Ольга Южакова: «Стаж курения у подростков порой достигает 10 лет»
О том, существует ли проблема детской наркомании в крае, в каком возрасте ребята впервые пробуют табак и почему стоит бояться «синтетики», рассказала заведующая кабинетом участкового врача психиатра-нарколога по обслуживанию наркомании детского населения Владивостока
Наркотики — одна из самых опасных проблем современного общества. О том, существует ли проблема детской наркомании в крае, в каком возрасте ребята впервые пробуют табак и почему стоит бояться «синтетики», «Приморской газете» рассказала заведующая кабинетом участкового врача психиатра-нарколога по обслуживанию наркомании детского населения города Владивостока Ольга Южакова.
— Ольга Викторовна, расскажите, актуальна ли вообще для Приморья проблема детской наркомании?
— Если говорить о наркомании как о синдроме зависимости, закрепленном в Международной классификации болезней (МКБ), то таких случаев в нашей практике действительно немного. Гораздо чаще дети попадают в клинику на ранней стадии заболевания, когда зависимость еще не сформирована и они впервые попробовали или эпизодически употребляли опасное вещество. Пока зависимость не наступила, есть шанс спасти ребенка. Необратимые последствия в его организме еще не начались.
Пациенты, употребляющие какие-либо наркотические вещества, составляют примерно 10% от общего количества тех, кто вообще состоит на учете в наркологической службе. Оставшаяся часть — те, кто употребляет алкоголь. Объяснить тенденцию просто: спиртные напитки продаются везде и стоят недорого, а наркотики еще найти нужно.
— В каком возрасте ребята впервые пробуют наркотики?
— В 14–15 лет. Как правило, все происходит следующим образом: ребенок уже научился курить табак и решает попробовать что-нибудь новое, например, попадает в компанию, где употребляют наркотики. Думает о том, почему бы ему тоже не присоединиться. Дальше возможны разные варианты: кто-то пробует и тут же прекращает, а у кого-то почти сразу возникает зависимость.
Осложняется ситуация еще и тем, что сегодня на рынок Приморья выходят новые препараты — спайсы и «скорости». Это тяжелые наркотические вещества химического происхождения, зависимость от которых наступает буквально мгновенно. Как правило, их пробуют уже в возрасте 15–17 лет те, кто уже курил табак, коноплю и теперь захотел чего-то посильнее.
— По каким симптомам можно распознать, что ребенок употребляет наркотики?
— Все наркотики, в том числе конопля и спайсы, вызывают психическую зависимость. Поэтому узнать об употреблении наркотиков можно по следующим косвенным признакам: снижению памяти и, как следствие, снижению школьной успеваемости. Ухудшается характер. Появляется вспыльчивость, раздражительность, нетерпимость. Если раньше ребенок уходил из дома и целовал маму, то теперь он стал грубым, постоянно куда-то уходит, с друзьями не знакомит, поговорить по телефону выходит на балкон или на лестничную клетку, не дает убираться в своей комнате.
Конечно, изменения в поведении могут быть связаны и с началом пубертатного периода.
— Что конкретно нужно делать при появлении тревожных симптомов?
— Обратиться к специалистам. Для несовершеннолетних, обратившихся самостоятельно, есть анонимная форма наблюдения. А это значит, что данные о подростках конфеденциальны и разглашению не подлежат. Так что в будущем это никак не помешает ни в приобретении специальности, ни при
трудоустройстве.
— Как происходит лечение?
— Подход к лечению строго индивидуальный. Процесс включает работу врача-нарколога, клинического психолога, психотерапевта, специалиста по социальной работе. Специалисты выясняют причины начала употребления психоактивных веществ ребенком, формируют у него установку
на здоровый образ жизни.
Причина, которая спровоцировала употребление опасных веществ, может быть любой. Конфликты с учителями, одноклассниками, возлюбленными. Бывает, родители предъявляют такие претензии к ребенку, которым он не в силах соответствовать: записывают его на английский, французский, рисование, спорт. И у него просто не остается времени на себя, на общение со сверстниками. В результате ребенок не выдерживает, рука сама тянется к наркотикам. Бывают, конечно, и противоположные ситуации. Растет мальчик или девочка, как трава у дороги, без присмотра, куда ветер дунет, туда она и клонится. Таким детям легко попасть под влияние плохой компании.
Недавно у нашего психолога был пятиклассник, который долго держал все в себе, не шел на контакт, а однажды разрыдался. Сказал, что мама с ним не общается: утром уходит на работу, вечером возвращается уставшая. А ему так хочется, чтобы она просто с ним посидела и мультики посмотрела. Можно даже не разговаривать. Вот он и попробовал газ, такое тоже бывает. И я не могу сказать, что мама у него плохая. Она воспитывает сына одна. Но, стараясь обеспечить ребенка материально, она не оставляет времени на духовное. Мы сейчас работаем с этой семьей.
— Как долго может длиться лечение?
— По-разному. Многое зависит от того, как долго и что именно употреблял ребенок до того, как его поймали. Кому-то хватает одной-двух встреч с врачом, а кто-то ходит к нам месяцами.
Детям, которые лечились у нас, мы всегда говорим, что они в любой момент могут позвонить психологу и прийти. Достаточно поднять трубку, набрать номер и попросить: «Елена Владимировна, можно я приду?». И ему никогда не откажут. Обсудить с врачом и клиническим психологом можно любой вопрос, пусть даже он не касается употребления наркотиков.
— Сколько стоят услуги наркологической службы?
— Приемы, обследования, работа с психологом в течение того времени, которое потребуется, — бесплатно.
— Если вовремя поймать ребенка на употреблении наркотиков, есть ли шанс сделать психические и физические процессы, которые уже начались в его организме, обратимыми?
— Все зависит от того, сформировался ли у ребенка синдром зависимости. Если нет, то все возможно. Если есть зависимость, то мы можем только добиваться ремиссии. Для сравнения приведу такой пример: у человека есть аллергия на клубнику, и избежать обострений можно лишь в том случае, если он перестанет совсем употреблять ягоду. Вот и мы учим ребенка никогда не прикасаться к наркотикам. Только так он сможет жить дальше абсолютно спокойно, как любой нормальный человек. А заболевание, да оно все равно останется с ним на всю жизнь.
— Знаю, что в школах края ребята ежегодно проходят тестирование на наркотики. Что это за процедура? Кто принимает в ней участие?
— Тестирование проводится уже в течение пяти лет. Процедура добровольная. И, естественно, заявление на участие в ней пишут дети, которые ничего не употребляют. К сожалению, пока в этом и заключается основная проблема: привлечь к тестированию 100% детей не удается. Первые три года мы только проверяли на наркотические вещества. Последние два года проверка ведется также на табак и алкоголь. Как правило, постоянно выявляется достаточно большой процент тех, кто курит и употребляет спиртные напитки, особенно в старших классах. И пока не было выявлено ни одного ребенка, который употреблял бы наркотики.
Кстати, как-то мы провели одно очень интересное исследование среди ребят, которые поступали в лицеи, колледжи, вузы. Все они были в возрасте 15-18 лет, приходили к нам за справками для поступления, и мы просили их анонимно заполнить небольшую анкету. Результаты оказались впечатляющими. Из тех, кто был курящим, 6% начали употреблять табак с 5–6 лет. К 16 годам они выкуривали уже пачку-две в день. При этом стаж курения у них 10 лет.
— Какие-то еще меры по борьбе с употреблением наркотиков среди детей предпринимаются?
— Мы плотно работаем с ГУФСИНом (управление Федеральной службы исполнения наказаний — «ПГ»), инспекцией по делам несовершеннолетних, подопечными Центров семейного устройства Владивостока, которых тестируем на наркотики вообще раз в три месяца. Ребята, как правило, очень сложные, из проблемных семей. Работаем с теми, кто содержится в центре временной изоляции несовершеннолетних (ЦВИНП). Врачи приходят туда регулярно. Психологи — каждую неделю. Работаем с социально-реабилитационными центрами. Так что только приемом тех, кто сам пришел в службу, все не ограничивается.