Татьяна Устинова: «Иногда мучаешься весь день - а к вечеру перед тобой два предложения вялого, гадкого, студнеобразного текста»
Слова «одна из самых популярных» взяты не с потолка. Уже много-много лет, по официальным данным Книжной палаты, Татьяна Устинова неизменно входит в топ-5 самых издаваемых авторов в России, где компанию ей составляют великие и ужасные Дарья Донцова и Стивен Кинг. 47 романов Устиновой разошлись общим тиражом в 50 миллионов экземпляров. Издательство «Эксмо» решило в честь 20-летия сотрудничества с Устиновой устроить пресс-конференцию в ТАСС: там писательница рассказала журналистам о своей творческой кухне и заодно представила две новые книги, детектив «Серьга Артемиды» и сборник автобиографических зарисовок о жизни «Свидание с Богом у огня».
- Эти двадцать лет прошли для меня совершенно незаметно. Если бы мне не напомнили о юбилее в издательстве, мне бы и мысль об этом в голову не пришла. Мы же все считаем, что мы очень молодые и только позавчера пришли на работу, а оказывается - прошло 20 лет, и мы уже пожилые...
Если вспоминать, как я начала писать, придется вернуться к моменту, когда мне было семь лет и я вдруг поняла, что скучные крючки, которые я вывожу в прописях, сцепляются в слово ЛИСА. И я осознала, что отныне я абсолютно счастливый человек: я свободна, и могу написать все, что пожелаю! С этого момента мне стало наплевать на все детские обиды - например, на одноклассников, которые дразнили меня из-за того, что я была высокая, толстая и с залепленным глазом из-за косоглазия. Я же могу написать про все, что угодно, придумать свой мир и в нем жить!
И уже в семь лет я написала первый рассказ. А первый роман был написан оттого, что меня выгнали с работы. Не потому, что я плохо работала, а просто в организации кончились деньги. Ну, время такое - тогда всех по этой причине отовсюду выгоняли (конец 90-х годов, времена финансового кризиса. - Ред.). Я отвечала за связи с общественностью, меня вызвал начальник и сказал: «Вот без чего мы сейчас точно можем обойтись - так это без общественности и связей с нею. Иди домой». И я пошла домой.
А потом в газете мы увидели объявление: «Принимаем рукописи на рецензию». Мы позвонили, там действительно принимали рукописи, но пока я писала роман, телефон перестал отвечать. Пришлось взять справочник «Желтые страницы», огромный, напечатанный на очень дрянной бумаге и мелким шрифтом, так, что телефоны невозможно было различить. И в огромном списке издательств мы дошли до последнего, на букву «Э» - там телефон читался! И позвонили по этому телефону. Так все и началось...
Когда я говорю «мы», имею в виду себя и своего мужа. Меня тогда еще очень поддержала сестра: сказала «Устинова, ну ты все равно все время что-то пишешь, давай это куда-нибудь отнесем!» Мне это казалось невозможным. Где я, и где издательский мир? И вообще, писатели - это Пастернак с «Доктором Живаго» и Булгаков с «Мастером и Маргаритой», они уже все написали, а мне-то куда, я тут причем? Но, тем не менее, мой роман издали, редактор спросила «А нет ли у вас еще чего-нибудь?», я бодро сказала: «Есть!», хотя ничего не было. Быстро побежала домой, быстро-быстро, за два месяца написала новую книгу. И с тех пор пишу их.
Без литературной работы я жить не могу, я начинаю сходить с ума, такая вот у меня нервная организация. Если я не пишу роман - допустим, только что его сдала, - начинаю писать что угодно: отвечать на вопросы интервью по электронной почте, соглашаться на все предложения, поступающие от журналов - типа «Напишите нам пасхальный рассказ!..»
О СОЧУВСТВИИ К ГЕРОЯМ
- Когда я пишу книги, очень переживаю за героев, очень за них радуюсь, или, наоборот, очень им сочувствую. У меня компьютерное кресло стоит спинкой к входной двери. Приезжает мой муж, входит в комнату, я поворачиваюсь к нему - а лицо у меня залито слезами. Он в ужасе спрашивает: «Что случилось?» Я рыдаю: «Как что случилось? Как - что?.. Он ее бросил! Он ушел от нее и забрал их собаку!» Муж говорит: «Ты что, пишешь и плачешь? Ну, впрочем, я всегда знал, что жена у меня сумасшедшая». Кстати, именно этой фразой заканчивается роман «Мой личный враг», мне страшно хотелось ее куда-то вставить, и я весь роман пристроила к этой последней фразе. Как говорил мой муж, «Это все равно что пристроить дачу к унитазу».
О НОВОЙ КНИГЕ
- Новый роман должен выйти весной, он сейчас пишется. Названия у него пока нет - о нем мы договоримся с издательством, когда рукопись будет готова. Я надеюсь, что она получится зажигательной и стараюсь успеть сдать ее к сроку. Вечная история - Олег Евгеньевич Новиков (издатель, президент «Эксмо-АСТ». - Ред.) спрашивает: «Ну как, ты уже заканчиваешь?» Я отвечаю: «Да, осталось страниц двадцать!» А на самом деле там еще написано только двадцать. Но он, бедный верит, куда ему деваться.
ОБ ЭКРАНИЗАЦИЯХ СВОИХ РОМАНОВ
- Мы как-то обсуждали этот вопрос с сестрой. И пришли к такому выводу: если уж мы отдаем права на экранизацию той или иной книги, дальше уже в процесс не вмешиваемся. Единственное - есть право вето: мы можем сказать «Эту книгу экранизировать не надо», и телефильм по ней никогда не будет снят, она так и останется стоять на полке... Экранизации мне нравятся не все, совсем не все. Но экранизациями последних книг занимается питерский режиссер Петр Амелин, который считает себя учеником Игоря Масленникова, снявшего нашего любимого «Шерлока Холмса». И вот у него все получается. Он снял прекрасную экранизацию «С небес на землю», я ее обожаю, и фильм по новой книге «Серьга Артемиды» тоже снимать будет он.
О ТВОРЧЕСКИХ КРИЗИСАХ
- Конечно, они бывают. Никаких мыслей не приходит в голову, никакие тексты не получаются. Причем это может продолжаться месяцами и годами - однажды за два года я написала только одну книжку, и то - из-под палки, только потому, что Олег Новиков стоял надо мной с лопатой и повторял: «Ты должна!..» Причем он стоял даже не как издатель, а как близкий человек, друг. Говорил: «Ты должна это написать, иначе не выберешься. Хочешь, не хочешь, получается - пиши!» Мы скандалили, я рыдала, но в конце концов написала эту книжку. Называть я ее не буду, ладно?.. А потом отчаяние, мысли, что ничего и никогда у меня больше не выйдет, отступили, я как-то оттаяла и смогла писать дальше.
Бывают кризисы не системные, а сиюминутные, как у любого автора. Мы с Димой Быковым называем это «кризис холодной воды», когда ты сидишь, ничего не идет, идешь к крану, пьешь холодную воду, возвращаешься, понимаешь, что по-прежнему ничего не идет, снова пьешь холодную воду... И вдруг наступает вечер! А у тебя написано два предложения вялого, гадкого, студнеобразного текста. И понятно, что завтра ты придешь к нему же. В таких ситуациях можно только перебарывать себя, продолжать писать, ждать, что это вознаградится. Любой постоянно пишущий автор знает, что в конце концов это вознаграждается: ты мучаешься, мучаешься - и вдруг наступает день, когда все удается: ты пишешь, и пишешь, и пишешь... Вот это и есть счастье!
ИСТОЧНИК KP.RU