Седовласому буревестнику — 65 лет!
Волк В.В.
1954 год был богатым на события. Советские хоккеисты, впервые в своей истории принявшие участие в чемпионате мира в Стокгольме, стали победителями, переиграв непревзойденных мастеров из Канады. В Краснодоне был установлен памятник героям — молодогвардейцам. В подмосковном Обнинске была запущена первая в мире атомная электростанция, продемонстрировавшая планете путь к использованию атомной энергии в мирных целях. Стартовало кампания по массовому освоению целинных и залежных земель для увеличения производства зерна.
Вьетнам добился независимости от империалистической Франции, а в далёкой Венесуэле родился знаменитый команданте Уго Чавес.
В том же году 29 апреля в российской глубинке, в Томске, в семье ветерана Великой Отечественной войны, защитника Москвы, доктора технических наук, профессора кафедры разведки месторождений полезных ископаемых местного политеха Степана Степановича Сулакшина родился сын. Которого, как отца и деда, тоже назвали Степаном.
Мало кто тогда мог предположить — какую дорогу изберёт он в жизни. Хрущёвская оттепель журчала ручьями глубоких общественных перемен и государственных трансформаций. Уже никого не пугали джаз и дерзкие поэты, фарцовщики и цеховики, барды и стиляги. Страна менялась, менялись люди, новые веяния звучали другими аккордами и манили своими непредсказуемыми перспективами.
Но Степан пошёл по стопам отца — в науку. Окончил радиофизический факультет Томского государственного университета, работал в НИИ ядерной физики при Томском политехническом институте, впоследствии защитил докторскую диссертацию, посвящённую космическим лазерам с ядерной накачкой.
В 1989 году 35-летний Степан Степанович ощутил, что страна катится к развалу. Такие выводы он сделал интуитивно, ещё не было того огромного политического опыта, который вкупе с математическими расчётами даёт едва ли не стопроцентные прогнозы. Интуитивно, как и отец в 1941 году, добровольцем пошёл на фронт. Только на фронт политический. Вопреки колоссальному противодействию со стороны сплочённой коррумпированной партноменклатуры на первых демократических выборах был избран Народным депутатом СССР от Томской области. Искренне хотел помочь стране, мечтал вернуть власть органам советов, то есть народу. Но там, в Москве, всё оказалось не так, как виделось из Сибири. Большинство коллег мало волновала судьба Отечества, больше интересовали активы государства, которые можно было бы при помощи властных полномочий перераспределить в собственные закрома.
Тогда, в 1991 году, ещё многие в стране верили в гений Бориса Ельцина, в то, что этот человек может изменить жизнь народа к лучшему. Степан Степанович, как и миллионы русских людей, тоже искренне этого хотел. И приняв должность представителя президента РФ в Томской области, стал активно включаться полемику с российскими политиками и информировать главу государства о том, какие шаги необходимо предпринять на федеральном уровне, чтобы облегчить жизнь региона.
Читал ли Ельцин послания Сулакшина — истории не известно. Судя по тому, какую он выбрал стратегию развития России, президент больше слушал иностранных советников. Уже в 1992 году у Степана Степановича сложилось полное понимание тупикового и жестокого пути развития (погрома) России, о чем написал в закрытом докладе президенту Ельцину.
Во время октябрьского конфликта 1993 года президента с парламентом и расстрела Белого дома удерживал ситуацию от трагического срыва в Томске, где на площадях противостояние уже перерастало в кровопролитное, силовики расслаивались на проправительственных и пропарламентских, и у обеих сторон было оружие. В Московских событиях участвовал в закрытом режиме, передав требование томской общественности о желательности строительства огораживающей стены вокруг Белого дома для изоляции очага конфликта, начавшего призывать к вооруженному мятежу, бомбежке Кремля.
Задача, которую решал в Томске, была удержать страну от гражданской войны. После последовавших трагических событий, пришедшего понимания, что оставаться представителем «такого» президента, содействовать политике социального расизма и погрома страны более невозможно, ушел с должности представителя Президента. В этом же 1993 году победил на выборах и стал депутатом Госдумы первого созыва. Через два месяца работы Госдумы стал независимым депутатом на платформе, оппозиционной ельцинизму.
С февраля 1994 стал независимо и самостоятельно разрабатывать теорию и проект политического центризма. Это был ответ на вызовы 90-х годов, когда левая демагогия с одной стороны и экстремистская праволиберальная жестокость, с другой, буквально разодрали страну. Возникло представление о многомерном политическом спектре, возможности и необходимости учета интересов всех и каждого: большинства с их социальной тематикой, и меньшинства, с их свободой для самореализации.
Поскольку правильная теория — самая практичная вещь, стало понятно, что это и есть основа для определения будущего облика страны. Следующий проектный шаг состоял в закреплении законодательным, юридическим языком чертежа будущей страны в виде Конституции, доктрин, законов. За четверть века труда сотен людей, которых Степан Степанович собрал в команду соавторов и экспертов, была создана новая программа переустройства государства, которая сегодня представлена России и всему миру как Программа Сулакшина «Настоящий социализм».
Убеждённость в том, что путинская Россия обречена на деградацию и развал, но в то же время не переживёт возможных кровавых событий, заставили Степана Степановича публично озвучить табуированное слово «революция». Но мирная, законная и бескровная.
Не всех соратников, сочувствующих и оппонентов устраивает эта убеждённость Сулакшина. Многим бы хотелось менять Россию как-нибудь менее радикально, помягче, попушистей, да так, чтобы не называть имена виновников сложившегося тупика. Или подождать, пока «оно» само рассосётся. Или с погромами, расстрелами и мародёрством. Но Сулакшин, в отличие от большинства политических деятелей, чётко видит ту Россию, которую он с коллегами описал в своих фундаментальных трудах, он не играет в политику и не изображает из себя деятеля. Он делает и предлагает конкретику в решении стратегических государственных по математически точно, без обтекаемостей и множеств решений.
Руководствуется логикой, точным расчётом, а не эмоциями и интуицией. Хотя и это ему не чуждо. Сколько раз в тесном кругу товарищей задавал вопросы: «Как заразить людей надеждой, как найти язык, чтобы просто объяснять сложные вещи?» , «Людей зомбируют и расчеловечивают созданные государственные институты, сама построенная в стране несправедливая жизнь, сможем ли этому противостоять?». Но потом, поразмышляв, собирал всю свою волю в кулак и снова призывал двигаться вперёд, нести правду и знания, просвещать и организовывать народ, давая ему надежду и новые ориентиры, не позволяя впадать в апатию и безверие.
Его именно поэтому называют неудобным. Да, когда все вокруг кричали, что Россия встаёт с колен, Сулакшин утверждал обратное. Когда все голосили, что Путин спас страну от развала, Степан Степанович приводил неопровержимые доказательства, что всё как раз к развалу ведёт. Когда раздавались призывы объединяться под зонтиком какого-нибудь политика (чаще всего охранителя), Сулакшин доказывал, что без идеи, цели и видения будущей модели страны все объединительные мероприятия тщетны. Большинство прогнозов Степана Степановича сбылись. Это признают даже те, кто с истериками оппонировал и говорил, что этого не может быть никогда. Я помню свою первую встречу со Степанычем (как мы его называем в команде) в Москве. Он с арифметической точностью описал мне будущее событий в Новоросии и в Донбассе. Он не мог знать этого будущего, но он прекрасно знал нутро правящей элиты России, модели её поведения, рефлексии, и на основе этих познаний мог строить прогнозы.
Но он и заразил меня идеей, которую мы ныне зовём «Программой Сулакшина». В ней он начертил тот образ будущей России, в которой есть место и Донбассу, и Новоросии, и всем другим историческим территориям и братским народам. Описал и алгоритм бескровных шагов по возрождению истинной России, справедливого общества и настоящего, недогматического социализма.
Тот, кто давно знает Степаныча, в курсе, что ему сложно оппонировать. Иногда даже невозможно. Мне бы очень хотелось увидеть на стадионе не Порошенко и Зеленского, а Путина и Сулакшина. Вот бы где народ России лицезрел своего президента и его политику через увеличительно стекло профессора. И тогда понял бы, почему Сулакшин говорит, что без отставки Путина и его группировки, никакая ретушь конституции и законов, рокировки министров и губернаторов не приведут к победе настоящей России, к народовластию и нравственному государству.
Но Степаныч, этот седовласый буревестник, не только суровый теоретик и пунктуальный практик, он ещё и просто добрый и порядочный человек. Сколько уже было случаев, когда его обливали грязью, а он защищал обидчиков. Его предавали, а он прощал. Его не просили, а он помогал. Обжигается, но продолжает верить людям. Говорит, что нет у нас в России других людей. И России у них иной нет.
Люди в 65 лет в большинстве своём дистанцируются от социума, начинают работать над смыслами своей жизни и осмысливанием прожитых лет. Главным становится не принятие нового, а сохранение, удержание в себе старого. У Степановича всё наоборот. Он не отвергает старого, считая это опытом, но все время стремится к новому. Причём во всём. Но главное, что он определил цель своей жизни, и к этой цели идёт. И ведёт к ней других. Эта цель — Россия, о которой мы все мечтаем.
Москва, Томск, Владимир, Санкт-Петербург, Вдадивосток, Кемерово, Махачкала