Военные шрамы моей семьи
Мой отец, Костенников Михаил Алексеевич, до войны жил в Ленинграде и работал на Кировском заводе. Имел семью. Дети Катя, Валя и сын Анатолий родились в довоенное время. На фронт ушёл добровольцем и после тяжёлого ранения в 1943 году был отправлен в глубокий тыл на Урал в госпиталь. Во время нахождения в действующей армии, через официальные органы пытался узнать о судьбе своей семьи, оставшейся в блокадном Ленинграде.
Находясь в госпитале, он встретил своего знакомого-земляка, также жившем на Васильевском острове и рядом с домом отца. Он то и сообщил, что был свидетелем, как в дом отца попала немецкая бомба и вся его семья погибла.
В этом же госпитале работала и моя мама – Луценко Александра Тимофеевна. Здесь и познакомились родители. Знакомство переросло в глубокое чувство. Отец был очень внимательным и чутким человеком. Называл маму ласково Шурочек. После госпиталя, он некоторое время в качестве реабилитации жил в отдельном жилье. Жили вместе с мамой.
Его нежные чувства к ней мама хранила всю свою жизнь.
31 января 1944 года на свет появился и Я – Костенников Анатолий Михайлович.
Но перед этим произошло событие, которое отразилось на судьбе каждого из нас. Отец получил официальное сообщение, что его семья проживает в Ленинграде. Все живы, кроме сына Анатолия. Он умер от холода и голода в блокадном Ленинграде. В честь погибшего сына меня и назвали Анатолием.
Таким образом, я несу в себе две жизни – ту, которая осталась в блокадном Ленинграде и ту, которая воплощена во мне, ныне живущем. Память о прошлом и продолжение рода слились воедино.
После полного выздоровления, 21 марта 1944 года, отец был призван на фронт. Мне в это время было чуть более 1,5 месяцев.
Больше с отцом мы никогда не встретились. Его навсегда поглотила война. Об этом, вскоре, мама узнала из похоронки. А ведь ему всего-то было 29 лет!
Об этой семейной истории я узнал из рассказов мамы и сестёр отца Кати, Веры, Марии и моих сестёр по отцу, с которыми я познакомился в Ленинграде в 1960 году, когда мне было 16 лет. Таким образом, мне удалось встретиться с довоенной семьёй моего отца – его первой женой и моими сёстрами Катей и Валентиной.
Мама не могла поверить в смерть отца. Она всю жизнь надеялась, что это ошибочное сообщение. Ведь такое бывало на войне. Мама была уверена, что в одно прекрасное утро скрипнет дверь и на пороге появится отец, здоровый и невредимый. Но годы все дальше отодвигали войну от мирной жизни. Печать времени отразилась и на мамином лице. Ежегодно приезжая из Севастополя в отпуск, я часто видел грустно-уставшие мамины глаза, с которых она тайком смахивала слезу. А я то-ведь знал, что она всё ждёт своего Мишеньку.
Мама ушла из жизни в 2006 году, в возрасте 86 лет.
Я всю жизнь завидовал мальчишкам, у которых были отцы. Мне не удалось почувствовать сильную, добрую, крепкую отцовскую руку. Прошло уже 74 года после моего рождения. Я уже более чем в два раза старше моего отца. Но и сейчас мне не хватает его. Мальчишеская мечта осталась навсегда в моём сердце.
Так получилось, что у меня, как и в довоенной семье отца, трое детей. Две девочки – Горислава (1972), она филолог, Ярослава (1974), юрист, а также сын Кирилл (1991). Он географ. Окончил с красным дипломом и золотой медалью Севастопольский филиал МГУ им. М.В. Ломоносова. Сейчас проходит контрактную службу в морской пехоте. Был в Сирии, за что награждён двумя медалями – «Участнику военной операции в Сирии» и «За боевые отличия». После возвращения из Сирии решил посвятить себя профессиональному военному делу.
И я рад, что мой сын продолжает дело своего деда, Костенникова Михаила Алексеевича, по защите своего Отечества. На продолжении традиций стояла и вечно будет стоять РУССКАЯ ЗЕМЛЯ!
Мой отец Костенников Михаил Алексеевич до ранения
Мои родители (1944 г.)
Мама и Толя Костенников (1946 г.)
Дочь Горислава с внучкой Варварой
Дочь Ярослава с внучкой Софией
Сын Кирилл
С моими ленинградскими родственниками. Тёти Мария и Екатерина (слева и справа) и сестра Валентина (в центре) в 1960 году
Справка о призыве отца в действующую Красную Армию 21.03.1944 г.