Евгений Правдин: «Гинеколог — мужская специальность»

Заведующий гинекологическим отделением

клиники ЮУГМУ, доктор медицинских наук

Евгений Правдин признан лучшим врачом

России 2020 года. Евгений Владимирович

победил в номинации «Лучший

акушер-гинеколог». Он согласился дать

телефонное (режим самоизоляции, как-никак)

интервью корреспонденту «Челябинского

обзора» во время небольшой паузы между

операциями.

— Если бы сейчас не было

ограничительных мер, вы приехали бы

в Москву за наградой и произнесли бы

небольшую речь. О чем хотелось бы сказать

прежде всего?

— У нас такая работа, что нам каждый день

пациенты говорят «спасибо» по многу раз.

А среди руководства, руководства нашего

руководства и самого высокого

руководства не принято ежедневно хвалить

врачей. Поэтому очень приятно, когда такое

происходит. Когда высшее руководство

замечает наш труд и говорит: «Спасибо».

— Это было ваше решение —

номинироваться на всероссийский конкурс?

— Не только. Поймите, там не все так

просто. Первый этап проходит внутри

лечебного учреждения. Наш главный врач

Сергей Леонидович Кремлев вызвал меня,

сказал: «Подавайте документы». Конкурс

состоит из трех этапов. Первый проходит

внутри лечебного учреждения, второй —

на уровне области, третий — в Москве.

На всероссийский конкурс номинирую себя

не я, а наша клиника. Это она сочла, что

я достоин. В 2002 году я пришел

в гинекологию. Сначала был врачом, потом

стал старшим ординатором, потом

завотделением. Все годы занимаюсь одним

делом, бью в одну точку, поэтому, думаю,

все и получилось.

— Все-таки гинекология — женская

специализация. И большинство ваших

коллег, наверное, женщины.

— В нашем отделении всего двое мужчин.

Согласен, что в России

акушеры-гинекологи — в основном женщины.

И тем не менее, я бы назвал эту

специальность мужской. Хирургия —

серьезный мужской труд. И когда

мы приезжаем на крупные симпозиумы,

конгрессы, то видим, как много среди

гинекологов-хирургов мужчин. Вас ведь

не удивляет, что мужчин много среди

урологов, полостных, торакальных,

кардиохирургов? И у нас тоже хирургия,

только женской половой сферы.

— Вы начали работать в 1992 году. Хирургия

тогда и сейчас — это, наверное, две

большие разницы?

— Да я бы не сказал. Почти все операции,

которые делаются сейчас, были открыты

100–200 лет назад, если не раньше. Например,

первые лапароскопии были сделаны

в 1900 году. Меняется не «что», а «как».

К примеру, меняются доступы. Раньше

разрезался живот, сейчас это возможно

делать с помощью эндохирургии. Идет

большое совершенствование оптических

систем, улучшается визуализация.

— Получается, что на пациентку-то

вы и не смотрите.

— Я смотрю в монитор. Камера высокого

разрешения заводится внутрь организма,

и я на экране вижу, что там происходит.

Кстати о камере, которая в нашем

отделении появилась сравнительно

недавно. Без нее большой хирургии

не было бы. Хорошо, что ректор ЮУГМУ Илья

Волчегорский и главный врач клиники

ЮУГМУ Сергей Кремлев понимают это, и на

бюджетные средства приобретают

высококлассное оборудование.

— С какого возраста пациентки попадают

к вам?

— Начиная от совершеннолетия, и предела

нет. Мы занимаемся всей линейкой

гинекологической хирургической помощи,

за исключением онкологической. Но если

мы натыкаемся в процессе операции

на злокачественную опухоль, то удаляем

и ее тоже.

— Говоря о болезнях молодого возраста,

вы, очевидно, имеете в виду эндометриоз.

— Это лишь одна из патологий. Другая

довольно распространенная проблема —

доброкачественные опухоли. Они тоже

лечатся хирургическим путем.

— Наверняка многие женщины, которые

попадают к вам на операцию, могли бы

избежать этого.

— Сложно сказать, поскольку причин

возникновения данных заболеваний

множество. Трудно выделить какую-то одну.

Поэтому единственный надежный метод

профилактики — раз в год, а лучше два

ходите на осмотр к гинекологу.

— Евгений Владимирович, а у вас ведь

есть патент на изобретение. Расскажите,

в чем оно заключается.

— Это органосохраняющая методика,

которая позволяет хирургическим путем

эффективно лечить опущение женских

половых органов (пролапс). Наука сейчас

развивается достаточно медленно,

двигаясь вперед маленькими шагами. Любой

из таких шагов основывается на том, что

было сделано ранее. Мы тоже сделали свой

маленький шаг вперед в этой области,

опираясь на опыт ученых из Германии,

Франции и России.

Подали описание нашего изобретения

в патентное бюро, и эксперты целый год

анализировали — это шаг вперед или вбок.

Целый год решали и пришли к выводу: это

действительно новое.

— А в чем заключается новизна?

— Раньше похожую операцию делали

с удалением матки, а мы предложили

оставлять орган. Для женщин, даже вышедших

из репродуктивного возраста

(а пролапс — патология, характерная для

старшего возраста), это очень важно. Они

хотят, чтобы у них все оставалось

на месте. Кроме того, мы облегчили доступ,

сделали операцию проще. Мы ее делаем

эндоскопически, через проколы. При таком

способе рецидивов опущения гораздо

меньше. Эта операция повторяема, ее легко

освоить, в нашем отделении ею овладели

все врачи.

— И не только в вашем отделении. Знаю,

что вы даже учили этой операции

гинекологов в других городах

на мастер-классах.

— Нет, конечно же не учил. Я докладывал

о нашем опыте в этой области на конгрессе

в Санкт-Петербурге и на           

 мастер-классе в Ростове.

Профессиональное сообщество страны нас

знает.

— А в регионе?

— И в регионе, разумеется. Хотя надо

сказать, что профессионального общения

гинекологам Челябинска и области

не хватает. Больше нужно встречаться

врачам, больше делать совместных

проектов, заниматься живой хирургией.

— Были ли случаи, над которыми вы прямо

голову ломали?

— Каждый день что-то случается, поэтому

я их в памяти не держу. Вот сегодня был

такой случай. Сложнейший эндометриоз,

поразивший кишечник, мочевой пузырь,

брюшину, матку, яичник. Мы даже

не предполагали, что будет такой сложный

случай. Очень долго оперировали, но все

завершилось благополучно.

— Остается ли у вас время на увлечения?

— Очень много времени отнимает работа.

До недавнего времени моим «хобби» была

докторская диссертация — она же

по вечерам делалась. Ничего особенного

нет. У меня четверо дочерей, старшая уже

совсем взрослая, и у нее есть дочка.

Средняя учится в институте имени Баумана

на втором курсе. Причем учится на том же

факультете, на котором учился и мой отец,

профессор, доктор физико-технических наук

Владимир Михайлович Правдин. Он ведь

вместе с академиками Сахаровым,

Зельдовичем, Харитоном принимал активное

участие в создании ядерного щита России.

Сейчас ему 92 года, жив, здоров, живет

в Снежинске. Моим младшим

дочкам-близняшкам по 11 лет, они учатся

в школе. Моя жена — преподаватель ЮУрГУ,

доцент кафедры, экономист. Люблю свою

семью, жизнь, и, конечно же, свою работу.