3 400 км страха: добро должно быть с кулаками, с камнями и палками

По заветам Великого кормчего

Индо-китайский пограничный конфликт продолжается еще со времен Мао Цзэдуна, решившего восстановить Китай в границах империи Цин. То, что происходит на границе двух самых густонаселенных стран мира – плоды политики великого кормчего.

Попробуем разобраться, что не поделили две страны и какие наиболее горячие точки противостояния есть на границе между ними. Сама граница между Индией и Китаем делится на три участка: северный средний и восточный.

Северный протянулся от ледника Сиачен в горном массиве Каракорум до начала границы с Непалом, средний – от конца границы с Непалом до начала границы с Бутаном, восточный – от конца границы с Бутаном до перекрестья трёх границ: Индии (штат Аруначал-Прадеш), Китая и Мьянмы.

При этом средний участок очень короткий. Граница там идёт по самому высокому в мире горному массиву – Гималаям, что вызывает определенную специфику пограничных инцидентов.

При вполне объяснимой неразвитости дорожной сети стянуть крупные контингенты сухопутных войск с обеих сторон не представляется возможным. Ни о какой тяжелой технике тоже не может быть и речи. Даже самые современные беспилотники на такие высоты крайне редко поднимаются.

Ограничена и деятельность личного состава, призванного или пришедшего служить по контракту из других регионов. С такими климатическими и атмосферными условиями без длительной адаптации к низкому атмосферному давлению и разреженному воздуху военная служба трудна, как ни в каком ином месте Земли.


Ради иллюстрации достаточно сказать, что в вагонах Цинхай-Тибетской железной дороги пассажирам выдают кислородные маски, а под каждым местом имеется устройство для её подключения. Подача кислорода при этом регулируется, а из кондиционеров подается воздух, обогащенный кислородом.

Долина тысячи смертей

Ареной наиболее ожесточённых столкновений стал участок границы, примыкающий к индийской союзной территории Ладакх, с китайской стороны это плато Аксайчин, отграниченное от Ладакха хребтом Каракорум. То есть индийской армии рельеф не позволяет переброску непосредственно к границе сухопутной тяжелой техники.

Зато с китайской стороны военные базы на плато имеют транспортное обеспечение в виде шоссе Синьцзян – Тибет. От Синцзяна до границы бронетехника может дойти по ровному, как сковородка, соляному плато. Но населённых пунктов в этой безжизненной пустыне нет.

Именно на границе плато Аксайчин и индийского Ладакха, в 2020 году и разыгралась неприглядная бойня, окончившаяся, согласно китайской версии, со счётом 4:20 в пользу Китая. Правда, в индийских СМИ выдвигались другие гипотезы о количестве погибших с китайской стороны.

Стычек было несколько, одна из них в долине Галван закончилась трагически. Поскольку на тот момент обе стороны не могли носить по договоренности огнестрельное оружие, китайцы заранее подготовились к нападению, изготовив подобие холодного оружия: металлические палки с приваренными к ним гвоздями.

Причиной смерти большинства погибших с индийской стороны была кататравма в результате падения со скал, поскольку драка, в которой в общей сложности участвовало около 600 человек, происходила в полной темноте (Как обострился конфликт Индии и Китая). И надо полагать, что галванское противостояние просто так не закончится.


Галванская долина, река Хунань и перевал Рецинь – естественные границы, отделяющие плато Аксайчин от индийского Ладакха. Их занятие Китаем будет означать гарантию того, что на спорную территорию Аксайчина индийские сухопутные войска уже вряд ли проникнут.

Чтобы исключить десантирование или авианалеты, Китай активно строит на плато военные базы, в том числе авиационные, не исключено, что он уже давно оснастил приграничный регион системами ПВО. Мало того, объекты строятся и южнее, также на границе Аксайчина и Ладакха.

Работа идёт в основном в районе озера Пангонг-Цо, которое также служит естественным барьером, разделяющим плато с горной зоной, в основном строятся радиолокационные станции, системы ПВО и укрытия. Всё это дает повод понять, что Китай готовится к битве за Аксайчин очень основательно.

Но претензий не имеем

Перед грядущим продвижением к границе, которое иностранные наблюдатели считают почти неизбежным, китайская армия вплотную занята внедрением и практическим применением высоких технологий, что вообще характерно для НОАК. И даже участок границы южнее и восточнее Аксайчина, где Индия граничит с тибетской автономией, тщательно укрепляется.

Характерно, что взаимных претензий у Индии и Китая по поводу принадлежности пограничных территорий при этом нет. Но в силу труднодоступности плато, а тем более отрогов хребта, китайцы решили привлечь к работе народных дружинников, в которые берут тибетских пастухов, помогающих проводить рекогносцировку весьма сложной местности.

Другой тревожный район на индийско-китайской границе – штат Аруначал-Прадеш. Китай считает его частью Южного Тибета. Население там в целом буддистское, состоящее из огромного количества племен, преимущественно тибето-бирманского и тайского происхождения.

Граница, проходящая по одной из гряд Гималаев, делит многие из этих племен пополам, а основной горячей точкой региона является Таванг. Все причины не претензий, а прямых притязаний Китая на индийский Таванг можно разделить на две категории.

Первая – одновременно историческая, культурная, религиозная и политическая. Дело в том, что в Таванге расположен старейший в мире буддийский монастырь, где, по поверью, происходит реинкарнация Далай-ламы.

Несмотря на то, что правительство Тибета в изгнании находится в другом индийском штате, Таванг, населенный преимущественно тибетцами, может также стать весомым центром тибетского сопротивления, причем прямо в непосредственной близости к границе с китайским Тибетом.

Второй фактор китайского интереса к Тавангу – не просто географический, так как регион окружён стратегически важными высотами. В последнее время именно здесь, возле границы около Таванга, с обеих сторон наблюдается концентрация военной техники. При этом как Китай, так и Индия активно ведут работы по развитию инфраструктуры, позволяющей перебрасывать войска.

Китай, ничуть не маскируясь, реализует проект якобы гражданского транстибетского шоссе, которое должно будет идти через плато Аксайчин. Оно станет дублировать морально устаревшее шоссе Синцьзян – Тибет через Лхасу по Тибетскому плато и далее до опасной близости к пограничному Тавангу.

Таким образом, мы видим, что большие партнёры по БРИКС, несмотря на все мирные договоренности, находятся по сути в состоянии холодной войны. Периодические пограничные инциденты в Аксайчине и Таванге показывают, что холодной эта война может перестать быть в любой момент, нужен лишь повод для накала.