Уходящий 2019 год был для Екатеринбурга каким угодно, но не скучным. Подводить его итоги одновременно и просто, и сложно. Просто, потому что главное событие года понятно — это протесты в сквере у Драмтеатра и всё, что за ними последовало. Сложно, потому что нельзя же весь год свести к четырем дням в мае. Если отвлечься от протестов и посмотреть чуть шире, то можно увидеть, что 2019 год был для Екатеринбурга годом и конфликтов, и компромиссов, которые эти конфликты завершали. И если смотреть под этим углом, то события года покажутся куда более обнадеживающими. Маршрутка Что было до протестов в сквере, сейчас уже мало кто помнит. Но на самом деле для Екатеринбурга год начался с конфликта вокруг маршрутки 024. Контракт на обслуживание этого маршрута у подрядчика закончился, и городские власти решили его не продлевать. Отмена одних маршрутов и замена их другими предусмотрена в рамках транспортной реформы, которую решили проводить не одномоментно, а постепенно. Отмена привычного и удобного маршрута вызвала недовольство пассажиров, которое тут же подхватили депутаты от самых разных партий. В январе казалось, что ничего важнее маршрутки 024 в Екатеринбурге нет и быть не может. Жители подписывали коллективные письма, депутаты раздавали интервью и выступали в соцсетях, городские власти отказывались возвращать маршрут. Конфликт был разрешен к концу февраля. На замену коммерческому маршруту 024 власти пустили муниципальные автобусы 57 и 57А. С тех пор публичного возмущения больше не слышно. Депутаты забыли про эту тему так же быстро, как и вовлеклись в нее. И сейчас даже немного странно, что в течение целого месяца городская политика крутилась вокруг одной маршрутки. Сквер Всё потому, что уже с марта фокус внимания начал перемещаться в сквер у Драмтеатра, где должны были строить храм святой Екатерины. Наверное, сейчас нет смысла подробно пересказывать эту, и так всем хорошо знакомую, историю. В сквере поставили забор, люди в тот же день пришли и сломали его, и потом еще четыре вечера подряд выходили в сквер. Выступил президент Путин, и в конце концов место строительства храма было перенесено. Протесты в сквере стали итогом конфликта, который зрел в Екатеринбурге целое десятилетие. Его можно подавать по-разному: и как конфликт светского общества и религии, и как конфликт современности с консерватизмом, и как конфликт «либералов» и «государственников», и как конфликт богатых (условно) и бедных (условно). Ни одно из этих определений не будет полным и исчерпывающим. Сквер, наверное, был только поводом для того, чтобы стороны высказали все, что думали друг о друге за эти десять лет. Высказали, полегчало. При всей остроте этого противостояния оно закончилось компромиссом, который каждая сторона может считать своей победой, хоть и не полной. Сквер остался на своем месте, ни одно дерево не пострадало. Храм все-таки будет построен, но на другом берегу пруда. В официальной риторике прозвучало признание, что горожане были правы и что в будущем все подобные решения надо обсуждать с людьми. Ложкой дегтя остались административные и уголовные дела, возбужденные по итогам акций протеста. Но в современной России без этого, видимо, уже никак нельзя (грустный смайл). Покрас Лампас В разгар лета в Екатеринбурге случился еще один громкий конфликт, связанный на этот раз не только с религий и городским пространством, но и с современным искусством. Каждый год в городе проходит фестиваль уличного искусства «Стенограффия»: уличные художники по согласованию с властями легально делают свои работы на разрешенных и утвержденных заранее площадках. Главной звездой фестиваля в этом году должен был стать (и стал, да еще как) модный каллиграфист Покрас Лампас. На площади Первой пятилетки он нарисовал гигантский супрематический крест в стиле Казимира Малевича. Получилось, по общему мнению, хорошо, и все были довольны. Но неожиданно на площадь вышли рабочие и начали класть прямо на работу Покраса асфальт. Новость об этом тут же разлетелась на всю страну, и укладку асфальта оперативно остановили. Фото со страницы Покраса Лампаса в Instagram Художник пообещал восстановить работу, и на этом всё должно было закончиться. Но на супрематический крест неожиданно обратили внимание православные активисты. Их возмутило, что религиозный символ (крест) кто-то будет попирать ногами. Многим это возмущение показалось нелепым, но православные были настроены решительно и даже воинственно — из-за их угроз Покрас отложил восстановление работы. И вновь все закончилось компромиссом: художник все-таки восстановил произведение, но переделал его так, что пересечение линий больше не образовывало крест. Про эту историю как пример поиска согласия написали во влиятельном британском журнале The Economist. Мечеть Еще один конфликт, пусть и не такой громкий, тоже был связан с религией. Речь идет о сносе и строительстве в Екатеринбурге мечети. Дело в том, что еще больше десяти лет назад мусульмане собирались построить в центре города соборную мечеть. Но тогда денег не хватило, проект забросили, а на улице Декабристов вместо этого появилась маленькая временная мечеть, переделанная из строительных вагончиков. Потом на этом месте решили строить ледовую арену, а временную мечеть по решению суда должны были снести. Мусульмане выступили против, и на какое-то время показалось, что их протест станет большим и скандальным событием. Они даже хотели провести уличную акцию, которая потом вылилась в коллективную молитву. К делу снова начали подключаться депутаты. Наученные опытом со сквером, власти сразу перешли к переговорам, которые продолжались несколько месяцев — и да, снова закончились компромиссным решением. Временную мечеть снесли (без шума и протестов), а вместо нее построили еще одну, тоже временную, большую, уже на Сортировке. Вопрос о строительстве большой соборной мечети в центре, очевидно, будет обсуждаться еще долго. Опрос История с проведением общегородского опроса хоть и связана с протестами в сквере, но все-таки составляет отдельный сюжет. Опрос решили проводить после рекомендации президента Путина — ослушаться президента никто не посмел. Подготовка к опросу заняла пять месяцев и сопровождалась бурными спорами. Спорили о том, в какой форме пройдет опрос, в какие сроки, кто в нем будет участвовать — а главное, какие площадки будут вынесены на голосование. Важным промежуточным итогом стало исключение из списка площадок сквера у Драмтеатра, и уже этого можно было считать гигантским достижением. В принципе, спорить по процедурным вопросам можно было бы бесконечно — найти идеальную схему опроса было невозможно, тем более что в законодательстве этот момент практически не прописан. В итоге волевым решением дискуссия была остановлена на том варианте, который и был реализован: опрос в один день на специальных участках, в котором могут участвовать все горожане с активным избирательным правом. Результат все знают: победила площадка Приборостроительного завода, которая устроила и епархию, и спонсоров строительства, и власть. Несмотря на отдельную критику, и у городского сообщества этот вариант тоже не вызывает особого протеста — главным образом потому, что здание бывшего завода уже принадлежит УГМК, и на общественное пространство никто покушаться не будет. Наверняка еще будет немало споров после того, как будет презентован макет храма и начнется само строительство, но все-таки есть шанс, что первый общегородской опрос наконец завершит конфликт длиною в десять лет. Бюджет Конец года был ознаменован еще одним конфликтом, на этот раз уже сугубо политическим, в который не были включены широкие массы общественности. В центре скандала оказался бюджет Екатеринбурга на 2020 год. О том, что принятие бюджета не будет простым, можно было догадаться давно (на самом деле, еще год назад) — просто в силу специфики нынешней городской думы. Но все равно накал страстей оказался неожиданным. В первом чтении большинство профильных комиссий отказались утверждать бюджет, и срыв бюджетного процесса казался неминуемым. Но все закончилось так же неожиданно, как и началось. Буквально за несколько дней все со всеми договорились. Губернатор Евгений Куйвашев встретился с главой Екатеринбурга Александром Высокинским и председателем гордумы Игорем Володиным, и дальше все пошло как по маслу. Успешно прошло первое чтение, а через две недели и второе, занявшее всего пятнадцать минут. В бюджет внесли дополнительные расходы на лифты и аварийное жилье, увеличили смету гордумы. Цена компромисса оказалась совсем не большой — всего около 250 миллионов рублей. Достигнутое согласие куда важнее. *** Научился ли чему-нибудь Екатеринбург в 2019 году? Хочется верить, что да. Хочется верить, что город научился не только протестовать и конфликтовать (это мы хорошо умели и раньше), но и вести диалог, искать решения, которые устроят всех. Да, это очень непросто. Да, здесь никогда нет готовых рецептов и стопроцентно удачных ходов. Да, всегда придется от чего-то отказаться и чем-то поступиться. Всегда будут те, кто считает любой компромисс поражением и позором. Всегда будут те, кому выгодно наживаться на конфликтах. Это политика, и по-другому тут не бывает. Но все-таки Екатеринбург — это прекрасный город, где нам всем, какие бы мы разные ни были, вместе жить. И если мы научимся не только конфликтовать, но и договариваться, будет только лучше. Пусть непростой 2019 год научит нас этому, даже если это звучит сейчас как наивная новогодняя мечта. Алексей Шабуров
