Константин Бабкин – убийца российского тракторостроения
Аналитики пророчат в этом году России небывалый урожай зерновых. Но сможет ли наш сельскохозяйственный сектор справиться с этим нежданным счастьем? Дело в том, что техническое вооружение отечественного АПК сегодня далеко от совершенства. На 1000 га посевных площадей приходится 1,6 комбайна и 3 трактора, причем средний возраст этой техники достигает 20 лет.
Кто же довел российское сельское хозяйство до такого упадка? Как ни удивительно, этого человека можно назвать по имени. Константин Бабкин — предприниматель и политический деятель, председатель Федерального Совета ВПП «Партия Дела», президент ООО «Новое Содружество» и ассоциации «Росспецмаш», председатель Совета ТПП РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики России, участник экономической программы «Разумная промышленная политика», а самое главное – совладелец «Группы Ростсельмаш», крупнейшего производителя сельскохозяйственной техники в нашей стране.
Only business
Объективно говоря, его даже нельзя назвать врагом России, хотя он называет вхождение Крыма в состав РФ аннексией и открыто симпатизирует Украине. В первую очередь Константин Анатольевич – бизнесмен, а не политик, и, как следствие, его главная цель – преумножение собственного благосостояния, ради которого он может пойти на любые шаги. Нет, он, разумеется, занимает значимый пост в «Партии Дела», но если речь заходит о деньгах, на второй план уходит и это. И весь вред, который он причинил России, – только ради сверхприбылей, никакой политики, ничего личного.
Сказать по правде, Константин Бабкин – персонаж практически легендарный. Представитель того самого поколения, представители которого, накопив первоначальный капитал посредством многочисленных махинаций с продажей населению микроволновок и стирального порошка, а предприятиям – дефицитных химреагентов и оборудования, приходили на разоряющиеся предприятия со спортивной сумкой, набитой долларами, и скупали все на корню. Втроем с однокашниками – выпускниками МФТИ – Дмитрием Удрасом и Юрием Рязановым они сперва выкупили у собственников Московский мыловаренный завод, потом – ростовский лакокрасочный завод «Эмпилс», и вот тогда, наконец, дело дошло до «Ростсельмаша». Целенаправленно заниматься комбайнами и тракторами никто из троих не планировал. По словам самого Константина Бабкина, сперва они планировали перекупить у владельцев АЗЛК, потом – московскую фабрику «Свобода», авиационный завод «АвиаСтар», какие-то другие предприятия. Выбор в ту пору был богатый. Как вспоминал Константин Анатольевич, «главное, чтобы предприятие выпускало какой-то продукт, который можно продать, и было в глубоком кризисе». Но настолько в беде, чтобы принять кабальные условия троицы покупателей оказался только комбайновый завод в Ростове на Дону. Думается, никто из троих компаньонов даже не предполагал, насколько выгодным окажется это вложение средств.
Минус все конкуренты
Не будем ничего утверждать всерьез, но новым владельцам «Ростсельмаша» прямо как в старом анекдоте про слово джентльмена внезапно «поперла карта». К моменты распада Советского Союза наша страна подошла с богатым наследством – тракторными заводами в Липецке, Челябинске, Ленинграде, Волгограде, Владимире, на Алтае. Но вот совпадение! Они все как один так или иначе покинули рынок. Липецкий был объявлен банкротом в 2004-м, Алтайский – в 2011-м, Владимирский – в 2018-м, Волгоградский – в 2019-м, Челябинский переквалифицировался на производство строительной техники. То же произошло с выпускавшими комбайны предприятиями в Таганроге и Красноярске. И на рынке остались только полуживой «Кировский» в Санкт-Петербурге и процветающий «Ростсельмаш», нежданно-негаданно превратившийся практически в монополиста.
Может быть, дело в том, что стране не нужно столько тракторов, или на них нет спроса? Так ведь нет! И нужно, и спрос есть. Мало того, он достаточно велик, чтобы Константин Бабкин мог себе позволить потратить 15 000 000 долларов и купить в Канаде принадлежащий японской компании Kubota тракторный завод Buhler, тот, что раньше назывался Versatile. Но даже, усилив таким образом свой бизнес, он не приблизился к тому, чтобы насытить рынок.
С парком сельскохозяйственной техники в стране сегодня просто беда. В 1990-м году на 1000 гектар посевных площадей приходилось 11 тракторов и их не хватало. А сейчас их в четыре раза меньше, причем большинство из них уже доживает свой век, – их моторесурса хватит ненадолго. Для того, чтобы достичь прежних показателей и быть в состоянии вернуть в сельскохозяйственный оборот заброшенные за последние 30 лет земли, стране необходимо минимум 600 000 машин.
Тут можно было бы, конечно, сделать ставку на импортную технику. Но ее использование скрывает в себе целый ряд рисков, связанных с экономическими санкциями. Во-первых, речь идет о запчастях и расходных материалах, в которых России вполне могут под тем или иным предлогом отказать в любой момент. А во-вторых, в том, что современные трактора и комбайны – это уже не просто железо, как в начале ХХ века, их «умной» электронной начинке позавидовал бы иной компьютер. И обновляется, отслеживается и управляется она, разумеется, производителем, из-за рубежа. А он может в любой момент замедлить, или вовсе отключить систему, превратив новейшую сельхоз технику в груду беспомощного металла и пластика.
Чем замещать будем?
Выход один – импортозамещение. Именно для этого в декабре 2012 года Правительством России было принято постановление №1432 «Об утверждении Правил предоставления субсидий производителям сельскохозяйственной техники», задачей которого было поддержать отечественного производителя, а в июле 2015-го – №719 «О подтверждении производства промышленной продукции на территории Российской Федерации». Эти в высшей степени полезные документы регламентируют, кто должен получать от государства немалые деньги и какими свойствами и качествами должна обладать производимая продукция, чтобы считаться импортозамещающей. Если вкратце, то сельскохозяйственной технике нужно для этого иметь двигатель, коробку передач, мосты, электрическую часть, все детали кабины и еще порядка десятка элементов исключительно отечественного производства. Государство своими субсидиями берется перекрыть 15-20% стоимости такой продукции, а производитель обязуется в ответ предоставить ее покупателям скидку в таких же пределах.
Казалось бы, все задумано правильно, государство спонсирует развитие собственных предприятий, аграрии получают технику на льготных условиях, производитель техники наслаждается повышенным спросом и бодрым движением средств, благодаря тому, что его предложение выгоднее, чем у конкурентов. Но почему-то «Ростсельмаш» государственную субсидию получает, а в тракторах, выпускаемых под этой маркой, из российских деталей – только шильдик с названием, и все, чем занимаются в Ростове, — собирают машины из уже готовых импортных деталей. И найти значимые отличия между тракторами «РСМ 2375» и Buhler Versatile 2375 не сумеет никто. Как так может быть?!
РСМ 2375
А тут все просто. Во-первых, в Постановление 1432 были своевременно внесены правки, смягчающие требования, предъявляемые к тракторам. А во-вторых, должности, от которых зависит распределение субсидий долгое время занимали, мягко говоря, специально подготовленные люди. Для того, чтобы получить поддержку государства предприятию необходимо пройти проверку экспертами Торгово-Промышленной палаты России и специалистами Министерства промышленности и торговли. Однако во главе Совета ТПП РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности стоит – вот удивительно! – Константин Бабкин. А Департамент сельскохозяйственного, пищевого и строительно-дорожного машиностроения в Минпромторге до последнего времени возглавлял Евгений Корчевой – соратник, бывший сотрудник и вообще очень близкий человек владельца «Ростсельмаша». Через такой фильтр не пробиться почти никому, так что именно «Ростсельмаш» получает по сей день до 45% субсидий, а это только в 2019 году составило порядка пяти миллиардов рублей. Если нет конкурентов, — то и канадский трактор сойдет за российский.
Не могут пробиться через этот заслон и белорусские предприятия, хотя российские аграрии буквально кровно заинтересованы в продукции Минского тракторного завода и «Гомсельмаша». Им не преодолеть лобби ростовского монополиста. А то, что страна из-за этого в период с 2014 по 2021 год потеряла порядка 170 000 000 000 рублей, Константина Бабкина не волнует. Ничего личного, только бизнес.
А как же – спросите вы – удалось внести смягчающие правки, выгодные именно этому производителю, в Постановление 1432? Это, как раз, не сложно, если в Минпрмторге есть свой человек. Не будем останавливаться на том, как он туда попал, — об этом во всех подробностях рассказывается в фильме-расследовании «Голодный спрут», за последнее время завоевавшем немалую популярность в сети Интернет, особенно – в белорусском ее сегменте.
Сколь веревочка ни вейся
Самое интересное, что «Ростсельмаш» в субсидиях как раз нуждается менее любого другого предприятия в России. Но эти буквально падающие с неба дармовые миллиарды позволяют группе компаний вести непроизводственную деятельность – вкладывать деньги в ценные бумаги и депозиты, выдавать кредиты, и вообще вести себя как заправский банк. Согласно отчетности компании объем этой деятельности порядка 28 000 000 000 рублей, а приносит она прибыли в 700 000 000 рублей ежегодно.
И существовать бы этой системе перекачки государственных средств в частные карманы еще долгие годы, если бы не нынешняя ситуация, связанная со специальной военной операцией на Украине и санкциями против России, напрочь перерезавшими все бизнес-цепочки, связывающие канадский завод-производитель и ростовское «материнское» предприятие. Внезапно выяснилось, что стройное объяснение, когда-то выданное Константином Бабкиным в ответ на вопрос Владимира Путина отчего это «Ростсельмаш» не перевезет канадский завод в Россию, оказалось несостоятельным. Схема, как говорится, «поплыла».
Оказалось, что деятельность владельца «Ростсельмаша» напрямую угрожает производственной безопасности России, а созданный им инструмент для лоббирования своих интересов в ущерб интересам страны – ассоциация производителей специализированной техники «Росспецмаш» – поопаснее иного иностранного агента. Ведь в сложившихся сегодня условиях зерно превратилось по ценности практически во вторую нефть, а Бабкин стал своего рода Ходорковским 2.0 – однозначным и несомненным врагом России. В результате спикер Государственной Думы Вячеслав Володин поручил Комитету по безопасности и противодействию коррупции разобраться с деятельностью Константина Бабкина. А дальше им заинтересовались и следственные органы. Самое обидное для Константина Анатольевича, что сбежать ему теперь решительно некуда. Запад его не примет, а цепкие руки Родины не отпустят. Непосредственно для нас с вами это очень неплохо. Если пресловутая веревочка выйдет на последний свой виток, а в результате в стране снизится стоимость сельхозтехники и увеличится ее количество, это непосредственным образом отразится на такой понятной любому обывателю вещи, как цены в продуктовых магазинах.