Первый пионер страны

145 лет исполнилось 17 октября 2020 года Иннокентию Жукову одному из самых интересных и сегодня почти забытых подвижников детского движения, как до революции, так и после нее, скульптору и учителю. Кроме того его имя тесно связано с нашим городом и его историей, не говоря уже о создании пионерской организации, но только не идеологической структуры для детей, а совсем иной, интересной, увлекательной и познавательной.

Иннокентий Николаевич Жуков, замечательный скульптор и педагог родился 5 октября (по старому стилю) 1875 года в Горном Зерентуе, в Забайкалье на золотом прииске. Был пятым из восьми детей в семье. Учился в читинской гимназии, затем в Петербургском университете на историко-филологическом факультете. За участие в революционной деятельности был исключен, сослан в Псков, затем в Нерчинск; то есть почти домой, а после восстановления в университете и нового ареста все же завершил образование. Во время учёбы женился на землячке Александре Рындиной, которая за восемь лет родила ему четырех детей.

Он не забыл, зачем учился и всю жизнь преподавал школьникам географию в гимназии Читы и служил инструктором Отдела единой школы в Минпросе Дальневосточной Ресрублики до 1921 года, а летом занимался скульптурой, которой увлекся еще в детстве, и, начиная с 1906 года, каждую осень выставлялся на «осенних выставках».

В 1911 году Жуков уехал в Европу, жил в Германии, Франции, Австро-Венгрии. В 1912-1914 годах занимался в Париже в студии Эмиля Антуана Бурделя, ученика Родена, и заслужил лестные отзывы обоих! Друзья и почитатели таланта собирали ему перед поездкой деньги на стипендию. Занятия прервала Первая Мировая война.

За свою долгую творческую жизнь Иннокентий Жуков изваял более тысячи скульптур из глины, гипса и цемента, но все оказалось рассеянными по частным коллекциям, музеям и паркам, а со временем и вовсе погибло, поскольку работы из глины не были обожжены и просто рассыпались в прах. Зато сохранились фотооткрытки с изображением его скульптурных работ, которые массово выходили по всей России.

Вероятнее всего, во время поездки в Париж Жуков впервые познакомился со скаутским движением. По возвращении в Петербург в 1914 году, он снова начал преподавать и активно включился в создание скаутских организаций в России, редактирует журнал «Петроградский скаут», перерабатывает книгу основателя мирового скаутского движения Баден-Пауэлла «Юный разведчик. Руководство по скаутизму».

Летом 1914-1915 годов Жуков жил под Петербургом, в Поповке, работал в мастерской на даче в лесу и руководил отрядом скаутов. Скульптурная мастерская служила штаб-квартирой юных разведчиков. Три раза в неделю проводились занятия, где беседы о законах и заповедях скаутов чередовались с конкретными практическими делами, будь то помощь в постройке забора для местной гимназии, организация концерта, раскорчевка пней на участке или походы на реку Ижору, ночевки в палатках. Дети звали его за глаза Дядя Кеша».

В 1916 году Жуков был назначен секретарем петербургского отделения Всероссийского общества «Русский скаут», тогда же вышла его книга «Русский скаутизм. Краткие сведения о русской организации юных разведчиков». В скаутизме Жукова привлекали нравственные и патриотические принципы этого движения, внимание к физическому развитию, активное игровое начало.

За месяц до Октябрьской революции Жуков уехал в Читу. В 1918 году, рассказывая ученикам о географических открытиях и путешественниках, Жуков предложил организовать путешествие по Забайкалью.

Собрав около тысячи ребят, он объявил о создании «экспедиционного корпуса». Эта игра объединила детей в возрасте от 10 до 14 лет. Её задачей было подготовиться и провести «великое путешествие через Забайкальскую область». У экспедиционного корпуса было свое знамя – на синем поле 7 золотых звезд созвездия Большой Медведицы. Были отряды разведчиков, инженеров, ботаников, геологов, зоологов, отряды сапожников, музыкантов, санитаров и даже отряд прачек. Хулиганов и курильщиков в путешествие не брали. В результате дисциплина в школах резко повысилась.

Иннокентий Николаевич проводил экскурсии на природе, собирать коллекции минералов, растений.

С приближением отрядов атамана Семенова к Чите Иннокентий Николаевич вынужден был распустить детский «экспедиционный корпус».

В 1922 году он приехал в Москву и активно включился в работу с детьми в Центральном Комитете комсомола и Наркомпросе. Именно он стоял у истоков пионерского движения.

Это Жуков предложил назвать участников новой детской организации «пионерами», придумал девиз «Будь готов!» и отзыв «Всегда готов!». Очень многое он взял у скаутов, которых, как вы уже поняли, любил. Так Жуков взял за основу значка знак царских скаутов – геральдическую лилию с тремя лепестками – и адаптировал в пионерский костер. Треугольный алый пионерский галстук тоже его идея.

Именно он создавал два первых пионерских отряда в Москве в опытной школе при Московском институте физической культуры на улице Казакова (тогда Гороховской).

23 марта 1923 года Иннокентий Жуков был утвержден членом Главквартиры юных пионеров (ЦБ ЮП), ему было присвоено звание «Старшего пионера Республики». Он хотел, чтобы пионеры сохранили традиции скаутов, прежде всего исследовательско-разведческие. И делал все через игру и спортивные игры, настаивая, что именно так можно увлечь детей и чему-то научить их. Он, следуя Сетон-Томпсону, писал, что скаут — не военный разведчик, а «пионер культуры». По Жукову скаут — «альтруист» и даже «рыцарь, который ищет, кому помочь».

На совещаниях, проводимых Крупской, он выделялся как «великий выдумщик и спорщик».

Летом 1922 года Жуков представил Народному Комиссариату Просвещения РСФСР проект «Педагогические парадоксы и прогнозы будущей педагогики». Он предлагал создать в минобре штатные должности Робинзона Крузо и его помощника Пятницы. Предложение предусматривало также организацию всемирной экспедиции «красных скаутов» с целью исследования Африки с естественнонаучной позиции, устройство соревнования с большими программами обучающих уроков, с премиями, включающими эскадру подводных лодок, флотилию аэропланов, колонну автомобилей и прочее.

Эти взгляды ярко воплотились в фантастической повести "Путешествие звена юных пионеров "Красная звезда" в страну чудес" (1924). Восемь мальчишек, внезапно оказавшиеся в стране будущего со всеми её техническими и социальными совершенствами, хоть и называются пионерами, по сути остаются «красными скаутами», как и встретившие их пионеры нового мира.

В повести отразилось еще одно увлечение Жукова. «А всё-таки это скверно, что мы не знаем языка эсперанто, ведь для международных съездов он незаменим!..» - говорят пионеры, оказавшись в будущем. Ученик Жукова, будущий профессор Николай Чистяков писал в своих воспоминаниях:

«Мне тогда было 11-12 лет и я учился в четвёртом или пятом классе 41-й московской школы (в Колпачном переулке – О.Ф.). До революции это учебное заведение называлось гимназией Вяземской. И вот среди наших учителей появился Иннокентий Николаевич Жуков - совершенно необычный человек...

Однажды он рассказал нам об эсперанто, международном языке, созданном в 1887г., родившемся в нашей стране; рассказал о создателе эсперанто - Людвиге Марковиче Заменгофе из Варшавы, который долго жил и учился в Москве.

Мы с трудом изучали в то время русскую грамматику. Разумеется, мы обрадовались, узнав, что эсперантскую грамматику можно выучить за пару дней. Оказалось, что многие слова этого языка нам уже знакомы, хотя мы их ещё не учили. Обнаружилось, что на эсперанто можно говорить, писать, петь и даже думать; что на этом языке изданы главные сокровища мировой литературы; что сотни тысяч детей и взрослых во многих странах знают его; что он очень благозвучен и лёгок в произношении. Мы хотим овладеть языком эсперанто и переписываться со всем миром? Это очень просто: достаточно объявить об этом в журнале «Sennaciulo» (вненациональный).

И вот под руководством Иннокентия Николаевича мы пишем объявление: «Весёлые ребята желают переписываться...»

Вскоре наше объявление было опубликовано и затем мы получили много писем и красочных почтовых открыток из Германии и Японии, из Нью-Йорка и Гавайских островов. Перед нами открылся мир не в виде стопки контурных карт, а как мир живых людей, разных и любознательных, далёких, но во многих отношениях близких. В нашу жизнь вошла живая география.

Он обучал нас географии с помощью собственного метода: не столько объяснял нам вопросы из учебника, сколько учил нас понимать, чувствовать их, интересоваться ими и воспринимать их через собственный опыт, по литературе и самой жизни. Конечно, была географическая карта, была указка, но в моей памяти об уроках главное место заняли не широты и долготы и не названия столиц. В памяти осталась поистине живая картина далёких стран. Помню, например, синюю воду и жёлтые берега пролива и выразительный голос учителя: «Баб-эль-Мандеб! Баб-эль-Мандеб!».

А еще Жуков проводил в школьных классах «географины» - занимательные викторины по географии. Призами в этих географинах служили сделанные Жуковым скульптурные портретики.

Сохранились воспоминания об его необычных уроках. Иногда он начинал их с шуточного хорового пения на мелодию из «Риголетто» («Сердце красавицы...»): «Гуммиарабиком,гуммиарабиком...клей, клей!» А однажды, к восторгу учеников, извлек из-под пиджака живую змею, оказавшуюся после рассмотрения ужиком. Он действительно умел находить подход к любому ребенку.

Он активно публикуется в журналах «Барабан» и «Костер», газете «Пионерская правда», где делится мыслями и проектами. Но уже довольно скоро его идеи оказались не к месту, и новая власть решила отказаться от услуг Жукова, отвергавшего идеологический аспект воспитания пионеров. Последним местом работы Иннокентия Николаевича была школа №41 Бауманского РОНО Москвы, где он с 1925 года преподавал географию в старших группах и работал пионервожатым. В 1931 году он ушел на пенсию. Крупская поддержала ходатайство Райкома партии о выделении ему персональной пенсии, студии для работы и квартиры.

В 1930-е годы имя Иннокентия Жукова стали забывать, интерес к его оригинальному наследию в скульптуре и педагогике был утрачен. Может быть, и к лучшему. Его не коснулась волна репрессий.

В ноябре 1940 года он вновь возвращается к делу всей жизни и работает над проектом «Положение о Детской коммунистической организации им. Ленина». Но вот что из его предложений было учтено, надо еще изучать.

В годы войны Жуков вылепил из глины сотни курительных трубок для солдат, каждая из которых являла собой уникальное произведение искусства. Высшей благодарностью для него были письма с фронта. Немногие красноармейцы знали, что автор трубок был хорошо известен в России еще до революции, благодаря почтовым открыткам с изображением его скульптур. Увидев эти открытки, великий Роден воскликнул: «Это талант исключительный и глубокий, как их Достоевский».

Человек, чьим девизом было «Гореть и зажигать других», скончался в Москве 5 ноября 1948 года. Он похоронен на Введенском (Немецком) кладбище и согласно завещанию на памятнике сделали надпись: «Любите Родину, боритесь за неё и будьте первыми в труде!».

В 60е годы ХХ века была устроена персональная выставка Жукова в Ленинграде в Доме учёных и выпущен буклет с перечнем работ, большинство из которых уже было утрачено.

В Иркутском художественном музее хранятся его работы, созданные после Октября: «Девушка с завязанной щекой», «Поздравьте, не вычистили», «Лицо ребенка», «Старуха» и «Улыбающаяся девочка». Его произведения хранятся в Русском музее, Пензенской картинной галерее. Работы скульптора высоко оценили современники: Репин, Горький, Толстой, Коненков...

Не так давно вместе с краеведами я побывал в закрытой для обычных посещений части старого колумбария Донского кладбища. Во время нашей экспедиции мы обнаружили мраморный бюст неизвестной женщины, авторства которого прямо указано – Иннокентий Жуков. К сожалению, табличка с именем давно уже свинчена какими-то варварами. На протяжении нескольких месяцев московские краеведы ведут расследование с целью установить, когда и кому Жуков сделал этот бюст. Может быть, кто-то из моих читателей сможет помочь?