Страшная смерть Салтанат Нукеновой: почему процветают бишимбаевы

Казахстан захлестнула волна домашнего насилия. Процесс над экс-министром национальной экономики Казахстана Куандыком Бишимбаевым, который подвергал истязаниям свою жену Салтанат Нукенову, а потом забил ее до смерти, вызвал огромный резонанс в не только в центральноазиатской республике, на и за ее пределами. «Капкан захлопывается очень медленно» Каждое заседание (впервые в истории казахстанского судопроизводства они транслируются в YouTube) открывает все новые жуткие подробности жизни казавшейся благополучной семьи. Как стало известно в ходе слушаний, Бишимбаев подавлял женщину и физически, и психологически: запрещал ей работать, общаться с подругами и родственниками, контролировал ее переписку. И неоднократно избивал (по версии родных погибшей, первый раз это случилось через три месяца после свадьбы). «Ссоры и скандалы, иногда переходящие в драки и повреждения мебели, — все это стало обычным делом с тех пор, как они начали жить вместе. Часто видел их ссоры. Салтанат я не раз видел с синяками. И не раз мне приходилось отправлять к ним в дом мастера по ремонту мебели, чтобы починить шкафы, двери», — заявлял на суде двоюродный брат экс-министра. Бывшая жена Бишимбаева, родившая ему троих детей, рассказывала, что он и ранее был склонен к агрессии, ревновал и устраивал скандалы. Однако до таких зверств, как с Нукеновой, дело не доходило. «Это было не так, что ты выходишь за такого монстра и сразу соглашаешься… нет… капкан захлопывается очень медленно», — вспоминала Назым Кахарман. «Начинался контроль. Ему было важно, чтобы, когда он приходит, ему уделялось время. Всегда разговор должен быть о нем. И к пятому году я поняла, что, по сути, я-то никого не интересую. Ну и к рождению третьего ребенка маски слетели окончательно», — вспоминала Кахарман. Семейные отношения с экс-министром она охарактеризовала коротко: «Это как жить с обезьяной с гранатой», «не знаешь, когда взорвет». И даже вернувшись из мест заключения, где экс-министр отбывал срок за коррупцию (правда, из 10 лет по приговору отсидел всего четыре года), Бишимбаев не изменился. «Человек вышел из тюрьмы с глубоким убеждением, что всегда прав», — отмечала Кахарман. Местный менталитет На фоне скандального процесса в Казахстане ускорили принятие пакета документов о криминализации домашнего насилия. За умышленное причинение среднего и тяжелого вреда здоровью вместо ранее применявшегося ограничения свободы введено наказание в виде лишения свободы до восьми лет, за истязания — до трех лет (ранее — до двух), за доведение до самоубийства — от пяти до девяти лет (раньше было от трех до восьми). Примечательно, что в 2017 году домашнее насилие в РК, напротив, декриминализировали: ответственность за побои и легкий ущерб здоровью (ушибы, синяки переломы) перенесли из Уголовного кодекса в Административный. В период обсуждения изменений в законодательство замминистра внутренних дел Казахстана Игорь Лепеха предположил, что по статьям о домашнем насилии в следственных изоляторах страны придется содержать «порядка пяти тысяч лиц, а может быть, и больше». Он также подчеркнул журналистам, что насилие бывает не только физическим — например, принуждение к каким-либо действиям лица, находящегося в материальной зависимости (неработающей жены) от агрессора. Некоторые из пользователей, оставлявших комментарии под этой новостью, призвали власти учитывать местный менталитет и даже спрогнозировали уменьшение числа браков из-за новых законодательных норм. Тиранам помогает «уят болады»? В Казахстане веками после вступления в брак женщина находилась в подчиненном положении. Зачастую молодая семья жила с родными мужа, и келин (младшая невестка) должна была во всем слушаться свою свекровь и соблюдать целый ряд поведенческих запретов. Да и в целом вся ее жизнь подчинялась интересам семьи мужа. Какие-то поблажки появлялись только, когда у пары рождался ребенок. Но лишь через 20-30 лет (после того, как дети вырастали, а сыновья сами приводили в дом жен) келин становилась байбише — главной, самой старшей и уважаемой женщиной в семье. Со временем ситуация изменилась — и женщины обрели большую свободу, возможность получать образование, участвовать в общественной жизни и строить карьеру. Однако, считают правозащитники, декларируемое сегодня в Казахстане возрождение национальных традиций и ценностей в определенной степени повлекло за собой возвращение патриархальных стереотипов. Говоря откровенно, они никуда и не исчезали. В современном казахском обществе необычайно распространено понятие «уят». В переводе на русский — «стыд». Однако по своей сути это своеобразный культурный код, свод моральных норм и правил. Стыдно перечить мужу, жаловаться на него, выносить «сор из избы, не рожать, разводиться. В широком смысле „уят болады“ означает не просто „будет стыдно“, а — будет порицаемо обществом. Поэтому женщины выбирают — терпеть и молчать. И приближают трагедию. «Я сама виновата» Зачастую родственники жертв домашнего насилия, зная о происходящем, сами уговаривают женщин терпеть, чтобы не дать поводов для общественного осуждения — ведь разводиться стыдно. В случае с Нукеновой ситуация была иной. Ее брат Айтбек Амангельды, узнав о ситуации в семье, неоднократно уговаривал сестру разорвать опасные отношения. «Он тебя убьет», «Ты там — как в тюрьме с надзирателем», «С синяками дома сидеть — это не любовь», «Он тебя сломал», — зачитывал он в суде адресованные Нукеновой сообщения. Но женщина, которую Бишимбаев сумел подавить психологически, отвечала — «Я сама виновата». Восемь раз Нукенова пыталась уйти от тирана, но ему всегда удавалось уговорить жену вернуться. «В сентябре Салтанат ушла от Куандыка, в октябре жила отдельно от него. Она была очень чистоплотной, брезгливой. Я знал, что она никогда не простит измену. А 26 октября мама пересылает мне сообщение от Салты: у них с Кунадыком снова было бракосочетание по мусульманским обрядам. Мы просто офигели, мягко говоря…», — вспоминал Айтбек Амангельды. Но не только чувство внушенной мужем вины держало Нукенову рядом с экс-министром. Узнав, что жена отправила фото с побоями своим близким, Бишимбаев решил подстраховаться. «Он просил сделать видео, где я голая, чтобы у него тоже был рычаг на меня, и что это его гарантия, что никто его не будет шантажировать. Я ему говорила: „Ты монстр просто“. Но я знала, что без видео он меня не отпустит», — озвучила в суде переписку с Нукеновой ее подруга Аида Ахмедина. В день трагедии Салтанат Нукенова сообщила брату, что решила окончательно уйти от мужа, так как устала от его измен и издевательств. По версии следствия, именно это явилось причиной дальнейших зверств Бишимбаева. Никто не помог О том, что Бишимбаев избивает свою жену, в день трагедии знали многие. В первую очередь — двоюродный брат экс-министра Бахытжан Байжанов, который сейчас обвиняется в укрывательстве преступления. «Когда я пришел в гастроцентр, я уже знал, что Бишимбаев всю ночь буянил, скандалил, выпивал алкоголь и в очередной раз избил Салтанат. Об этом мне рассказали до приезда. Но тогда я не понял, не смог осознать, насколько все серьезно, критично. Я не мог себе представить, что Салтанат в такой опасности, никак не думал, что речь идет о жизни и смерти», — заявил он на слушаниях Байжанов. Также директор ресторана BAU пояснил, что он на 10 лет младше своего родственника, поэтому всегда выполнял его поручения — и деловые, и личные. «Мое воспитание не позволяло мне вмешиваться в их отношения», — подчеркивал Байжанов. Воспитание, впрочем, позволило ему по распоряжению Бишимбаева распорядиться удалить записи с камер наблюдения и отключить их, распустить по домам персонал ресторана, а также увезти из здания телефон Нукеновой — чтобы ее родственники не смогли выяснить ее местоположение по данным геолокации. О том, что экс-министр несколько часов избивает жену, были осведомлены и сотрудники заведения. «Стена, где висят картины, вторую половину не дали доделать, Куандык буянит. Кажется, „випку“ перевернул вверх дном. Надеюсь, жена жива», — написал ранним утром администратору ресторана дизайнер Данияр Меирбеков, контролировавший ремонтные работы. «Как он достал», — ответила на это сообщение Карлыгаш Алмагамбетова. В суде она рассказала, что позже, придя на работу, предложила помочь Нукеновой одеться в привезенную ей одежду — и отвези ее домой, но Байжанов не разрешил. Под предлогом того, что супруги спят обнаженными, он запретил работникам заведения входит в vip-кабинку и даже лично перекрыл туда доступ вазоном с цветами. «Сказал распустить персонал — „Вы сегодня не работаете“. Я удивилась, как не будем работать, у нас вечером банкеты. Байжанов сказал — „Без вопросов“. Мы собрались и уехали по домам», — пояснила Алмагамбетова. Не только Бишимбаев За год до трагедии в ресторане BAU в Казахстане проходил другой громкий процесс — об убийстве Ажар Шадиевой. Во многом он напоминает «дело Бишимбаева». Во время празднования дня рождения Шадиевой в караоке-баре «Тарантул» в Кызылорде муж женщины начал ее избивать. Однако ни персонал ресторана, ни брат с женой агрессора, ставшие свидетелями расправы, не помешали Руслану Отарбаеву. Скандал продолжился на улице — туда женщину вывел один из знакомых мужа. Прохожие вызвали полицию, которая доставила приятеля Отабаева в участок, куда переместились все действующие лица. Там Отарбаев вновь набросился на жену, однако один из полицейских (позже он получит семь лет за халатность) назвался его другом и попросил коллег не вмешиваться в «бытовуху». Потом сотрудники полиции помогли погрузить бесчувственное тело женщины в машину. Позднее один из них, позвонил матери Шадиевой с забытого ею в баре телефона и посоветовал отвезти дочь к врачу, поскольку муж бил так, что она теряла сознание. Когда женщина приехала домой к супругам, зять пытался помешать ей снять одеяло с тела Шадиевой, уверяя, что Ажар спит. На самом деле она была мертва. «Скорую» помощь несчастной никто не вызвал, а записи с камер наблюдения караоке-бара исчезли. Прокурор просил для Отарбаева срок в двадцать лет лишения свободы, но судья, не усмотрев в действиях подсудимого убийства с особой жестокостью, ограничился двенадцатью. По словам близких погибшей, муж избивал Ажар Шадиеву неоднократно, но она прощала и терпела — из-за детей. На фоне резонансных слушаний в Астане разворачивается новый скандал: о десятилетних издевательствах заявила жена советника посла Казахстана в ОАЭ Карина Мамаш. Женщина обратилась к властям из-за «физического, сексуального, эмоционального, экономического, бытового» насилия со стороны мужа. По собственному признанию — устала молчать и терпеть. Как сообщила министр культуры и информации Казахстана Аида Балаева, за последние четыре с половиной года в стране от домашнего насилия умерло 869 человек. Зарегистрировано 2 086 случаев причинения тяжкого вреда здоровью. И, похоже, это только верхушка айсберга. Елена Дудина