Дайджест газеты "Коммерсант" от 25 апреля 2014 года (часть I)

Дайджест газеты "Коммерсант" от 25 апреля 2014 года (часть I)

ПРИГРАНИЧНАЯ ТОРГОВЛЯ

ИНДЕКС ММВБ ОСТАНОВИЛСЯ НА 1300 ПУНКТОВ

Спецоперации на востоке Украины и ответная реакция Минобороны РФ негативно сказались на стоимости российских акций. По итогам четверга индексы РТС и ММВБ снизились на 2,2-2,3%. На внутреннем валютном рынке ситуация оставалась более стабильной - курсы доллара и евро выросли на несколько копеек. Поддержку рублю оказывают российские компании, аккумулирующие рублевые средства для платежей в бюджет.

Вчера волна распродаж рублевых активов вновь захлестнула российский рынок. Открывшись ростом на 0,4-0,5%, по итогам дня ведущие российские индексы показали снижение на 2,2-2,3%. Это стало крупнейшим падением рынка за последние три недели. В ходе торговой сессии индекс ММВБ снижался до отметки 1289,88 пункта - минимального значения с 25 марта. По итогам дня индекс ММВБ опустился до месячного минимума 1300,5 пункта. Индекс РТС обновил двухнедельный минимум, достигнув отметки 1145,66 пункта. В результате российские фондовые индикаторы оказались в числе аутсайдеров среди развитых и развивающихся стран, чьи фондовые индексы за день выросли на 0,2-0,7%.

Российский рынок вновь продемонстрировал сильнейшую зависимость от геополитических рисков. Очередное обострение ситуации на востоке Украины привело к распродаже российских ценных бумаг. Повысили напряженность и заявления Минобороны РФ об ответном начале учений батальонных тактических групп общевойсковых соединений Южного и Западного военных округов.

"Начало новых учений на российско-украинской границе привело к росту неопределенности относительно дальнейшего развития ситуации на Украине, что вызвало ускорение падения российских фондовых индексов в конце торгового дня",- отмечает управляющий директор ИГ "Тринфико" Егор Кротков.

По словам аналитика ИК "Велес Капитал" Александра Костюкова, происходящее на Украине инвесторы рассматривают негативно в связи с возможным введением очередных санкций со стороны западных стран, о которых накануне заявлял президент США. "Неисполнение договоренностей, достигнутых в ходе встречи в формате Россия-Украина-США и ЕС, привело к очередной переоценке рисков",- отмечает директор по анализу финансовых рынков и макроэкономики "Альфа-Капитала" Владимир Брагин. По его словам, политические новости с Украины отодвинули на второй план прочие факторы, в том числе рост цен на нефть (котировки Urals достигали $109 за баррель) и позитивную экономическую статистику еврозоны.

Вместе с тем внутренний валютный рынок слабо отреагировал на события в сопредельной республике. В самом начале сегодняшних торгов на Московской бирже курс доллара с поставкой "завтра" опускался до отметки 35,63 руб. за $1, что на 7 коп. ниже закрытия среды. В последующие часы курс стабилизировался вблизи уровней закрытия предыдущего дня. Только после выступления российского министра обороны курс американской валюты поднялся незначительно выше показателей закрытия среды. По итогам торгов курс доллара поднялся на 5 коп., до 35,75 руб. за $1. Курс евро поднялся на символические 2 коп., до 49,39 руб. за €1. По словам главного аналитика Бинбанка Наталии Шиловой, поддержку рублю оказывают продолжающийся в России налоговый период и спокойная ситуация на мировом валютном рынке. "Экспортеры должны уплатить в бюджет 250-300 млрд руб., для осуществления платежа, как правило, продавая валютную выручку",- пояснила госпожа Шилова. Тем не менее она не исключает того, что в случае роста геополитической напряженности давление на рубль увеличится.

ОТТОК КАПИТАЛА ЗАТОПИЛ МОЛДАВИЮ

ЕЕ СУДЕБНАЯ СИСТЕМА ОТМЫЛА $18,5 МЛРД

В документах молдавской судебной системы обнаружена схема отмывания средств на рекордную сумму $18,5 млрд. Предположительно, в ней в 2010-2013 годах участвовали местный Moldinconbank, молдавские судьи, российские, украинские и офшорные компании. По заявлению главы молдавской судебной системы Михая Поалелунжа в стране возбуждено уголовное дело. В России источники в банковских кругах заявляют, что схемы с Moldinconbank им неизвестны, в отличие от других "молдавских схем". Но власти Молдавии признают, что на Moldinconbank приходилось четыре пятых валютных поступлений в страну.

О сомнительных схемах, выявленных при проверке решений судебной системы Молдавии, "Ъ" рассказал глава Высшей судебной палаты (ВСП) Молдавии Михай Поалелунж. В начале года его внимание привлекли десятки судебных приказов (аналог исполнительных листов в РФ) судей различных инстанций. Все они касались взыскания крупных долгов ($180-800 млн) с фирм-резидентов РФ в пользу компаний различных юрисдикций, включая офшоры. Копии нескольких приказов, включая документ о взыскании $200 млн в пользу британской Seabon Ltd с российских ООО "Омега", ООО "Лаймекс" и жителя гагаузского села Конгаз, гражданина Молдавии Виктора Агапиева (датирован 14 декабря 2010 года и вынесен председателем суда города Комрат, Гагаузия, Сергеем Губенко), есть в распоряжении "Ъ".

Глава ВСП говорит, что всего ему известно о 33 приказах, 24 подлинных и девяти фальшивых: на их бланках есть номера вынесенных ранее приказов по другим делам, а подписи судей подделаны. Рекордсменом стал окружной коммерческий суд Молдовы: его судьи выписали "три или четыре приказа" о переводе средств за пределы Молдавии на $500 млн каждый.

Как работала схема

По данным Михая Поалелунжа, схема применялась с 2010 по 2013 год, участвовали пять российских компаний, включая вышеупомянутые ООО, молдавский Moldinconbank (контроль над ним приписывают молдавскому бизнесмену Вячеславу Платону, который сейчас находится в РФ), компании в различных юрисдикциях, суды разных районов Молдавии, а также физлица с молдавским гражданством. Последние выступали как солидарные ответчики по долгам перед истцами вместе с фирмами из РФ, чтобы долги можно было взыскивать через молдавские суды.

"Российская фирма, намеревавшаяся отмыть деньги, открывала счет в Moldinconbank. Компания, которой эта фирма якобы задолжала, подавала в молдавский суд заявление о вынесении судебного приказа по взысканию долга с фирмы в РФ и молдавского бомжа",- поясняет глава ВСП Молдавии. Приказ, как правило, передавался конкретному судебному исполнителю, который приходил в банк ровно в момент, когда средства поступали на счет. В деле два исполнителя, один арестован и не признает вину, а второй сотрудничает со следствием. "Насколько я знаю, ни одна сумма не задерживалась на счете (в Moldinconbank.- "Ъ") дольше 15 минут. После этого деньги уходили в офшор. Это отмывание денег чистое. По документам, которые я видел,- общая сумма $18,5 млрд. Но говорят, что прошло больше",- говорит Михай Поалелунж.

Судьи были одним из ключевых звеньев схемы и выносили приказы с массой нарушений, говорит глава ВСП. "Решения принимались на основе копий документов. По некоторым делам копии легализованы сомнительным образом - одна печать на 20-30 страниц. Когда я узнал об этом, то собрал всех председателей судов республики и обсудил ситуацию. Мы произвели обобщение судебной практики и на прошлой неделе направили материалы в антикоррупционную прокуратуру, НЦБК и Высший совет магистратуры (надзирает за деятельностью судей.- "Ъ")",- рассказал глава ВСП.

Материалы и легли в основу уголовного дела: оно возбуждено в конце прошлой недели по факту отмывания $18,5 млрд, подозреваемых и обвиняемых пока нет. В расследовании также участвует молдавский Национальный центр по борьбе с коррупцией (НЦБК). В МВД РФ "Ъ" заявили, что пока не получали обращений молдавской стороны в связи с этим расследованием, а сама схема, описанная главой ВСП, "новая, и до сих пор расследований, связанных с таким выводом средств, не было".

Опрос "Ъ" не выявил и российских банкиров или чиновников, осведомленных о деталях происходящего. Название Moldinconbank в их среде не на слуху. "Известно, что существуют молдавские банки, предоставляющие услуги по отмыванию, но мои источники приводили в пример других игроков",- говорит представитель российского банка из топ-10. "Среди моих знакомых нет банкиров, которые бы сотрудничали с этим банком",- говорит топ-менеджер другого крупного банка. "Если бы речь шла о масштабном взаимодействии, это было бы известно",- говорит еще один собеседник "Ъ".

В поисках экономического смысла

Схема, описанная господином Поалелунжем, тем не менее косвенно указывает на то, что деньги, по молдавским судебным приказам перемещавшиеся из Молдавии в иные юрисдикции, или имели российское происхождение, или (с меньшей вероятностью) проходили через РФ "транзитом". В случае с ООО "Лаймекс" и ООО "Омега" единственный смысл участия в схеме ООО с владельцем-молдаванином - возможность отправить средства на счета этого ООО из РФ.

Собеседник "Ъ" в одном из молдавских надзорных органов на условиях анонимности рассказал, что в Нацбанке в курсе ситуации, поскольку столь крупные суммы там не могли не заметить. По его словам, в 2013 году на Moldinconbank пришелся 81% от всего объема валютных поступлений Молдавии, а из $18,5 млрд, выведенных с 2010 года, $10 млрд пришлось на 2013 год.

В РФ крупные подозрительные операции в публичном поле связываются с обреченными на скорое закрытие банками: несмотря на то что без мощностей крупных многофилиальных банков "транзитный" бизнес существовать не может, непосредственно в схемах вывода участия крупных банков не фиксировалось никогда. На этой неделе ряд российских СМИ указывал на наличие корреспондентских отношений с Moldinconbank у российского банка "Западный", лицензия у которого отозвана ЦБ России 21 апреля. Но масштаб объявленных ЦБ отмытых средств (2 млрд руб.) несопоставим с масштабом злоупотреблений, описанных молдавскими властями. Указаний на российские банки-контрагенты Moldinconbank в документах главы ВСП нет.

Капитальный экспорт

Так или иначе с некоторой вероятностью расследование господина Поалелунжа вскрывает часть инфраструктуры по теневому экспорту капитала из РФ - как уже неоднократно писал "Ъ", он используется либо для возврата за пределы страны выручки за импортированные с нарушением таможенного законодательства товары, либо для вывода капиталов сомнительного происхождения.

В отчете Госдуме 22 апреля премьер-министр РФ Дмитрий Медведев оценивал роль сомнительных капиталов в общем оттоке в 20-30% ("иногда до 40%"), что соответствует $12-25 млрд в год. Если заявление молдавского судьи истинно, Молдавия в 2010-2013 годах обеспечивала около 50% "транзитной мощности" для оттока капитала из РФ, то есть была главным каналом. Впрочем, источники в финансовых кругах ранее поясняли "Ъ", что схемы с участием Молдавии не были основными, зато эту страну как канал экспатриации капитала могли использовать клиенты не только российских, но и украинских, казахстанских, белорусских, литовских и латвийских банков.

При этом, судя по документам молдавских судов, Молдавия была "последним звеном" в цепочке экспорта. Во всех схемах, документы по которым есть в распоряжении "Ъ", конечным получателем был не офшор, а британская компания с реальным, хотя и непубличным руководством. Например, в судебном приказе от 21 ноября 2011 года суда из Теленешти $500 млн отправились на счета эдинбургской Westburn Enterprises - ее директор Мариос Папантониу, также возглавляющий секретарскую компанию Axiano, в 1990-х работал главным налоговым инспектором департамента доходов правительства Кипра. Лондонскую Seabon возглавляет, согласно данным сайтов раскрытия информации Великобритании, Олексий Романюк - такие имя и фамилию носит вице-президент украинской "дочки" UniCredit. Другие компании-бенефициары молдавских схем также реально существуют и не выглядят "однодневками". При этом по крайней мере за частью судебных приказов, которые господин Поалелунж считает сомнительными, стоят известные корпоративные споры. Так, киевское ООО "Энергоальянс" спорило с молдавскими энергопредприятиями в 2010 году на суммы, схожие с указанной в этом конкретном приказе ($30 млн).

Возможно, громкий скандал в Молдавии (в экономике которой физически нет средств, сравнимых с заявленной суммой трехлетнего "транзита", они могут генерироваться либо в РФ и на Украине, либо в ЕС или КНР) - случайность, связанная с личностью главы судебной палаты. На вопрос "Ъ", почему первым тревогу начал бить он, а не антикоррупционные ведомства или Нацбанк Молдавии, глава ВСП ответил: "Я за судей отвечаю. Про остальных не знаю. Отмывались миллиарды. Не думаю, что об этом не знали".

Пока неизвестно, во что выльется расследование в Молдавии. В пресс-службе Нацбанка Молдавии "Ъ" сказали, что не располагают официальной информацией об открытии уголовного дела, касающегося отмывания денег через Moldindconbank. Там уточнили, что регулятор осуществляет надзор за банковским сектором и в случае нарушений процедур по борьбе с отмыванием денег применит "соответствующие меры". "Дело на начальной стадии. Расследуем его мы и НЦБК",- сообщил "Ъ" глава антикоррупционной прокуратуры Эдуард Харунжен. Детали он не раскрыл, сославшись на тайну следствия. Пресс-секретарь НЦБК Анжела Старински не смогла прокомментировать ситуацию, сославшись на отсутствие в стране главы службы по предотвращению отмывания денег.

Российские юристы считают, что регуляторы банковского сектора могли и должны были обратить внимание на перевод гигантских сумм. При этом, по словам партнера юридического бюро DS Law Олега Понамарева, привлечь руководителей компаний из РФ к уголовной ответственности можно лишь в том случае, если речь идет о легализации средств, добытых преступным путем.

"НИКТО НЕ ПРИЗНАЕТСЯ, ЧТО ЗА ДОНОРСТВОМ СТОЯТ НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ"

ГЛАВА РОССОТРУДНИЧЕСТВА О НОВОЙ РОССИЙСКОЙ СТРАТЕГИИ СОДЕЙСТВИЯ МЕЖДУНАРОДНОМУ РАЗВИТИЮ

На этой неделе президент Владимир Путин подписал новую "Концепцию государственной политики РФ в сфере содействия международному развитию". Она предусматривает кардинальное изменение стратегии выделения денег на донорские проекты в других странах. Потенциально речь идет о $4-5 млрд на ближайшие годы. Глава Россотрудничества КОНСТАНТИН КОСАЧЕВ, инициировавший реформу, объяснил корреспонденту "Ъ" ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО, какие дивиденды Россия могла бы, к примеру, получить на Украине, если бы изначально действовала по новой модели.

- В чем основное отличие новой концепции от схожего документа 2007 года?

- В том виде, в каком она была на днях утверждена президентом РФ, это уже не концепция участия России в содействии международному развитию (СМР), а концепция государственной политики РФ в сфере СМР. И это не жонглирование словами, а обозначение принципиально нового этапа: Россия переходит от пассивного участия в чужих программах к активному конструированию своих собственных.

С утверждением концепции начинается новый этап в российском СМР. В постсоветский период первые 15 лет Россия большей частью выступала в роли получателя помощи из-за рубежа. В 1990-е это было абсолютно очевидно.

- В нулевые ситуация начала постепенно меняться по мере того, как Россия решала свои экономические проблемы и восстанавливала свою роль как мировой державы.

В 2005 году Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) - не монополист, но лидер в сфере формирования политики СМР - вывела Россию из разряда стран-получателей помощи. И уже в 2006 году инициативы в сфере СМР были широко представлены в повестке российского председательства в G8, что позволило России обозначить свою новую роль и амбиции в этой области.

В 2007 году президент РФ утвердил первую "Концепцию участия РФ в содействии международному развитию". В ее названии отразилась специфика того этапа, когда Россия лишь подключалась к процессам, которые до этого развивались без нее. Другого варианта на тот момент не было: у нас не было опыта и кадров, а потому было логично, чтобы мы включились в ту работу, которую уже вели наши партнеры.

Но по тем временам концепция 2007 года была революционным документом. Она впервые прописывала принципы российской политики в этой сфере, определяла основных участников процесса (МИД и Минфин). В документе был заложен и механизм реализации соответствующих подходов, который заключался в утверждаемых правительством программах на среднесрочную перспективу.

- А его цели удалось реализовать?

- Нет, кое в чем он остался нереализованным. Намеченный плановый подход к работе так и не состоялся по целому ряду причин. Наша работа в сфере СМР сохранила признаки "штучного" подхода, когда брался отдельный запрос какой-то страны или международной организации, рассматривались его параметры и возможности РФ, а затем принимались индивидуальные решения. Эта работа не была выстроена в рамках общей системы и логики. Сегодня стала очевидной необходимость если не пересмотра, то, во всяком случае, уточнения этой концепции.

- В чем все-таки главное изменение концепции?

- Во-первых, в концепции четко определен механизм реализации госполитики в сфере СМР. Он состоит из двух элементов: это госпрограммы РФ и комиссия РФ в сфере содействия международному развитию, состав и полномочия которой еще предстоит определить отдельным решением президента. Подчеркну: концепция - это только первый шаг в создании этого механизма. Мы сейчас активно работаем над тем, чтобы дать президенту предложения по последующим шагам.

Во-вторых, в документе четко обозначена задача перенести акцент с многосторонних на двухсторонние проекты. Раньше наше участие в СМР, по сути, сводилось к осуществлению финансовых взносов в проекты, подготовленные многосторонними экономическими и финансовыми институтами, как правило, не российскими. В основном, кстати, это были программы Всемирного банка. При такой схеме происходило обезличивание выделяемых Россией ресурсов. Когда эти средства достигали конечного потребителя, его благодарность была адресована тому же Всемирному банку и его сотрудникам.

Таким образом Россия, реализуя свою миссию ответственного донора, не получала с этого никаких дивидендов. По сути, это был исключительно филантропический взнос в решение глобальных проблем современности. Филантропия очень важна и нужна, но она не может становиться единственной составляющей этого процесса. В соответствии с новой концепцией акцент будет переноситься на адресные двухсторонние программы помощи. Образно говоря - программы "под российским флагом".

И в-третьих, в концепции четко прописано, какие страны в первую очередь могут становиться участниками программ российского СМР, то есть наши географические приоритеты. Там пять категорий. Первая и главная - страны СНГ. Ясно, что уровень развития этих стран и потребности в получении внешнего содействия различны. Мы будем это учитывать наряду с характером наших политических отношений с той или иной страной. Но наши ближайшие соседи - приоритет номер один.

- Это дань политической моде?

- Нет, это осознание того обстоятельства, что данная деятельность должна быть нацелена не только на решение глобальных проблем, связанных с социальным и экономическим развитием, преодолением бедности и последствий кризисных ситуаций, но и на реализацию наших собственных национальных интересов. Эти интересы тоже многогранны: от стабилизации социально-экономической ситуации в странах, которые являются нашими соседями, до вклада в решение трансграничных проблем, нерешенность которых на территории соседа может привести к возникновению или обострению аналогичных проблем в РФ, и в конечном итоге до укрепления позитивного образа РФ в этих государствах.

- В России вообще мало кто знает, что такое СМР и почему деньги налогоплательщиков надо тратить на какие-то зарубежные проекты. Разве это не обычная благотворительность? О каких дивидендах речь?

- Это не обязательно должны быть дивиденды, измеряемые деньгами. Мы оказываем содействие развитию других стран не ради того, чтобы извлечь прибыль. Но если мы через эти проекты можем оказать содействие в продвижении интересов российского бизнеса за рубежом, если можем, например, средства, выделяемые на бесплатное вакцинирование населения в другой стране, потратить на качественные вакцины российского производителя, то это уже сочетание благородной миссии помощи нуждающейся стране с реализацией наших нацинтересов.

Одними из наиболее перспективных, на мой взгляд, являются проекты по повышению доступности и качества образования. Есть, например, проект программы восстановления системы профтехучилищ в Киргизии и Таджикистане: РФ могла бы снабжать их преподавателями и учебниками, взамен получая бонусы - повышение уровня образованности рабочих мигрантов, укрепление позиций русского языка и улучшение своего имиджа.

- Но Минфин (который ранее курировал большую часть программ СМР) говорит, что опасно увязывать донорскую помощь с попыткой улучшить восприятие России, или с "мягкой силой", поскольку речь идет о "деликатных отношениях между двумя суверенами".

- Истина, как всегда, посередине. Никто не говорит, что мы должны стремиться к абсолютной увязке проектов в сфере СМР с нашим имиджем или с нашими интересами. Но то, что происходило де-факто в последние годы, когда этой увязки не было в принципе, мне представляется столь же радикальной ошибкой. Оптимальный баланс нам еще предстоит найти.

- А где находится сегодня Россия в области СМР?

- Принято выделять четыре группы доноров. Прежде всего, "традиционные" доноры - 29 государств ОЭСР, на которые приходится около 90% оказываемой помощи. В 2013 году данная помощь составила в абсолютных цифрах $135 млрд. И есть три группы "новых" доноров, которые включились в эту работу за последние 10-20 лет. Первая группа - это страны, ориентирующиеся на "классиков", то есть на государства ОЭСР. В этой группе сейчас де-факто находится и Россия.

- Что это означает?

- Если мы заявляем о нашей ориентации на ОЭСР, то так или иначе должны на практике соответствовать ее методике. Но она не позволяет учесть очень многие формы помощи России своим партнерам, хотя речь идет о российских бюджетных средствах и реальных вкладах в развитие экономик других стран. Я, в частности, говорю о многомиллиардных в долларовом исчислении дотациях России в украинский бюджет.

- Это тоже СМР?

- Вопрос - как считать помощь. Очень многое может быть отнесено к СМР, хотя по методике ОЭСР им не является. Еще один пример. Киргизский бюджет, по их собственным оценкам, экономит около $400 млн в год за счет льготных цен на российские энергоносители. Но эта помощь в официальных данных ОЭСР не учитывается.

- А каковы официальные цифры?

- По последним данным, опубликованным той же ОЭСР, в 2012 году Россия официально выделила на программы СМР менее $500 млн, а в 2013-м - около $610 млн.

Но в эти цифры не входит, например, и помощь, которую Россия оказывает Абхазии, Южной Осетии и Приднестровью. Между тем это огромные ресурсы, которые в случае их сложения воедино в совершенно другом свете могут представить Россию в качестве мирового донора и реального участника процессов, связанных с нормализацией социально-экономической ситуации в мире. В этом смысле статистика, которую сейчас готовит российская сторона для предоставления в ОЭСР, мне представляется неполной. Она правильна с точки зрения логики ОЭСР, но, на мой взгляд, слишком узка для реализации наших собственных национальных интересов.

- А если бы и Россия считала так, как она считает нужным, то о каких суммах мы бы говорили?

- Пока трудно сказать. Одной из целей новой концепции как раз и является налаживание учета того объема донорской помощи, который Россия реально оказывает. Вот, к примеру, само Россотрудничество имеет ряд программ, которые могут быть уверенно отнесены к сфере СМР: набор иностранных студентов в российские вузы, ознакомительные поездки в РФ, поставки учебников и книг. В прошлом году по линии Россотрудничества было поставлено более 110 тыс. томов учебной и художественной литературы за рубеж. Это достаточно серьезные деньги.

- Но в статистике эти цифры не отражены?

- Об этом сложно судить, так как публикуемые данные недостаточно детализированы, в результате практически невозможно понять, что было учтено, а что нет. В целом же, мне кажется, реальные цифры российского вклада в СМР в разы выше официальных.

- А новая концепция предусматривает увеличение средств на донорские программы?

- Есть общемировой ориентир. Он содержится в "Целях развития тысячелетия", принятых ООН в 2000 году. Там сказано, что страны-доноры должны выделять на эти цели 0,7% своего ВВП. Пока этого уровня достигли лишь пять-шесть стран, в основном скандинавских. Средний же показатель по ОЭСР примерно в два раза меньше - 0,35%. У России эта цифра не превышает 0,03%, то есть уровень более чем в 20 раз ниже, чем ориентир ООН.

В госпрограмме "Управление госфинансами РФ" указаны ориентиры в этой области, просчитанные на период до 2020 года. Они предусматривают постепенное повышение доли ВВП, выделяемой на СМР, с нынешних 0,03% до 0,1% к 2020 году. Если говорить о прогнозном росте ВВП, то речь идет о существенном увеличении выделяемых средств.

- Мы говорим о сумме $4-5 млрд?

- Там конкретные суммы не заложены, но если производить элементарные арифметические расчеты, то, возможно, это и так. Но это заявленная амбиция, а не принятые решения. И речь в данном случае идет об общих объемах, так что я не исключаю, что мы, в том числе через налаживание учета и складывания воедино данных от всех ведомств, сможем уже сейчас, даже не выделяя дополнительные средства, выйти на принципиально другие показатели.

- А не будет ли лукавого складывания всевозможных цифр ради формального увеличения показателей?

- Нет. Это совершенно точно не будет лукавством, это будет реальной оценкой той работы, которая ведется Россией. Если мы по-настоящему гораздо ближе к заявленной цели, чем та статистика, которую мы можем собрать, то такая статистика - всего лишь следствие наших внутренних недоработок. Нам не нужно стесняться того, что мы реально делаем.

- Каким сейчас является соотношение многосторонней и адресной помощи России?

- Это достаточно загадочная история. До того как мы заговорили о необходимости изменения формата этой работы, наиболее часто упоминавшейся цифрой было соотношение 70% к 30% (70% на многостороннюю помощь, 30% - на адресную). Но когда речь зашла о том, что мы должны перейти на двусторонний формат, то статистика непонятным для нас образом поменялась.

- Да, в прошлом году замминистра финансов Сергей Сторчак говорил, что 60% российских денег тратятся на адресные проекты и только 40% на многосторонние.

- Я пока не готов комментировать эти цифры. Нам нужно будет разобраться, что произошло со статистикой, слишком уж резкий был переход. Возможно, в новых показателях иначе учитывались так называемые трехсторонние проекты, в рамках которых Россия выделяет взнос в адрес каких-то международных организаций, но при этом увязывая его с реализацией соответствующих проектов в каких-то определенных странах.

- Означает ли принятие новой концепции, что РФ уменьшит свой вклад в многосторонние проекты?

- Тут не должно быть механических подходов. Оптимальной линией было бы увеличение доли на двусторонние проекты в связи с увеличением общего финансирования на СМР. Но все зависит от характера этих проектов и их отдачи для РФ. На сегодня крупнейший проект, который мы реализуем,- это взнос в фонд Всемирного банка с уставным капиталом $61 млн, из которых $50 млн российских, $8 млн британских и $3 млн норвежских. Фонд этот занимается помощью странам южнее Сахары. О том, что в этом фонде львиная доля - российские деньги, в странах южнее Сахары не подозревает никто. Эффективность и практическую отдачу от таких проектов для России нам предстоит оценить.

- Но в Минфине говорят, что страны-получатели помощи предпочитают многостороннюю помощь, потому что она менее политизирована и более предсказуема. Так ли это?

- Не совсем. На самом деле это всегда предмет конкретных договоренностей. Помощь, предоставляемая многосторонними структурами, внешне может выглядеть деполитизированной, но надо понимать, кто стоит за теми или иными структурами. Вот, скажем, Программа развития ООН, с которой мы тесно сотрудничаем, в этом смысле ведет себя значительно более корректно, чем некоторые другие институты. Мы понимаем, какие страны стоят во главе того же Всемирного банка или МВФ. Не стоит питать иллюзий, что соответствующие государства не пользуются своим главенствующим положением в этих структурах, чтобы, может быть, и подспудно, но ориентировать их на собственные политические интересы.

- Вы уже говорили, что российский бизнес может также получать дивиденды от программ СМР. На недавнем заседании делового совета при главе МИД РФ эта тема была главной (в мероприятии участвовали представители "Росатома", ВЭБа, "Газпрома", РЖД, "Русала", "РусГидро" и других компаний). Как вы будете выстраивать работу с бизнесом?

- На деловом совете мы действительно провели презентацию нового этапа госполитики РФ в сфере СМР для российского бизнеса. Отклик был моментальным и очень мощным. К нам начали приходить компании с желанием получить дополнительную информацию, но самое главное - с обозначением своих собственных приоритетов и интересов. Такой работы, как нам представляется, до сих пор системно не проводилось. Бизнес в данной сфере существовал сам по себе, а государство с его проектами - само по себе. Как мне представляется, бизнес услышал и МИД, и Россотрудничество.

- И что вы предлагаете?

- Здесь существует несколько вариантов поведения. Один заключается в том, что Россия, идентифицировав для себя какой-то проект в нуждающейся стране, использует выделяемый ресурс для размещения заказов у отечественных производителей. Это самый примитивный формат. Формат более высокого уровня заключается в том, что та или иная компания, которая нуждается в закреплении своих позиций за рубежом, обращается к государству с просьбой включиться в соответствующие проекты, увязав предоставление донорской помощи с решением тех проблем, с которыми сталкивается наш бизнес в данной стране. Это, конечно, не всегда напрямую связанные между собой вещи. С одной стороны, может быть вакцинация населения, а с другой - содействие в получении того или иного контракта. Но, тем не менее, это та работа, которой гласно, полугласно и негласно занимаются все: и американцы, и китайцы, и все те, кто себя позиционируют в сфере СМР.

- Скорее негласно, судя по всему.

- Да, на уровне лозунгов практически никто, во всяком случае в группе ОЭСР, не признается, что за этой работой стоят собственные национальные интересы. На уровне лозунгов все говорят о благородной миссии и филантропии. Но те же американцы только 17% оставляют на многосторонку. 83% американской помощи - адресная, а география говорит сама за себя. Налицо совершенно четкая ориентация на продвижение собственного бизнеса и увязка программ помощи с лояльностью государств-реципиентов американской внешней политике.

Эта история имеет давнюю традицию. Достаточно вспомнить, что на протяжении всей холодной войны ФРГ предоставляла помощь только станам, не признавшим ГДР. Это было совершенно четким критерием. Если же страна признала ГДР, то неважно, гибнут ее граждане от голода или что-то еще происходит,- помощь ей не выделялась. Это была твердая политика. Сейчас все завуалировано, но сами принципы никуда не ушли. И я не считаю, что России нужно впадать в иллюзию того, что лозунги - это единственное, что в данной сфере существует.

- Напоследок об Украине. Она может стать получателем помощи России в рамках новой концепции СМР? Вы говорите, что донорские программы направлены и на улучшение образа РФ, а там сейчас с этим дела плохи.

- Я бы, наоборот, перевернул этот вопрос. С нашим образом сейчас там плохо во многом, потому что мы те программы содействия развитию Украины, которые Россия все эти годы реализовывала, должным образом информационно и политически не сопровождали. У многих на Украине есть ощущение, что Россия ей ничем не помогала, а только мешала. А это абсолютно не так.

Управление украинской экономикой было все эти 20 лет крайне неэффективным. Она окончательно не развалилась во многом исключительно благодаря содействию и помощи со стороны РФ. Об этом нужно говорить открыто, наши украинские друзья должны об этом знать.