Руслан Хасбулатов: "Зажигаю еще одну свечку, полумрак. Гамова едва вижу"
"...Поздно ночью зашел секретарь. Говорит: - В приемной журналист Александр Гамов, - утверждает, что хорошо знает вас, вы его примете?
- Пусть зайдет, - говорю.
Входит, здоровается. Зажигаю еще одну свечку, полумрак, Гамова едва вижу.
- 15 минут хватит?
Гамов смеется: - Хватит! У вас в секретариате спокойная обстановка, почти как и раньше, не видно суеты, хотя людей больше. Да и вы выглядите получше, чем о вас показывают.
Отвечаю, что чувствую себя физически неплохо, но...
- А кто вам стирает, гладит рубашки?
Я ответил: "Я еще ночью 21-го выезжал домой, перевез в "Белый дом" весь свой гардероб".
Вопросы по "канализационно-электрическим санкциям" президентской стороны против "Белого дома" я прокомментировал так: "Путчисты в августе 91-го были человечнее нынешних: тогда и свет горел, и горячая вода была, и правительственная и всякая другая связь работала... Не думал, что Ельцин будет таким жестоким... Хотя, помнится, в одном из своих выступлений в июле, сказал, что человеку безразлично кому принадлежит кованый сапог, которым разбивают его дверь в условиях диктатуры - коммунисту-солдафону или антикоммунисту- солдафону. А такую участь готовит стране Ельцин. А вот кто-то говорит: "Борис Николаевич такой добрый, а вот Руслан Имранович - "о кованом сапоге, как можно?"..."
Это - фрагмент из мемуаров экс-спикера Верховного Совета России Руслана Хасбулатова". Двухтомник называется "Великая российская трагедия" и посвящен событиям "черного октября" 1993-го. Есть там "специальная глава", называется "Журналист". Руслан Имранович вспоминает, как корреспондент "Комсомолки" прорвался к нему в кабинет буквально накануне расстрела "Белого дома".
И еще экс-спикер мне рассказывал, что писал все это в тюремной камере - уже после того, как его арестовали. Ну, а я так понял, что - когда Руслан Имранович описывал мой визит к нему, перед ним (видимо, на нарах) лежала "Комсомолка" с моим репортажем о том, как я ходил в осажденный "Белый дом". Потому что - в "тюремные записки" Хасбулатова вошли целые абзацы из моей тогдашней публикации. Кстати, название было страшное - "В "Белом доме" ставят свечки". Беда, которая нависла тогда над Россией, черными тенями уже металась по погашенным коридорам парламента, окутанного ельцинской колючей проволокой...
Зачем я вообще тогда туда поперся? Ведь это было опасно?! Заметку делать. А еще - мой друг и сосед Олег Румянцев - он тогда жил в депутатском доме напротив - на Рублевском шоссе, имел высокий пост председателя Конституционной комисси - решил идти в "Белый дом" выручать компьютер, который остался на работе. Ну, мы и отправились. Чуть ли не ползком. Под крики с обеих сторон баррикад: "Стой, стрелять буду!" И - выстрелы. Да...
Компьютер не нашли - кабинет Олега был полностью разгромлен "ополченцами". Потом мы потеряли друг друга.
И я пошел один бродить по темным закоулкам российской истории. К Руцкому, узнав, что я из "Комсомолки", меня тогда не пустили его пьяные охранники, еще и пинка дали. А Хасбулатов - принял! Вернемся снова тогда к его мемуарам... Вон как он подробно описывает нашу беседу!
"...- Вы не жалеете о том, что не подчинились Указу Президента? - (чтобы было понятно - это я у Хасбулатова спрашиваю проУказ Ельцина, которым он пытался тогда распустить Верховный Совет. - А.Г.)
- Я не имел морального права поступить иначе. И потом, я - только Председатель Парламента, коллегиального органа.
- Президентская сторона считает, что вы сами спровоцировали Бориса Ельцина на эти кардинальные меры. В частности, говорят, что последней каплей было ваше "постукивание по воротнику". (Тогда, за несколько дней до начала политического кризиса, все российские телеканалы показали Хасбулатова, который с трибуны парламента показывал, как президент Ельцин "закладывает за воротник" - ну, то есть, выпивает. - А.Г.)
- Ну, это - чепуха. Общество прекрасно знает истинные мотивы переворота. Оно не смирится с диктатурой Ельцина.
- Почему вы решили, что вас поддерживают? Ведь у "Белого дома" не так уж много людей...
- Я и не ожидал какой-то мгновенной массовой вспышки народного недовольства и прихода миллионов людей под стены Парламента... Люди запуганы, живут в нищете. Но, тем не менее, они себя еще проявят, подождите - здесь скоро будут сотни тысяч. Они постепенно начинают понимать, что к чему. И вы тоже измените свою позицию. ("Комсомолка" тогда, в целом и по сути, занимала нейтральную позицию - то есть, не поддерживала ни одну из противоборствующих сторон, но информировала подробно о решениях и шагах каждой. - А.Г.)
- Знаете, Руслан Имранович, что о вас говорят? Дескать, в "Белом доме" сидят сумасшедшие, они оторвались от народа и вообще не понимают, что происходит в стране...
- Вы-то знаете, что это обман. Почему ваша газета не пишет об этом? Сумасшедшие - в Кремле.
- Как долго вы собираетесь держать здесь оборону?
- До полной и окончательной победы над путчистами! Я верю, что заговорщики потерпят крах...
- Как переносит все это ваша семья?
- Тяжело переживают. Жена даже заболела, дочка тоже, матушка (она сейчас в Грозном) тоже болеет, страшно переживает. Она уехала буквально за несколько дней до переворота, была обеспокоена, словно предчувствовала беду. Не очень-то мне сейчас легко. Но надо держаться. На меня же смотрят соратники, народ... За эти дни удалось только один раз связаться по телефону с домом. Дочка спрашивает: "Папа, когда придешь домой?. Я отвечаю: "Скоро, не волнуйтесь". Она снова: "А ты живой вернешься?". Я отшутился: "Мертвые не возвращаются..."
Эти мемуары впервые появились где-то летом 1994-го - вскоре после освобождения Руслана Хасбулатова и Александра Руцкого из тюрьмы. А почему я решил вспомнить о них сегодня?
Во-первых, четверть века минуло с тех страшных дней - какая-никакая, а всё же дата.
Во-вторых, этот двухтомник "Великая российская трагедия" - несколько раз переиздавался и из главы "Журналист" кто-то "выредакторил" некоторые факты. Ну, например... В первом издании Хасбулатов вспоминает, как посланец "Комсомолки" спрашивает у него (а мы беседовали наедине, он ел холодные сосиски, а я просто пил холодный чай): "А вы не боитесь, что я могу вас убить?" (Уж, не знаю, что это на меня нашло.) А Хасбулатов отвечает мне: "Нет, не боюсь. Я - фаталист".
И еще - самое главное... Сейчас, спустя четверть века, и в газетах, и по ТВ нас пытаются убедить в том, что проблемы, из-за которых схлестнулись тогда Ельцин с Хасбулатов, выведенного яйца не стоят. Нет! Это сейчас просто так кажется. Главный урок тех ужасных событий: Россия не терпит двоевластия, тем более - такого уродливого, какое было тогда.
Кстати, тот мой репортаж (а его перепечатали многие западные СМИ, прислали гонорар и японцы) заканчивался так...
"...Распрощавшись с Хасбулатовым, я в ночи еще долго бродил по темным пустым коридорам "Белого дома" и кричал:
- Где же выход?
Но даже эхо мне не отвечало.
Оно тоже не знало выхода...".