам пью его с удовольствием, предпочитая сорт с добавлением листьев чёрной смородины. Почему бы и нет? Обращение к богатствам нашего природного и культурного наследия, к опыту предков может неожиданно открыть новые перспективы, которые еще вчера не казались интересными.