"Бронированный" Евросоюз - мифы и реальность
Еще 10,5 млрд евро пойдут в Европейский фонд мира. Эти деньги должны обеспечить военные миссии и операции ЕС, равно как и помощь вооруженным силам третьих стран для предотвращения или урегулирования конфликтов. На борьбу с экстремизмом и киберпреступностью в новом бюджете отводится 2,5 млрд евро.
Кому выгоден «бронированный» ЕС
Милитаризация выгодна, если она связана с производством — меры по наращиванию обороноспособности создадут импульс для модернизации европейского ВПК, а совокупный оборонный потенциал позволит ЕС занять одну из первых строчек по показателям оборонного потенциала в мире.
Согласно данным Стокгольмского института исследования проблем мира, в 2017 году страны ЕС (без учета Великобритании с ее 50 млрд. долл.) выделили на армию 211,5 миллиарда долларов. Это втрое меньше, чем у США, однако Россия, военной угрозой со стороны которой много лет пугают европейцев, потратила на военные расходы в том же году всего 66 миллиардов долларов.
Общая политика и кумулятивный эффект от военной интеграции позволят Евросоюзу сделать еще один шаг к закреплению своей роли в качестве глобального игрока. Но кто же станет бенефициаром новой оборонной политики?
Идею продвигают Франция и Германия, чьи армии, по версии международной компании Global Firepower за 2018 год, занимают пятое и десятое места в рейтинге самых мощных армий мира соответственно.
При этом оборонная отрасль Европы представлена не только немецкими и французскими предприятиями. Италия в этом же списке занимает 11-е место (концерн «Леонардо»), Испания — 19-е (корпорация Indra), а Польша — 22-е. Греция и Бельгия тратят на свою оборону до 6 миллиардов евро в год, Чехия, Словакия, Венгрия — до 2,5. Эти страны смогут извлечь пользу из заказов для армии ЕС и получат импульс для модернизации в едином ключе, тогда как сейчас в Европе можно отметить переизбыток конкуренции и широкое разнообразие различной техники вкупе с отсутствием единых стандартов.
С момента окончания холодной войны военные расходы почти всех стран Евросоюза сокращались как для вооруженных сил, так и для военной промышленности, лишающейся заказов. Как пишет шведский исследователь Ульрике Гуерот, «Европейская оборонная промышленность в течение двадцати лет отстаивает необходимость реструктуризации и адаптации к глобальным рынкам».
Оптимизация ресурсов и укрепление единого военно-технологического и промышленного рынка — дело весьма актуальное не только для формирования единых европейских сил, но и для улучшения позиций европейского оружия на мировом рынке.
Это позволит увеличить оборот европейского ВПК, что сулит немалые выгоды военно-промышленному лобби, продвигающему эти идеи.
Рост оборонной промышленности благотворно скажется на экономике Европейского союза в целом. Получается, в долгосрочной перспективе вкладывание денег в европейскую армию вместо увеличения отчислений на НАТО обещает принести ЕС ощутимые экономические дивиденды.
Да и в краткосрочной перспективе новые инициативы могут помочь европейцам гораздо эффективнее использовать имеющиеся средства для развития собственных технологий и повышать эффективность союзных оборонных структур. Вопрос только в том, достанет ли европейцам политической воли и сплоченности, чтобы решить вопрос безопасности европейцев путем поддержки европейского ВПК и формирования собственных вооруженных сил.
Препятствия на пути европейской армии
Во-первых, сегодня в Европе функционирует немало дублирующих друг друга военных институций вроде Организации сотрудничества по вопросам вооружения (OCCAR), занимающейся вопросами перевооружения. Чем больше таких комитетов, тем больше между ними противоречий, а это не лучший способ организации силовой структуры.
Во-вторых, единая европейская армия неизбежно породит конфликт интересов Евросоюза и США.
Создание европейских истребителей и европейских танков явно пойдет вразрез с призывами Трампа об увеличении военных расходов на содержание Альянса.
Если президент Франции Эммануэль Макрон говорит: «Я не хочу, чтобы европейские страны наращивали оборонный бюджет, чтобы купить американское оружие или другие средства, произведенные американской промышленностью», то за океаном могут вспомнить слова государственного секретаря США в администрации Гарри Трумэна Дина Ачесона. Вскоре после создания НАТО он сказал, что эта организация нужна в том числе и затем, чтобы «предотвратить превращение Евросоюза в третью или враждебную нам силу».
В-третьих, часть потенциальных проблем кроется в самом устройстве Евросоюза. При отсутствии единоначалия национальные правительства идут на компромиссы весьма неохотно. Если даже распределение квот на мигрантов проходит с таким трудом, то отдавать свои вооруженные силы в руки незнакомцев тем более никто просто так не хочет. И это даже без учета волны евроскептиков, чьи представители будут относиться к национальным силам еще более трепетно.
Едва ли можно представить себе армию, управляемую голосованием, а державы — военного лидера, каковой в НАТО является Америка, в ЕС нет, и ее появлению другие члены союза явно не будут рады.
Несогласие с новыми инициативами могут выразить Польша и Венгрия, постоянно конфликтующие с Брюсселем в последние годы. При нынешнем проамериканском правительстве поляки скорее согласятся платить за американскую военную базу на своей территории, чем участвовать в общеевропейской армии.
Поддержавшим правительство Польши в этом вопросе странам Балтии также предстоит определиться с приоритетами — фрондировать, взывая к помощи НАТО, или войти в европейскую дружину? Пока что в Прибалтике вторая альтернатива не пользуется особой поддержкой: так, по данным одного из опросов, воевать за европейские ценности под руководством Франции и Германии хотят лишь немногим больше трети жителей Латвии.
Наконец, в-четвертых, на повестке дня остается и проблема финансирования европейской армии.
https://www.rubaltic.ru/article/politika-i-obshchestvo/20181210-komu-vygodna-evropeyskaya-armiya-i-smozhet-li-es-ee-sozdat-razbor-rubaltic-ru/