«Театральная энциклопедия» расскажет о «великих» современной России
В издательстве «Большая российская энциклопедия» вышел из печати первый том трехтомной театральной энциклопедии «Театр России. ХХI век». Председатель научно-редакционного совета, профессор кафедры истории зарубежного театра ГИТИСа, доктор искусствоведения Дмитрий Трубочкин рассказал «Культуре», как она построена и чем отличается от предыдущей, выпущенной в 1960-х годах.
- Дмитрий Владимирович, по количеству томов новая энциклопедия почти совпадает с прежней – там было пять томов и шестой дополнительный, у вас пять томов, но дополнительные, как я понимаю, не исключены. В чем принципиальное отличие вашего издания?
- Если говорить о концепции, старая энциклопедия, 1960-х годов, - это обзор театра от зарождения до современности, причем такой современности, которая заканчивается примерно за тридцать лет до времени написания, то есть в 1930-х. В нашей энциклопедии мы, наоборот, начинаем с фиксации ближайшей к нам современности – а это XXI век – и уделяем этому периоду наибольшее внимание. Поэтому три первых тома посвящены XXI веку, а последующие два – российскому театральному наследию: четвертый будет называться «Великие имена», а пятый – «Великие спектакли».
Так что в первых трех книгах будет дано первое в мире энциклопедическое обобщение национальной театральной культуры в ее современности, а дальше мы пойдем ретроспективно – из настоящего в прошлое и сформируем обобщающую картину театрального наследия на взгляд из XXI века.
- Вы писали статьи в расчете на специалистов или на тех, кто ходит в театр как зритель?
- Наша энциклопедия предназначена для всех, кто интересуется театром. Там нет сложных концепций. Мы отказались даже от статей, посвященных театральным терминам, сосредоточились только на фактах. Имена, реалии, названия и так далее. То есть, это чистая фактология современного театра, и любой человек, который интересуется театральной культурой, может в ней просто купаться, плавать, перелистывая страницы.
Кстати, еще один важный момент, который ее отличает, - мы впервые собрали все виды театров вместе под одной обложкой. Обычно делили: была «Балетная энциклопедия», «Энциклопедия русского драматического театра», энциклопедия оперы и так далее. Здесь же у нас опера, оперетта, мюзикл, балет, современный танец, драматический театр, театр кукол – все вместе. И это отражает реалии современного театра, потому что сейчас театр стремится взаимодействовать в разных видах.
- Современный театр выходит из своих прежних границ, как река из берегов, приходят новые формы: документальный театр, иммерсивный, театр онлайн. Все это бесконечное множество форм и приемов вошло в энциклопедию?
- В статьях о современных театрах раскрываются и поиски новых форм. Например, если в Александринском театре на новой сцене ставятся какие-то необычные спектакли, то в статье об Александринском театре это отражено. Если, предположим, Максим Диденко делает современные пластические спектакли с элементами перфоманса, в статье про него об этом будет рассказано.
Вообще, в статьях о театральных деятелях, имеющих дату рождения в двадцатом веке, мы отражаем основные этапы их творческой биографии, но акцент в анализе ставим на деятельности в двадцать первом веке. И вот тут-то становятся видны их последние достижения, в том числе в новых формах.
- Войдут ли в энциклопедию мэтры, ушедшие из жизни в прошлом веке, но повлиявшие на современный театр? Олег Даль, например, или Андрей Миронов.
- Вы знаете, здесь надо было поступить радикально, потому что, если быть последовательным, надо спросить: кто более Шекспира влияет на современный театральный процесс? кто более Станиславского и Мейерхольда влияет на режиссуру? А Олег Николаевич Ефремов? И так далее. Все те люди, которые ушли ранее рубежа XX-XXI века, но по-прежнему оказывают влияние на нас, современников, все они готовы собраться в энциклопедию, похожую на ту, что была издана в 1960-е: от основания театра и до наших дней. И поэтому мы должны были провести ясный хронологический рубеж и сказать: те, кто не пережил этот рубеж – а именно, 1 января 2000 года, не попадают в нашу энциклопедию.
Есть и второе условие: человек или театральная организация должны не просто перейти этот хронологический рубеж, но продолжать активно действовать и своим творчеством вносить вклад в образ российского театра XXI века. Второй критерий немножко более размытый, но, тем не менее, мы в редакционной коллегии взяли на себя ответственность за отбор имен и реалий. Потому что иначе, если включить такие великие имена, как Олег Даль или Андрей Миронов, тогда современные деятели региональных российских театров отойдут в тень, а нам бы очень этого не хотелось. Потому что картина современного театра очень богатая, региональное разнообразие чрезвычайно велико, и хотелось это отразить.
- Все сейчас меняется очень быстро, и в театральной жизни тоже. Несколько дней назад стало известно, что Кирилл Серебренников больше не будет руководить Гоголь-центром, то есть завершается важный этап жизни этого театра. Как вы предполагаете поступать в случае таких вот изменений? Будете вносить коррективы в новые тиражи?
- В тиражи вносить изменения всегда трудно: бумажные книги реагируют на изменения медленнее, чем электронная среда. Но всегда есть возможность, и мы это предусмотрели, вносить быстрые коррективы в электронную версию. В нашу концепцию было заложено, что вместе с выходом книги начинается полноценная жизнь новой Театральной энциклопедии на портале «Знание», который сейчас формируется при прямом участии редакции «Большой российской энциклопедии». И на портале будут проходить постоянные апдейты статей про современные театральные реалии, добавляться новые рубрики.
У нас было много дискуссий, например, по поводу русских театров за рубежом: это чрезвычайно важное направление деятельности русского театра, и мы просто по требованиям места не смогли их включить в Театральную энциклопедию, хотя очень об этом жалели. А в электронную версию они наверняка войдут.
- Что вы написали для энциклопедии, как автор?
- Я написал короткую статью про фестиваль «Веселая коза», нижегородский фестиваль театральных капустников. То, что он попал в Театральную энциклопедию, я считаю, очень хорошо. Я написал статью про Марину Дмитревскую, про Елену Дунаеву, про Григория Заславского, другие статьи, вошедшие в мое авторское задание. Я уже обозначил желательные для себя имена в последующих томах. Очень хочу написать про Римаса Владимировича Туминаса – видимо, уже в третий том, про Константина Аркадьевича Райкина, про Бориса Афанасьевича Морозова.
- Первый том вышел и вы, наверное, уже видите какие-то если не ошибки, то упущения. Есть такое?
- Что касается формата статей, нам кажется, что в первом томе он замечательно опробован – энциклопедический формат, в котором минимум оценок, а основное содержание – фактология и выводы. Но какие-то ошибки мы уже отмечаем. Самая главная ошибка – часть имен, которые соответствуют нашим же критериям, в первый том не вошли, и нам на это справедливо указали наши коллеги. Мы сделаем дополнительный раздел – что называется, «упущенное» в третьем томе и наверняка включим в него и то, что теперь нам представляется необходимым включить с позиции сегодняшнего дня в 2021 году.
- Я думаю, что главные обиды, споры и бои начнутся, когда дело дойдет до последних двух томов – «Великие имена» и «Великие спектакли».
- Конечно! Первые бои были, когда я впервые сформулировал идею о том, что нам нужно три тома посвятить самому современному театру. Это было очень непривычно, но, тем не менее в первых дискуссиях удалось отстоять эту мысль, коллеги согласились. Александр Александрович Калягин, председатель Союза театральных деятелей, тоже ее поддержал. «Великие имена» и «Великие спектакли» вызовут интереснейшую дискуссию, я ее уже предвижу. Собственно говоря, это вопрос о том, как представить наше великое театральное наследие для всего мира.
- Как определить великий спектакль? Это тот, у которого была совершенная театральная форма, или тот, у которого была бурная история?
- Есть разные критерии, конечно; слово «великий» – не научное понятие: в нем отражена культурная репутация спектакля. И все равно есть узнаваемые результаты существования спектакля в культуре: задокументированный успех, ясное воздействие на последующий художественный процесс, все это косвенно подтверждается живущими в театре по сей день легендами. Например, спектакли, начинающие новое направление в театральном искусстве – тот же «Добрый человек из Сезуана» Юрия Петровича Любимова, с которого началась Таганка: должен ли попасть в энциклопедию? Или «Царь Федор Иоаннович», с которого начался Московский Художественный театр? А может, скорее, легендарная «Чайка» 1898 года? А какие спектакли Мейерхольда взять? Много будет вопросов, выбор будет трудным, но нам все равно надо будет определить понятные читателю критерии.
- Эта работа заставила вас пересмотреть какие-то представления о русском театре? Вы что-то для себя открыли?
- Конечно, конечно. Во-первых, я по-настоящему открыл для себя огромную величину под названием «современный театральный процесс» в его бесконечном многообразии, в неисчерпаемом изобилии интереснейших художественных явлений. Иногда, если погружаешься в исследование истории театра, поневоле начинаешь воспринимать то, что происходит сейчас, на фоне титанов древности, и сравнение это почти всегда для современности невыгодно. Вот как Михаил Леонович Гаспаров об этом иронически сказал (он замечательно говорил афоризмами): «Мы восхищаемся классиками издали и мучимся среди современников изблизи». Мучиться среди современников может человек, который слишком глубоко погрузился в воображаемые реалии, или в воспоминания из прошлого, или в мечты о будущем. Мне же понравилось сближаться с современным театральным процессом, притом не только в Москве, но и в регионах: есть сколько богатства, которое ты еще не открыл. Я укрепляюсь в убеждении, что чем прочнее мы стоим своими знаниями в современной театральной культуре, тем больше для нас открывается в истории. Это во-первых. А во-вторых, очень полезно охлаждающее воздействие фактологии. Вот ты существуешь в подвижной стихии театральной публицистики, и смело предпочитаешь одно, отказываешься от другого, громко провозглашаешь третье, отстаиваешь четвертое, не дав себе труда и времени разобраться в фактологии того или другого явления… Но вот ты примериваешься к энциклопедической логике мышления, требуешь от себя точности и обоснованности и замечаешь: что ранее казалось мелким, укрупняется, что ранее кричало о своей величине, наоборот, уменьшается. Начинается правда фактов: ты ощущаешь ценность явлений, которые раньше просто не замечал, и понимаешь, что современность все еще ждет своих собирателей фактов – не менее, чем история. Это полезно с любой точки зрения.
Татьяна Филиппова