У реформы здравоохранения нет конкретных целей…

По данным Счетной палаты, число умерших в 49 регионах РФ выросло при параллельном снижении количества госпитализированных больных. Даже в стационарах умирать стали чаще почти на 4 процента. Однако, в ходе реформ серьезно пострадали жители отдаленных районов, которым после закрытия местных учреждений здравоохранения было предложено пользоваться услугами медицинских центров в крупных городах, куда в условиях нашего климата больному человеку добраться весьма затруднительно.

В то же время глава Минздрава Вероника Скворцова уже в этом году доложила президенту РФ Владимиру Путину о том, что число умерших в России в 2015 году снизилось более чем на две тысячи человек: «В целом по году у нас снизилось число умерших на две тысячи 200 человек», — сказала Скворцова. Она отметила, что «это не очень много, это в связи с тем, что нам пришлось достаточно с большим трудом нивелировать тот подъем, который был в первом квартале в прошлую гриппозную эпидемию».

«Хотелось бы также отметить, что продолжительность жизни россиян увеличилась — до 71,2 с небольшим десятых года, причем в большей степени увеличилась у мужчин — на полгода за 2015 год», — также сообщила глава Минздрава президенту.

О том, что за год изменилось в реформе здравоохранения, что привело к увеличению «продолжительности жизни», а также о некоторых нововведениях в сфере медицинских услуг беседуем с нашим постоянным экспертом, доктором медицинских наук, профессором судебной медицины, Заслуженным врачом Российской Федерации – Виктором Колкутиным…

- Виктор Викторович, как вам выводы главы Минздрава? Реформа-таки дала свои результаты или это просто лукавая статистика, которая не имеет никакого отношения к реальной жизни?

- Мне повезло работать под руководством Вероники Игоревны, общаться с ней и я могу объективно сказать, что это очень грамотный и волевой руководитель, каких мало осталось. Ни секунды не сомневаюсь, что все её намерения глубоко искренни и бескорыстны, но… Статистика очень коварная вещь. В зависимости от того с какой целью подойти к обработке тех или иных результатов можно получить абсолютно несопоставимые выводы. Поэтому здесь критерием истины может быть только фактическая сторона вопроса. Пациенты довольны? Им стало проще получать медицинскую помощь? Врачи довольны? Они уже забросали Минздрав благодарственными письмами? Насколько я знаю – нет. Вот и ответ на Ваш вопрос.

- Тогда кому в первую очередь нужна реформа здравоохранения: чиновникам, врачам или пациентам? У меня ощущение, что все это напоминает тришкин кафтан: здесь переставили местами, здесь ужались, здесь прирослись – результат ноль.

- В том виде, в котором проводится реформа, польза пока очевидна только для чиновников. И это несмотря на то, что во время одной из «прямых линий» президент России обрушил на правительство и конкретно Минздрав резкую критику по поводу дефектов системы. Тогда он сказал, что качественные услуги граждане зачастую не могут найти ни бесплатно, ни за деньги, дал команду правительству обновить реформу здравоохранения.

И что? Сегодняшний Минздрав, как огня, боится ответственности за свои дела и максимально озабочен тем, чтобы никакая лишняя функция не была ему вменена. Любимое выражение в Минздраве знаете? «Мы мониторируем ситуацию». В этом ведомственному аппарату видится основная функция. А если ты только «мониторируешь» — это значит, что ты сторонний наблюдатель, созерцатель, но не её творец и застрельщик.

Как же можно проводить реформу, не взяв на себя ответственность и не потребовав себе особых полномочий? Например, приехать в «провинившийся» регион — и снять с должностей всё руководство нескольких медучреждений, которые не справились со своими задачами. Вы себе такое сегодня можете представить? Нет. А как иначе провести реформу, если нет механизма? Бумажки писать?

Как добиться порядка, если не избавляться от людей, которые не соответствуют своему профессиональному предназначению? Только сейчас это невозможно. И не только потому, что есть какие-то «правовые препоны», а потому что эти руководители «не за красивые глаза» на свои должности попали. Потому что они исправно «платят дань» и менять их на каких-то «профессионалов», которые на самом деле будут деньги на больных тратить — это как такое допустить?

Поэтому можно сказать, что сейчас идёт не реформа, а игра в реформу с «освоением» выделенных средств. Когда у чиновников идёт выбор между тем, на что потратиться: на благо населения или на реализацию «личных замыслов», то нетрудно догадаться куда склонится «чаша весов».

- Тогда в чем суть реформы здравоохранения?

- Уже несколько лет российское здравоохранение находится в состоянии реформирования. При этом заявлена как бы достаточно простая и понятная на первый взгляд цель – оказание населению страны доступной, качественной медицинской помощи, улучшение состояния здоровья общества в целом и каждого гражданина в отдельности. Так вот при всей кажущейся простоте и понятности эта цель представляется в принципе недостижимой. Постараюсь объяснить почему.

Суть любой медицинской деятельности – это взаимодействие врача и пациента. Именно врач и пациент в современных условиях становятся центральными фигурами реформы, а государство через систему здравоохранения должно создавать и поддерживать правовые и организационно-экономические условия, обеспечивающие эффективность данного взаимодействия.

Приступая к реформированию необходимо ясно представлять себе, чем оно должно завершиться. Если долго и внимательно изучать весь наработанный в этом направлении материал, то смею заверить – ясности не наступит. Нет осязаемого рубежа, преодолев который можно будет сказать, что реформа здравоохранения успешно завершена. А жить по принципу «Есть у революции начало, нет у революции конца» конечно можно, но завершается это всегда одинаково, и мы уже хорошо знаем, чем именно.

Здоровье граждан – это основа основ. Когда нет здоровья, человек не может считаться полноценным членом общества, не может выполнять те социальные задачи, которые на него возложены как на гражданина своей страны. Если не принимать данный факт во внимание то, как же возможно ожидать подъёма и расцвета экономики, обороноспособности, науки и культуры?

- Никто не сомневается в том, что реформа медицины давно назрела. Чтобы это понять, достаточно посидеть один день в очереди на прием к врачу. Резонно возникает вопрос: почему в результате реформы здравоохранения, очереди стали еще больше, а услуги врачей либо не достаточно качественны, либо чрезмерно дороги?

- Отсутствие чётких ориентиров реформы, а значит и механизмов её реализации закономерно влечёт за собой значительные негативные моменты. Проводить реформу при нынешнем уровне финансирования медицины — это утопия. Всякая попытка изыскать «внутренние резервы» медицины в современной России завершаются неудачей. Этих резервов попросту уже не осталось.

Чтобы реформа прошла успешно и завершилась положительным результатом, бюджет Минздрава должен быть увеличен, минимум, в три раза. Это первое. Второе заключается в том, что при нынешнем устроении органа исполнительной власти в области здравоохранения даже десятикратное увеличение этого финансирования ни к чему хорошему не приведёт. Нужно коренное преобразование как внутри министерства, так и вне его. Построение прямого подчинения региональной медицины Минздраву — главное условие успеха реформы.

Никому не придёт в голову выстраивать Вооружённые Силы по территориальному принципу (такое уже было в нашей истории, но к счастью, от него быстро отказались) — только прямое подчинение. Потому что министерство обороны выполняет стратегическую задачу — это понятно всем. А вот почему не происходит понимания того, что здоровье граждан — ещё более важная стратегическая задача, остаётся только гадать?

Я не представляю, как можно стратегическую государственную задачу, напрямую связанную с вопросами национальной безопасности, решать силами регионов, оставляя федеральному центру только призрачные контролирующие функции. Да, сегодня это очень непросто сделать. Придётся многое менять, что-то коренным образом ломать, но именно это и называется реформой. Именно этим и следует заниматься. Третье – работоспособная и инициативная команда в лице заместителей министра и директоров департаментов. Об этом чуть позже.

Что мы видим сегодня? Позитивные статистические отчёты руководству страны, радость по поводу создания сыворотки против лихорадки Эбола? С треском провалившаяся попытка «загнать профессоров работать в поликлиники»? Безумная идея заставить врачей «Скорой помощи» оказывать помощь пациенту уже поступившему в стационар (совсем недавно было такое поветрие)? А скоро сюда присоединится сдача норм ГТО и невозможность 70-летних пациентов попасть к врачу напрямую, минуя средний мед.персонал. Так это, простите, как раз и есть показатель того, что «всё не здорово».

Я общаюсь со многими врачами и руководителями различных медицинских учреждений — у всех без исключения начальные стадии невроза. А как иначе? С «высокой трибуны» декларируют одно, а на деле требуют совсем противоположное. Прилюдно ругают за большой процент «платных услуг» и тут же создают условия для их увеличения. Ведь в медицине, как ни в какой другой сфере человеческой деятельности, легко ввести пациента в заблуждение, напугав его подозрениями о наличии у него тяжёлых заболеваний. И, конечно, система «поборов» снизу доверху. Это вообще отдельная тема.

- Вот теперь о конкретных примерах… Что мешает раз и навсегда решить проблему доступности онкобольных и пациентов с иными тяжелыми заболеваниями к обезболивающим препаратам? Здесь в чем проблема? Она же не из пальца высосана? Это самое что ни есть настоящее… То, что возникает в результате потребности…

- Мешает то, что решение данного вопроса отдано на откуп откровенно невежественным людям, которые в сути проблемы ничего не понимают. Беда в том, что у Вероники Игоревны нет достойной её возможностям компетентной команды. Создаётся впечатление, что у инициаторов подобных идей никто и никогда не болел, сами они здоровые – то есть, для них эта ситуация не знакомая. И что является приоритетом в данном случае? — Банальное распределение: «этот препарат сюда подходит, этот сюда» — есть какие-то нормативы, как надо с ними обращаться, вот давайте под эти нормативы все и подгоним. А то, что это решение идет вразрез с интересами больных людей, которые от отсутствия препаратов реально готовы покончить с собой — так это мало кого интересует.

Конечно все это следствие невежественности и некомпетентности чиновников, которые принимают решения. Хотя вопрос с доступностью обезболивающих препаратов для онкологических больных был решен и в СССР, и в России. Проблема создана на пустом месте. Кому-то нужно показать свою значимость, выстроить систему барьеров, проходя которые человек вынужден будет платить…

- То есть мы говорим о банальной коррупции…

- А о чём же ещё? В основе устроения современной медицины лежит очевидная коррупционная составляющая. Дешёвые лекарства не нужны, простые методы диагностики – долой. Все заточено под «высокие технологии», за которые придётся раскошеливаться пациенту. А система страхования? Лучше не начинать…

Фактически это та же дискуссия, что и о продаже оружия. Разрешить его продавать, значит увеличить число огнестрельных повреждений. Почему? Потому, что криминалитет получит к нему открытый доступ. Как говорится, комментарии излишни. Как будто криминалитет и без этого не имеет свободного доступа практически к любым видам оружия. Проблемы же касается незащищенных от этого криминалитета простых людей. Получается, что среднестатистический гражданин не имеет возможности ни защитить себя, ни получить быстрое и достойное лечение в случае серьезного заболевания.

Тоже самое и здесь: «а вот наркоманы получат доступ». Наркоманы и без того знают где и что взять, этот бизнес давно стоит «на потоке». Их эти ограничения не коснуться. А вот реально больным людям эти «великие замыслы» очень сильно осложнят доступ к обезболивающим препаратам.

- А вот как тогда объяснить, например, инициативу: о том, чтобы пожилые пациенты могли попасть на прием к доктору в поликлинике только с разрешения медсестры или фельдшера?

- Такое мог придумать только человек, который вообще ничего не понимает в медицине. Подчёркиваю — вообще ничего. Да, есть такое понятие как «медицинская сортировка». Сегодня формирование потока больных во многом происходит хаотично: как говорится, кто пришел, с тем и работаем. Нет никакой упорядоченной схемы и организации потока больных.

То, что сейчас предлагается, в принципе не решит эту проблему, а только может её усугубить. Почему? – Потому, что по канонам медицины, будь то военная или гражданская медицина, на «сортировке» всегда должен находиться самый квалифицированный и опытный медик. От того, как он проведет эту сортировку и зависит дальнейший результат.

Ставить на «сортировку» медсестру или фельдшера – даже комментариям не поддается. Это просто безумие. Тот, кто принимает такое решение – это либо вредитель, либо человек, который вообще ни в чем не разбирается. Все это о том же, что я сказал в самом начале. Поскольку у реформы нет четких рубежей и конкретной, конечной цели, все это приводит даже не к нулевым, а к откровенно печальным результатам.

- А такие инициативы: врачи будут обязаны сдавать нормы ГТО, инспекция врачей со стороны «тайных пациентов», частная «скорая помощь»?

- Я это вижу так: вначале была идея – давайте повысим зарплату участковым терапевтам, и все профессора из клиник побегут в терапевты. Таким образом, решится проблема с «первичным звеном». Параллельно с этим пестовали идею о том, как резко возрастёт качество мед.помощи, если врачи «Скорой помощи» будут активно сопровождать больного вплоть до операционной. Ужас в том, что все заинтересованные главные специалисты Минздрава понимали нежизнеспособность этих проектов, но стыдливо помалкивали.

Давайте теперь нормы ГТО будем сдавать… Что от этого изменится? Все должно иметь конечную цель. Что даст выполнение норм ГТО? Что даст частная «Скорая помощь»? Это только отдалит решение проблем и станет еще одним барьером между пациентом и лечебным учреждением. Таким образом, структура «врач-больной» разрушается. Это не улучшение, а изобретение новых, ранее неизведанных препятствий в отношениях «врач-пациент».

- Несмотря на то, о чем мы говорили выше, какие все-таки положительные результаты и наметившиеся тенденции принесла реформа здравоохранения?

- Ничего она не принесла. Самое положительно то, что, наконец, осознали – реформа нужна. Единственное. Все остальное: как она проводится, что и кем делается – это все сплошной негатив. Позитив даже декларативно невозможно обозначить.

- В итоге, какой диагноз мы поставим реформе?

- Игра в реформу, иллюзия реформы, но никак не реформа. Очередной вариант растраты бюджетных денег. Такой вариант ни врачам, ни пациентам не нужен.

- Какое «лечение» пропишем?

- Министру В.И. Скворцовой нужно срочно набрать работоспособную команду, потребовать (именно потребовать!) для себя особых полномочий в своём ведомстве, прописать конкретные цели реформы с привязкой ко времени. Только так. Как посмотришь, на ближайшее окружение министра, какие они документы подписывают (видимо, не читая) – тоска берёт. И ведь каждый из замов министра – грамотный и порядочный человек, но явно «не в своей тарелке». Может быть эта та «свита», которая делает «короля», но она явно не сможет «сделать реформу».

Вячеслав Бочкарёв