Рваные судьбы. Как живется женщинам с детьми в «казённом доме»

Симферопольский район, поселок Гвардейское. За каменным забором — здание бывшего интерната. Сейчас здесь — «Центр социальной поддержки семей, детей и молодежи». Нам — в отделение, где живут мамочки с грудными детьми, которым больше некуда податься.

Разные истории

На двери отделения — объявление: «Вход без бахил воспрещен», оно и понятно: здесь - груднички, которым еще рано знакомиться с грязью и микробами. Перед входом в жилой корпус – большая комната, где можно собраться всем вместе. На полу — бежевый ковер, вдоль окон — мягкие диваны, в углу — стенд с картинками-напоминаниями о вреде курения и ненормативной лексике.

В коридоре жилого корпуса — лопочущий карапуз, широко раскинув руки, нетвёрдо бежит навстречу моей провожатой, сражая наповал широкой беззубой улыбкой.

«Это Ромашка, наше солнышко», — знакомит нас социальный педагог Виктория, подхватывая ребенка на руки. Рома с мамой и четырёхмесячным братиком Никитой живут в Центре уже несколько месяцев. Их папа избил и выгнал из дома беременную жену глубокой осенью. Рыдающую женщину подобрал бывший работодатель мужчины, привёз домой, содержал до самых родов, сам отвез в больницу и даже помог собрать необходимые для малышей вещи. Из роддома Анна попала в Центр. Сейчас здесь — одиннадцать мам и одиннадцать малышей, через пару недель появится двенадцатый. Живут по двое в боксе, у каждой семьи - своя, пусть и не большая, но отдельная комната.

С 17-летней Наташей мы расположились в «зале». Невысокая, темноволосая, сутулая, как будто груз пережитого не дает расправить плечи, чуть колючая — привыкла не доверять людям. Взгляд — бесконечно усталый. И только сын вызывает на хмуром лице улыбку. Андрюше — четыре месяца.

«До шести лет я жила с родителями, потом их лишили родительских прав, короткое время жила в интернате, потом меня забрали в приемную семью, где прожила девять лет, — рассказывает Наташа. — Поступила в ПТУ, училась на повара-кондитера, но на втором курсе узнала, что беременна». Её парень, отец ребенка, — сейчас в местах отдалённых. Приёмные родители предлагали вернуться, но Наташа не хочет из-за какой-то размолвки. Мечтает закончить учебу, выйти на работу, ну а пока живет в Центре и ждёт, когда положенное ей жилье в Кировском районе приведут в жилой вид.

Сами ещё дети

«Живущие у нас мамочки, зачастую еще сами дети и много не умеют», — рассказывает Виктория, — И мы их учим: готовить, убирать, ухаживать за малышами, даже даем азы бухгалтерии, чтобы они могли планировать свои расходы и умели с пользой тратить свои пособия. Составляем учебную программу для занятий с детками, иногда подтягиваем по учебе и самих девочек. Ещё учим быть самостоятельными, чтобы они знали, как обратиться к врачу, как подать документы на пособия, как вести себя с чиновниками».

А вот Яна с годовалой Дашей. Худощавая, угловатая Яна здесь самая старшая — ей 35, собранная, опытная, на жизнь смотрит не через розовые очки. Она - из Луганска, но кровавых событий не застала, к тому моменту уже несколько лет жила и работала в Крыму. Во время работы в одном из пансионатов на ЮБК познакомилась с мужчиной, два года жили вместе, а потом оказалось, что к отцовству мужчина не готов.

«Я работала до последних дней беременности, помогала садовникам пансионата. Мы жили у мужа, в доме его первой жены. Поймите, он человек неплохой, но с очень крутым характером, часто ругались. Ушла после того, как он несколько раз меня ударил», — вспоминает женщина со вздохом. Даша родилась уже после референдума и теперь не сможет увидеть бабушку, живущую в Луганске, потому что российское свидетельство о рождении в Украине не признают, а значит, вывезти ребенка через границу не получится. Яна очень хочет остаться жить в Крыму, устроить дочурку в сад, помириться с «бывшим», который уже не раз просил прощения за прошлые грехи.

Большинство живущих здесь девушек — сироты, некоторые ещё и выпускницы интерната. Но не все судьбы грустные, есть и счастливые финалы, вопреки всем невзгодам. Настя — родом из Керчи, жила сначала с родными, потом в детдоме, потом снова с родными, пережила смерть прабабушки и бабушки. Мама — в тюрьме, в Одессе, с отцом только общение в Интернете. Сын Марк появился на свет, когда девочке исполнилось 15. Биологическому отцу мальчика на тот момент было 24 года. Правда, о сыне он узнал далеко не сразу, потому уехал сражаться за целостность Украины на юго-восток. Похвалил Настю, что не сделала аборт, хотел забрать к себе, но как-то потом о благих намерениях позабыл, сейчас он - с другой девушкой. Но маленькая мама не огорчается, не до этого – у неё свадьба на носу.

«Я искала Марку папу, потому что знаю, что это такое, расти в неполной семье, и нашла. Мы познакомились два месяца назад, влюбились», — Настя не просто светится, она сияет от счастья, загадочная улыбка не сходит с лица. Пусть у неё всё будет хорошо!

Комментарий

Зарема Аметка, заведующая отделением сопровождения матери и ребенка:

— В нашем Центре женщины находятся с седьмого месяца беременности и до момента, когда малышам исполняется 1,5 года. За это время мы помогаем им найти жильё, получить документы на детей, помогаем вернуться в семьи или создать новые. Но если вдруг у нас не получается, то девушек никто не выгоняет. Многие из них — сироты, ждут своей очереди на жильё, этот вопрос наш Центр тоже берет под контроль.

У нас — простые правила: мы обеспечиваем их продуктами, они по графику готовят и убирают в столовой. Спонсоры помогают одевать женщин и детей, частенько они к нам попадают вообще без вещей. У нас много положительных историй в копилке. Например, одна из наших воспитанниц закончила юридический факультет, но домой с ребенком возвращаться не захотела, боялась, что семья не поймёт. Мы вели работу и с ней и с ее родителями, и скоро ее сын впервые увидится с бабушкой и дедушкой. Еще одна девушка родила сына, а парень сначала не хотел с ней общаться, но я его пристыдила, он стал приезжать, а через какое-то время женился на ней и забрал ребёнка в семью.