Миру нужен ветер перемен

Западу надо признать тот факт, что Россия является крупной державой, которая будет и дальше жить, брыкаться и вынашивать свои амбиции, защищая собственные интересы и не желая плясать под дудку Запада — с Путиным или без него

С одной стороны, ни Россия, ни Запад не утверждают, что хотят повторения холодной войны. Но с другой, если проанализировать тональность и содержание высказываний обеих стран, возникает впечатление, что они своими речами подводят себя именно к такому сценарию, ибо новые названия типа «гибридной войны» не меняют ее сути.

Более того, продолжающаяся война слов подкрепляется делами. Военные бюджеты растут как у России, так и у НАТО. Не входящая в альянс Швеция вернулась к службе по призыву, НАТО размещает войска в Восточной Европе в таких масштабах, каких мы не знали со времен холодной войны, а Кремль возобновил полеты стратегической бомбардировочной авиации и почти каждый месяц объявляет о создании новых образцов военной техники.

Важно помнить, что холодная война была не только ядерным противостоянием, и что многочисленные опасные ситуации (начиная с Карибского кризиса и кончая случаем во время учений «Умелый лучник») неоднократно ставили человечество на грань взаимного уничтожения. Это был период колоссальных финансовых и политических издержек, а также исключительной нестабильности во всем мире. Поскольку признаки новой холодной войны далеко не благотворны, обеим сторонам предстоит сделать непростой выбор между политически трудным, но ответственным путем, основанным на взаимном уважении и доверии, и опрометчивым, безрассудным и антагонистическим подходом, который с политической точки зрения проще, однако ведет весь мир к поражению.

Чтобы избежать повторения холодной войны, западному руководству наверняка придется принимать очень трудные политические решения. Но поскольку Запад (в политическом, а не в географическом смысле) представляет самое стабильное, опытное, экономически сильное и политически прогрессивное сообщество на нашей планете, ему пора начать вести себя соответствующим образом. Западу надо признать тот факт, что Россия является крупной державой, которая будет и дальше жить, брыкаться и вынашивать свои амбиции, защищая собственные интересы и не желая плясать под дудку Запада — с Путиным или без него. Следовательно, нет никакого смысла в оценках типа «Москва политически изолирована, подвергнута экономическим санкциям и имеет очень мало шансов улучшить свою участь» или «Россия уязвима, действует на пределе возможностей, имеет недостаточно инвестиций, зациклена на собственной безопасности и нелегитимна». Во-первых, это не соответствует существующим тенденциям. Во-вторых, и это важнее, такие характеристики вводят в заблуждение и формируют ложное представление о состоянии дел в России.

Наглядный пример тому — Украина. Запад несомненно прав, заявляя, что украинский суверенитет и демократия не место для российского вмешательства. Но он не должен забывать и про обратную сторону медали: Украина это не место для западного вмешательства. Иными словами, Запад, исходя из того, что Россия останется ведущей державой в своем географическом окружении, должен признать ее роль. Как сказал политолог Джон Миршаймер (John J. Mearsheimer), «Вашингтону может не нравиться позиция Москвы, но он должен понять лежащую в ее основе логику. Великие державы всегда очень чувствительны к потенциальным угрозам вблизи своей территории».

Точно так же, поскольку Кремль полагает, что его внешняя политика «отражает многовековую роль России как уравновешивающего фактора в международных делах и в развитии мировой цивилизаций», Москве тоже пора приступить к нормализации своих отношений с Западом вместо того, чтобы ухудшать их.

С одной стороны может показаться, что Россия, ведущая игру против Запада, имеет преимущество. Она более подготовлена и гораздо лучше знает недостатки Запада, чем Запад — ее слабости. После окончания холодной войны количество россиян, которые живут, учатся, преподают или просто бывают на Западе, неизмеримо больше числа людей с Запада, приезжающих с теми же целями в Россию. Сегодняшняя Россия (вместе с ее политическим руководством, научными и деловыми сообществам, и даже рядовыми гражданами) понимает Запад, его достоинства и недостатки намного лучше, чем Запад понимает Россию.

С другой стороны, то обстоятельство, что россияне ездят на Запад, учатся и живут там, одновременно является и недостатком. Россияне далеко не всегда думают, что Запад лучше. Они просто признают, что он другой. А в трудные времена, все иное и отличное от России кажется привлекательным. Кремль должен понять, что контакты россиян с Западом могут оказать очень быстрое и мощное обратное воздействие, если российский народ будет недоволен своим руководством. В конце концов, не внешние враги, а сам российский народ дважды в 20 веке разрушал государственную власть — в 1917 и в 1991 году.

После окончания холодной войны Запад допустил много ошибок. Некоторые он признавал очень быстро, некоторые понимал лишь спустя годы. За некоторые ошибки Запад наказывали, за другие он наказывал сам себя. Несомненно и то, что Запад допустил массу ошибок в своем отношении к России. Однако Кремль должен помнить, что наказание Запада за его оценку России как «слабой державы, находящейся в состоянии упадка», не должно быть самоцелью, что это просто способ указать Западу на его ошибки (и похоже, что этот урок уже усвоен).

Восстановить утраченное доверие будет нелегко — и для России, и для Запада. Это будет долгий и болезненный процесс, но любая альтернатива может оказаться еще хуже. Стороны должны осознать, что миру нужен ветер перемен, отличный от тех настроений, которые отражены в словах знаменитой песни группы «Скорпионс», где говорится о разрушенном Советском Союзе. «Пусть твоя балалайка скажет то, что хочет спеть моя гитара» — это породило неправильную эйфорию на Западе и еще менее полезное чувство унижения в России. Миру нужен ветер перемен, в основе которого лежит взаимопонимание и взаимоуважение, способность взять на себя ответственность за прежние ошибки, а также готовность к компромиссам. Только в такой ситуации рок-группы будущего не станут петь похожие песни в предстоящие годы и десятилетия. А иначе мы все окажемся в проигрыше, и неважно, какой музыкальный инструмент будет задавать тональность — гитара или балалайка.

Ofer Fridman, The Diplomat, Япония