КАКОЙ УЖАС, ПОЛЮБИЛА БОМЖА

В юности я была влюблена в любимца всей школы, который просто купался в восхищении женской части учащихся. Долгие годы мне грела душу эта безответная любовь, о которой никто не знал. Я понимала, что с любимым мне не быть никогда, – не те внешние данные, поэтому сразу же после школы вышла замуж за первого, кто позвал.
Родила детей, с мужем развелась. Пыталась построить отношения с другими мужчинами, но всегда не хватало любви – ну не могла я никого полюбить! Смирилась. Воспитывала сыновей, с головой ушла в работу, учёбу, дачу и перестала даже мечтать о любви и замужестве. Прислушиваясь к себе, думала: наверное, я уже не умею любить.
Лето 2010 года, мне 51 год, 25 лет педагогического стажа, я на пенсии, с недавних пор с младшим сыном в деревне. Завела большое хозяйство, огромный огород. Прожив более тридцати лет в городе, с удовольствием приобретала навыки деревенского жителя. Похудела, стала купаться в речке с ранней весны до поздней осени, зимой – в снегу. Отступили болячки, я похорошела, стала выглядеть очень молодо. Все предложения местных ухажёров отвергала с презрением. Гордилась собой: я женщина, а сама содержу такое хозяйство! Из сына плохой помощник: пьёт, развлекается с друзьями на рыбалке.
Но, конечно, одна управиться со всем я всё же не могла, нанимала людей. Как-то в телефонном разговоре пожаловалась сестре, что не успеваю окучить картошку, она пообещала прислать помощника – мужчину, который помогает её сыну строить дом.

Когда Александр к нам приехал, я вышла его встречать, собираясь сразу показать фронт работ. В ворота, смущённо улыбаясь, вошёл очень высокий худощавый мужчина. Поздоровались, я сказала: ты такой худой, не упадёшь ли у меня? Шутя ткнула его рукой в бок – и под ногами поплыла земля, я вся вспыхнула от одного прикосновения к нему. Это было ощущение блаженства и счастья! Пока он работал, накрыла обильный стол, собрала ему сумку с продуктами и всё время со смущением в душе думала: что со мной?
Два дня все мысли были о нём. Не выдержав, попросила сына пригласить Александра под предлогом помощи на рыбалке. Он стал приходить, помогать сыну в его делах, я старалась разнообразно и вкусно его кормить. Даже сняла его на видеокамеру, чтобы потом посмотреть, что же в нём такого, что не могу найти себе покоя, что мне нужно видеть его каждый день, слушать похвалы своему поварскому искусству, с радостью замечать на себе его заинтересованные взгляды.
Стала расспрашивать об Александре сестру. Она рассказала, что он много лет бомжует, живёт у хозяев, работает за еду, одежду, выпивку, что паспорт у него ещё советского образца, что ленивый – в общем, всё в негативных тонах. А мне он казался самым лучшим, так мило смущался в разговорах со мной, краснел, намекал, что мечтал бы пожить в таких условиях с такой женщиной. И я, преодолев свою робость, страх и стыд, предложила:
– А давай попробуем.
Сказала, что он понравился мне с первого взгляда и я готова его принять. Я, такая гордая и неприступная, сама стала вешаться ему на шею, сама заманила его в постель и отдалась, не заботясь, что подхвачу какую-нибудь заразу.
У него так ничего и не получилось: Александр признался, что уже много лет ему не нужна женщина, он импотент, и это ошибка, что он оказался со мной в постели. Но я-то была на седьмом небе от счастья – от его ласк, поцелуев. И меня нисколько не смутила его мужская несостоятельность. Поняла: люблю его и хочу быть с ним в любом случае. А он стал избегать меня, перестал у нас появляться.

Но я уже «подсела», как наркоманка, меня понесло. Быстро управившись вечером по хозяйству, я, взяв фонарик, бежала к Александру туда, где он жил. Проговорив с ним часа два, пыталась приласкаться к нему, но встречала его холодность и слова «у нас ничего не получится». Я говорила, что он привыкнет ко мне, перестанет меня стесняться и со временем всё будет в порядке, а если и нет, я всё равно его люблю. Это продолжалось почти месяц, и, наконец, бастионы рухнули, он согласился пожить вместе. И всё у нас в постели получилось, и с каждым днём всё лучше и чаще. Он сиял, я блаженствовала.
Чувства переполняли меня, всё время хотелось говорить о нём, и однажды я всё рассказала по телефону сестре. Негодованию её не было предела:
– Как ты могла с бомжем! Если не уважаешь себя, то хоть родственников не позорь!
Целый день она звонила мне по телефону, говорила гадости, угрожала, что заявит на «этого бомжа», сделает так, что его арестуют. Я позвонила своей племяннице, её дочери, описала ей ситуацию. Та ответила, что уже три месяца мать ей звонит и перемывает кости этому Александру, у неё просто какая-то классовая ненависть к нему и она ни за что не смирится с тем, что мы с ним стали жить вместе. Сама же племянница порадовалась за меня, сказала, что Саша просто нуждается в реабилитации, нужно, чтобы он смог восстановить свой социальный статус. Сказала, что любовь нам посылает Бог, и Он не ужасается: «Какой кошмар, она полюбила бомжа!» Для Него все люди равны, и не каждому Он даёт в этом мире любовь, так что нам повезло.

Наверное, повезло, но было непросто. Мы то расставались, то сходились, то ссорились, то мирились. Он часто вздыхал, что без документов ему тяжело найти хорошую работу, что он бесправен, – когда сломал руку, никто не стал его лечить, мол, заживёт само. И я решилась: ради него нужно возвращаться в город, в свою квартиру. Распродала всё хозяйство, загрузили машину продуктами и уехали.
Александр набрал с собой копчёной рыбы, икры и отправился проведать своих друзей, похвастаться, какой он рыбак и какой теперь хозяин, как круто повернулась его жизнь. Договорились, что встретимся на следующий день и поедем решать вопросы по замене его паспорта.
На следующий день позвонила ему, спросила:
– Где ты? Когда встретимся?
Александр ответил, что не надо торопиться, всё успеем сделать, голос звучал на фоне весёлого застолья. Он отключился, и больше я не смогла с ним связаться. Первые дни успокаивала себя, говорила, что проспится и вернётся. Но прошла неделя, другая, он не объявлялся, и я подала в розыск.
О, как я измучилась! Опухла от слёз, потеряла голос. От переживаний у меня произошёл выкидыш, а я и не знала, что беременна, мне ведь 51 год, думала, климакс начался…
Вскоре позвонила знакомая и сообщила, что Александра видели в посёлке Приморский – пьяного, невменяемого. Я обрадовалась: главное, жив, и поехала его искать. С чего начать, не знала, поэтому написала объявление «Савинов, позвони мне» и указала телефоны.
Почти каждый день я отправлялась на поиски. Стояли морозы, а я обходила улицу за улицей, вешала объявления или писала маркером на стенах домов и гаражей, приставала к прохожим, не знают ли они Савинова Александра, ведь он здесь жил почти пять лет.
Теперь я не осуждаю женщин, которые готовы на всё, лишь бы быть с любимым рядом, мне так жаль их всех!

Говорят, язык до Киева доведёт, и я нашла своего любимого – там, где он работал. Александр стоял ко мне спиной, в одном свитере, хотя на улице трещали тридцатиградусные морозы. Обернулся, и я увидела мёртвую маску вместо лица, глаза затравленного зверя. Он был трезв. Грубо спросил, что я здесь делаю и как его нашла. Я спросила:
– Как понимать твой поступок? Ведь сам уговаривал меня переехать в город, чтобы оформить тебе все документы. Я ради тебя порушила всё хозяйство, перевернула жизнь, а ты так поступил со мной!
– Но ведь ты сказала, что не простишь ещё одного загула. Я думал, за месяц уже забыла меня.
Как мало нужно для счастья, несколько слов – и ты понимаешь, что всё это просто недоразумение! Но из недомолвок, неправильно понятых слов складывается судьба.
Мы вернулись ко мне домой. Через несколько дней я услышала разговор Александра по телефону – он обзванивал своих знакомых в поисках работы, говоря:
– Я думал: ну кому я, такой урод, сдался? А оказывается, нужен, это так приятно!
Эх, Александр, если бы ты знал, как мне хотелось чувствовать себя нужной тебе, но я тебе не была нужна. Ровно, холодно, с лёгкой усмешкой принимал ты мою заботу, а сам не нуждался в общении со мной, не заботился обо мне. Прибегая с работы, я обнаруживала тебя у телевизора. Сразу начинала готовить, мыть, убирать, пыталась приласкаться к тебе, а ты отвечал:
– Не люблю телячьи нежности, что ты ведёшь себя как девочка!

Когда ты соглашался на секс, я была счастлива, потому что в иное время нежностей ты не принимал. Когда просила сделать что-то по дому, ты отвечал, что нет настроения. Обижался по любому поводу, но не замечал, сколько грубости и хамства я молча сносила от тебя. Ночами я долго плакала, потому что ты не хотел, чтобы мы спали в одной постели, говорил: «Я привык спать один!»
Иногда мне казалось, что ты мстишь мне за то, что у тебя была такая тяжёлая жизнь. Ты старался меня унизить и, наверное, злорадствовал, когда я уходила в слезах, потому что ни разу ни за один свой проступок, подлость, ложь не попросил прощения: прощения просила я, уговаривая тебя не сердиться.
Всё чаще и чаще в твоём поведении стали мелькать раздражение и недовольство. Пытаясь во всём тебе угодить, я буквально превратилась в рабу твоего настроения. Долго ли можно так жить? Я думала, лишь бы был рядом, может, со временем оценит моё терпение, преимущества семейной жизни, заботу, комфорт и любовь. Стоя на коленях и целуя тебе руки, уговаривала не психовать, не обижать меня, чтобы не случилось скандала.
– Ты меня совсем не любишь, – плакала я.
А ты отвечал:
– Я люблю ту, которая стоит на полке в магазине. Сходи, купи!
И я шла! После этого купалась в его ласках и нежности. Выпив, он становился другим человеком, таким, каким я хотела бы видеть его каждый день, каждую минуту. Но беда была в том, что он не мог остановиться на этой стадии, начинал любыми путями доставать добавку, например, мог продать телефон. И тогда это уже был зверь.
Поняв, что все мои попытки избавить Александра от алкогольной зависимости тщетны, я пригрозила расставанием. Он закричал:
– Я что, по-твоему, должен лишиться единственной радости в жизни?
Мы поссорились, и он с удовольствием ушёл, всё время повторяя:
– Слава богу! Слава богу!
Я ему уже была не нужна, все документы он получил, а я только мешала общаться с «самой любимой».
На следующий день я металась по квартире. Где он? Что с ним? Обзвонила его знакомых, чтобы сообщили мне, если что-нибудь узнают о нём. Порывалась поехать опять его искать, но во мне проснулась гордость, и я сказала себе: «Хватит унижений».

Теперь живу воспоминаниями, перед внутренним взором проходят самые светлые и счастливые моменты жизни. Пусть ликуют высшие силы, а я наказана за своё высокомерие, я теперь такая же, как тысячи женщин, жаждущих любви. Но я испытала такое счастье и блаженство, что тысячу раз благодарна небесам, ведь кому-то этого не испытать никогда. Да, я не с ним, но он жив, здоров, живёт жизнью, которая ему нравится. «Любимая» часто его навещает, правда, после её визитов у него долго болит голова и тошнит, но это его выбор и, наверное, он счастлив.
Александр иногда звонит моему сыну, а мне звонить отказывается – я для него враг номер один. Люди ведь часто ненавидят своих благодетелей и очень редко искренне бывают им благодарны. Полгода я его содержала, кормила, обхаживала, одевала, обувала, он не заработал для семьи ни копейки, а что заработал – пропил. Человек, больше двенадцати лет живший у хозяина «за жрачку», унижаемый и гонимый, хлебнул полгода свободы и опять вернулся к прежнему образу жизни.
На днях раздался звонок, я бросилась к телефону. Наверное, Сашка, мелькнула мысль, – несмотря ни на что, каждую минуту жду его звонка. Незнакомый мужчина сказал, что знает обо мне из рассказов Александра, а мой номер тайком переписал из его телефона. Рассказал, что Саша всем хвастается, как любила его женщина, как обхаживала. Такие же горемыки слушают его, кто верит, кто не верит, завидуют. А один бросился на Александра с возмущением:
– Ты дурак, что ли? Все мы мечтаем о такой жизни, а ты так поступил с ней!
Александр ответил, что свобода ему дороже, добавив: «Она поставила условие – или я лечусь, или мы расстаёмся. А какая у меня тогда радость в жизни останется?» Позвонивший мужчина долго плакал, спрашивал, почему ему в жизни бог не послал такую женщину, которая бы стольким пожертвовала ради него, а в конце спросил:
– Хочешь, я его изобью за тебя?
– Не надо! Ради бога, не надо! – закричала я.
Я люблю Александра, как и любила, несмотря на все его недостатки. И я верю, что высшие силы вразумят его. А я научилась не осуждать, сострадать, жалеть. И ещё научилась любить.