С чем связана волна продаж гостиниц на КМВ

Пока в городах КМВ устанавливают туалеты и настраивают общедоступный wi-fi для туристов, сама туристическая отрасль терпит убытки. После месяцев пандемии на Кавминводах продаются десятки частных гостиниц. В ситуации разбирался корреспондент NewsTracker.

Поток туристов схлынул Поток туристов на КМВ снижается по сравнению с предыдущими годами. Причина вполне очевидна — в самом начале «высокого сезона» (в мае и июне) отдых оказался фактически под запретом из-за ограничений по коронавирусу. В Ставропольском крае более 1,7 тысячи юрлиц, связанных с гостиничным бизнесом (по данным за 2019 год). По меньшей мере 25 гостиниц и отелей в регионе сейчас уже окончательно закрываются, проходят процедуру ликвидации. Сокращение кажется несущественным. Но в каких условиях работают остальные предприниматели? Больше половины предприятий еще не отчиталось перед налоговой, но по текущим данным СПАРК-Интерфакс убыточных гостиниц в крае оказалось около 30% (среди тех, кто предоставил финансовую отчетность за 2019 год). То есть проблемы в отрасли существовали еще до коноронавируса и сейчас могут только ухудшиться. Санатории (традиционно более крупный сегмент гостиничного бизнеса КМВ) тоже пока работают не в полную силу. По самым последним данным Минтуризма Ставрополья, в регионе после простоя в связи с пандемией открылось около 80% здравниц. Сезон 2020 года принес санаториям около 13 тысяч постояльцев и еще около 14 тысяч мест забронировано на ближайший месяц. В целом по отрасли наблюдается существенное снижение туристической активности. Если в прошедшем году Ставрополье посетили 1,6 миллиона туристов, то по итогам первых пяти месяцев 2020 года в край приехали всего 230 тысяч человек. В июне край ожидал малозначительного прироста в 12 тысяч человек. Отсюда и сокращение поступлений курортного сбора. Объем выплаченных взносов сократился в разы. К началу августа курортники заплатили около 68,5 миллиона рублей в качестве курортного сбора. Тогда как в прошлом 2019 году общий объем курортного сбора в крае составил 300 миллионов рублей. Обязательства растут Ситуация в гостиничном бизнесе не уникальная. Основная головная боль предпринимателей — постоянное изменение условий работы: повышение налоговых ставок и новые требования со стороны надзорных органов. «Бизнес — это как игра в карты. Когда ты играешь, напротив тебя должны сидеть не шулеры, а чиновники, которые имеют авторитет, не меняют правила игры, чтобы можно было понимать правила игры заранее. В таком случае я создаю себе какой-то план развития. И то, что кадастровая стоимость вдруг резко поменяется в 6-8 раз, электроэнергия подорожает… У нас страна повышенных рисков. Никто поэтому сюда априори вкладываться не хочет, потому что все любят менять правила игры», — считает предприниматель Арсен Саркисов. Основные издержки отельеры связывают с растущей кадастровой стоимостью. В период простоя сохраняются также расходы на коммунальные платежи и затраты на поддержание порядка в номерах. Причем реальной поддержки бизнес не ощущает. «В 3 раза в среднем выросла кадастровая стоимость. Сотрудникам в любом случае нужно платить. Свет работает, воду подают. Гостиницу нельзя не мыть, ее содержать как-то тоже надо. Плюс, людей надо как-то содержать. А то, что говорят, что поддерживает [государство], это все брехня — у кого-то ОКВЭД не подходит, еще что-то. Реально практически никто не получает эту поддержку. Я лично даже не подавался, потому что знаю, что у нас у государства копейку получать – это себе дороже. Я параллельно еще общественный представитель уполномоченного по делам предпринимателей. У нас сотни случаев, когда государство помогает, а потом приходит ОБЭП и спрашивает — как вы деньги потратили. Мне это не нужно», — рассказал Саркисов. Он владеет на Кавминводах небольшим гостевым домом на 10 номеров. Поддерживать гостиницу во время простоя, по его словам, позволяет только еще один бизнес, которым он занимается параллельно. А гостевой дом он закрыл еще в феврале, предчувствуя ограничения в связи с пандемией. «Я закрыл гостиницу до того, как ввели ограничения. Потому что не знал, что за ситуация будет, но знаю, как у нас к бизнесу относятся — чуть ли не сам во всем виноват. Поэтому я закрыл еще в середине февраля», — отметил Саркисов. Основным препятствием для отельеров в период пандемии он считает даже не новые санитарные требования, а административный барьер. «Технически это почти все реализуемо. Например, что нельзя селить в один номер людей. Мы и так никогда не были хостелом, всегда сдавали номерной фонд, а не по кроватям. Поэтому это так сильно не ударило. Поставить дезинфектор за 15-20 тысяч рублей — это тоже реализуемо. Салфеток, масок накупить, антисептиков — это все реально. Но вот дополнительные требования, которых очень много… Например, должна быть командировочная у человека. Хотя реально с командировочными приезжих максимум 10%. Поэтому ради двух человек открывать гостиницу и нести все эти затраты… Остальные 90% приезжают вопреки всем запретам просто отдохнуть. И все это прекрасно знают, но делают вид, что все нормально», — отмечает Саркисов. Поддержка не сработала Гостиничный бизнес включен в перечень отраслей, пострадавших от коронавирусных ограничений. Это означает, что государство оказывает гостиницам прямую финансовую поддержку (через выплаты на каждого работника), их владельцы имеют право на льготные условия кредитования в банках. Но эти меры оказались неэффективными, считают эксперты, опрошенные NewsTracker. Фактические объемы бюджетных выплат на зарплаты сотрудникам уменьшились, потому что самих сотрудников стало меньше. А кредиты, на каких бы льготных условиях их ни выдавали, тем не менее остаются заемными средствами, которые все равно придется возвращать. «Субсидии на расходы в целях проведения профилактических и дезинфекционных мероприятий. Размер субсидий первоначально — 15 тыс. рублей и текущие, рассчитываемые как произведение 6,5 тыс. рублей на количество работников в мае 2020 г. Количество работников сильно уменьшилось, поэтому и размер субсидии соответственно уменьшился и затраты на данные мероприятия не покрывает. Редко кому удается сохранить 90% персонала, поэтому и субсидию эту получить не всегда удается, да и деньги это небольшие. Все остальные меры: льготные кредиты, которые тоже надо возвращать, хоть и с отсрочкой по процентам, практически не получили распространения», — считает доктор экономических наук, профессор, член Вольного экономического общества России Александр Медовый. По его мнению, реальная поддержка могла быть предоставлена в виде отсрочки оплаты коммунальных услуг, а также в виде прямых бюджетных вливаний для поддержки гостиничного бизнеса, но такие выплаты даже не рассматривались. Кто покупатели? Поэтому, несмотря на объявленную поддержку, гостиницы были вынуждены работать и в период самоизоляции. В основном в этот период их услугами пользовались для командировочного размещения. В несколько более комфортных условиях оказались рантье, которые сдают собственные квартиры или квартиры своих клиентов. Если в период самоизоляции они могли себе позволить работать полулегально и не спрашивать с отдыхающих дополнительных документов, разрешающих пребывание в регионе, то гостевые дома и отели вынуждены были соблюдать все требования властей. «Там штрафы от 300 тысяч рублей за несоблюдение санитарных норм, а нормы практически нереальные. Человек, который заселяется, должен иметь командировочное удостоверение. Там должна быть справка чуть ли не трехдневной давности, что он сдал тест на коронавирус. Он должен ограничиваться — гулять в особо определенных местах. Ну это нереально. Фактически в неравные условия поставлены частники, которые сдают квартиры (они ничего не требуют) — и гостиничный бизнес», — отметил Саркисов. В условиях неопределенности и полулегальности, по его оценке, гостиницы на Кавминводах имеют порядка 70% от прежнего оборота. Это сильно снижает ценность выставленных на продажу гостиниц. «Если в 2016-2018 скидка на ликвидность (отношение цены продажи к цене предложения) составляла порядка 5-8%, то в настоящее время она составляет 16-23%. Иными словами, объекты недвижимости, относящиеся к гостиничному бизнесу, становятся мало ликвидными из-за низкой рентабельности этого бизнеса», — считает профессор Медовый. Вероятность реальной сделки купли-продажи после публикации объявления в интернете и предприниматель, и эксперт оценивают крайне низко. Покупателей ждут только среди местных чиновников, которым гипотетически может понадобиться диверсификация капитала. «Перспектива продажи этой недвижимости — ноль. Возможно, у кого-то среди чиновников деньги залежались. Европа ведь принимает санкции, им куда-то надо вложить деньги. Поэтому они вот эту недвижимость могут скупать. Только на них одних надежда», — считает Саркисов. С точки зрения крупного бизнеса подобные объявления тоже малоинтересны. «Эффективность такого рода объявлений достаточно низкая. В бизнес-сообществе приняты другие сферы распространения информации о продажах крупных объектов – это прежде всего персональные обращения к конкретным крупным инвесторам, которые в состоянии совершить такую сделку. Это прежде всего банки, инвестиционные компании, компании, входящие в промышленные и торговые холдинги. Вообще, с моей точки зрения, объявления о продаже бизнеса (недвижимости) стоимостью более 10 миллионов можно и не публиковать вообще, так как это не принесет желаемого результата. Опытные риэлторы знают адреса по которым надо рассылать предложения о покупке объектов таким образом, чтобы они были приняты. Иногда, для того чтобы сделка совершилась необходимо до года и больше», — поделился мнением профессор Медовый. Единственным действенным способом развивать курорты Кавминвод, по его мнению, может быть привлечение крупных мировых гостиничных брендов. Однако местные власти выступают категорически против вовлечения иностранного капитала. «До сих пор ведутся разговоры о нужности на Кавминводах таких мировых брендов как KFC и McDonald’s, указывая на непригодность их продукции в рациональном питании человека, и которые не поддерживают национальные традиции кавказских наших народов в питании. Тем не менее, создавая атмосферу здоровой конкуренции, тем самым они позволяют ориентировать предпринимательский сектор общепита на повышение качества продукции, снижение цен, повышение качества услуг», — отметил профессор.