Любимые книги Бориса Акунина: ТОР10 русской классики
Есть жанры, в которых набрать top ten мне было непросто, потому что мало хороших книг. В иных же разделах происходила суровая конкурентная борьба, и пришлось с болью в сердце оставлять за бортом дорогие для меня названия. К этой категории относится этот список:
Русская классика
Вас, вероятно, удивит отсутствие здесь Гоголя с Тургеневым и присутствие романа «Что делать?», скомпрометированного горячей любовью Ильича. Увы, сердцу не прикажешь. Роман Чернышевского кажется мне замечательным: молодым, энергетическим, полным свежих идей. К Тургеневу я всегда был равнодушен (за исключением одной-единственной повести, которую включаю в другой список). Гоголя люблю очень, но не за какое-то конкретное произведение, а за вкус, запах и цвет. Сюжетопостроитель из него, по-моему, так себе.
Лев ТОЛСТОЙ. «Хаджи-Мурат»
Лев ТОЛСТОЙ. «Война и мир»
Антон ЧЕХОВ. «Архиерей»
Федор ДОСТОЕВСКИЙ. «Идиот»
Антон ЧЕХОВ. «Моя жизнь»
Антон ЧЕХОВ. «Дуэль»
Лев ТОЛСТОЙ. «Смерть Ивана Ильича»
Михаил ЛЕРМОНТОВ. «Герой нашего времени»
Александр ПУШКИН. «Капитанская дочка»
Николай ЧЕРНЫШЕВСКИЙ. «Что делать?»
Что касается Толстого, то, на мой взгляд, он главный автор всей мировой литературы, а короткая повесть о Кавказской войне — самое лучшее, самое совершенное его произведение. Ни длиннот, ни излишеств. Каждая фраза работает.
Про «Войну и мир» лучше всего сказал один мой приятель. Ему очень повезло: в школе он романа не читал, кино не смотрел. Впервые сунул нос в тридцать с чем-то лет. «Я, — говорил, — сейчас только одного боюсь. Что вдруг отчего-нибудь умру и не успею дочитать до конца». Вот что такое настоящий роман, дамы и господа.
В молодости главным литературным произведением всех времен и народов я считал «Смерть Ивана Ильича». Сейчас этот текст кажется мне слишком прямолинейным в своей дидактичности. Но всё равно шедевр.
Чехов, как видите, занимает целых три позиции. Он своей зрелой, поздней прозой действует на меня, как валерьянка на кота. Тихоголосое экзистенциальное мужество безо всякой надежды, без иллюзий. А маленький рассказ «Архиерей» особенно дорог мне своим хоккуобразным минимализмом: «День был длинный, неимоверно длинный, потом наступила и долго-долго проходила ночь, а под утро, в субботу, к старухе, которая лежала в гостиной на диване, подошел келейник и попросил ее сходить в спальню: преосвященный приказал долго жить». Музыка.
«Капитанская дочка», на мой вкус, — первое русское художественное произведение, годное для полноценного, неснисходительного чтения. Всё, что было до того, — история литературы. Но Лермонтова как прозаика я ставлю еще выше, чем Пушкина. Потому что мальчик-гусар каким-то чудом сумел создать первого русского литературного Героя, и притом, что поразительно, не сиропного и не одномерного. В детстве я Григорием Александровичем восхищался; сейчас он кажется мне отвратительным.
Ну, про Чернышевского я уже объяснил.
Из: Любовь к истории. Блог Бориса Акунина
http://izbrannoe.com/news/otdykh/lyubimye-knigi-borisa-akuni...