Письма ростовчан о прошлом. Донской гид придумала проект о частных историях
Хорошо, что в гостиной выключили свет и можно было спрятать навернувшиеся слёзы. На экране мелькали кадры из прошлого: старые велосипеды, бабушки в платочках, бегущие по берегу дона дети, посёлок зелёный с его уютными домиками, пляски под баян, советские больницы, заводские интерьеры... Даже сторонний человек, попавший на этот кинопоказ, замирал и оставался в зале: смотрел чужие фотографии, вспоминал свои, и внутри разливалось что-то медовое, тёплое.
Так со стороны выглядела презентация книги «Письма ростовчан», что прошла 17 октября в публичной библиотеке. Придумала этот проект экскурсовод Елена Козырева.
Корреспондент «АиФ-Ростов» тоже побывала на ностальгическом киносеансе.
Как всё начиналось
Светлана Ломакина, «АиФ-Ростов: Елена, поплакала за компанию, но над своим. Даже где-то жалко, что о проекте я не знала раньше. Как он родился?
Елена Козырева: Придумала я его ещё до пандемии в 2020 году. У меня накопилось много информации о моей семье, но она была разрозненная. Хотелось всё собрать и передать дочке. Ей уже 18 лет, скоро начнётся самостоятельная жизнь, со временем появится семья. Было бы хорошо, чтобы к этому моменту она могла рассказать своим детям о наших предках. Плюс к этому по роду своей деятельности я постоянно слышу семейные истории: на экскурсии люди рассказывают их буднично, не понимая, какую ценную информацию они несут. Ведь каждая личная история – это как кирпич в городской кладке. И я подумала, что можно собрать их под одной обложкой. Разместила объявление в соцсетях, сделала наклейку на свою машину «Проект «Письма ростовчан». И тут нас закрыли на карантин. Машин было мало, и я привлекала внимание: люди подходили ко мне на парковке, в магазине, во дворах, везде. И столько, сколько я разговаривала за 2020 год, я, наверное, не говорила никогда – это при моей-то работе гидом.
– Так и наговорили на книгу?
– А вот и нет, к сожалению. Люди были готовы мне что-то рассказать, но так чтобы самим углубиться, расспросить родственников, сесть и написать для многих оказалось сложным... И я хотела, чтобы писали они сами, чтобы слышались голоса их и их родных – с своими оборотами, просторечиями, ростовскими словечками. Со своей стороны я помогала: из рукописей или аудио рассказа набирала тексты, приезжала к авторам за семейными фотографиями, мы их сканировали, подписывали. В итоге сделали книгу из 12 глав: одна глава – одна семейная сага. Некоторые истории я отложила на вторую часть. Проект этот некоммерческий, семейный – благотворителем выступил мой муж. Со снимками сегодняшнего дня помогала дочь, она профессиональный фотограф, так что и тут у нас семейная история.
Тётя Аня и обуховский хор
– Какая история из вошедших в «Письма ростовчан» вас тронула?
– Все по-своему отозвались. Вот, допустим, Владимир Николаевич Кисловский рассказал, что в роще возле улицы Инициативной в момент, когда на Ростов наступали фашисты в октябре-ноябре 1941 года, расстреляли целый эшелон заключённых. В то время самой улицы здесь не было, только железная дорога и густая посадка. А в 80-х годах, когда прокладывали водопроводную трубу, рабочие обнаружили край могилы – поселковые жители тоже это видели. Приезжала на место милиция, но делу хода не дали, закопали и до сих пор кости там так и лежат. Тронула история сестры Вити Черевичкина Анны Ивановны Аксёненко. Приезжая погостить к своей бабушке, я видела Анну Ивановну. Она для всех была тётей Аней. И моё соседство с ней, сестрой пионера-героя, я воспринимала как данность. А когда начался этот проект, вдруг встретила её на улице, Анне Ивановне тогда уже было 90 лет. 29 мая прошлого года наша встреча состоялась, а 4 сентября этого года Анны Ивановны не стало. Моя диктофонная запись, а я зафиксировала всё дословно, наверное, последнее её большое интервью.
– Я увидела у вас фотографию и Обуховского хора, мы писали о нём. Кто-то из героев книги выступал с хором перед Сталиным?
– Мой прадедушка Поликарп Иванович Белоусов в 1948 г. Он был рыбаком, отец пятерых детей. Рано овдовел, но не пал духом. Подробности жизни хора я выяснила благодаря многочисленным публикациям о прославленном коллективе, интервью, личной встрече с представителем хора Нелли Савовной Ващенко и архиву Азовского историко-археологического и палеонтологического музея-заповедника. Началось с поиска фотографии прадедушки в составе хора. В Азовском музее нашли такие снимки. И я очень благодарна музею. Если говорить о той истории, то в 1948 году в Москве выступали четыре казачьих хора: Терский, Уральский, Кубанский и Донской. После окончания смотра из всех хоров в Кремль для выступления перед правительством пригласили казачий хор с Дона. Танцевальной группой хора занимался тогда известный хореограф Игорь Моисеев, который подготовил для выступления перед столь высокопоставленными зрителями «Казачий пляс». Когда обуховцы выступали, волновались так, что не слышали своих голосов. Сталин был покорён, и все участники получили в награду наручные часы.
Всё, что можно было достать по этому хору, все фамилии, которые когда-либо были названы по теме Обуховского хора, я внесла в повествование. Отвезу мою книгу в Азовский музей. Хору в этом году исполнилось 85 лет. Вдруг на 100-летие народного коллектива организуют выставку и наша книга пригодится.
Кто мы и откуда?
– Когда работали над историей семьи, были какие-то факты, что стали для вас неожиданностью?
– История моего прадеда по линии отца. Звали его Карп Матвеевич Сковороднев. Он родился в 1870 году в селе Кручёная Балка, тогда это была Ставропольская губерния. Село находится в двадцати километрах от города Сальска, а это уже была земля войска Донского. И прадед мой... разводил верблюдов. Пригнал их из Астрахани, причём, ему собрали деньги со всего села, чтобы он купил коров, но предок мой рассудил, что от верблюдов толку будет больше: жирнее молоко, шерсть и работать на них можно. В селе его не поняли – никто не хотел верблюдов, деньги надо было вернуть. Карп Матвеевич остался в долгах плюс заимел стадо верблюдов. Деваться было некуда – организовал семейное дело: они производили войлок, одеяла и продавали молоко. Расплатились со всей округой, потом разбогатели. И при пятнадцати детях жили очень состоятельно и дружно... Но дед не единственный, кто меня удивил. Я разобрала каждого, всё, что нашла. Многое во мне отзывалось и многое становилось понятным: откуда во мне такая черта, а откуда в моей дочери – такая. Пока не берёшься за подобные исследования, нет понимания, насколько это важно – знать кто ты, откуда и кто твои предки.
– Елена, вы же по образованию совсем не гид? Жизнь так повернулась, я слышала.
– Я окончила Северо-Кавказскую академию госслужбы, менеджер. И была в коммерции до 35 лет. Как-то к нам из Москвы приехали коллеги, я организовала для них экскурсию и сама больше гостей впечатлилась нашим гидом и городом. Подумала, ну, вот же то, чем я хочу заниматься. Записалась на курсы, но мне не перезвонили и я снова занялась своей работой, прошло несколько лет. А потом кризис: и в стране, и мой личный, психологический. Казалось, вот-вот сорок лет, а я делаю что-то не то – время бежит, потом будет поздно. Собралась, выучилась и уже пять лет работаю гидом – каждая экскурсия для меня, как праздник и приключение, два в одном.
– Вторая книжка с «Письмами ростовчан» будет?
– Как я уже сказала, не все собранные за этот год истории вошли в первую часть. Она и так «потянула» на 328 страниц, так как я не ограничивала авторов в объёме информации и количестве семейных фотографий. Поэтому вошло в книгу только 12 глав. Выставь я условие излагать коротко, получилась бы халтурная, некачественная, формальная работа. А я за подробности! И сколько душа авторов просит написать о своей семье, столько и будет издано. Вторая часть выйдет через год. Если я буду жива-здорова и, конечно, если ростовчане доверят мне свои семейные истории.