Где «кривые зеркала», а где будничная реальность?

Наш автор Константин Изотьев бросил ретроспективный взгляд на митинговую историю современной России

Сказать, что в Краснодаре 23 января совсем ничего не происходило, не замечать молодых людей и даже детей, которые вышли на Красную, было бы неправильным. Но и ровно также неверно называть событие прошлой субботы едва ли не самыми массовыми за много лет.
Краснодарцы — не самые большие любители революций, но были и у нас по-настоящему массовые митинги. Первый, что приходит в голову — это так называемый «бабий бунт» в январе 1990 года. Причиной послужила попытка призыва мужчин — военнообязанных резервистов в Закавказье, где было объявлено чрезвычайное положение, предпринятая 15-18 января. Тогда жены и матери вышли на площадь у Красной, 3, где находился крайкома КПСС. И краевые власти в лице председателя крайисполкома Николая Кондратенко и первого секретаря крайкома КПСС Ивана Полозкова полностью встали на сторону женщин, проведя переговоры с генсеком ЦК КПСС Михаилом Горбачевым и потом вернув мужчин домой.
Конечно же, нельзя не вспомнить бурные и яркие и очень политизированные 90-е годы. Десятки тысяч краснодарцев собирали первомайские совместные демонстрации профсоюзов и объединенных левых сил с лозунгами против обнищания, за своевременные выплаты зарплат и пенсий. То же самое можно сказать о ярких моментах предвыборных кампаний. Выбирали мы тогда много и часто. Практически все политические лидеры гастролировали у нас с завидной регулярностью. Народ ходил на Жириновского и Зюганова, на Ельцина и Явлинского. Кто-то поддержать, кто-то просто посмотреть.
Из событий уже XXI века можно вспомнить январь 2005 года, так называемая «монетизация льгот». Вступил в силу новый закон, по которому пересматривалась вся прежняя система льгот, привычная людям с советских времен. Пересматривать ее было необходимо, но сделали это, не до конца продумав и сам закон и его последствия. Народ на это ответил серией митингов. Региональная и местная власть тоже встала на сторону людей. Часть прежних федеральных льгот были в той или иной мере возвращены уже как региональные или местные меры поддержки.
И, конечно же, зима 2011/2012 года — после выборов Госдумы РФ. Те события называют еще «болотными митингами». Выходили на них и в Краснодаре. Главным лозунгом было «За честные выборы», а организаторами выступали и часть парламентских партий, и представители так называемой несистемной оппозиции.
Ответом стала политическая реформа, которая значительно расширила количество политических партий в стране, зарегистрировать их стало значительно проще, вернули и прямые выборы губернаторов.
Но дело не в ответе власти, а в том, что если еще раз бросить ретроспективный взгляд на митинговую историю современной России, то можно заметить такую тенденцию. Хотя политические события и воспринимаются нами остро, все же социальные лозунги нашим людям ближе.
Но все эти события — это был еще тот, «домиллионный» Краснодар. Как оценивали эксперты тогда — с почти патриархальным укладом. Сейчас мы живем уже в новом городе. Большой, население которого дошло до полутора миллионов, и он по прогнозам специалистов, продолжит расти. Новые краснодарцы внесли много своего в нашу жизнь. Они люди с активной гражданской позицией. Пример тому — недавнее публичное обсуждение Генерального плана Краснодара, или ставшие уже ежегодными «зеленые выборы», когда люди голосуют за свой сквер, парк, бульвар, чтобы его в ближайшее время благоустроили.
Между новыми и старыми краснодарцами есть общая черта — мы любим реальные результаты. Будь то возвращение мужчин в родные дома, или пересмотр впопыхах принятого закона, или защита зеленых насаждений. Это нам ближе.
Но вернемся к событиям 23 января. Количество людей, вышедших на Красную, это много или мало. Смотря с чем сравнивать. Для города в 100 тысяч человек — возможно, это и стало бы очень массовой акцией. Но не для 1,5-миллионной столицы региона, который и сам — третий по численности населения субъект в России.

«КИ» обратились к эксперту, чтобы услышать оценку, так ли большинство краснодарцев полюбили протестовать, как об этом говорят те, кто сам участвует в протесте.
Владимир Коробчак, член Общественной палаты России:

— На мой взгляд, в Краснодарском крае, самом Краснодаре протестная активность не столь высока, как в некоторых других регионах. Потому что уровень жизни у нас повыше. Мы иногда ругаемся, что в нашем крае — большая миграция. А потом анализируем и видим, что мигрируют к нам активные в экономическом плане люди, выбирает Краснодар амбициозная молодежь, приезжают сюда обеспеченные пенсионеры — те же северяне. Для этих людей очень важна стабильность в том месте, где они проживают и работают. А коренное население — о нас даже говорят «припаленные солнцем», мы исторически очень активны в работе, ведении бизнеса, социальных проектах. Недаром краснодарцев и кубанцев называют в хорошем смысле слова консерваторами.
Ведь мы точно не хотим в нашем уже совсем не «маленьком Париже», как «желтые жилеты» в Париже настоящем, нам это точно не надо.
На выходные я передвигался по городу и не видел больших толп людей, протестных масс. Красная исторически закрывается на выходные для движения транспорта. И сюда многие горожане и гости южной столицы приходят — погулять, пройтись по магазинам, посидеть в кафе. Так что далеко не все, кто был на Красной, оказались там из-за акции. А весь город и вовсе жил своей жизнью.

— Почему же организаторы этой акции говорят, что она была едва ли не самой массовой?

— Может быть, это — чистый пиар с их стороны? Кроме того, мы всегда преувеличиваем значимость события, которое сами организуем или где участвуем. Это в природе любого человека.