Азат Зиганшин: «Наши инвесторы кровью и потом доказали, что сельское хозяйство – тоже бизнес»

Директор «Татагролизинга» об апгрейде «Нармонки», о санкциях и том, как распродал активы «Вамина»

«Я понимал масштаб ответственности, последствия могли быть очень серьезными», — вспоминает гендиректор «Татагролизинга» Азат Зиганшин, который выкупал, а потом пристраивал в надежные руки все крупные обанкротившиеся сельхозактивы Татарстана. В интервью «БИЗНЕС Online» он рассказал о новом масштабном овощном проекте в «Нармонке», плюсах бартерной схемы — лизинговая техника в обмен на зерно — и о том, кому в Татарстане нужна «скорая сельскохозяйственная помощь».

Как апгрейдят «огород Казани»?

— Азат Ильдусович, прошлый год запомнился не только тотальной засухой, но и овощным кризисом. Морковка, свекла, картошка стали на вес золота. Слышала, что у компании «Татагролизинг» есть проект, как накормить казанцев недорогими овощами, расскажите.

— С 2017 года «Татагролизинг» занимается возрождением овощеводческого хозяйства «Нармонка» в Лаишевском районе. В советское время оно входило в структуру «Татплодовощпрома», пережило череду банкротств, впоследствии «Татагролизинг» выкупил это хозяйство. Не секрет, что «Нармонка» всегда считалась «огородом Казани». Еще наши отцы принимали участие в его создании, поэтому мы понимаем важность сохранения этого хозяйства.

— Помню, как мы с родителями ездили в Нармонку «на капусту».

— Да. И сейчас наша задача, учитывая непростую ситуацию прошлого года, связанную с засухой, увеличить производство овощей. В «Нармонке» практикуется овощеводство открытого грунта. Общая площадь сельскохозяйственных угодий — более 5 тысяч гектаров, из них под поливом сейчас находится 850 гектаров. Вот это (показывает на слайде) — мелиоративные системы, которые у нас уже функционируют, а вот это те, которые будут построены в 2022 году. Всего после реализации инвестиционного проекта под названием «Овощи из Нармонки» площадь земель, обеспеченных системами мелиорации, у нас составит 1800 гектаров.

За этими планами скрыта многоплановая работа, связанная с созданием инженерной инфраструктуры, укладкой и монтажом трубопроводов, закупкой поливальных агрегатов, оборудования для хранения и переработки овощей и другой техники. Ключевые затраты будут связаны со строительством складских мощностей. Это позволит хозяйству в течение года, до следующего урожая, хранить овощи без потери качества, и мы сможем обеспечивать овощами не только рынки, но и выйти в розничные торговые сети и магазины. Тем более, что хозяйство находится практически на трассе М-12, которая сейчас строится. Это для нас тоже дополнительные логистические возможности. Очень удобное расположение даст импульс и возможности для развития хозяйства.

— Сколько средств будет вложено в овощной проект?

— Проект предусматривает финансирование в размере 1 миллиарда рублей. Сразу можно сказать, что недисконтируемый срок окупаемости составляет четыре года, что позволяет верить в успешность проекта. В эту сумму входят как собственные оборотные средства, так и инвестиционные кредиты, и господдержка республиканского и федерального уровня.

Без поддержки государства никак. Мелиоративная система — это же комплекс взаимосвязанных гидротехнических и других сооружений (трубопроводы, водохранилища, насосные станции и проч.). Ее создание — довольно серьезная работа, мы глубоко прорабатываем этот вопрос как с нашими мелиораторами, так и с федеральным центром. Чтобы вовремя реализовать проект, безусловно, нам нужно участвовать и в федеральных, и в республиканских программах. Мы готовим пакеты документов, заключаем соглашения.

— Сейчас довольно выгодные условия господдержки по линии мелиорации…

— В Татарстане из республиканского бюджета сельхозпроизводителям субсидируется 60% расходов на подачу воды и электроэнергии, также по линии федерального бюджета субсидируется капитальное строительство. Кроме того, в республике планируется ввести субсидирование — для возмещения части затрат на проектирование и капстроительство.

Если говорить про закупку поливальных агрегатов, то у нас действует так называемая программа «30/70», когда 30 процентов платит сельхозтоваропроизводитель, а 70% — бюджет. Это серьёзное подспорье. У нас были и импортные поливальные машины, но сейчас мы закупаем дождевальные установки «Казанка». Я сейчас не занимаюсь рекламой, но по соотношению цена/качество эти поливальные агрегаты кругового действия зарекомендовали себя неплохо.

Важным преимуществом является и то, что производство находится рядом (Казанский завод оросительной техники расположен в селе Высокая гора — прим. авт.), сервисные службы у них работают, и стоят они (поливальные машины) в рублях. Может быть, там есть какие-то импортные составляющие, но они всегда могут оперативно подъехать — настроить, отремонтировать, а это очень важно. Кроме того, по федеральной госпрограмме мелиораторы получают субсидию на строительство трубопроводов.

— Кроме поливальных агрегатов, какую-то еще технику планируете закупить?

— Сегодня у нас уже имеется вся необходимая сельскохозяйственная техника (в том числе и овощеводческая), которая позволит нам посеять и убрать урожай. Кроме того, мы заключили ряд соглашений — к началу сезона ждем новые посадочные комплексы для картофеля. Также ждем картофелеуборочный самоходный комбайн, планируем, что в июле он будет нам поставлен.

— А в овощеводстве техника очень дорого стоит!

— Только один картофелеуборочный комбайн стоит 805 тысяч евро, сами можете перевести в рубли по современному курсу (в марте 2022 года курс евро достигал почти 145 рублей, позже пошел на снижение — прим. авт.). Это не дешевое удовольствие, но это стоит того, экономически целесообразно, так как один комбайн может обеспечивать уборку картофеля на площади до тысячи гектаров.

Последствия санкций: нарушена логистика, отказы производителей техники

— Не могу не спросить про то, как новые антироссийские санкции отразятся на этих планах. Произошло ли удорожание техники, нет ли риска срыва поставок?

— Из сложностей, с которыми мы столкнулись, в первую очередь, должен отметить волатильность рубля. Мы напрямую привязаны к курсам валют, так как у нас много европейских составляющих. Второе — страдает логистика поставок, приходится вырабатывать новые логистические маршруты как для поставки техники, так и комплектующих, запасных частей. И третья сложность — это отказ ряда предприятий от исполнения своих договорных обязательств.

Есть проблемы с поставками запасных частей на технику американского бренда John Deere (в начале марта 2022 года компания приостановила поставки в Россию и в Белоруссию — прим. авт.). По технике New Holland (США) — мы прорабатываем новые варианты поставок запчастей — из Турции, уже есть удачный опыт в этом плане, сейчас подбираем логистические маршруты.

С европейскими производителями тоже отношения сейчас сложные, но по ряду из них еще до известных событий были осуществлены крупные поставки запасных частей на территорию РФ. Сформированы серьезные запасы запчастей к немецкой технике Claas (дилер в РТ — ООО «Проминтел-Агро»), техники других марок. Так что, этот сезон мы «выигрываем», но как сложится ситуация через год, сказать сложно. Хотя Европа тоже не однородна. Например, мы заказали посадочный комбайн, и производители пока не отказываются нам его поставлять, хотя это Бельгия! Единственное, что может произойти, — удорожание и удлинение сроков поставки.

Китай предлагает нам как готовую сельскохозяйственную технику, так и запасные части. Кстати, сегодня сельхозмашиностроение в Китай на достаточно высоком уровне, китайцы составят серьезную конкуренцию европейцам, если те откажутся нам поставлять ту технику, к которой мы привыкли. Если сельхозпроизводитель почувствует, что это хорошо, это «вкусно» и это доступно, то поменять рынок на китайский большой сложности не составит.

Кроме того, наши коллеги объехали южные регионы России, были на заводе «РусАгро», который производит полных спектр запасных частей к российской сельхозтехнике, а сейчас там начали осваивать выпуск аналогов запасных частей к импортной технике.

— Из-за скачков валют, наверное, идет серьезное удорожание?

— Сегодня наблюдается общемировая тенденция к повышению цен не только на продукты питания, но и на все товары. Общемировая инфляция идет. И несмотря на то, что внешние силы пытаются изолировать нашу страну, мы в мировую экономическую систему глубоко интегрированы. Мы не можем себе создать обособленную экономическую территорию, где цены бы регулировались бы самостоятельно.

— Откат в Советский Союз с его регулируемыми ценами невозможен?

— Конечно, мир не останется прежним, это нужно понимать. В том числе, и производство техники, технологий не останется прежним. Но сегодня у нас есть реальная помощь со стороны государства и реальные варианты замещения импорта. Санкции, с одной стороны, открывают нам рынки Азии, и в то же время они дают импульс для того, чтобы мы повернулись лицом к своим производствам, своим разработкам и поддерживали реальный сектор экономики.

 70 тысяч тонн овощей — к 2026 году

— Будет ли «Татагролизинг» пересматривать инвестиционную программу по овощеводству с учетом ситуации?

— По ходу изменений внешних обстоятельств стараемся адаптировать наш бизнес-план к новым условиям. Например, в нашем проекте по овощеводству предполагалось использование как собственных оборотных средств и государственной поддержки, так и инвестиционных кредитов. Сейчас с учетом роста ключевой ставки (c 28 февраля 2022 года ЦБ ввел ставку 20% — прим. авт.) инвестиционные кредиты для производителей становятся фактически недоступными. Но в то же время государство идет нам навстречу — на весенние полевые работы мы прокредитовались под 5% (субсидируемый государством кредит – прим. авт.). Теперь мы прорабатываем возможности заместить «длинные» инвестиционные кредиты «короткими» (на один год), при котором уже осенью я буду иметь возможность закрыть этот «короткий» кредит той продукцией, которую я реализую. Это действующий механизм, к которому мы прибегали, когда работали с проблемными активами. Что касается поставки запасных частей для сельхозтехники, мы ведем подбор альтернативных поставщиков.

— После овощного кризиса прошлого года овощеводам была обещана и дополнительная погектарная поддержка — до 40 тысяч рублей на гектар. Ваше мнение — эти меры подстегнули аграриев для развития овощеводства?

— В прошлом году наши аграрии получили более скромный урожай — как по зерновым, так и по овощным культурам. Тем не менее, мы — государственная компания и несем определенные социальные обязательства. Нашей целью в овощеводстве является — обеспечить баланс цен на так называемый «борщевой набор». Начиная с сентября и до нового 2022 года агрофирма «Нармонка» была представлена на 10 ярмарочных площадках, тем самым мы смогли помочь нашим дедушкам и бабушкам, социально незащищенным слоям населения приобрести тот «борщевой набор», о котором так много говорилось в прошлом году. С 19 февраля 2022 года проведение ярмарок возобновилось.

— Слышала, что в предыдущие годы капусту даже приходилось чуть ли не выкидывать, а тут такой спрос. Как вы считаете, в этом году история с дефицитом овощей продолжится?

— Как я уже говорил, сегодня нарастает общемировая тенденция повышения стоимости продуктов питания. И, как показывает нынешняя ситуация, овощи не исключение. Безусловно, эти события [овощной кризис] заставляет нас больше внимания уделять производству овощей. При поддержке минсельхозпрода Татарстана мы разработали упомянутый выше инвестиционный проект («Овощи из Нармонки»). Уже сейчас мы провели серьезную реконструкцию бывших помещений складского хозяйства и имеем возможность хранить до 10 тысяч тонн картофеля и до 10 тысяч тонн овощей. На этот год мы для себя ставим задачу — увеличить площадь складских помещений для хранения еще на 15 тысяч тонн овощей. Это не просто склады, там есть вся инфраструктура для охлаждения, поддержания влажностного режима и проч.

— Какие потери закладываются при хранении овощей?

— Конечно, потери нужно минимизировать, мы планируем, чтобы они были не более 3-4 процентов. На старых овощебазах потери могли достигать, наверное, 15-20 процентов. Не секрет, что при ненадлежащем хранении овощи могут просто сгнить, и тогда потери будут равны 100 процентам.

— Засуха 2021 года еще раз показала, что будущее за мелиорацией. У вас будет 1800 гектаров орошаемых земель, значит ли это, что урожай на них гарантирован?

— 1800 гектаров орошаемых земель дают нам возможность маневрировать, регулировать структуру посевных площадей. Год на год не приходится: в один год больше востребован картофель. В другой год — больше востребованы овощи (капуста, морковь и свекла). Благодаря мелиорации у нас появляется возможность быстро изменять структуру посевных площадей в зависимости от спроса и конъюнктуры рынка.

— Сколько овощной продукции планируется получить?

— Наши основные реперные точки на этот год: 20 тысяч тонн овощной продукции. Через три года планируется получать уже 50 тысяч тонн и к 2026 году — 70 тысяч тонн овощной продукции.

— Какие именно овощи производятся в «Нармонке»?

— Картофель, капуста, свекла и морковь — основные виды «борщевого набора».

Лизинг: меняем технику на зерно

— Исходя из названия компании — «Татагролизинг», основным направлением работы должен быть лизинг. Как с ним обстоят дела?

— Никто не отменял нашего основного вида деятельности. Безусловно, мы им также продолжаем заниматься — поставляем сельскохозяйственную технику для нужд сельхозтоваропроизводителей: на лизинговой, на сублизинговой основе и по прямым договорам поставки.

Мы являемся оператором «Росагролизинга». Наш «старший брат» предоставляет нам исключительное право и возможность по всему ассортименту и номенклатуре техники «Росагролизинга» поставлять ее нашим аграриям по программам сублизинга. Не все товаропроизводители готовы и созрели работать напрямую с Москвой (несмотря на то, что «Росагролизинг» предлагает исключительные условия как по удорожанию, так и по удобству работы). Есть ряд предприятий, которые по своему финансовому состоянию могут не удовлетворить требования «Росагролизинга». А мы эти хозяйства знаем изнутри, мы со всеми имеем прямые контакты, внутри республики мы понимаем, какое хозяйство что из себя представляет, это позволяет им приобретать у нас технику.

Одним из наших («Татагролизинга») конкурентных преимуществ является то, что часть оплаты мы можем принимать у сельхозтоваропроизводителей зерном. Принимаем зерно на хлебоприемные предприятия, элеваторы, в последующем мы можем укрупнить эти партии и с определенной прибылью реализовать. В том числе обеспечиваем наших республиканских мукомолов, производителей комбикормов, птичников, свиноводов и животноводческие фермы.

— На экспорт зерно продавали?

— В России сегодня имеется экспортное регулирование вывоза зерна (правительство РФ ввело временный запрет на экспорт зерновых в страны ЕАЭС до 30 июня 2022 года — прим. авт.). Но внутренние цены зачастую выгоднее, чем экспортные. Внутренний рынок развивается достаточно бурно, и это хорошо, так как спрос на зерно есть. Таким образом, мы имеем возможность укрупнять партии зерна, реализовывать его, конвертировать зерно в деньги, а дальше вести расчеты с тем же «Росагролизингом» или с производителями сельхозтехники.

— Сколько зерна таким образом «Татагролизинг» аккумулировал в прошлом году?

 — Прошлый год не показателен, потому что урожай был небольшой, мы аккумулировали всего 60 тысяч тонн зерна. А в благополучные годы мы получали до 200-250 тысяч тонн зерна в качестве оплаты.

— Техники сколько было реализовано в лизинг?

— Мы занимаемся реализацией как новой техники в лизинг, так и техники, уже бывшей в использовании. В общей сложности в прошлом году мы продали порядка 1,5 тысяч единиц различной техники. Учитывая, что текущий год объявлен в РТ годом цифровизации, мы тоже стараемся идти в ногу со временем. Практически всю нашу деятельность мы максимально оцифровали. Любую технику, даже бывшую в употреблении, можно выкупить, зайдя на сайт, в цифровом формате. На сайте имеются фотографии, описание и цена. Другое дело, что техника — вещь специфическая, которую хочется посмотреть. Тем более, наш татарстанский товаропроизводитель — ему обязательно надо руками потрогать, посидеть в салоне, что-то покрутить, вокруг обойти. Ну, и конечно, убедиться в ее работоспособности.

— У вас какая-то база для этого имеется?

— В основном, мы технику храним у себя на базе, на Высокой горе, в Киндерях. Но есть еще несколько точек по территории республики, которые мы создали для удобства наших клиентов. Там мы концентрируем технику, особенно если нецелесообразно ее везти по территории республики. Можем собрать, например, в челнинской зоне или, например, в Нурлате, в Камско-Устьинском районе. Есть и свои площадки, но в случае необходимости мы можем арендовать.

«Не просто так эти хозяйства скатились в банкротство»

— Расскажите про вашу работу с активами обанкротившихся агрохолдингов. Все ли удалось пристроить в надежные руки?

— Да, у нас много агрофирм было. Три-четыре года назад зона производственной деятельности охватывала до 450 тысяч гектаров земли (это почти треть зерновой пашни в РТ — прим. авт.), кроме того, в наших хозяйствах содержалось до 100 тысяч голов КРС. На этой территории мы осуществляли полный контроль, вели деятельность и несли полную ответственность за результат. Это — земли ранее обанкротившихся хозяйств, либо сельскохозяйственных активов, в которых нужно было провести перезагрузку, оптимизацию. (Речь идет о бывших землях «ВАМИНа», «Золотого колоса», Земельной корпорации «Лидер», «Ак Барс холдинга» — прим. авт.).

— Объясните систему. Как эти активы к вам попадали?

— Мы осуществляли выкуп самостоятельно за счет кредитных средств. И риски по восстановлению деятельности в этих хозяйствах тоже лежали на нашем предприятии и, в частности, на мне. Я понимал масштаб ответственности, последствия могли бы быть очень серьезные. Тем не менее, при поддержке высшего руководства республики, министерства сельского хозяйства и продовольствия РТ мы достойно провели все мероприятия, сохранили коллективы и производственные процессы.

— В чем были основные риски — земли были запущенные, коллектив разбежался?

— Нужно понимать, что не просто так эти хозяйства либо скатились в банкротство, либо были на грани этого. Соответственно, те же риски перешли и к нам, когда мы выкупали эти хозяйства и начинали там работать. Допустим, Камско-Устьинский район (это бывшие земли «Ак Барс холдинга», сейчас их выкупил «Август Агро» — прим. авт.), когда мы зашли туда, перед нами была задача быстро и эффективно использовать земли, часть из которых была заброшена. У нас, что называется, не было второго шанса произвести первое впечатление, мы должны были быстро войти туда и восстановить производственный процесс, чтобы не уйти в убыток, потому что обязательства по кредитам никто не отменял.

Мы провели аналитическую работу, посоветовались с коллегами, с поставщиками семян, с партнерами. Мы выбрали для посева сорт подсолнечника «Тристан», засеяли им эти земли и не ошиблись: и урожай достойный получили, и цена на подсолнечник в том году была хорошая. То есть — с помощью такого агротехнического приема (посев подсолнечника) мы смогли быстро, за один сезон и землю ввести сельскохозяйственный оборот, и прибыль получить.

— Почему нельзя было пшеницей, например, засеять?

— Потому что на заброшенных землях вы сразу полноценный урожай пшеницы не получите! Здесь нужно было такое «соломоново решение». Подсолнечник нам экономическую составляющую поправил, и через год мы уже имели возможность составлять структуру посевных площадей, что называется, по науке.

— По выручке что было больше — реализация сельскохозяйственных активов или лизинг техники?

— Год на год не приходится. Допустим, лизинговый портфель у нас составляет 2 миллиарда рублей, а бывали годы, когда работа с активами увеличивала нашу выручку до 5-6 миллиардов рублей в год.

Инвесторы спрашивают: «А нет ли у вас чего-то интересного на продажу?»

— Сколько лет вы обрабатывали все эти земли?

— Порядка четырех лет. На данный момент мы практически все сельхозформирования отдали в руки инвесторов. Всего у нас было совершено порядка 70 сделок, из которых 35 сделок — это промышленные площадки (молочные заводы, хлебоприемные предприятия, элеваторы) и 35 — это сельхозформирования, агрофирмы. Например, «Казанский молочный завод» приобрел «Комос групп» Андрея Шутова, бывшие ваминовские хозяйства в Мамадышском районе забрал наш коллега, друг и соратник Рифат Мутигуллин и успешно там работает. Безусловно, одним из лидеров по количеству совершенных с нами сделок стала УК «Август Агро» Александра Ускова и Айдара Галяутдинова.

— Сейчас у «Татагролизинга» сколько хозяйств осталось?

— Мы практически все передали в надежные руки инвесторов. У нас осталось овощеводческое хозяйство «Нармонка» и свиноводческий комплекс «Ялтау» в Лениногорском районе на 14,5 тысяч голов.

Когда мы начинали этим заниматься, это был непростой вопрос. В то время мы активно искали инвесторов, презентовали наши возможности, а сейчас времена изменились, инвесторы активизировались, приезжают и спрашивают: «А нет ли у вас чего-то интересного на продажу?». А я им говорю: «Я же вам предлагал пять лет назад хорошие варианты, но вы посчитали, что сельское хозяйство — это не бизнес, а надежно закопанные деньги».

Сейчас наши инвесторы показывают хорошие результаты. Например, компания «Агро-Инвест» Раиса Сулейманова по последнему слову технологий работает. «Казанский маслоэкстракционный завод» Михаила Сыровацкого успешно реализует свой аграрный проект. Уже упомянутый выше Рифат Мутигуллин… Они своим трудом, кровью и потом доказали, что сельское хозяйство — это тоже бизнес, просто им нужно жить и дышать, нельзя заниматься наскоками.

— С точки зрения бизнеса на реализации этих активов удалось заработать?

— Моей целью не было заработать, но считаю, что все неплохо сложилось. Всего нами для выкупа проблемных активов было привлечено порядка 5 миллиардов рублей. Это были банковские коммерческие кредиты, каких-то льгот от государства тут мы не получали. Самое главное, что мы смогли основное тело кредита, проценты и все свои финансовые обязательства вовремя выполнить. Согласитесь, сегодня это очень важно. Главное — не в убыток сработали, цель ведь была — сохранить производственные процессы и коллективы. Тех же самых коров нужно каждый день кормить и доить, их просто так не законсервируешь.

Скорая сельскохозяйственная помощь

— Слышала, что у вас еще есть механизированная бригада. Расскажите про это направление.

— Да, мы создали машинотехнологическую компанию, это наше дочернее предприятие (ООО «МТК ТАЛ-Агро»).  По сути, это бывшее предприятие сельхозтехники. Сейчас оно является своего рода «скорой помощью» нашим аграриям. На балансе этой компании находится порядка 100 единиц техники. Это и новая техника, и техника, которая осталась от хозяйств с проблемными активами. Мы ее объединили в одно юридическое лицо, подобрали специалистов. Получился такой элитный отряд, который мобильно, независимо ни от кого и ни от чего, может приехать в любую точку республики. Самое главное — в нужные агротехнологические сроки провести необходимые работы и уехать.

— Есть потребность в таких услугах?

— Знаете, что интересно, у нас нет практически ни одной невостребованной единицы техники. Мы оказываем сельскохозяйственные услуги по посеву, уходу за посевами, уборке урожая. Услуги оказываются целым экипажем, в составе которого есть и механизаторы, и агрономы, и технологи. Они выстраивают технологическую цепочку от посева до уборки урожая.

— Какие направления вашей деятельности приносят прибыль, а которые убытки, или все прибыльные?

— Мы стараемся убыточные направления оптимизировать, либо пересматривать систему деятельности. Если это совершенно не наш профиль, то стараемся такой бизнес или закрывать, или продавать.

Как я уже говорил выше, в разные годы у нас превалировал то один вид деятельности, то другой. Поэтому сложно сказать, какое направление сейчас основное, с точки зрения выручки и прибыли. После продажи проблемных активов сейчас мы возвращается к своим основным видам деятельности. В первую очередь, это поставка сельхозтехники — как по прямым договорам, так и по договорам лизинга, поставка запасных частей. Оказание сельскохозяйственных услуг машинотехнологической компанией — тоже довольно рентабельное направление. Далее идет инвестиционная деятельность, я уже рассказывал про агрофирму «Нармонка». В среднем, все направления приносят от 5 до 25 процентов рентабельности.

— Ваше мнение — как будут складываться цены на зерно, на сахарный песок, на овощи в 2022 году, с учетом ограничения экспорта, санкций и прочего?

— В условиях повышения цен на удобрения, средства химической защиты растений, технику, запасные части, — стоимость зерна и другой сельхозпродукции не может оставаться на прежнем уровне. Она все равно будет адекватна себестоимости произведенной продукции, плюс еще какая-то рентабельность должна оставаться у производителя, чтобы движение не было выполнено только ради движения.

— Азат Ильдусович, в прошлом вы довольно долго проработали в структурах «Вамина». Минтимер Мингазов в интервью нашему изданию говорил, что прежнему «Вамину» не хватило буквально два года. Он считает, что если бы компании дали больше времени, то она вышла бы из кризиса. Вы согласны с таким мнением?

— Возможно. Уоррен Баффетт не зря говорил: «Неважно, насколько ты талантлив и трудолюбив — некоторым вещам просто требуется время». Как человек, который запрограммирован на создание, сохранение и развитие, я был бы рад, если бы эта компания была сохранена. Но — требования времени внесли свои коррективы. И мы имеем то, что имеем.

— После банкротства агрохолдинга именно вам пришлось выкупать проблемные активы «Вамина». Морально тяжело было распродавать по частям то, чему посвятили примерно 12 лет жизни?

— Безусловно. Моя миссия была не уничтожить эти предприятия, а сохранить рабочие места, сохранить активы. Я с большим трепетом отношусь к этим предприятиям еще и потому, что многих людей, начиная от руководителей, заканчивая рядовыми сотрудниками, знаю лично. Важно было не просто так распродать, а найти предприимчивых людей, которые готовы инвестировать в эти предприятия. И те люди, которые пришли работать, в основном, доказали свою состоятельность, они инвестировали большие деньги, развивают производственные процессы.

— Есть определенная критика, что инвесторы пришли не из Татарстана, а из Удмуртии, например.

— С одной стороны да, но с другой, это создает конкуренцию. Помните, когда бывший министр сельского хозяйства РФ [Александр Ткачев] упрекнул, что Татарстан является «сырьевым придатком», что у нас нет производственных мощностей по переработке молока, и что мы сами виноваты в том, что цена на молоко в 2018 году рухнула. Можно по-разному воспринимать эти слова, но что абсолютно точно — сегодня в республике созданы очень серьезные мощности по переработке молока, очень широкая производственная линейка. Это для наших производителей молока, которые «на земле» работают, очень хорошо. У них есть право выбора, кому продать молоко. 

О персоне

— Вспомните свой первый заработанный рубль?

— Помню, что в детстве продавал морковку, которую вырастил на грядке.

— Хватает ли время на увлечения, хобби? Чем, заняты, когда не на работе?

— Современный образ жизни требует ухода за собой. Активный образ жизни очень важен. Я не говорю, что нужно заниматься экстремальными видами спорта, но плавание, фитнес-нагрузки, кроссфит, просто утренние прогулки — это то, что необходимо. Мне нравится читать, по три-четыре раза в неделю занимаюсь английским языком, чтобы поддерживать уровень подготовки. Летом могу поработать в огороде, есть небольшой парник, где выращиваю огурчики и помидорчики. Это для души, чтобы отвлечься.

— Расскажите немного про вашу семью.

— Я женат, воспитываю сына.

— Напоследок наш традиционный вопрос — какие три совета вы бы дали бизнесменам в сегодняшней непростой ситуации?

— Что касается сегодняшнего дня, совет — не принимать скоропалительных решений. Что еще очень важно в любой ситуации — иметь сильный коллектив. Идея может быть «так себе», но если у тебя профессиональный коллектив, то он приведет к успеху. И, с другой стороны, слабый и непрофессиональный коллектив может «запороть» даже супер-идею. В целом, мое кредо в бизнесе — относиться к партнерам так, как ты бы хотел, чтобы относились к тебе, и при любых обстоятельствах сохранять человеческое лицо.