Додону приготовиться. Майданную эстафету от Белоруссии принимает Молдавия

В Тирасполе обсуждают итоги белорусских выборов.  Ситуацию прокачивают с учетом регионального контекста: тут тоже вот-вот начнутся избирательные кампании – президентская в Молдове и парламентская в Приднестровье.  В ходе экспертной дискуссии, прошедшей на площадке лектория «Перезагрузка», говорилось об уроках, которые стоило бы извлечь из ситуации в Белоруссии.

Белорусский Майдан, похоже, не прошел, однако его ростки еще будут появляться и в Минске, и в столицах других постсоветских государств. Отвечая на вопрос о том, как Белоруссия дошла до кризиса, приднестровские эксперты говорят, что Александр Лукашенко проводил политику, подобную той, что проводилась на Украине и Молдове на протяжении последних 20 лет.

«Политик приходит к власти под пророссийскими лозунгами, потом занимается зачисткой левого фланга, а потом начинает проводить прозападную политику – в ситуации с Лукашенко это было особенно заметно в последние годы, – отмечает директор Института социально-политических исследований и регионального развития Игорь Шорников. – Это прямая аналогия с тем, что происходит в Молдове. Так же, например, поступал президент Владимир Воронин, сегодня так же действует Игорь Додон. Это явление – не личная воля этих политиков, они вынуждены так поступать с учетом ситуации,  в которой эти страны существуют».

На всем постсоветском пространстве, особенно в таких государствах, как Украина и Молдова,  геополитика является фактором внутреннего развития – в этом причина нестабильности, говорит эксперт. Люди либо не определились, с кем развиваться – с Россией или с Европой, либо большинство тяготеет к России, но находится «в некоем оцепенении перед картинкой западной жизни, где жизнь, как им кажется, лучше».  «Многовекторность» только усугубляет проблему.

Игорь Шорников указывает на то, что пророссийское в большинстве своем население Белоруссии удалось качнуть так, что чуть не произошел переворот под националистическими лозунгами.  Накопилась психологическая усталость от Лукашенко, на нее наложились, возможно, социально-экономические проблемы – националистам удалось оседлать волну этого недовольства, повысить градус агрессивности, и все это могло закончиться плачевно, объясняет эксперт.

«Белоруссия шла долгое время по собственному пути, пути интернационализма, но в итоге скатились на путь строительства национального, националистического  государства, как это происходит на Украине и в Молдове. Им навязана эта идея, и это путь в никуда. Национальное государство – это то, что Европа считала прогрессивным и прошла еще в XIX веке. И когда мы возвращаемся к этой модели в XXI веке, она, естественно,  показывает слабость и низкую функциональность», – говорит Шорников.

Он полагает, что у Белоруссии есть шанс сохранить стабильность: Лукашенко пообещал провести реформы, передать власть, хоть и постарается сохранить опосредованный контроль над всеми институтами власти, включая высший государственный пост.

А вот в Молдове события пойдут по более радикальному сценарию. Игорь Шорников прогнозирует, что действующий президент РМ Игорь Додон победит в ноябре на выборах с небольшим перевесом, и скорее всего к этому готовы уже и западные посольства, и оппозиционные силы – в Кишиневе в этом случае практически неизбежны будут беспорядки и протесты. Они уже происходят – в этом году власть проверяли на прочность и комбатанты (участники вооруженного конфликта на Днестре со стороны Молдовы), и унионисты (сторонники объединения с Румынией).

«После событий в Белоруссии я не очень верю в то, что молдавская власть сможет в этой ситуации удержаться. Во-первых, Россия далеко, во-вторых, Румыния рядом: пара автобусов вполне может привезти оттуда группу зачинщиков для толпы. Для Приднестровья это самый плохой вариант – произойдет радикализация политической системы в Молдове, и те, кто придут на волне возможного майдана с помощью Запада, наверняка попытаются что-то сделать с российским военным присутствием в регионе. Какие могут быть провокации, не хочется даже думать. У действующей власти есть, правда, один шанс. Дело в том, что Додон – очень органичная часть молдавской номенклатуры, он для нее свой в доску человек, чего не скажешь о его сопернице Майе Санду – чужой для молдавской элиты, человеке с европейским менталитетом», – говорит Игорь Шорников.

Руководитель Тираспольской школы политических исследований Анатолий Дирун тоже усматривает признаки будущего молдавского майдана.

«Идет классическая подготовка, развертывание «оранжевого» сценария – происходят выходы на пикеты, отрабатывается массовость.  Не припомню, чтобы президент Додон за все четыре года собрал своих сторонников и продемонстрировал ту народную поддержку, которая была отражена в итогах предыдущих выборов.  Ну разве что сторонники Партии социалистов (близкой президенту – прим. автора) как-то собирались на митинг и концерт к 9 Мая с участием российских звезд. А сейчас тот,  перехватит улицу, площадь, тот и победит», – говорит эксперт.

Экс-министр иностранных дел Приднестровья Владимир Ястребчак напомнил, что молдавская оппозиция «действует по принципу: или побеждаем, или никак».

«Когда на митинг протеста оппозиции в Кишиневе выходят люди с повязанными на руках белорусскими красно-белыми ленточками, то это не просто намек господину Додону, а прямое послание о том,  что у оппозиции, у начальников штабов разного уровня хватит сил организовать масштабные протесты. А это уже совсем другая история», – отметил Ястребчак.

Агрессивное меньшинство против молчащего большинства

Экс-глава внешнеполитического ведомства Приднестровья отмечает любопытную тенденцию последних лет:  побеждает агрессивное меньшинство.

«Молчащее большинство воспринимает происходящее как данность, и как скажет некое меньшинство, так и будет. Примеров тому немало. Возьмем визит Патриарха Московского и всея Руси Кирилла в Кишинев (в 2011 году – прим. автора). Тогда группа антироссийски настроенных  людей под проливным дождем устроила акцию протеста у памятника Штефану чел Маре, где патриарх должен был возлагать цветы. Патриарх в итоге отменил возложение, поехал по другому маршруту. Агрессивное меньшинство пусть в мелочи, но победило.

Или возьмем Киев образца 2014 года. Стоявшие на майдане «насмерть» возмущались, что масса людей в это самое время едет на работу. Победили в итоге не те, кто ехал на работу, а те, кто «стоял насмерть», хоть их и было меньшинство.

Я своими глазами наблюдал Киев 2004 года – первую «оранжевую революцию». Степень организации и проработки действий у людей была настолько высока, что кто угодно мог выйти против них – и они бы победили.

В этом, кстати, есть большой риск для Лукашенко. Организованное агрессивное меньшинство  может оказаться управляемым.  Только не им», – сказал Владимир Ястребчак.

По его словам, «Александру Григорьевичу сейчас помогает то, что он на протяжении очень долгого времени строго и серьезно зачищал поле протеста». «Поэтому мы и не видим палаток в центре Минска, не видим блокирования правительственных учреждений, не видим того, что должно было бы создавать действенный протест», – пояснил эксперт.

Сигнал для Москвы

Владимир Ястребчак говорит, что Лукашенко «имеет неплохие шансы удержать власть, несмотря на позицию Ирландии, Канады и еще ряда государств, отказавших ему в праве именоваться президентом»,  а затем ему придется думать о транзите власти. Москве тем временем придется серьезно подумать над тем, где взять «хоть одного пророссийского белорусского политика».

«Разговоры о том, что надо выращивать политэлиты, оставались только разговорами.  РФ подошла к ситуации, что пророссийское поле в Белорусси зачищено – там по большому счету нет никого пророссийского. И в итоге сложилась ситуация, когда надо или поддерживать Александра Григорьевича или не поддерживать и в этом случае помогать Белоруссии снимать старый белорусский флаг и вешать новый флаг протеста, нравится это кому-то или нет», – сказал эксперт.

Он напомнил, как в 2016 году «Регнум» «долго и нудно бодался с МИДом России после того, как несколько белорусов – корреспондентов агентства – закрыли в Белоруссии за пророссийские взгляды». «И это речь всего лишь о журналистах. Москве этот ресурс времени нужно использовать и найти,  сформировать, выпестовать – как угодно можно называть – себе союзника. Каким должен быть этот пророссийский политик? Он должен быть приверженцем договора о Союзном государстве,  ОДКБ или хотя бы сторонником сохранения российских военных баз», – заявил Ястребчак.

Его коллега Игорь Шорников отметил, что Россию часто обвиняют в «имперских амбициях», но на деле этих амбиций нет – соответствующую политику она проводит вяло.

«С политическими элитами [на постсоветском пространстве] Россия не очень активно работает, зато активно работает Запад, и у них не остается другого выхода, как дрейфовать в сторону Евросоюза. В том, что Лукашенко не до конца выучил уроки майдана, виноваты и его советники, представители, скажем так, молодого поколения,  которое не совсем уже понимает, что такое Советский Союз. К управлению в стране, как и на всем постсоветском пространстве, пришли  люди, которые воспитаны на других ценностях, в которых вкладываются большие средства со стороны западных государств», – констатировал он.

Белорусский кейс и Приднестровье

Оранжевые сценарии на постсоветстком пространстве заставляют задуматься, есть ли соответствующий запас прочности у Приднестровья как у государства, пусть и непризнанного.

Эксперт Анатолий Дирун опасается, что вследствие недавней отмены порога явки на выборы и при отсутствии политической конкуренции (подавляющее число мест в 33-местном Верховном Совете этой осенью, как ожидается, возьмут представители крупнейшей и фактически единственной реально работающей в Приднестровье политической партии «Обновление») легитимность парламента республики может оказаться под угрозой.

«В отсутствии конкуренции активность людей на выборах будет низкой, и тогда мы можем получить «рыхлое»,  административное большинство. Безальтернативный кандидат набирает, скажем, тысячу голосов на 12-тысячном округе  и становится победителем.  Формально депутат представляет избирателей, но возникает вопрос: какую часть избирателей он представляет?» – говорит Дирун.

Пример Белоруссии, по его словам  наглядно продемонстрировал, что оппозиция должна быть силой, встроенной в политический процесс государства, и если власть не понимает значения оппозиции, тогда она рано или поздно столкнется с проблемой низкой легитимности.

«Воспользуются ли этим наши партнеры из Кишинева? Несомненно. Они скажут, что люди не идут в Приднестровье на выборы, власти никто не доверяет, власть представляет  15 % населения. Наши выборы в отличие от белорусских признавать или не признавать состоявшимися никто не будет. Здесь внешний фактор не работает, но работает другая технология: мы сами своими действиями с точки зрения теории политической системы подкладываем себе мину замедленного действия», – полагает эксперт.

Эксперт Игорь Шорников считает, что, несмотря на эти особенности политической системы, запас прочности у ПМР по-прежнему большой, поскольку общество здесь монолитное, в нем нет разделения по геополитическому принципу, нет национальных разногласий.

«Приднестровье – непризнанное государство, но при этом принцип интернационализма как был заложен в 1990-годы, так и остается, и этот мощный посыл удерживает ситуацию в стабильном состоянии. Пока мы не строим, как соседи, национальное государство, потрясения нас не затронут», – уверен он.

Не видит поводов для беспокойства и Владимир Ястребчак. Во-первых, по его словам, республика ориентирована на Россию («в Приднестровье нет непророссийских политиков – таковые сразу стали бы политическими самоубийцами»), во-вторых, в Приднестровье внимание к парламентским выборам в ПМР традиционно ниже, чем к президентским.

«В этом году вряд ли можно ждать, что произойдет что-то из ряда вон. В следующем году, к президентским выборам, появится ли это пресловутое агрессивное меньшинство – я еще посмотрел бы. А вообще наша история уникальна. У нас не абхазская история. Посмотрите, как там в последнее время проходили президентские выборы. Мы видим там массу совершенно разных вариантов, возможностей, комбинаций, противоборство уроженцев разных регионов  – совсем другая картинка. Если мы посмотрим на историю нашей государственности, то увидим, что своим существованием обязаны как раз не агрессивному меньшинству, а большинству, которое проявило свои лучшие черты тогда, в конце 1980-х – начале 1990-х, отстаивая свои права. Мы живем благодаря большинству, и если это потеряем – легитимность, жизнеспособность, консенсус, вот тогда будет тяжко», – заключил эксперт.

София Русо, Тирасполь