Снятый про Карелию сериал «Эпидемия» оказался в эпицентре скандала
Интернет-платформа Premier (партнер телеканала ТНТ) 20 декабря возобновила премьеру показа сериала «Эпидемия», приостановленную неделей ранее. Официальная причина остановки сериала – желание перенести остаток сериала на февраль, потому что в декабре и так есть чем занять зрителя («Полицейский с рублевки-5»).
Неофициальная – скандальная пятая серия «Эпидемии», где силовики расстреливают мирное население. Возобновление сериала официально связывают с масштабными жалобами и давлением зрителей, а также прямым участием министра культуры Владимира Мединского. (Это отдельная прелесть, о которой в самом конце).
Ниже размышления журналиста портала Елены Гульшиной после просмотра пяти серий «Эпидемии», а также от игры актеров, роли режиссера и участия министра.
Что ждет нормальный запойный сериальный наркоман с запросами от российской киноиндустрии? Да ничего. В последние годы попадаются достойные вещи, но крышу не сносят, даже до чердака редко добираются. А вот так чтобы, простите за выражение, шок-контент, такого вообще не припомню. И вот случилось! Про сериал «Эпидемия» сначала знала то, что его действие по сценарию разворачивается в Карелии. А потом весь этот скандал со снятием сериала с эфира.
"Ладно, я на крючке", - подумала я и нашла на стороннем ресурсе вышедшие пять серий. Я не сторонница жанров всяческого апокалипсиса в принципе, да еще в отечественном исполнении, но куда рыбе деться, когда жирный червячок.
Сюжет избит до крайности: смертельный вирус поразил землю, осталось несколько здоровых, они пытаются выжить. Вопросов по качеству съемки и игры хватало с самого начала. А от количества штампов в сериале зрачки иногда прятались так, что глаза делались целиком белыми, как у этих самых зараженных вирусом.
Но пятая серия! Это, извините, пятая колонна.
Что мы имеем сейчас в современной России? Милитаризм чистой воды, иногда присыпанный патриотизмом, иногда голый. Практически каждый праздник в году у нас становится военным. Главная еда – солдатская каша. Танки ездят по городу почаще автобусов. Детей от мала до велика упаковывают в военные пилотки. На детском празднике для малышей в парке «Беличий остров» главной забавой была не игра с белками, а сборка и разборка винтовок.
Силовые органы – священная корова. Попробуй кинь в орган пластиковым стаканчиком? В тюрьму. Попробуй не кинь, а просто глянь на него – тоже в тюрьму, взгляд был тяжелый, нанес бойцу моральный синяк. Это реальность, да.
А что режиссер Павел Костомаров, снимавший сериал в современности и про современность? А он как с Луны свалился.
Внимание, далее и до конца текста галимый спойлер!
В этой самой пятой серии герои, бегущие из пораженной вирусом Москвы на остров в Карелию, вынужденно оказываются в карантинной деревне. Там орет громкоговоритель, который убеждает граждан выйти из домов и поехать в специальный центр временного пребывания, где им дадут горячее питание и окажут медицинскую помощь. С этим же текстом с вертолета разбрасываются листовки.
А дальше кадр, как потерявшийся ребенок главных героев, из-за которого они там и оказались, видит, как эти самые силовые органы расстреливают людей. Это уже как бы не очень, знаете, хорошо. Но это еще как бы только "пластиковый стаканчик" от режиссера.
Дальше будет жестче.
Мальчик бежит в больницу, где пытается спрятаться, но силовой орган находит его под кушеткой и намерен расстрелять.
«Вылезай. Ляг, мордой в пол. Быстро!»
Силовой орган. Расстрелять мальчика лет пяти.
И вот пока ты размышляешь, верить своим глазам или нет, разворачивается сцена, которая вообще ни в какие цензурные ворота. Родители, не нашедшие ребенка в больнице, видят, как под окнами лечебного учреждения на снегу валяются горы трупов в крови. Вот просто реально массовый расстрел силовыми органами мирного населения.
И любой, кто смотрит это, уже припух. Потому что это не древность и не средневековье, не Украина, не США, не еще кто-то из тех, кто нам враг, или на кого нам пофиг. Это самая что ни на есть Россия в современном виде.
Дальше – больше. Показывают автобусы, которые должны увезти в людей в «центр с питанием и медпомощью». Зашел в автобус – уже не выйдешь. Не заходишь – затолкают. Никому не важно, заражен ты или нет. Не надо обладать особой силой ума, чтобы понять, что здесь стоит государственная задача – уничтожить всех без разбору.
Те, кто уже испугался за мальчика, расслабьтесь. Его спасла врач, которая спряталась в больничном шкафу, когда всех больных и персонал вывели на расстрел. Она огрела силовика, собиравшегося убить мальчика, какой-то больничной утварью. Она же стала главной героиней этой серии, потому что именно она организовывает настоящий партизанский отряд.
Человек десять селян, кто не успел поддаться на призывы ехать в центр временного пребывания, сначала укрываются в подполе ее дома. Их почти нашли, но силовиков отвлек храп мужа героини.
Он напился так, что не в силах был прятаться, и просто спал на своей кровати. Его прямо там через подушку и расстреляли. (Не видела лучшей пропаганды трезвого образа жизни в кино).
По ходу дела селяне очень показательно беседуют.
- А я вот так считаю, что толку лечить, заболел – в расход. Как котов.
- А может, это не наши? Может, это китайцы?
В ответ на последний вопрос на столе оживает рация, отобранная врачом у силовика, напавшего на мальчика. Из переговоров становится ясно, что это наши. Одни наши силовики спрашивают других наших силовиков, почему происходит задержка. Те отвечают, что пришлось пострелять в автобусе, так как люди не хотели из него выходить. Ну и теперь автобус отмывать надо от останков. А первые говорят: ну быстрей давайте, у нас тут тоже народу дохрена.
Ну а дальше, граждане зрители, случается русский бунт. Селяне идут к отставному офицеру, у которого хранится в избе доморощенный склад оружия. Офицер учит их стрелять по банкам. А потом они со всем имеющимся арсеналом идут мочить силовиков.
- Мать, зачем мы идем, а? – спрашивает мужичок врачиху-предводительницу.
- Потому что нельзя так с нами. Вот почему. Нельзя и все.
Это изумительно, потому что невероятно в нынешних реалиях.
Примечательный нюанс: руководит русским бунтом в карантинной деревне Анна Михалкова. Дочь за отца не отвечает конечно, но увидеть отпрыска главного государственного кинематографического идеолога России в такой роли было весьма любопытно. (Кстати, смотрелась Анна в ней весьма органично. Она, вообще, по моему мнению, отличная актриса. Как, кстати, и отец).
Шли селяне в бой с силовиками под песню Любэ «Ты неси меня, река, на крутые берега». Пришли и мочили круче, чем в сортире. Какая боль, какая боль, селяне-силовики – 5:0. Русский бунт он, как известно, беспощаден.
19 декабря режиссер Павел Костомаров дал интервью «Снобу», из которого становится понятно, что с Луны он не падал, правда, акцентирует внимание не на силовиках, а на мирном населении.
«Мне жаль, что мирные протесты были и остаются недостаточно массовыми и убедительными для власти. Мне жаль, что власть предпочитает «ломать через колено», а не вести диалог. Это было и в 2012-м, и в 2019 году. Меня возмущает, что сажают невиновных людей для острастки остальных. Мне хочется, чтобы это прекратилось.
Есть ощущение, что у общества сорвана резьба. Что не получается двигаться поступательно по спирали, а только безнадежно по кругу. Меня угнетает пассивность и сервильность людей, которые все видят, все понимают, но только охают. Из-за этого появляется ощущение, что мы катимся и катимся — ждем, когда пробьем очередное дно. У нас не хватает силенок, чтобы перестать быть пассивными. Вот поэтому и «можно так с нами». Влияние цензуры велико. Но главная проблема, на мой взгляд, в самоцензуре, в аккуратненькой трусливости».
Что ж, у Костомарова хватило духу это снять. У канала – пустить в эфир, остановить, спрятать, но потом снова пустить. Там, как говорит Костомаров, оказались мужики «с яйцами». Неожиданно, если верить "Медузе", в какой-то мере "с яйцами" оказался и министр культуры России Владимир Мединский, который лично вел переговоры с «Газпромом» (владельцем канала ТНТ и интернет-площадки Premier) о возвращении сериала.
Правда, в итоге в этой самой пятой серии добавлен закадровый текст, говорящий, что население расстреливают "представители незаконных вооруженных формирований", которые выдают (!) себя за силовиков.
Смешно.
Потому что представить реальность того, что по современной России со всеми полномочиями и ресурсами гоняют "псевдосиловики" труднее, чем представить себе смертельный вирус. (Ну и тогда уж надо добавить девятую серию, где настоящие силовики замочат фейковых, а то настоящие как бы тогда получаются "без яиц".)
Ну это нюансы. А в целом радует, что зритель увидит конвейерное, на потребу публике, кино, в котором, однако, укрыт неожиданный, шокирующий эпизод. Завернутый в обложку масскульта маленький личный бунт режиссера с вполне ясным посланием.
Такая выходка выглядит как политический поступок, что, по нашим временам, может стоить если не тюрьмы, то карьеры. Остается надеяться, что все сопричастные к созданию и прокату избегут последствий.
Под Новый год происходят чудеса. И это прекрасно. Всем мира и добра. И яиц.