Кирилл Морозов: «Мой Лимонов...» – к 40 дням от смерти писателя
Первый раз я открыл для себя Лимонова еще в 17 лет, в уже далеком 2003 году. Не зашло. Взятый наугад в библиотеке роман «316, пункт „В“» был мной тогда совсем не понят, показался неинтересным.
В ту эпоху, еще до массового интернета, я толком не знал ничего об Эдуарде Лимонове, лишь обрывки слухов: какой-то странный коммунист и тут же националист, живший в США и Франции, а теперь, почему-то, объявивший себя антизападником и русским патриотом…
Следующая встреча с Лимоновым состоялась уже в 2009 году. Я основательно покопался в онлайн-библиотеках и загрузил множество его книг. Среди них была взрывная и огнеопасная – «Другая Россия». Эта книга перевернула мое сознание, нажала на спрятанные внутри меня тайные пружины миропонимания, зажгла его новыми смыслами, я понял, что давно носил нечто похожее в себе, но не мог найти слов, чтобы это высказать.
Дальше знакомство с его книгами приняло валообразный характер. В течение полутора лет я прочитал основные произведения Лимонова: «Убийство часового», «Моя политическая биография», «Анатомия героя», «Подросток Савенко» и т.д. Я плакал, когда читал «Дневник Неудачника», и потом снова плакал, когда перечитывал его во второй раз и в третий раз…
Скандального «Эдичку» я тогда не понял. Книга шокировала грязной откровенностью, порнографическим эпатажем и метаниями героя. Я тогда больше искал в Лимонове идеологии, строгого национал-большевизма. И не обжигался ещё в жизни так, дабы в полной мере осознать, что книга-то про одиночество и про поиски себя в огромном и равнодушном людском море, а вовсе не о перверсиях ее автора на пустыре с негром.
Пережив многое, хорошее и плохое, будучи сам в свою очередь ошпарен кипятком жизни, я недавно, уже спустя десять лет, перечитал первую книгу Лимонова. Она мне понравилась, зацепила своей песнью одиночества в толпе, ведь ее автор до конца жизни оставался тем самым непонятым, непринятым и неуживчивым с миром истеблишмента бродягой Эдичкой с грязных и опасных улиц Нью-Йорка.
Лимонов определил мои личные 2010-ые годы, мотивировал выйти из зоны комфорта, научил, как обозначить себя в окружающем мире, заставил обрести амбиции и наглость поплыть против течения.
Мне сложно сказать, кем он был для меня больше: радикальным политиком, эпатажным деятелем контркультуры, писателем-мудрецом или заочным учителем жизни. Все эти лимоновские ипостаси для меня переплетены в один неразделимый клубок смыслов. Клубок, который я постепенно разматывал и за нитью которого я последовал, привёл меня в политику, потом – в его партию.
Не скажу, что каждая книга Эдуарда Лимонова вызывала во мне однозначный восторг. Да, основополагающие его работы повлияли на мое мировоззрение, на выработку некоей личной идеологии. Его метафизические и еретические откровения в книгах «Торжество Метафизики», «Illuminations» и «Plus Ultra» уводили от хоть и радикальной, но все же сугубо земной политики в сферу глубин космоса, внеземной бездны. Уводили туда, где прячутся от нашего взора по сути лавкрафтовские боги-монстры.
Какие-то его книги оказывались сборниками постов из ЖЖ (живого журнала), какие-то – банальными самоповторами.
Но я прощал ему это. Каждый раз я желал испытать вновь чувство сопричастности к какому-то откровению, как после перевернувших мое сознание книг. Книг, что ввели меня в его мир, мир черного солнца русской литературы.
Предчувствуя, что ему остается все меньше времени здесь, Лимонов все больше и чаще писал, книги в последние годы выходили одна за другой. Он будто боялся, что не успеет высказать все то, что хочет оставить нам, опоздает перед тем, как возьмет отсюда билет во внутреннюю Монголию духа.
Символично, что последняя книга Лимонова, которая будет издана после его ухода, называется «Старик путешествует». Красивый жест уходящего за горизонт нашего бытия еретика и метафизика. Старик действительно отправился в путешествие за горизонт вечности…
После его ухода я взглянул на него несколько иначе, в отрыве от сугубо политической деятельности, переосмыслил его как своего заочного учителя жизни. А ведь он многим, не только мне, дал некоего метафизического пинка под зад, чтобы стать кем-то. Чтобы каждый, получивший этот метафизический пинок, понял для себя что-то своё, и увидел то, что нужно увидеть.
Политика с ее сиюминутными переменами, недолговечными союзами и взаимным подсиживанием и лицемерием. Политика, порой предстающая в виде банки с пауками, которые умудряются грызть друг друга даже перед лицом дезинсектора, эта политика изменчива и временна.
Книги же Эдуарда Вениаминовича – ступеньки для лестницы в вечность, они останутся знаковыми еще не одно десятилетие, а, возможно, и не одно столетие для русской и для мировой литературы.
Сегодня сорок дней как умер Эдуард Савенко, но Эдуард Лимонов будет жить всегда. Будет жить, пока мы читаем его книги.
Автор: Кирилл Морозов.
Фото из открытого доступа в интернете.