Суд передал «Башсоду» в федеральную собственность из-за ошибок Брежнева и вопреки Сталину
Правительство Российской Федерации понятия не имело, что АО «Башкирская содовая компания» принадлежит группе «Башхим» и Республике Башкортостан, пока по поручению Президента РФ Генпрокуратурой в августе 2020 года не была произведена соответствующая проверка. Арбитражный суд Башкортостана признал АО «Башкирская содовая компания» предприятием добывающей промышленности, хотя все годы своего существования начиная с 1950-го по всем советским классификаторам завод относился к промышленности обрабатывающей. Раз республика испрашивала разрешение Госкомимущества РФ на приватизацию ПО «Сода» в 1993 году, значит, прекрасно знала, что приватизировать завод не имеет права (а если бы не спрашивала – было бы еще хуже). Это одни из немногих нетривиальных аргументов, позволивших Арбитражу удовлетворить иск Генпрокуратуры о передаче 95% акций БСК в федеральную собственность. «Правда ПФО» внимательно изучила опубликованную накануне мотивировочную часть решения суда, благодаря которому состоялся первый прецедент пересмотра итогов приватизации 1992-1993 годов в России.
Опубликована мотивировочная часть решения башкирского АрбитражаПравительство Российской Федерации понятия не имело, что АО «Башкирская содовая компания» принадлежит группе «Башхим» и Республике Башкортостан, пока по поручению Президента РФ Генпрокуратурой в августе 2020 года не была произведена соответствующая проверка. Арбитражный суд Башкортостана признал АО «Башкирская содовая компания» предприятием добывающей промышленности, хотя все годы своего существования начиная с 1950-го по всем советским классификаторам завод относился к промышленности обрабатывающей. Раз республика испрашивала разрешение Госкомимущества РФ на приватизацию ПО «Сода» в 1993 году, значит, прекрасно знала, что приватизировать завод не имеет права (а если бы не спрашивала – было бы еще хуже). Это одни из немногих нетривиальных аргументов, позволивших Арбитражу удовлетворить иск Генпрокуратуры о передаче 95% акций БСК в федеральную собственность. «Правда ПФО» внимательно изучила опубликованную накануне мотивировочную часть решения суда, благодаря которому состоялся первый прецедент пересмотра итогов приватизации 1992-1993 годов в России.
Полный текст решения - на сайте АС РБ
Резюмируя 33-страничный документ, аргументацию иска Генпрокуратуры, поддержанного судом, можно разбить на три пункта. Во-первых, приватизация содовых предприятий Стерлитамака в начале 90-х в пользу их трудовых коллективов была незаконна, так как они являлись добывающими, а значит, априори не могли быть приватизированы республикой, так как относились к федеральной собственности. Во-вторых, раз Башкортостан пытался согласовать эту приватизацию с Росимуществом – значит, понимал, что забирает не свое. В-третьих, трехлетний срок давности по сделкам должен отсчитываться не от 1993 года, когда сделки состоялись, а с 2020-го, когда Генпрокуратура об этих сделках узнала после проведенной по поручению Президента РФ проверки.
По первому пункту ответчики возражали, что ни «Сода», ни «Каустик» никогда не относились к добывающей промышленности: общесоюзный классификатор 1976 года относил его к предприятиям обрабатывающей промышленности. Да и когда заводы строились еще при Сталине, ими ведали министерства, не относящиеся к добывающим. А значит – у Башкортостана в начале 90-х были основания считать «Соду» и «Каустик» допустимыми к приватизации силами республики. Но суд установил, что раз у заводов с 1951 года были лицензии на разработку горы Шахтау, значит, они всегда являлись добывающими, и как следствие, федеральными. Кроме того, доля «Соды» на рынке в начале 1990-х составляла более 35%, из чего следовало, что предприятие являлось монополистом, и приватизировать его можно было только федеральной власти.
«То есть как это – не понимало?» – вопрошали ответчики и представили в суд документ о согласовании приватизации «Соды» с Росимуществом. «Представленная ответчиками в обоснование своих доводов заявка СПО «Сода» от 18.03.1992 в отсутствии доказательств её доведения до адресата не свидетельствует о согласовании с Госкомимуществом России приватизации данного предприятия, а указание в ней в качестве адресата Росимущества свидетельствует об осведомленности органов государственной власти Республики Башкортостан об отнесении СПО «Сода» на момент приватизации к федеральной собственности», – невозмутимо ответил суд. То есть если бы не согласовали – приватизация незаконна. Если попытались согласовать – тем более незаконна: раз спросили разрешения, значит понимали, что не свое.
Наконец, ответчики пытались привлечь внимание суда к тому, что срок давности по подобным делам составляет три года – а со времен сделок 1992 года этих лет прошло восемнадцать. «Срок давности может отсчитываться не со времени сделки, а со времени, когда истцу стало известно о нарушении своих прав», – ответили им. А стало это известно Генпрокуратуре по итогам проведенной по поручению Президента Российской Федерации проверки в августе 2020 года, следует из решения суда.
«Как следует из представленных доказательств (т. 8, л.д. 1-13, т. 9, л.д. 144-166), проводимые прокуратурой проверки не касались проверки первоначального акционирования указанных предприятий, проверялась исключительно процедура реорганизации ОАО «Сода» и ОАО «Каустик», поскольку именно эти вопросы были поставлены в обращениях в Генеральную прокуратуру Российской Федерации. Также не подлежит определение начало течения срока исковой давности исходя из поручения Правительства Российской Федерации от 25.04.2010 и ответа Росимущества от 07.05.2010, поскольку при принятии решения о создании объединенной содовой компании вопросы приватизации СПО «Сода» и СПО «Каустик» не обсуждались, мероприятия по ее проверке не проводились», – говорится в определении Арбитражного суда РБ.
«Соду» поставили с ног на голову
Фото lbuckshee.com
«Правда ПФО» следит за развитием событий.
На превью фото soda.ru