Бывший топ-менеджер ECA — «Матч ТВ»: «Не понимаю, откуда у грандов такие аппетиты. Для чего? Чтобы платить Месси миллиард?»
Бывший функционер ассоциации европейских клубов (ECA) Оливье Ярош ответил на вопросы «Матч ТВ» о возможном запуске Суперлиги и ее последствиях.
- Управляющий партнер фирмы Club Affairs (Женева, Швейцария), стратегический советник футбольных клубов Оливье Ярош 10 лет работал в ECA.
- Накануне организацию покинул глава Андре Аньелли вместе с другими 11 боссами топ-клубов, чтобы заявить о запуске Суперлиги.
— У вас наверняка много вопросов, но ситуация такая, что их все больше и у меня. Никто не понимает, какой план действий у организаторов Суперлиги и клубов. Очевидно, он есть, но непонятны нюансы и к чему все это приведет.
Судя по итальянским медиа, там почти все против Аньелли, ведь несколько недель назад шли переговоры о больших инвестициях от группы банкиров в Серию А, в ТВ-контракт для лиги на сумму около 2 млрд долларов. Когда Аньелли почувствовал, что сделка реальна, то решил, что лучше все-таки сделать проект с большими клубами и активировал ее в публичном пространстве. Он выбрал огромный торт, вместо большого.
— Вы сильно удивлены происходящим?
— Новости о запуске Суперлиге — это как второе пришествие. Все понимают, что оно будет, но не могут быть готовы. Я совсем не удивился, но меня не покидает ощущение, что все это — театр. Условно, завтра эти 12 клубов договорятся на своих условиях с УЕФА и откажутся от идеи Суперлиги.
— Элемент давления?
— Думаю, да. Они видели, как УЕФА сделала доходный продукт за последние годы и подумали: «Так мы и сами можем это делать. И не делиться с УЕФА. Можем сделать даже лучше». Аппетиты топ-клубов росли постоянно и сейчас настал момент, когда они решили заявить, что им недостаточно только кушать, они хотят еще и сами готовить и что это вообще их стол. Теперь они как бы спрашивают у УЕФА: «А вы хотите с нами кушать?»
— Когда вы работали в ECA (Европейской ассоциации клубов), настроение перемен чувствовалось?
— Да, конечно. В какой-то момент вопрос стоял уже не «Будет ли?», а «Когда?» и «При чьем участии?». Есть три вида коммуникации: пресс-релиз, обсуждение на исполкоме и разговоры в кулуарах. Вот по ним как раз и ощущалось, что Суперлига будет.
Ничего нового на самом деле еще не произошло, это желание было давно понятно, просто теперь инициаторы вывели вопрос на уровень: «Или сейчас, или никогда». Клубы ведь понимают, что сейчас очень подходящий момент с точки зрения общественной реакции. Фанатам закрыт доступ на трибуны, в случае протестов выйдет ну 200-300 человек. То есть боссы понимали, что это не приведет к протестам на несколько тысяч и тем более десятков тысяч человек. Пандемия.
— В организацию входят 246 клубов, а тут интересы лишь 12. Ладно, даже 20.
— Это вопрос, что сделают оставшиеся 234 клуба. Каков их план? Это грандиозный вызов для УЕФА и ECA — очень солидных организаций. Конечно, 12 ведущих клубов — это неприятная потеря, но без них можно жить. Это не окончательный приговор всему, что есть сейчас.
Но важно понимать, что на сегодняшний день 47 больших европейских клубов генерируют 60 процентов всех доходов. Это очень близко к «принципу Парето», по которому 20% усилий дают 80% результата, а остальные 80% усилий — лишь 20% результата. Это большая диспропорция и проблема, которая ставит футбол в зависимость от больших клубов. И переломить эту тенденцию можно только тогда, когда маленькие клубы научаться сами зарабатывать.
— JP Morgan — очень серьезный инвестор. Как вы думаете, почему он решил вложиться в Суперлигу?
— Сейчас очень нетипичная ситуация на финансовом рынке. За последние 7-8 месяцев европейских банк напечатал столько же денег, сколько за последние 7 лет. Очень высокая ликвидность, которая позволяет быть на пиках большинству компаний на биржах, а некоторым — покорять космические вершины. Судя по рынкам, нет ощущения, что кризис, не так ли?
У банков есть наличные деньги, он ищет, куда их вложить. Футбол — это индустрия, которая сейчас в непростой ситуации, но он социально и даже политически важен (в него будут играть всегда). Банкам нужно инвестировать в проекты, которые имеют относительно небольшую точку входа и потенциал роста. Футбол вписывается в эти критерии. Кроме того, футбол гарантирует возраст части инвестиций фактически при любом раскладе, крайне сложно прогореть полностью. Индустрии тяжело из-за ковида, но в то же время она выстояла, показав, что может существовать даже в текущих реалиях.
Я, большой банк, у меня много дешевых денег, мне нужно инвестировать. Футбол — это такая же возможность, как акции Tesla, Биткоин и так далее. Новый формат Суперлиги предоставляет шикарный шанс, потому что там гарантировано будут большие деньги. С этими же целями заходил в этот бизнес и SoftBank, который инвестировал большие деньги в обновленный Клубный чемпионат мира.
— Звучит разумно и понятно.
— Да, но теперь главный вопрос, как поступит УЕФА и все остальные клубы. Российские, шотландские, датские, чешские и так далее. Тот же «Аякс». У него есть шансы сыграть в Суперлиге, но на практике его доход 118 млн евро в год, а, например, «Эвертон» почти в 2 раза больше (200 млн).
В общем, ситуация такая, что те небольшие команды, которые были против реформы Лиги чемпионов, теперь мечтают о том, чтобы ей все и ограничилось. Это на самом деле большой шанс для УЕФА. В последние месяцы организацию много критиковали по поводу формата, но сейчас у нее есть возможность выйти героем из ситуации. Если договорятся с клубами и выиграют эту войну.
— Вы допускаете, что Суперлигу запустят в августе?
— Думаю, это нереально. Сейчас ход на стороне УЕФА, важно, какие санкции они смогут принять. Интересный юридический нюанс: клубы не являются частью УЕФА, они относятся к федерациям-членам УЕФА. То есть инструменты давления нужно обсуждать с федерациями, с каждой по отдельности, а это сложный процесс.
— Топ-клубы не слишком многим рискуют? Понятно, что ради прибыли, но ведь репутационные риски очень велики.
— Главная проблема последних лет — аппетит клубов, требования к Лиге чемпионов. Они понимают, что делают 90 процентов доходов Лиге чемпионов, но при этом получают далеко не 90 процентов. «Почему мы должны столько платить бедным»? Весь вопрос в механизме солидарности. И их можно понять, ведь многие клубы в Европе делают недостаточно для собственного развития, расслабляются из-за выплат от Лиги чемпионов. Не строят академию, не развивают бренд, не выстраивают грамотно процессы и так далее. Некоторые даже не думают о своих болельщиках, а их, к слову, согласно последним исследованиям, порядка 30 различных видов. В зависимости от поведения, вовлечённости, платежеспособности и других факторов. Если вы спросите президентов клубов о том, кто за них болеет, то многие не смогут внятно ответить на этот вопрос.
Эти клубы просто ждут деньги от УЕФА или местной лиги. Это реальность. 70 процентов клубов в Европе живут по принципу: «Я оптимист. Давайте посмотрим, что будет завтра. Уверен, все будет хорошо». Это неправильная стратегия бизнеса. Конечно, тяжело зарабатывать, но это нужно делать. Искать модели развития, конкурировать с другими сферами развлечений. А в индустрии сложилась ситуация, что все ждут, что придет, например, Amazon и даст вместо текущих 100 миллионов — 1 миллиард. Ждут, а Amazon не приходит. То есть приходит, но за небольшими пакетами трансляций и платит вовсе не миллиард.
При этом я также не понимаю, откуда у топ-клубов такие аппетиты. Вот что они сделают с такими деньгами? Будут платить Месси не 555 миллионов, а 1 миллиард? Или 1,1 миллиарда? Это правда большой вопрос для меня. Клубы жалуются на агентов, что они выбивают из них больше денег. Но сами, по сути, сейчас поступают точно также. И зачем им нужно больше денег? Чтобы еще больше платить агентам? Вряд ли это тот результат, к которому стоит стремиться.