«Я нырнул, у меня в глазах пожелтело - и все...»: художник из Глуска 18 лет не выходит из дома и рисует природу по памяти

Валерий Василевский ушел в самоизоляцию после семейной трагедии. Но посмотрите, какие картины!

<p>Жизнь Валерия Василевского из города Глуска разделилась на до и после, когда в жаркий летний день 1981 года он нырнул в речку. Перелом позвоночника в двух местах приковал его в 30 лет к инвалидной коляске. А трагическая гибель сына в 2002-м его подкосила в буквальном смысле - ноги отказали совсем, и он перестал выходить из своей комнаты...</p>

<p>- Здравствуйте. Проходите. Это моя берлога - здесь и спальня, и едальня, и мастерская, - приветствует нас Валерий Александрович.</p>

<p>В его «берлоге» в трехкомнатной квартире на втором этаже двухэтажного многоквартирного дома чисто и уютно - это дело рук Валентины Александровны, жены Валерия, на которой сейчас весь дом держится. Пережив два инсульта после потери сына, она остается по-прежнему для мужа ангелом-хранителем, радушной хозяйкой и первым ценителем творчества супруга. Одну за другой она достает его картины, которые из-за протекшей однажды крыши пришлось спешно снимать со стен. Картин несколько десятков. Большинство - нереальной красоты природа, жизнерадостная, без тени драматизма: изумрудная зелень, вода, цветы, снова зелень...</p>

<p>Выглядываю в окно комнаты, из которой Валерий не выходит уже 18 лет, - нет, этот пейзаж не может так вдохновлять.</p>

<p>- Что по памяти рисую, что-то из журналов, с фотографий перерисовываю, - комментирует свои сюжеты художник. - У меня больше тысячи работ. Продавались? Ну да, а толку... Назовите хоть одного художника, что богатым при жизни был. Единицы. Мои работы есть в Испании США, Канаде, Италии.</p>

<p><strong>«Мне надо рисовать, а нас завезли на фабрику, показывают, как лаки разливают...»</strong></p>

<p>- <em>Картины писать начали, когда много времени свободного появилось?</em></p>

<p>- Я всю жизнь рисовал! И по фанере резал, и выжигал. Где ни работал и в армии ленкомнаты оформлял, клубы. В стенгазетах все каких-то пьяниц надо было рисовать. А я и сам любил выпить, - смеется Валерий Александрович. - Нигде специально не учился. Это с детства у меня. Мать рисовала. Она детдомовка была, сама из Коми АССР. Отец из Беларуси. Во время Великой Отечественной его на работу в Германию угнали, а когда освободили, его за это на лесоповал отправили в Коми АССР. Там он с моей матерью встретился, и я там родился в 1949 году. Сколько помню, у меня всегда были альбомы, карандаши цветные. Мама меня учила: «Ты знаешь, как вождей рисуют? По клеточкам». Так можно любого размера портрет нарисовать с маленькой фотографии. Если хочешь точно что-то перерисовать.</p>

<p><em>- Вот у вас с детства такие способности были, надо было их развивать. Что-то не сложилось?</em></p>

<p>- После восьми классов поступал в художественное училище в Бобруйске на краснодеревщика. Носил вот такие волосы до плеч - мы ж под «битлов» тогда уже все ходили, а меня заставили постричься, одели эту хабзайку, черную робу. Из того училища выйдешь - городские смотрят на тебя как на обезьяну, ни в парк выйти, никуда. Мне надо рисовать, а нас завезли на фабрику, показывают, как лаки разливают... Может, за три года что-то получилось бы, но кинул я эту учебу через неделю. Вернулся в 9-й класс и уже в школе был художником.</p>

<p><strong>«Я с улицы ушел, чтобы не сдохнуть как собака»</strong></p>

<p>После школы у Василевского было еще несколько попыток получить специальное образование в Могилевском педагогическом, в театрально-художественном. И всегда чуть-чуть чего-то не хватало - то баллов, то терпения, то информации. Правда, удалось какое-то время поучиться на факультете изобразительного искусства заочного народного университета им. Крупской в Москве. Но рисование так и не стало профессией. Василевский пошел работать на стройку. Был каменщиком, мастером. Однажды приехали с бригадой на объект, где и произошел тот несчастный случай на речке.</p>

<p>- Я нырнул, а там яма была, - вспоминает он июньские события почти 40-летней давности. - У меня в глазах пожелтело - и все... На берег меня вытащили. Шейный и грудной отделы позвоночника переломаны. Хорошо, нерв не порвал. Тогда говорили, операция не делается нигде. Сразу пожизненно первую группу дали, и все...</p>

<p>Несколько лет он мог худо-бедно двигаться, на коляске инвалидной выезжал. А потом категорически отказался раз и навсегда от улицы.</p>

<p>- Нечего мне там делать! Друзья говорят: «Валера, ты уже как вазон - дунет ветер, и ты уже готовый». А я с улицы ушел, чтобы не сдохнуть как собака. Ездил на коляске, картины продавал, деньги были. То один, то другой друг... Пьем все вместе, а потом они домой пошли, а я под кустом просыпаюсь и не в коляске. Жена выйдет, спину накроет. Сын поднимал наверх. А потом сына не стало. А попросишь кого, говорят: «Дашь картину, занесем». Я думаю: не, все... Хоть меня тут уже и уговаривают, что мы тебя и вынесем, и занесем. Сижу вот сколько лет, в окно смотрю. Знаю, сколько листов жести у соседа лежит на крыше, сколько рядов, - смеется Валерий.</p>

<p><em>- Но картины-то у вас вон какие жизнерадостные. А портреты жены есть? </em></p>

<p>- А как же! Если б не она, не знаю, чем бы это все закончилось. Я столько случаев знаю, когда человек на мотоцикле разбился или ногу сломал, а жена раз - и ушла. Что говорить про тех, кто позвоночник ломал...</p>

<p>Валерий Александрович показывает портреты жены в самиздатовском каталоге, где собраны фотографии практически всех его картин. Комментирует:</p>

<p>- Вот я ее нарисовал в 72-м году. С фотографии. А это отца нарисовал. А это сестру. Еще молодая здесь. А этот парень на машине разбился, с невестой ехали расписываться в Борисов. Друзья попросили, нарисовал. А это друг сына (второй сын Василевских сейчас живет в Москве. - Ред.) попросил - пускай батя нарисует кота. Я нарисовал вот такого ему и послал. Так он говорит: «Не понимаю, он же кота нашего не видел, а нарисовал его!» Или вот. Москвич попросил: «Нарисуй батькову хату, сто лет там не был...» Это внучка. Ей 26 лет сейчас. А здесь годик. А вот картину написал «Христос спасает Петра». Это я в интернете нашел. Жена занесла ее в церковь. Получается, не картина, а икона.</p>

<p><strong>«Теперь вот самиздатом занимаюсь - хвароба такая»</strong></p>

<p>Появление в доме восемь лет назад пусть не нового, но вполне рабочего компьютера и интернета круто изменило жизнь Валерия Василевского. С техникой он освоился быстро, научился печатать, оформлять тексты в книжном формате. Ведь журналистика - еще одна его нереализованная мечта. Очерков, заметок, рассказов он написал, пожалуй, больше, чем картин. Есть целая книга «Исповедь человека в инвалидной коляске». Подготовлена к печати вторая автобиографическая книга. Помочь ей выйти в свет взялась депутат Палаты представителей Светлана Шутова, с которой я и навестила Валерия Василевского. Пишет, кстати, Василевский грамотно, интересно и без ошибок.</p>

<p>- Как научился держать ручку - во все газеты писал: «Зорька», «Пионерская правда», «Пионер Беларуси». Картошку выкопаешь, газеты эти выпишешь и потом пишешь туда. Печатали! - вспоминает свой первый писательский опыт Василевский. - Теперь вот самиздатом занимаюсь - хвароба такая. Здесь у меня собраны материалы...</p>

<p>Со своего дивана он тянется к стопке папок, сложенных под столом, в которых, судя по их количеству - целая жизнь.</p>

<p>- <em>Давайте помогу!</em> - предлагаю, увидев, что это стоит человеку усилий. Но на самом деле в небольшой комнате Валерий давно наловчился сам доставать все, что ему нужно, поэтому помощь мою отвергает по-мужски коротко и ясно: «Не надо!»</p>

<p>- Вот «Моя родная сторона» - 54 очерка. Это про Глуск, район, деревню, откуда мой отец родом и я где рос, про людей, - демонстрирует один из сборников Василевский. - Сын друга научил, как правильно верстку делать. Он мне и распечатывает. Набираю одним пальцем, уже забыл, что такое ручка.</p>

<p>Недостаток общения Валерию компенсирует интернет. В «Одноклассниках» у него более 240 друзей. Здесь есть кому оценить его работы, кто-то даже заказывает иногда картины. Но продвижением его творчества некому по-настоящему заняться. В районной библиотеке долгое время его картины висели просто как украшение. Для местных покупка живописи - роскошь.</p>

<p>Но Василевского это не останавливает. Пишет же он прежде всего для души.</p>

<p><em>- Когда садитесь перед мольбертом, уже знаете, что нарисуете?</em></p>

<p>- Конечно! У меня на сегодняшний день море задумок. Тоже в основном природа. Мольберт? Сейчас покажу, - Валерий, посмеиваясь, показывает все свои приспособления. - Вот эту палитру я из куска фанеры вырезал. Когда рисую, беру вот так табуретку переворачиваю, вот здесь шурупы, сюда вот это ставлю (кусок фанеры. - Ред.), и мажу сижу. Вот и вся хитрость.</p>