Талышистан: региональный и геополитический контекст

Многовековая борьба талышского народа за самоопределение продолжается – несмотря на негативные в целом внешнеполитические тренды, влияющие, как и ассимиляторская политика азербайджанского руководства (ещё в советский период и со времени провозглашения независимости Азербайджана в 1991 г.), на ситуацию в Талышистане и на идентичность народа. Если несколько лет назад в азербайджанском дискурсе слово «талыш» едва ли встречалось, то к настоящему времени обсуждение проблем наиболее многочисленного нетюркского народа Азербайджана важная составляющая медийного дискурса. Факторы геополитики поддерживают стратегическую значимость этого региона не только для прикаспийской республики. Таков основной вывод книги вышедшей недавно в Москве известного талышского политолога, историка, филолога и общественного деятеля Фахраддина Абосзода «Мыслить немыслимое. Моя борьба за независимый Талышистан» (2017 г.). Издание, содержащее немало интересной информации о внутриполитических процессах постсоветского Азербайджана, было представлено в ходе круглого стола по проблемам негосударственных народов, организованного 10 ноября Институтом Востоковедения Российско-армянского (Славянского) Университета. Работа состоит из восьми частей, тесно взаимосвязанных по своему содержанию. Открывающая ее подборка интервью автора раскрывает систему его общественно-политических взглядов. Раздел, включающий материалы на ближневосточную тематику продолжается серией текстов об опрометчивой политике бакинских властей в вопросе нагорно-карабахского урегулирования. Две главы посвящены особенностям внутренней и внешней политики Азербайджана и многочисленным проблемам, стоящих перед этим государством. Немало места уделено деструктивным аспектам работы азербайджанской диаспоры в РФ и российско-азербайджанских отношениях, рассматриваемых через восприятие бакинской прессы. Уже в самом названии книги, можно сказать, заложены факторы, напрямую влияющие на текущие и перспективные возможности самоопределения талышского народа в турбулентном регионе, административно-политическая конфигурация которого неоднократно менялась в прошлом и может измениться в будущем. Этногеографический ареал расселения талышей занимает крайнюю юго-западную оконечность Каспийского моря и делится на две части: северную, входящую в состав Азербайджанской Республики, и южную, составляющую северные районы провинции Гилан в Исламской Республике Иран. На севере она примыкает к Муганской степи в Азербайджане, простираясь узкой полосой вдоль южного побережья Каспийского моря до населенного пункта Копулчал недалеко от порта Энзели в Иране. Примерная площадь зон расселения талышей в Азербайджанской Республике составляет 5370 кв. км, в Иране ― 3839,6 кв. км. Северный Талыш включает пять административных районов Азербайджанской Республики ― Ленкоранский, Лерикский, Масаллинский, Ярдымлинский и Астаринский. Кроме того, талыши компактно проживают в Астаринском, Ленкоранском, Лерикском районах и юго-восточной части Масаллинского района; в западной части Лерикского района, в Ярдымлинском районе и северо-западной части Масаллинского района население смешанное (талышско-азербайджанское), как и в селениях, расположенных на приграничной полосе (1). Большое значение в сборнике уделяется формам этнополитического активизма талышей, находящегося под жёстким прессингом как азербайджанских, так и иранских властей. Древняя Ленкорань (Ланкон) – крупнейший порт в южном регионе Азербайджана. Через южные регионы Азербайджанской Республики проходит трасса нового евроазиатского коридора «Север-Юг», чрезвычайно важного для внешней торговли (и в целом для экономики) как Азербайджана, так и Ирана. Кроме того, невдалеке от Ленкорани и находящейся к северу от неё Нефтчалы еще в 1980-х годах были разведаны крупные морские месторождения нефти и природного газа. Уже только эти факторы предопределяют политико-экономическую роль данного региона для азербайджанского государства и его западных и ближневосточных партнёров. Особенно – в условиях неурегулированного нагорно-карабахского конфликта и наличия некоторых иных латентных этнополитических проблем не только в Кавказско-Каспийском регионе, но также на Ближнем Востоке (в частности, Курдистан), в Европе (Каталония и др.). В этой связи, некоторые западные СМИ сразу после распада Советского Союза отмечали, что «выпадение» талышского региона из состава Азербайджана превратит его в «миниатюрное» государство, в составе которого будут, разве что, крупные ресурсы нефти и газа вблизи Апшеронского полуострова. А при таком сценарии Азербайджан ещё в большей степени станет трубопроводно-сырьевым придатком Запада и Турции. Автор не стесняется в характеристике «традиционных» азербайджанских властей, которые ещё с начала советского периода всячески подавляли талышское национальное движение. Отмечаются также, в буквальном смысле, мафиозность госаппарата страны и его эволюция в сторону откровенно авторитарных, если не диктаторских, методов правления (что не исключает межклановой конкуренции, подчас довольно острой). Впрочем, явное несоответствие местных реалий «передовым стандартам демократии» не мешает Западу вести конструктивный диалог с действующей азербайджанской властью, реализуя обходящие Россию энергетические и коммуникационные проекты. В последнее время состоялось несколько знаковых мероприятий, среди которых можно выделить международную научно-религиозную конференцию «Россия-Азербайджан: межконфессиональный диалог и исламская солидарность в интересах мира, безопасности и сотрудничества» (Санкт-Петербург, 23 ноября 2017 года) и посвященное карабахской проблематике заседание «Изборского клуба», видеозапись которого, впрочем, была оперативно удалена из Интернета. Между тем, автор доказательно утверждает, что, несмотря на позитивные сигналы, Баку готов, в случае изменения внешнеполитической конъюнктуры, к обострению отношений с Россией в альянсе с Западом и Анкарой. В этой связи небезынтересны и «…так называемые «прогнозы» азербайджанских политиков и политологов – от скорейшего провала России в Сирии и «свержения Путина» до развала РФ, либо же, напротив, неизбежной якобы, «оккупации» ею Азербайджана. Поэтому, полагает автор, «любой, даже декларативно пророссийский азербайджанский политик априори после прихода к власти окажется в объятиях Турции». Стало быть, Россия должна «обозначить границы территории, где заканчиваются её непосредственные интересы: в данном случае, этими естественными рубежами являются реки Аракс и Осторо» (т.е. Астаринский – приграничный с Ираном район Талышистана). Утверждение у власти к середине 1990-х годов алиевского клана, по мнению Ф. Аббасзода, был связан прежде всего с необходимостью предотвратить вполне вероятное отделение от Азербайджана Нахичеванского (изолированного от Баку территорией Армении) и талышского регионов. Впрочем, впрямую об этом не заявлялось: взамен был выдвинут лозунг «деоккупации» Нагорного Карабаха, попытка реализации которого привела к очередному витку боевых действий и потере ряда районов. Азербайджан активно вовлекается в систему политико-идеологическую концепцию и ряд практических шагов Анкары по реинтеграции всех тюркоязычных стран и территорий с перспективной выхода на некую конфедерацию, неявно управляемую, в том числе, посредством турецкой «мягкой силы». Но здесь имеются и немалые проблемы, а также опасения относительно возможных негативных последствий излишне плотной опеки со стороны турецких «братьев» — именно поэтому, надо полагать, со стороны Баку сохраняется визовый режим для турецких граждан. По мнению автора, порожденный пантюркизмом «Туран» – это «болезнь, требующая объединения усилий коренных народов Южного Кавказа». Главным же носителем этой политики в регионе являются «власти Азербайджана и оболваненные ею люди», и потому «все коренные народы Южного Кавказа, как и Россия с Ираном, должны быть начеку». Столетие революционных потрясений 1917 года и предстоящие в следующем, 2018 году столетние юбилеи провозглашённых в обстановке хаоса, анархии и внешних интервенций Грузинской, Азербайджанской и Армянской «буржуазно-демократических» республик не предполагают забвения и других знаковых для истории Кавказа явлений. Межнациональное насилие пронизывало весь ход революции в Закавказье, причём уже «февраль» выпустил наружу «джинна национализма», дезорганизовавшего и без того дышавшие на ладан государственные и военные институции рухнувшей империи. В первые недели после октябрьского переворота в Муганской долине на юге Азербайджана разгорелся конфликт между русскими поселенцами и азербайджанским населением (именовавшимся тогда тюрками или татарами), который вылился в многомесячное взаимное истребление (2). Именно тогда, в обстановке хаоса и анархии 1918 года, заявляет о себе талышское национальное движение. Мусаватистские власти новосозданной Азербайджанской Республики, позаимствовав название сопредельной персидской провинции, отвергали существование нетюркского талышского этноса. Вместе с тем, прикаспийский (Ленкорань-Астаринский) регион имел важное стратегическое значение и для белогвардейского движения, и для большевистской России. Как следствие, 4 августа 1918 г. в Леннкорани было объявлено о создании, с участием находившихся там ряда белогвардейских чинов, «Правительства Временной военной диктатуры Мугани», признавшего вскоре деникинское «Правительство Юга России». Вскоре, однако, регион превращается в новую арену общероссийской смуты с местными особенностями, из-за чего талышский фактор отходит на второй план. В конце апреля – начале мая 1919 года большевистская оппозиция, в составе которой были и талышские националисты, захватила власть на Мугани. А 15 мая «Чрезвычайный съезд Муганских Советов крестьянских депутатов» в Ленкорани провозгласил «Муганскую советскую республику» (МСР): ее руководителями были русские большевики, а их первыми заместителями – талыши. Вышеупомянутые факторы военно-политической географии региона уже в конце мая привели к совместным военным действиям мусаватистской армии, белогвардейцев и прибывших из северного Ирана британских войск против МСР. Причем тогда же к этим действиям фактически присоединились войска уже советского (с начала мая 1919 г.) Азербайджана. Ибо его власти – как их мусаватистские предшественники – отвергли саму возможность автономии данного региона в какой-либо форме. Как следствие, МСР к концу июля того же года была ликвидирована, а талышский край интегрируется уже в Азербайджанскую ССР в виде отдельных административных районов. Как и в советские времена, так и после 1991 года политика официального Баку в отношении национальных меньшинств, и в частности талышей, как отмечает Ф.Абассзода, является дискриминационной и вместе с тем ассимиляторской, о чём ярко свидетельствуют хотя бы противоречивые статистические данные. В своей книге «Талыши. От эпохи Сефевидов до окончания второй русско-иранской войны 1826–1828 гг.» иранский автор Х. Ахмади приводит частное мнение азербайджанских ученых о том, что, возможно, в сегодняшнем Азербайджане проживает от 500 тыс. до 800 тыс. талышей (таким образом, речь идёт о четвертом по численности народе Закавказья). Согласно официальным данным переписи населения СССР от 1937 г., впервые опубликованным в 1991 г., в Азербайджане в то время проживало 99 145 талышей, а по переписи 1959 г. их насчитывалось всего 100 человек во всем Азербайджане. При переписи 1979 г. в СССР – талыши совсем исчезли из списка народов СССР и Азербайджана, однако черед 10 лет, во время очередной переписи населения в СССР, в Азербайджане обнаружилось 21 169 талышей. Сами талыши утверждают, что их в современном Азербайджане от 700 тыс. до 1 млн человек. Подобные же цифры называют некоторые иранские ученые. Эти и другие метаморфозы с количеством талышей связаны с их преследованием и требованиями во время переписей записываться азербайджанцами (3). Согласно переписи 2009 года, в стране живут около 112 тысяч талышей, хотя многие представители этого народа не согласны с цифрами и утверждают, что их гораздо больше (4). Разразившийся на фоне военных поражений в Азербайджане в начале 1990-х годов острый военно-политический кризис, предшествовавший возвращению во власть Гейдара Алиева, непосредственно затронул Талышский регион. Через несколько дней после падения режима А. Эльчибея, 21 июня 1993 года, полковник азербайджанской армии, талыш по национальности Альакрам Гумматов (с 2004 г. проживает в Нидерландах) объявил по телевидению Ленкорани о создании Талыш-Муганской Автономной Республики (ТМАР) в составе Азербайджана. Командование же вверенной ему воинской части заявило о том, что причиной провозглашения автономной республики явилось «…обеспечение и сохранение общественно-политической стабильности в Ленкоранском регионе в связи с военным и политическим кризисом в Азербайджане». Эти события были, главным образом, направлены против прихода к власти Гейдара Алиева, ибо Гумматов требовал в том числе и его отставки, а также возвращения к власти экс-президента Аяза Муталибова (последнего главы ЦК компартии Азербайджана), расширения полномочий правительства и регионов страны. 7 августа 1993 года Милли Меджлис ТМАР подтвердил создание этой республики и ее официальных атрибутов; президентом подавляющим большинством голосов был избран А. Гумматов. Однако 23 августа в Ленкорани состоялся инициированный из Баку массовый митинг, с преобладающим участием «приезжих» из других районов страны, направленный против создания ТМАР. Митинг вскоре перерос в вооруженный конфликт; в поддержку местных оппонентов талышской автономии из Баку в Ленкорань и расположенные севернее от неё районы прибыли воинские подразделения. Внешней же поддержки ТМАР так и не получила – не в последнюю очередь, как отмечает автор, в силу неопытности и неспособности её лидеров разобраться в геополитических хитросплетениях на Кавказе в то неспокойное время. В результате, 24 августа эта республика, просуществовав всего три месяца, была ликвидирована, а против её активистов возбуждено уголовное дело, по которому было арестовано свыше 40 человек, приговорённых к различным срокам тюремного заключения. Смертная казнь А. Гумматову заменили в 1998 году пожизненным заключением, а в 2004 году он был помилован И.Алиевым и выехал в Европу. По мнению профессора Массачусетского технологического университета (США) Брюса Паррота, «провозглашение ТМАР было серьёзной угрозой территориальной целостности Азербайджана, но это событие быстро превратилось в некий фарс». Талышский характер «республики» и особенно её ориентация на независимость были минимальными, в то время как угроза территориальной целостности Азербайджана, которую представляло собой её существование – тем более при недавней потере Нагорного Карабаха – вынудила Баку к оперативным решительным действиям и дискредитировала А. Гумматова» (5). С этой оценкой вполне можно согласиться. Впоследствии территория Талыша превращается в удобный плацдарм для ведения интенсивных наблюдений за территорией Ирана. К примеру, на третьем этаже здания почтамта города Осторо (Астара) было установлено специальное оборудование. Используются и другие подходящие точки талышских населенных пунктов. На территории Лерикского района строится подземный военный объект, модернизируется автодорожная сеть и т.д. (6), что выглядит вполне симптоматично в контексте враждебных приготовлений по периметру границ Исламской Республики Иран. Как подчеркивает Ф. Абосзода, политико-экономическая география и, в целом, геополитическое местоположение региона предопределяют бессрочную заинтересованность Запада и Турции абсолютном подчинении того же региона бакинскому руководству. Алексей Балиев, Андрей Арешев Примечания Введение в историю и культуру талышского народа. Под редакцией д.ф.н, проф. Г. Асатряна. Ереван, 2011. См.: Безугольный А. Бакинская коммуна и ее армия: социалистические цели — националистические средства // Маркарян С.А. Хусейн Ахмади. Талыши. От эпохи Сефевидов до окончания второй русско-иранской войны 1826-1828 гг… // Восток. Афро-Азиатские общества: история и современность. 2011. № 3. С. 198-202. Талыши хотят читать, писать и смотреть на родном языке // https://www.meydan.tv/ru/site/opinion/22222/ См. Bruce Parrott, «State Building and Military Power in Russia and the New States of Eurasia», M.E. Sharpe, 1995 Американцы и израильтяне в Талыше // http://www.noravank.am/rus/issues/detail.php?ELEMENT_ID=2709