На руинах после Мэй эксцентрику Джонсону придется мириться с Россией

Новым лидером Консервативной партии и 77-м главой правительства Ее Величества стал человек, известный нам как Борис Джонсон.

Важное событие произошло сегодня в британском парламенте. Новым лидером Консервативной партии и 77-м по счету главой правительства Ее Величества стал человек, известный нам как Борис Джонсон. Его предшественница на этих постах, Тереза Мэй, за три года своей работы провалила все, что можно и чего нельзя, — оставив для истории разве что выражение «хайли-лайкли». 

Отношения с Евросоюзом разрушены из-за Brexit. 

Отношения с Россией разрушены из-за множества провокаций Лондона: от «допингового скандала» до «дела Скрипалей». 

Отношения с Соединенными Штатами — под большим вопросом, поскольку британские спецслужбы явно противодействовали избранию Дональда Трампа и реализации его полномочий в качестве 45-го президента США. 

Отношения с КНР — на грани кризиса, поскольку памятный визит Си Цзиньпина к Елизавете II в октябре 2015 года так и не привел к каким-либо существенным результатам: предложенный «товарищу Си» план перехода Pax Americana в Pax Seres («Китайский мир») с треском провалился в Давосе-2017, а нынешние волнения в Гонконге вообще ставят под вопрос отношения с Пекином. 

Добавим к этому аресты венесуэльского золота и иранского танкера — и сомнений в том, что репутация официального Лондона упала, можно сказать, ниже плинтуса, практически не останется.

Что-то поправить здесь обычным путем практически невозможно, поэтому чудаковатый эксцентрик Джонсон пришелся как нельзя кстати. Тем более что имидж имиджем, а свое дело он знает и работать умеет — Олимпиада 2012 года, когда Джонсон был мэром Лондона, тому свидетельство. Плюс хорошие результаты по снижению преступности и решению транспортных проблем британской столицы. 

Тем не менее, Джонсон в известном смысле слова приходит на те руины, в создании которых сам он принимал непосредственное участие — и как видный парламентарий-консерватор, и как министр иностранных дел в правительстве Терезы Мэй с 13 июля 2016 года до 9 июля 2018 года. А значит, он хотя бы понимает, что где должно быть в нормальном состоянии, и, по крайней мере, не будет пришивать рукава к штанам.

Несмотря на то, что британский парламент запретил Brexit без соглашения с Евросоюзом, на чем как раз твердо настаивал и продолжает настаивать Борис Джонсон, это решение может быть пересмотрено. Во всяком случае, у нового премьер-министра должны найтись аргументы для этого, вплоть до новых парламентских выборов. Впрочем, возможны и другие варианты развития событий — важно, что здесь он не спутан по рукам и ногам жесткими договоренностями, как его предшественница.

Президент России неоднократно заявлял, что готов восстановить «мир» с Лондоном, но, во-первых, «без аннексий и контрибуций», а во-вторых, в этом должна быть серьезно заинтересована британская сторона. Что здесь может предложить Джонсон и может ли — тайна за семью печатями.

Во всяком случае, он, как министр иностранных дел Соединенного Королевства, в декабре 2017 года побывал в Москве с рабочим визитом и предложил «не жаловаться друг на друга и не сидеть на обочине». 

Но — тогда не получилось: Владимир Путин в марте 2018 года «раскрыл карты» с новыми системами вооружения России, в ответ началось «дело Скрипалей», и сегодня Джонсону придется или продолжать конфронтацию с Кремлем, или же идти на существенные уступки, по сравнению с ситуацией двухлетней давности. Но и в этом случае, как гласит античная мудрость, «даже боги не могут сделать бывшее не бывшим». 

В свою очередь, Трамп открыто высказывался в пользу Бориса Джонсона как преемника Терезы Мэй. Два политика обладают не только заметным внешним сходством (это не касается их физического роста), но и явной «личной химией». Так что американское направление представляется одним из самых перспективных (но далеко не самым простым, поскольку речь идет, прежде всего, о мировой финансовой системе) для нового британского премьер-министра. Тем более что в США уже осенью фактически стартует новая президентская кампания, и здесь нужно будет правильно распределить ставки.

Что касается Китая, то терять свою долю участия в его гигантских финансовых потоках Великобритания, разумеется, не намерена. Но и провокации, наподобие гонконгской, ей лучше всего прекратить, а неизбежные противоречия и возникающие в связи с ними спорные вопросы решать какими-то менее конфликтными способами. В противном случае, если сегодня этот шанс не будет использован, то «эффект 2015 года» может исчезнуть — и не бесследно, а с серьезными последствиями для лондонского Сити.

Что же касается отношений Туманного Альбиона с другими странами современного мира, то они во многом будут зависеть от того, как будут решаться проблемы с описанной выше «большой четверкой».

Борис Джонсон после Терезы Мэй — как Уинстон Черчилль после Невилла Чемберлена. Спасатель. Как у него получится — отдельный вопрос. Но шансы пока есть.